Кислота мыслей обдолбыша.

Четыре зрелых парня, ладящие (вроде) с умом и мозгом, решили поиграть в «Стоп земля», выпив по баночке пива. Это не шутка. Реально играют. Кейске повис на кольцах к верху ногами, стараясь не упасть на пол. Манджиро, что скачет по горизонтальной лестнице вверху. Кен, который сидит на ней же и угарает, ведь он во́да. Харучиё, что висит на канате, раскачиваясь из стороны в сторону, то сгибая, то разгибая ноги в коленях. — Я считаю, что ты, Харучиё, — еблан. — недовольно хрипит Кейске. — Я? С какой стати, хуила?! — возмущается Акаши. — Ты выбрал самую удобную позицию, это нечестно! — Это было ближе всего! Я не хочу продуть лохам! — Единственный лох здесь это Кейске. — протестует Кен, нагло свешивая ноги. — Ееееей, я думал ты мне друг…- начинает поэму Баджи, но его прерывает Майки, что смеется, свисая с одного из перил, как обезьяна. — Не брат ты мне больше…- с трудом, сквозь смех, сказал Сано, стараясь не упасть. — Ему больше не наливаем. — говорит Кейске. — Когда уже всё? У меня ручки болят, Кенчин. — Ей, еблан, не называй меня так, а то сейчас в рыло получишь! Рюгуджи боялись все. Он реально мог и по ебалу дать, и выебать. Ну это если пообещает. Или его попросят. Кто-то вроде Харучиё, общение с которым было лёгким. Рюгуджи благодарил Господа за это. — Так, давайте никто никому ебальник крошить не будет. — успокаивает Харучиё. — Давайте без давайте. — говорит Майки и потом добавляет. — Кенчин, когда всё? — Когда-то. — Да, блять, я сдаюсь нахуй. — хнычет Кейске. — Боец, ещё не время сдаваться! — выкрикивает Майки. — Да иди ты… — Куда? — Нахуй. — Только если на твой, детка…- наигранно хлопает ресницами и убирает волосы за ухо. Баджи показывает ему фак и закрывает глаза. — Всё. — констатирует Кен и Кейске от удивления падает на землю. — Твою же блять, маму нахуй. — трет ушибленный копчик. — Ммм… — Сано слезает с лестницы. — Может ещё по баночке? — И где ты это баночку достанешь, умник? — Кен, свешивая голову назад. — Мы сейчас тебя отправим, дядька. — ехидничает Баджи. — Не-не-не, я на это не подписывался, идите нахуй! Харучиё зевает, прикрывая рот рукой. — А может я схожу, всё равно хочу похавать взять? — Ооо, отлично! Тогда и мне чего-нибудь возьми. — Баджи перекидывает руку через шею друга, укладывая ее на плечо. Майки пихает Рюгуджи в бок. — Давай, это твой шанс. — шепчет на ухо другу Сано, пока на фоне в шутку ругаются Баджи и Акаши. — Майки… Не начинай…- бубнит Кен. — Я просто хочу, чтобы два важных для меня человека наконец снова поладили. — У нас все нормально. — Я вижу, как напряжён Хару. И ты тоже. Ты сам не свой…- Манджиро прерывается. — Хару-Хару! Тогда идите вдвоем! — А…Ну… Ладно. — Акаши кивает головой. — И это, мне тоже чего-нибудь возьми…- дует губы. Харучиё вздыхает и кивает еще раз. Они идут в тишине. Харучиё просто устал, а Кен смущён. Он и сам не знает почему, но румянец появляется всякий раз когда Акаши смотрит на него и взгляды сталкиваются. Рюгуджи смотрит на руку Харучиё. Отводит взгляд, смотря на двух этажные домики в стороне. Касается кончиком пальца чужого пальца и чувствует, как руку сначало просто берут в свою. Кен уже более уверенно просовывает пальцы меж чужих, сжимая ладони в замочек. Высокий слабо улыбается и смотрит вперед. — Кен? — из мыслей его вырывает тихий голос Акаши. — А? Прости, что такое? — Ты с самого утра не в своей тарелке, всё хорошо? — Да. Пока ты рядом все хорошо. — кивает головой Рюгуджи и улыбается. Акаши улыбается в ответ. Хочется чтобы сейчас мир остановился, потому что так хорошо не было давно. — Харучиё, я правда хочу быть с тобой, но то что происходит вокруг заставляет меня думать…что я тебя не достоин. — Глупый… Рюджи, ты такой глупый. Я не бриллиант в грязи, я та самая грязь. — Это ты глупый, раз не заметил насколько ты хорош. Послушай, если люди вокруг тебя этого не говорили, скажу я — ты самый чудесный человек, которого я знаю. — Это потому, что тебе не попадались нормальные. — Как ненормальному, может попасться нормальный? — Хаха, не знаю. Ты же мне попался. — Ееей, это я должен делать тебе комплименты, прекрати! Акаши громко смеётся. Он больше не закрывает рот рукой. Кен улыбается этому. Они останавливаются у магазинчика. Харучиё отпускает руку. — Рюджи, наклонись пожалуйста. Кен послушно выполняет просьбу и его целуют в губы. Аккуратно, легко, почти невесомо, но безумно приятно. — Харучиё. — Ась? — Я тебя люблю. Не забывай это, хорошо? — Хорошо. Я тебя тоже. — Акаши улыбается.