Великолепный век

С тех пор, как во дворце узнали о положении Се Ляня, с ним стали обращаться, как с хрустальным. Наложник себя так и чувствовал. Беременность вытянула из него все силы, ведь для мужчины это всё же неестественное состояние. Так что юноша постоянно чувствовал слабость. Иногда он мог проспать целый день, но никто и слова не говорил против, ведь Се Лянь носит под сердцем единственного ребёнка Императора. Правда, ядовитые взгляды и фразы, бросаемые Жу Киао, его задевали. Се Лянь был очень мирным и дружелюбным, все это знали и любили его. Когда ему, как беременному, повысили жалование, он начал дарить обитателям гарема подарки. Но из-за беременности Се Лянь стал очень чувствительным и начал принимать близко к сердцу все слова в свою сторону. И если раньше он мог гордо пройти мимо, не замечая потока нелестных слов, то теперь ему от каждого из них рыдать хотелось. Ли Лан, что по просьбе Се Ляня закрепили служить ему, заметила это и пыталась всеми способами свести общение бывшей фаворитки и юноши к минимуму. Но эта змея будто специально находила его, чтобы изводить. Даже за едой Се Ляня начали более тщательно следить, ведь неизвестно, на что она способна, съедаемая злобой. Разумеется, Жу Киао хотела сделать всё, чтобы ребёнок Хуа Чэна и Се Ляня не увидел свет. - Ух. Наложник аккуратно приложил руку к своему животу, его уже было видно даже под множеством слоёв ханьфу. - Как ты себя чувствуешь? Давай пойдём помедленней. Они направлялись на обязательный осмотр к лекарю. Лин Вэнь настояла, чтобы лекарь проверял его каждые три дня. Конечно, обычно он сам приходил в покои Се Ляня, но сегодня тот настоял, что должен пойти сам. Он с ума сходил от пребывания в четырёх стенах и одиночества. В последнее время он просто ужасно скучал по Хуа Чэну. Дошло даже до того, что Се Лянь забрал из покоев Императора его кафтан и засыпал только с ним в обнимку, прижимая к животу. Иногда его одолевали странные мысли, будто его Повелитель специально едет медленно, потому что разлюбил его. Конечно, разумом Се Лянь понимал абсурдность этих размышлений, но ничего не мог с собой поделать. Ему хотелось обнять Хуа Чэна и вдохнуть его запах. Он так замечательно пахнет. Слёзы вновь грозились набежать на глаза. - Уже всё хорошо. Отпустило. Се Лянь глубоко вдохнул и выдохнул, ему нужно успокоиться. Ради ребёнка ему нельзя так переживать. Он отпустил руку Ли Лан и выпрямился. Как назло, навстречу шла Жу Киао. Вот только её сейчас не хватало. - Доброе утро, Се Лянь. Направляешься к лекарю? Несмотря на то, что во время беременности его начали раздражать многие вещи: от почему-то ставшего отвратительным запаха чернил до чириканья птиц за окном, которых раньше не замечал, Жу Киао в этом немаленьком списке занимала почётное первое место. Видимо, молчать её рот не умеет. Се Лянь смотрел на неё абсолютно спокойно, но в мыслях он уже за волосы вышвыривал её из дворца. Конечно, он никогда бы так не поступил. Лянь абсолютно был не способен сделать кому-то больно. Наверное.  Беременность раскрывала какие-то новые стороны его характера, или это его будущее дитя так рвётся защищать своего папу из утробы? - Се Лянь, пойдём. Не нужно тебе с ней... - Оно было добрым, пока я тебя не встретил. Ли Лан с глазами размером с золотую монету смотрела на Се Ляня. Он продолжал спокойно смотреть на Жу Киао, но что-то в его взгляде было странным. Девушка была уверена: если бывшая фаворитка сейчас не замолчит, то Лянь выкинет её в ближайшее окно, которое, будто провоцируя, оказалось рядом. - Уже зазнался. А что будет, если девочка родится, ты не подумал? Кто знает, может, у тебя не будет второго шанса подарить сына Императору. Пышные тёмные волосы Жу Киао напоминали раскрытый капюшон кобры. Ну точно ядовитая змея. Ли Лан осторожно потянула Се Ляня за рукав. Не нравилось ей это напряжение между ними. Видимо, в определённый момент Се Лянь перестал расстраиваться из-за её слов и начал злиться, что было лучше, чем если бы он продолжал плакать. Главное, чтобы он в таком состоянии дел не натворил. Разумеется, все знали, насколько Император обожает Се Ляня, но ведь и Жу Киао в своё время была им любима. Кто знает, что будет, если она нажалуется на Ляня? Ли Лан понимала, что она только и ждёт, когда Се Лянь не выдержит и поднимет на неё руку. - Даже если родится девочка, я буду рад, потому что это мой и Повелителя ребёнок. И я рожу ему ещё много детей. И мальчиков, и девочек. А ты уже никого родить не сможешь. Он к тебе больше никогда не прикоснётся. Ну хоть умри. Безмятежность, с которой он это сказал, напугала даже Ли Лан. Эти слова задели Жу Киао больше, чем самый сильный удар. Ли Лан выдохнула, когда-то это должно было произойти. Се Лянь был добр ко всем, а кто этого не ценил, получал по заслугам. Лянь ещё с ней весьма мягко обошёлся, ведь будь на его месте кто-то другой, Жу Киао уже давно прикладывала бы к лицу сырое мясо. - Пойдём. Се Лянь на счастье Ли Лан послушался. *** - Моя Валиде. Хуа Чэн поцеловал руку Лин Вэнь, широко ей улыбаясь. Конечно, он сразу заметил, что Се Ляня в зале не было, что его расстроило. Госпожа будто прочитала мысли сына. - Мой лев, Се Лянь очень слаб сейчас. Мужская беременность протекает гораздо тяжелее женской. Он спит. Лекарь сказал, что так как срок уже большой, ему нужно высыпаться. Мы не стали будить. Как только проснётся, я тут же его к тебе направлю. Лин Вэнь крепко сжала руку сына, прежде чем отпустить. Непривычная улыбка не сходила с её лица, но она была слишком рада возвращению Хуа Чэна, чтобы сдерживать её. - Повелитель, Ваше возвращение заставило солнце для меня сиять ярче. Жу Киао поцеловала протянутую руку, но Хуа Чэн лишь коротко кивнул и ушёл. Если говорить честно, Жу Киао была уверена, что когда Император её увидит, то вспомнит, как им было хорошо и весело вместе, но тот был холоден, словно лёд. Се Лянь будто приворожил его. *** -Адмирал Пэй Мин, Вы отлично проявили себя в этом походе. Я бы хотел Вас наградить. Чего Вы хотите? Пэй Мин верно служил ещё его отцу, Цзюнь У. Его называли "Повелителем морей". Он не проиграл ни одной битвы на море. Даже Ши Уду со своим самым большим и мощным флотом боялся его. - Для меня самая лучшая награда - спокойствие моей родины. Однако, я бы посмел у Вас попросить вернуть меня в море. Не ладится у меня с сушей. - Я знал, что Вы это попросите. Да будет так. Пэй Мин поклонился Хуа Чэну, удаляясь. Каково было его удивление, когда за дверями он увидел Се Ляня. - Адмирал Пэй, рад Вас видеть. Благодаря Вам армия Империи одержала скорую победу. Наложник, улыбнувшись, кивнул, так как из-за живота уже не мог наклоняться. - Господин, я тоже рад Вас видеть. Смею сказать, что скорая победа не только моя заслуга, - Пэй Мин ему хитро улыбнулся. Се Лянь сразу всё понял. Должно быть, он видел его почерк в письме для Хуа Чэна и сравнил с пометками на карте. - Могу я надеяться на Ваше молчание и Вашу дружбу, адмирал Пэй? - Для меня будет честью стать Вам другом, господин. Прошу прощения, мне нужно идти. Пэй Мин напоследок поклонился Се Ляню. *** Се Лянь тихо вошёл в покои Повелителя. Хуа Чэн стоял к нему спиной, разбирая документы, поэтому не заметил любимого. - Мой Повелитель. Хуа Чэн сразу повернулся и замер. Как же он по нему соскучился. Казалось, что они расстались не на три месяца, а три столетия. Се Лянь был таким очаровательным. Немного заспанным, со слегка растрёпанными волосами с вплетённой наспех белой лентой. Видно, что он сюда почти бежал. Даже щёки раскраснелись. Белые свободные одежды лишь подчёркивали его животик. Се Ляню очень шла беременность. И Хуа Чэн уже знал, что это будет их не единственный ребёнок. Лянь солнечно улыбался и тянул к нему свои ручки. Император будто отмер и за несколько широких шагов достиг любимого, попадая в его крепкие объятья. Се Лянь сжимал его, вдыхая запах своего господина, по которому так соскучился. - Хуа Чэн, я так скучал. - Мой Се Лянь. Моя радость. Повелитель упал перед любимым на колени, целуя живот сквозь одежды и поглаживая большой ладонью. - Как вы тут без меня? Всё хорошо? - Теперь да. Рука Се Ляня легла на затылок Императора, зарываясь в чёрные волосы. *** - Почему ты совсем не писал? Я получил только одно письмо. Хуа Чэн совсем не злился на Се Ляня. Как будто он вообще может на него злиться. Но всё же он хотел узнать причину. Может здесь что-то произошло в его отсутствие? - Я отправил тебе не менее десяти писем. Ты их не получил? У Се Ляня от этой новости защипало глаза. Ему снова хотелось плакать. Будь проклята эта чувствительность. Не хватало ещё расплакаться на глазах у Хуа Чэна. Император уловил это изменение и уже пожалел, что спросил. Ему ведь нельзя нервничать, а теперь он будет переживать. И как он, Правитель всего мира, не понял этого сразу? - Я получил письмо, где ты рассказал о беременности. Видимо, что-то случилось в дороге, вот и всё. Не надо переживать. Но было поздно. Се Лянь смотрел на него, еле сдерживая слёзы. От этого взгляда было физически больно. Его мужу, носящему его ребёнка, плохо из-за него. Хуа Чэн, покоритель всего мира, не может успокоить своего любимого. Разумеется, он уже понял, кто мог так поступить с его Се Лянем, и он завтра же распорядится отправить её в Старый Дворец. Видимо, последнее письмо он отправлял вместе с госпожой Лин Вэнь, и она не решилась вмешиваться. Но что делать с Се Лянем? Он же сейчас разрыдается. И Хуа Чэн вместе с ним. Лянь коснулся своей щеки и, видимо, понял, каким взглядом смотрел на любимого. Он отсел на соседнюю подушку и отвернулся от Хуа Чэна, вытирая слёзы длинными рукавами своих одежд. - Прости. Я на всё так остро реагирую. Лекарь сказал, это из-за беременности. За мной всегда присматривает Ли Лан, чтобы я не переживал из-за мелочей и не натворил всякого. Се Лянь очаровательно сложил руки на животе и опустил голову, пряча глаза за волосами. Он чувствовал себя виноватым из-за того, что заставил Хуа Чэна переживать. Император выдохнул, подползая ближе к Се Ляню и устраиваясь позади. Хуа Чэн обнял Се Ляня, положив руки поверх его живота. В мыслях он отметил, что обязательно нужно повысить жалование девушке, которая присматривает за его возлюбленным. - Кстати, а ты не знаешь, куда делся мой кафтан? Нигде не могу его найти. Хуа Чэн выдохнул слова любимому в самое ушко. Се Лянь покраснел и поёжился от щекотных ощущений. Конечно, он знал, где он лежит. Прямо у него в кровати. Хуа Чэн так же, судя по заигрывающей интонации, знал, где его вещь, но раз уж представилась возможность посмущать своего любимого, он от неё не откажется. - Это ты виноват. Мы не можем без тебя заснуть. Се Лянь закрутился у Хуа Чэна в объятьях, утыкаясь носом в шею. Почему-то запах Императора его успокаивал, и Се Лянь чувствовал себя в безопасности. Повелитель улыбнулся этой детской фразе. Беременность, на его взгляд, очень хорошо влияла на любимого. Се Лянь стал таким открытым, уютным и игривым, что его хотелось приласкать. Хотя бы чуть-чуть. Губы опустились на шею, всасывая чувствительную кожу. Язык прошёлся, оставляя влажный след. Се Лянь вздрогнул. Видимо, повышение чувствительности касалось не только мыслей, но и тела. - Хуа Чэн, - простонал Се Лянь, обнимая любимого за шею. - Не бойся. Я чуть-чуть. Небожители, как я скучал. Император аккуратно положил любимого на подушки. - Ваше Величество, принесли десерт, - сказал слуга через дверь, отвлекая возлюбленных друг от друга. Хуа Чэн уже хотел ответить, что не надо, но, увидев, как обрадовался его любимый, не стал. Неужели его Се Лянь стал сладкоежкой за время отсутствия Императора? - Повелитель, я так хочу сладкого. Видимо, придётся поумерить свой пыл.