Закрывая глаза

Нам было десять. Мы лежали в самодельной палатке из подушек, стульев и простыней. Мы часто сбегали, укрывшись одеялом, спокойствием и ощущением друг друга, от своих проблем. Нам казалось, что так никто и ничего не способно будет нас достать. – Они опять ссорятся, – безнадежно выдала я. – Так достало слышать их крики! – Опять разводятся? – Нет, мама говорит, что ради меня они все еще вместе. Но от этого как-то не легче, знаешь... Иногда хочется убежать и больше не возвращаться, чтобы только не слышать их скандалы! – Так давай сбежим! – глаза Уилла засияли, и он жестко посмотрел на меня. – Ты и я. Устроим побег сегодня ночью! – Уилли... – вздохнула я. – А где нам жить и на что? – Да... Первое время придется ютиться в каком-нибудь заброшенном доме или подвале... Но ничего! Я найду работу, а нет – так в карманники пойду. А ты будешь держать дом в чистоте, готовить, а по выходным будем вместе выходить на дело. Я рассмеялась. – Ты дурачок, Миллер! Солнце щекотало мои веки. Я ощущала теплый и дурманящий аромат, делавший мое тело ещё более ватным, чем оно обычно бывает после пробуждения. Эта ночь была невероятно спокойная. Я не видела сны, не говоря уже о кошмарах... И, казалось, я так сладко спала, что совсем не хотелось выходить из этого состояния, которое я считала утерянным в моей жизни. Я прижималась сильнее к подушке, думая, что так я хватаюсь за эти чувства. – Уже проснулась? Считается, что мозг человека способен обработать изображение за тринадцать миллисекунд. За такое же время человек способен ощутить испуг, вызывающий выброс адреналина в кровь, усиливая таким образом рефлексы. Все это я ощутила, когда, открыв глаза, обнаружила, что лежу на чьей-то груди, а не на, как мне казалось, подушке. Я подскочила в испуге так резко, что стукнулась затылком о стену, к которой была придвинута моя кровать. Боль была адская! В глазах побежал черный дождь, и я крепко зажмурила веки. – Чокнутая! Так и убиться можно. Я открыла глаза: на меня смотрели голубые, чище дождевой воды, два океана с густо покрытыми белоснежным снегом берегами – ризницами. На белой коже этого парня словно по какой-то особенной системе были рассыпаны веснушки; густые брови, словно покрытые инеем, и белоснежная прядь кудрей, упавшая между ними, – ангел?.. – Ты хоть дышишь? – он потянул ко мне руку. – Какого черта ты здесь делаешь?! – отойдя от коматоза, я отшвырнула белую кисть, почти достигшую моего лица. – Так теперь выражают благодарность? – С какой стати мне быть благодарной? – Многие сочли бы за хорошую возможность воспользоваться твоим недавним состоянием... – улыбнулся он. – Что ты вообще несешь? Убирайся! – жестом указала я на дверь. Снежноволосый парень усмехнулся и, кивнув головой, последовал по указанному направлению. – Только... – он сделал паузу, взявшись за ручку. – Я Себастиан. Не "Уилли". Больше не принимай ту дрянь, чтобы не путать. Вечеринка. Музыка. Шоты. Наркотики. Розовый туман. Шатающиеся стены, врезающиеся в мое тело. Уилл... Нет. Мраморная кожа. Снежные волосы. Океанические глаза. Мы сели в черную машину, кажется, "порше". "Где ты живешь?" Звонит телефон. Моя кофта. Мобильник. "Кира". "Я отвезу ее. Скажи адрес". Двигатель. Окно. Мой дом... – Постой! – выпалила я, опомнившись. – Прости, я... Спасибо, что довез. – Хорошо, что память все же не отшибло, – посмеялся Себастиан. Он отошел от двери и направился прямо ко мне. Мраморное тело не отпускало напряжение в моих мышцах, подходя все ближе и ближе. Парень обогнул меня в самый последний момент, слегла задев мою руку легким прикосновением, и подошел к окну. – Ты что делаешь? – спросила я, когда он открыл его. – Не хочу столкнуться раньше времени с твоими родителями. Нас не так поймут, – с этим Себастиан подмигнул мне и спрыгнул вниз. Это так глупо... Я стремилась позабыть о тебе хотя бы на один вечер, а ты явился передо мной, как что-то материальное... Возможно, мы оба еще не способны окончательно ставить точку. Вы настолько не похожи, что это невольно заставляет видеть в нем тебя... Скажи, Уилли, почему я цепляюсь за любой шанс видеть, слышать, ощущать и помнить тебя?.. Почему не способна свыкнуться с твоей... твоим уходом? Ты все еще со мной? Ты ведь обещал, что никогда меня не оставишь... Говорил, что всегда будешь держать за руку, когда я решусь прыгать... Ты все еще держишь? Верно? Ведь я три месяца как пытаюсь спрыгнуть... Ты все еще держишь мою руку. Вероятно, от этого мне еще труднее. Отпусти. Дай мне упасть и разбиться. Я сама прошу тебя отказаться от обещания... Так почему ты все еще здесь?