Latter Day Sinner

      — Отец Уэй? Можно спросить у тебя кое-что? — спросил Фрэнк в одно прекрасное воскресенье. Он бездельничал на диване, потягивая банку диетической колы, в то время как Джерард сидел за столом и яростно рисовал, прислонившись ногой к стене.       Уэй улыбнулся и повернул голову в сторону Фрэнка.       — Конечно. Но только если после этого я смогу спросить кое-что у тебя, — пробормотал он, склонив голову набок.       В течение этих двух недель между ними складывались странные отношения. Не сказать, что «плохие». Но странные. Фрэнк проводил почти всё своё свободное время после школы и по выходным с Джерардом, за исключением, конечно, репетиций группы по понедельникам. Они вместе проводили время по-дружески. Ну, или почти. Иногда Джерарду становилось скучно и холодно, и то, что Фрэнк мог обнять его или сесть очень близко, было абсолютно нормальным.       Иногда они флиртовали, но обычно это было непреднамеренно. По крайней мере, со стороны Джерарда. Фрэнк всё ещё был полон надежд, даже если знал, что не сможет сделать этого священника своим.       А потом Миа услужливо напомнила ему, что он всё ещё не спросил Джерарда о том, что случилось в последний раз, когда он испытывал искушение нарушить свои клятвы. И хотя Фрэнк на самом деле не хотел этого слышать, хотя он, конечно же, не ревновал, он знал, что это ещё может ему пригодится.       — Можешь подойти сюда? — спросил Фрэнк с извиняющейся улыбкой. Джерард закатил глаза и вздохнул, как будто это было серьёзной проблемой, но улыбнулся. Схватив свою трость с пола, он жестом показал Фрэнку чтобы тот послушно поднялся на ноги и помог ему, обняв его за талию.       Фрэнк хотел бы сказать, что уже мог справляться с волнением, которое охватывало его каждый раз, когда ему приходилось прикасаться к Джерарду, но он не может этого сделать. Он чувствовал острый выступ бедра и женственный изгиб талии. Он почувствовал этот пьянящий, сладкий запах, наполняющий его мозг и вызывающий головокружение.       А потом всё было кончено. Он соскользнул на диван и сел рядом с Джерардом, нежно улыбаясь. Священник выглядел удивлённым, но кивнул.       — Что ты хотел спросить? — пробормотал он. Фрэнк вздохнул на секунду, думая обо всём, прежде чем заговорить.       — Ты когда-нибудь... Испытывал искушение? Ну, в смысле искушение нарушить свои клятвы? — мягко спросил он. Джерард явно этого не ожидал. Он приподнял брови и выглядел ошеломлённым. Судя по тому, как он поморщился, ему было слегка больно. Уэй опустил глаза, и на его щеках выступил румянец, когда он закусил губу.       — Эм-м-м. Фрэнк, мы же... Мы... Уже говорили об этом.       — Нет. Я не про себя. Я имел в виду... То, что было давно, — пояснил он. Джерард расслабился, но лишь слегка. Он всё ещё был явно напряжен, и Фрэнк боялся, что обидел его.       Однако через мгновение Джерард ответил.       — Один раз, — пробормотал он. Фрэнк кивнул и поднял взгляд.       — Правда? И что произошло? — мягко спросил он.       Джерард закусил губу, прежде чем вздохнуть, нежно махнув рукой.       — Он... Он готовился стать священником, — мягко начал Джерард, обняв себя. В его глазах было отстранённое, почти ошеломлённое выражение. Его больше не было в комнате, по крайней мере, его разум и сердце были за тысячу миль, в стране, которой Фрэнк никогда не сможет быть.       — Я должен был учить его, но вместо этого мы сблизились. Очень сильно сблизились... — он горько вздохнул. — Пожалуй, даже слишком сильно.       Джерард откинулся назад, рассеянно почёсывая маленькие ранки на бедре, размышляя.       — Ничего не происходило. Мы говорили обо всём и в итоге договорились вместе сбежать из церкви. Но в конце концов он не смог этого сделать. Он сказал, что господь был всем для него и что он не может отказаться от того, над чем он так усердно работал. И я его отпустил, — он слегка пожал плечами. — Мне даже не удалось поцеловать его, — пробормотал Уэй, его голос был полон сожаления.       Фрэнк подумал, что с ним всё будет нормально, когда он выслушает историю Джерарда. Но он не думал, что это будет так романтично, трагично и грустно. Он надеялся на наполненную похотью безответную влюблённость. Без теряния любви всей своей жизни.       В итоге Фрэнк взял себя в руки и сумел взглянуть на него.       — Ты скучаешь по нему, — слабо прошептал он. Джерард нежно улыбнулся.       — Да... Но в то же время и нет. Думаю, он сделал правильный выбор для нас обоих. И заодно преподал мне урок, — твёрдо сказал он. Фрэнк закусил губу и глубоко вдохнул.       — Какой?       — Меня не должно волновать искушение, — задумчиво пробормотал он. Фрэнк вздохнул и облокотился на диван, глядя в потолок, направляя все свои силы на то, чтобы не заплакать.       — Ну, тогда... Хорошо, что мы просто друзья, да? — пробормотал Фрэнк. Его тон сам по себе не был грустным, но был немного холодным и сдержанным, как будто он тщательно подбирал слова.       Джерард заколебался, но потом кивнул с мягкой улыбкой.       — Да, это хорошо, — неубедительно пробормотал он.       Они оба думали об одном и том же, но ни один из них не хотел говорить этого. В таких ситуациях они всегда поступали именно так — притворялись, будто ничего нет, и пытались двигаться дальше.       Прошло несколько минут, прежде чем Джерард собрался встать и, поняв, что не может, нахмурился.       — Эм-м, Фрэнк? — спросил он сухим голосом. Младший повернулся и вежливо улыбнулся.       — Да? — ответил он, всё ещё думая об их разговоре. Он не был уверен, почему это так его беспокоило. Он встречался с другими людьми раньше. В этом не было ничего страшного.       Кроме того, они с Джерардом не встречаются. Они просто друзья.       Улыбка Джерарда была в равной степени очаровательной и застенчивой, что делало её ещё более очаровательной.       — Извини, но... Эм-м... Можешь сварить ещё кофе? Я не хочу снова ставить ногу только из-за этого, — промурлыкал он.       Фрэнка на мгновение поразило, насколько уютно это прозвучало. Так комфортно и по-домашнему. Осознание этого причиняло ему боль и одновременно согревало, словно жар, исходящий от камина, к которому он стоял слишком близко.       Фрэнк кивнул и встал, проходя мимо Джерарда.       По какой-то непонятной причине, он позволил пальцам пробежаться по волосам Джерарда, пока проходил мимо него. Поначалу он восхищался их мягкой текстурой, даже несмотря на то, что они были покрыты жёсткой сединой.       А потом до его сознания дошло то, что он делал.       Первой его реакцией, конечно же, было в ужасе отдёрнуть руку. Однако он остановился, когда понял, какова была реакция Джерарда на его прикосновение. Священник лишь счастливо вздохнул и буквально уткнулся носом в руку Фрэнка.       В этом было что-то смутно кошачье, глаза мужчины были полузакрыты, и он вздохнул. Казалось, он полностью растворился в воздухе, позволив Фрэнку прикоснуться к нему, будучи довольным их взаимодействием.       Фрэнк тоже был доволен. На самом деле, больше, чем доволен. Ему казалось, что его сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Он не мог поверить, что это действительно случилось. На мгновение он стал думать, можно ли считать такое прикосновение платоническим, но в конце концов решил, что нельзя. Это было так ново.       Через несколько мгновений Джерард отстранился и нежно улыбнулся.       — Кофе, — мягко напомнил ему Уэй, его глаза весело заблестели. Ублюдок.       Через несколько минут Фрэнк принес кофе, избегая зрительного контакта с Джерардом, когда он поставил его кружку с двумя ложками кофе, тремя ложками сахара и четвертью стакана молока, прежде чем выпить из своей.       Джерард, очевидно, заметил то, как небрежно Фрэнк его избегает, и слегка рассмеялся.       — Фрэнк, я всё ещё здесь, — многозначительно сказал он. Его прямота шокировала Фрэнка до такой степени, что он действительно задумался, думают ли они об одном и том же. Судя по его очень весёлому взгляду и ухмылке на его губах, Фрэнк решил, что это правда так.       — Я не был уверен, что ты захочешь об этом говорить, — пробормотал он. Джерард тихонько рассмеялся и покачал головой.       — Фрэнки, ты просто похлопал меня по голове, а не засунул свой член мне в рот.       Ох. Ох. Эта фраза определённо могла претендовать на самое привлекательное из того, что Фрэнку когда-либо ему говорили. Безусловно, это было самым эротичным. Казалось, он мог видеть даже озорной огонёк в глазах Джерарда. Это было почти похоже на блеск, который видно в глазах человека, который вот-вот расскажет свой самый сокровенный секрет.       Фрэнк вполне разумно предположил, что Джерард хотел сделать именно это, но не словами, а его языком тела. Его мягкие губы, и, боже, его медленное дыхание. Джерард, независимо от того, осознавал он это сам или нет, думал о том, чтобы поцеловать его. Или, по крайней мере, очень хотел сделать это.       — Фрэнк? — пробормотал Джерард, глядя на него с нежностью. Айеро сделал глоток своего кофе, кивая Джерарду, чтобы тот продолжал.       Старший мягко улыбнулся, и на секунду показалось, что он из-за пытается не засмеяться.       — Что ты хочешь на день рождения?       Вопрос слегка шокировал Фрэнка. Его день рождения, без сомнения, был последним, о чём он думал в тот момент. Он взглянул на Джерарда, недоверчиво приподняв бровь, отчего старший фыркнул.       — Чёрт, тебе не нужно ничего мне дарить, отец Уэй, — пробормотал Фрэнк, играя с иссохшей кутикулой. Джерард негромко запротестовал.       — Но я хочу этого. Мы друзья. А друзья дарят друг другу подарки, — настаивал Джерард. Фрэнку пришлось улыбнуться и нежно пожать плечами. Он сделал ещё один глоток кофе, обдумывая предложение Уэя.       — Нарисуй мне что-нибудь, — решительно сказал Фрэнк. Глаза Джерарда сразу же загорелись, переливаясь светом, от которого сердце Фрэнка задрожало. Это было одновременно раздражающе и мило       — Ох... Да, я могу это сделать. Я могу... Конечно, — просиял Джерард, по его голосу было понятно, что он взволнован. Фрэнк засмеялся и, не задумываясь, взял его за руку.       Джерард намеренно сдержался, их пальцы мягко переплелись.       — Если ты любишь того, кто замужем за господом, то господь будет ревновать? — внезапно спросил Фрэнк.       К несчастью для Джерарда и, в конечном итоге, Фрэнка, священник за секунду до этого сделал большой глоток кофе, который брызнул Фрэнку на рубашку, когда он рассмеялся.       — Ты правда сказал это? — хихикал Джерард, вытирая рубашку Фрэнка.       Фрэнк безуспешно пытался игнорировать тот факт, что Джерард прикасался к нему.       — Ага. И я серьёзно. Как это работает? — спросил Фрэнк. Он убрал от своей рубашки руки Джерарда, к большому удовольствию священника, который вернулся к своему кофе.       — Я не замужем за богом, глупенький. Это монахини.       — А, точно. Я слышал об этом, — пробормотал Фрэнк. Джерард улыбнулся и медленно кивнул.       — Ага. Монахини очень сильные. Честно говоря, они в какой-то мере даже круче священников, — пробормотал он. — А я... Думаю, я как будто встречаюсь с богом. Меньше обязательств, меньше давления. Но это всё ещё... Довольно интересно, — задумчиво пробормотал он. Фрэнк кивнул, нахмурив брови, обдумывая сказанное.       — Значит, ты не можешь ни с кем спать. Но можно же чуть-чуть пофлиртовать? Пока это безвредно и не приводит к какому-либо настоящему сексу, или э-эм... Как ты выразился, пока тебе в рот не суют член, — поддразнил Фрэнк, подмигнув.       Джерард почувствовал, как краснеет, опуская взгляд в надежде скрыть это. Фрэнк был слишком привлекателен. Это было так же напряжённо, как и полезно, но даже что-то полезное было стрессом.       — Ну... Наверное, да, — ответил Джерард через мгновение, наконец набравшись храбрости, чтобы снова взглянуть на Фрэнка. — Да. На самом деле, я, наверное, мог бы встречаться. Понимаете, главное, чтобы это было чисто романтика. Без секса, — Джерард пожал плечами. — И я не могу вступать в брак. Так что... То, что я могу делать, сильно ограничено. Но я могу ходить на свидания, — Джерард, казалось, не осознавал важность своих слов, но они сильно обрушились на Фрэнка, у него перехватило дыхание.       — Ты можешь встречаться? Но я думал... Что твои клятвы... — Фрэнк очень сильно запинался. Джерард просиял, словно ждал, когда он задаст этот вопрос, хотя, конечно, уверенность, с которой он ответил, казалась совершенно неожиданной.       — Я принял целый ряд клятв и обетов, когда стал священником. Обет бедности, безбрачия, чего-то подобного и... Эм-м, послушания.       Фрэнк не пропустил то, как Джерард покраснел и отвёл глаза, когда пробормотал последнее слово. Это заставило его представить очень красивую картину, когда он думал о том, насколько послушным был Джерард.       Он был почти слишком занят мечтами, чтобы слышать все остальные слова священника, но позже всё-таки сумел вырваться из этого состояния.       — И, конечно, это всё клятвы. Но на самом деле их никто не придерживается. Честно говоря, мы все руководствуемся здравым смыслом и не делаем намеренно ничего, что, как нам известно, неправильно, — медленно объяснял он.       — То есть... Пока то, что ты делаешь, имеет благие намерения, ты можешь это делать? И это нормально?       — Это не «нормально». Но это терпимо. Меня не выгонят из церкви за то, что я время от времени пил или целовал симпатичных парней. Я просто не могу...       — Ебаться, — услужливо добавил Фрэнк. Он был более чем немного взволнован тем, что его священник назвал его «симпатичным», но он довольно хорошо скрыл это, учитывая обстоятельства.       Джерард улыбнулся и кивнул, закусив губу.       — Да. Я могу целоваться, чтобы показать привязанность, но я не могу делать это для того, чтобы показать вожделение.       — А как это различают?       — Обычно мы этого не делаем. Вот почему мы этого избегаем. Например, я не могу поцеловать тебя сейчас.       — Нет?       — Нет. Потому что это не просто привязанность. Это было бы вожделением, — он взглянул на Фрэнка и приподнял бровь. — А этого у нас быть не может, да?       В его тоне была явная издёвка, почти как будто он подталкивал Фрэнка попытаться соблазнить его.       Однако его невозможно было понять точно. Фрэнк не знал, отвергнут ли его снова, и, боже, он не сможет пройти через это ещё раз. Он не мог оставить это в покое, когда они только-только начали.       Так что вместо того, чтобы оторваться от чар Джерарда или ускориться к ним, он одарил священника лёгкой улыбкой.       — Нет, отец Уэй. Не думаю, что мы можем это сделать.       Этот ответ более чем стоил того выражения чистого разочарования и, как ни странно, облегчения, отразившегося на лице Джерарда.       Однако, к удивлению Фрэнка, Джерард ответил на его насмешки прямо в лоб. Это было странно, учитывая его поразительную привычку ходить вокруг до около.       — Но ты же не собираешься останавливаться? — хмыкнул Джерард, проводя пальцем по руке Фрэнка. Младшего смутили очень очевидные мурашки, которые появились в результате прикосновений священника.       — Нет. Нет... Если только ты действительно этого не хочешь. А я не уверен, хочешь ли ты этого... — пробормотал Фрэнк. Джерард улыбнулся, но его улыбка казалась вялой, как будто он был измучен или очень расстроен. Или и то, и то.       — Я... Я не знаю, хочу ли я этого, — пробормотал он, хотя, казалось, он обращал внимание больше на себя, чем на Фрэнка. Он взглянул на младшего, мягко, почти виновато улыбнулся и положил голову ему на плечо. — Фрэнк? Как ты думаешь, я плохой человек? — пробормотал он.       Фрэнк мягко улыбнулся, уткнувшись щекой в ​​копну чёрных волос Джерарда, и с обожанием поцеловал его в макушку.       Он был более чем доволен, когда Джерард вместо того, чтобы отвернуться от него, улыбнулся и мурлыкнул, словно маленький котёнок.       — Нет. Я думаю, ты очень милый, Джи. И ты слишком много волнуешься о своей душе. Как ты и сказал, мы все попадём в ад, — слабо улыбнулся он. Джерард вздохнул.       — Это правда. Но я не боюсь ада, Фрэнк. Я боюсь лицемерия. Как я могу стоять за кафедрой в церкви и рассказывать людям, как жить, если я сам далеко не чистый? — его голос звучал так расстроенно, что Фрэнк не мог не почувствовать прилив сожаления. Он даже не мог представить себе суматоху и замешательство, через которые Джерард проходил в этот момент. Это всегда такое открытие, когда ты осознаёшь, что всё, что тебе нужно, это совсем не то, о чём ты думал всю свою жизнь. Джерард был ребёнком, когда узнал, что герои его детства трахались с кем попало и употребляли наркотики, а он всё равно любил их. Он пытался понять и прийти к согласию, но не мог.       — Однако это благие намерения. Ты думаешь об этом не потому, что ты плохой, а потому, что ты человек. Ты никому не причинишь вреда, Джи. Ты просто... Пытаешься быть счастливым. И это нормально. Если господь действительно любит тебя, он захочет, чтобы ты был счастлив, — с любовью в голосе произнёс Фрэнк. Джерард на секунду задумался, прежде чем покачать головой.       — Нет. Нет, это проверка. Он проверяет меня... — его голос казался слабым и неискренним даже для его собственных ушей. Это было отговоркой и ложью, и они оба знали это. Фрэнк вздохнул и покачал головой, с ворчанием поднявшись на ноги. Джерарду не хватало его тепла, но он не протестовал.       — Я не проверка, Джерард, — пробормотал Фрэнк, натягивая пальто. — Я Фрэнк Айеро, мне восемнадцать, и я хочу тебя больше, чем кого-либо когда-либо ещё. И всё. Нет никакого божественного плана или свода правил. Только я и ты, если тебе угодно, — пробормотал Фрэнк.       Джерард не ответил. Он был слишком занят войной с самим собой, битва бушевала в глубине его черепа. Он даже не знал, на чьей он стороне, но знал, что проигрывает. Вкус победы не мог быть настолько плохим.       Фрэнк лишь вздохнул и погладил Джерарда по щеке, немного приподняв его голову, чтобы они смогли пристально смотреть друг на друга. Джерард мягко вздохнул и положил голову на ладонь Фрэнка.       Он задумался всего на секунду, прежде чем наклонился, чтобы нежно поцеловать Джерарда в губы.       Возможно, Джерарду следовало удивиться, но он этого не сделал. Это должно было случиться. У их отношений не было другого исхода, и они оба это знали. Джерард ответил на поцелуй, не задумываясь, и мягко улыбнулся, когда Фрэнк отстранился.       — Прости меня... — прошептал Джерард, накрывая руку Фрэнка своей. Фрэнк вздохнул и поцеловал его в лоб, прежде чем отойти к двери.       — Не надо. Просто... Просто подумай об этом. Я хочу, чтобы ты обдумал это. Ради меня?       — Конечно, — сказал Джерард. Фрэнк подумал бы, что он просто снисходителен, если бы не яростная искренность, которая преобладала в его тоне. Младший кивнул и, не сказав ни слова, выскользнул из дома, зная, что вернётся туда через несколько дней.       Он всегда возвращался к Джерарду, даже когда священник молился, чтобы он не вернулся. Даже божий гнев не мог удержать Фрэнка.