на краеугольном сколе жизни

Юнги не верит в дурацкие приметы. Хотите что-то страшнее и весомее перебегающего дорогу черного кота — обратите внимание на машину скорой, нагоняющую ваше такси у самого дома. Хотите что-то реальнее — разрывающийся звонками телефон. Намджун всадил уже семь пропущенных. Наверное, за несколько лет знакомства они столько не наговорили даже. Юнги вываливается из такси, на ходу отвечая. Ну как: он-то сам ничего не успевает сказать, ему в трубку всполошенно тараторят: — Хен, хен, Юнги, хен, блять, у нас тут скоро будет труп! Ты где? Мысли загружаются медленно, со скрипом даже. Как сквозь пелену, к нему в дом мчится бригада скорой. Наверное, не сложно сложить два и два в мгновение, но секунд пятнадцать, что он топает по направлению к подъезду, он думает, что попал в криминальный фильм, где они с Кимом — на побегушках у серьезного дяди с сигарой в зубах и начищенным стволом в руке, а Намджун на очередном задании по случайности почти грохнул того, кого нужно было просто припугнуть. Истеричная интонация подходит очень хорошо, по крайней мере. — Че? — так и тянет почесать репу, однако ноги сами ускоряются по направлению к квартире. — Сосед таблеток нажрался походу. Я вызвал скорую, но понятия не имею, как долго смогу делать вид, что первая помощь, которую я оказывать не умею, тут очень нужна! Приехали. — Намджун, — Юнги говорит это спокойно, но тут же жалеет: собеседник что-то еще верещит на фоне. Прижимает трубку к уху усерднее. — Сука, Намджун, уши раскрой, мать твою! Намджун, блять! — А? Холодок подъезда заставляет съежиться. В остальном — поразительное хладнокровие. — Скорая сейчас будет — это раз. Переверни его набок — два. Сейчас я подскочу — три. Его рвало? — Нет. — Плохо. Нужно напоить его водой, чтобы вымыть из желудка хотя бы часть. Отключаюсь. — Юнги! — Намджун, блять, ебло завали и делай! — рычит Мин в трубку. Он нагоняет бригаду прямо на лестничной площадке, оперативно выискивающую нужную квартиру. Мин ненавидит разговаривать с незнакомцами. Прочищает горло, чтобы обратить на себя внимание и раскрывает дверь квартиры: — Вам, кажется, сюда. Тихо прикрывает дверь квартиры за ними. Корчащийся на полу в конвульсиях Чонгук — не самое приятное зрелище. Почему-то ему вспоминается сцена из Принца-Полукровки, где Уизли отравился медовухой. Намджун беспомощно наводит суету, помогая погрузить Чонгука на носилки. И кажется, даже в больницу собирается уехать. Юнги тяжело выдыхает, скидывая обувь, и дает отмашку, мол, вали. Голову прямо не поднять, когда он валится рожей в диван, даже не раздеваясь толком. Только пару пуговиц в рубашке расстегивает. Намджун возвращается через пару часов, как будто бы даже постаревший, но с облегчением, разгладившим большую часть морщин.