Колыбельная чёрного ястреба

Боль никуда не ушла. Едва проснувшись и ещё не успев открыть глаза, Вики ощутила это убийственное влияние, будто кто-то в этот самый момент ломал её крылья, резал их клинком, обливал бензином и поджигал... но боль, какой бы сильной она ни была, быстро ушла на второй план, когда, открыв глаза и уставившись в стену перед собой, Непризнанная вспомнила о чем-то важном. Неясном, расплывчатом, о чем-то совершенно гениальном, дарящем надежду. Она нахмурилась. Очертания обретали ясность, мысли в голове начали выстраиваться по полочкам. В этом, конечно, помогло увиденное: стены были ей знакомы, как и балдахин кровати, как и запах, витающий в комнате... покои Геральда. Как Вики здесь оказалась? Вспомнить это оказалось трудно, проще было догадаться — лошадиная доза лекарств сделала её уязвимой, она вспомнила, каково это — нуждаться в нем, быть зависимой от его голоса, от ощущений безопасности и спокойствия, которые он ей дарил... Да, это было логично. Но перед этим... было что-то ещё... что-то, что все внутри неё перевернуло, и вспыхнуло пламя внутри, и она вспомнила, каково это — надеяться. Приподнявшись на локтях и глянув вниз на сползшее шёлковое одеяло, Вики тяжело вздохнула. Вспоминай, вспоминай... — Доброе утро. Утренний голос Геральда звучал слишком соблазнительно, чтобы это оказалось правдой. И все же Вики повернула голову в сторону источника звука, тут же удивлённо моргнув. Он стоял, опершись о дверной косяк, реальный, как боль в её крыльях, и невероятный, как сам факт её нахождения здесь. Непризнанная сглотнула, скользя по его фигуре затуманенным взглядом. Та же белая рубашка, застегнутая не на все пуговицы, те же брюки и... все. Геральд закатал рукава, волосы его растрепались, длинная прядь упала на глаза. Он был сонным, босым и таким, черт возьми, красивым. Вики посмотрела вниз, замечая на себе больничную пижаму, и уже во всех красках представила, как убого, должно быть, она выглядит по стороны: спутанные волосы, пижама на три размера больше, связанные крылья и болезненный вид. Сухо сглотнув, она пробормотала: — Простите за вчерашнее. Я была не в себе. — Как ты себя чувствуешь? — голос стал ниже и прозвучал ближе, и лишь спустя несколько секунд Вики поняла, что Геральд остановился возле кровати. Прошло ещё мгновение, прежде чем он сел на самый её край и протянул девушке небольшой пузырёк с мерцающей золотой жидкостью. — Выпей. Боль должна притупиться на какое-то время. Непризнанная с подозрением покосилась на протянутый пузырёк. — Что это? — Энергия архангела. Иными словами, незаконное ангельское обезболивающее. Во время тяжёлых битв при самых смертельных ранениях архангел выпускал часть своей энергии на рану, и та заживала. Если выпить её, тебе станет легче. — И откуда она у вас? — Вики забрала пузырёк из его рук, стараясь игнорировать электрический разряд, пронзивший её при одном лишь соприкосновении их пальцев. — Если это незаконно... Тогда Геральд, усмехнувшись, наклонился к ней и, поставив ладони по обе стороны от её бёдер, протянул: — Мисс Уокер, вы забываете, с кем имеете дело. «Демон», — мысленно ответила она, теряясь в ледяной глубине его глаз. Его взгляд тем временем соскользнул на её губы. Как-то незаметно просторная спальня уменьшилась до них двоих, стало жарко, нечем дышать, в горле пересохло... там, где ребро его ладони касалось её бедра, все пылало. Геральд смотрел на неё затуманенным взглядом, а она сжимала несчастный пузырёк с лекарством и не знала, куда себя деть. Странно, неправильно, ненормально... испытывать все это. Но сейчас, глядя на эти чёткие алые губы, на ровный контур скул, на колючую щетину, спускающуюся до шеи, на ключицы, выглядывающие из-за белой рубашки... Он был великолепен, и Вики не заслуживала его, она заслуживала лишь... Внезапно её осенило. Воспоминание, яркое и важное, легло недостающей деталью пазла в однозначную картинку. Слова Энди. Вырванные крылья. Падшая. Возвращение... домой. Вики округлила глаза и поспешила как можно скорее озвучить свой вопрос: — Геральд, что вы знаете о падших? В спальне повисла зловещая тишина. Вся магия, все напряжение испарилось, оставив после себя лишь пустоту, нетерпеливое ожидание ответа и его шок. Лицо демона вытянулось, губы приоткрылись, а брови подлетели вверх. Но всего на миг. Вскоре черты его лица ожесточились, он резко встал с кровати и, повернувшись к девушке спиной, бросил: — Не будь идиоткой, Вики. Как такая мысль вообще могла забраться в твою голову? Или кто-то тебя на неё натолкнул? — учитель обернулся, и гнев в его взгляде неминуемо обжег ее внутренности. Вики повертела в руках пузырёк с лекарством и тихо пробормотала: — У меня есть шанс вернуться на Землю... Тогда Геральд, громко фыркнув, мгновенно преодолел расстояние между ними и, снова сев на край кровати, схватил её за плечи. — Есть. Но если твои новые крылья не отрастут или ты не позволишь им отрасти, — тут её взгляд вспыхнул, и он поспешил остудить это смехотворное пламя: — Ты вернёшься на Землю, Вики Уокер, только в качестве неупокоенной души. Твоё тело давно похоронено в землю. Твои родные смирились с твоей потерей, а твою бестелесную оболочку они просто не увидят. Хочешь сказать, ты к этому готова? Глаза наполнились слезами. Нижняя губа задрожала. Сделав несколько рваных вздохов, Вики подняла взгляд к потолку и часто заморгала. Когда Геральд вдруг коснулся её щеки, стирая соленую дорожку из слез, она посмотрела на него и тихо, почти едва слышно пробормотала: — Именно так я и чувствую себя здесь. Бестелесной оболочкой. Это было лишь отчасти правдой, но в ответ на разрушительную правду демона ей хотелось выдать свою, не менее болезненную. Выражение его лица предсказуемо изменилось. Геральд опустил взгляд, до того успевший обратиться в сущий лёд, кивнул и встал с кровати, выходя из комнаты. Лишь остановившись в дверном проёме, он небрежно бросил: — Советую тебе выпить лекарство, если хочешь добраться до больничного крыла своими силами. После наступит жар, резко станет холодно, так что можешь принять у меня горячий душ. Я буду в кабинете. Готовиться к приезду Кроули. Если что-то понадобится — зови. От его ледяного тона на лице у неё задергался нерв. Геральд больше не сказал ни слова и ушёл, по-видимому, в свой кабинет. Опустив взгляд на мерцающую жидкость в пузырьке, Вики вздохнула и поспешила откупорить сосуд. «Думать обо всем будет намного проще, если я перестану чувствовать, как что-то ломает мои крылья изнутри», — с этой мыслью она залпом опустошила пузырёк и поморщилась от чрезмерной сладости напитка. Как любопытно... неужели энергия может быть жидкой, как кровь? Вероятно, все зависит от того, в каких рамках эта энергия находится. Несколько минут ничего не происходило. Вики яростно анализировала, в какой момент успела обидеть Геральда и не заметила, как укрылась одеялом до самой головы. Её забила крупная дрожь, крылья болели. Застучав зубами, Непризнанная едва нашла в себе силы подняться с постели и отправиться на поиски ванной. Уже стоя под горячим душем и медленно приходя в себя, Вики поняла, какую ошибку совершила. Стоило лишь вспомнить взгляд Геральда, внезапно потускневший в тот момент, когда она бросила эти отвратительные слова... вода в душе была обжигающей, но Непризнанную все равно пробрала дрожь. Как она могла такое сказать? Геральд был тем, кто вернул её к жизни и заставил чувствовать; тем, кто спас её; тем, кто проявил невероятное терпение и понимание. Неважно, что думает Вики насчёт своего возвращения на Землю. Она поступила крайне эгоистично, ранив единственного, кто способен ранить её в ответ. Боль в крыльях утихала, уступая место разрастающейся боли в груди. Прислонившись лбом к мокрому кафелю, Вики сглотнула ком в горле и изо всех сил постаралась не заплакать. Почему Геральд, сам того не ведая, встаёт на её пути к освобождению? И что во всей этой ситуации вообще можно было назвать освобождением? Болезнь излечима. Крылья восстановятся. Она может остаться здесь. Но ведь кроме Геральда в этом мире её ничто не держит. А на Земле... пусть даже в обличии призрака... в полном одиночестве... она была бы дома. Проглотив слезы, Вики всхлипнула. Ещё несколько минут назад она была счастлива и уверена в своём возвращении. А затем все полетело крахом, стоило ей столкнуться с его пустым взглядом. Тогда все в душе перевернулось, все вспыхнуло и обратилось пеплом. Почему ей не все равно? Почему же так больно? Чувства к Геральду всегда казались ей чем-то ненормальным. Первые отголоски выглядели просто смешными. Он мой наставник! Мой учитель. Я восхищаюсь им, как могущественным демоном. Чуть позже все усложнилось. Он удивительно на меня влияет. Он мужественен и красив, силен и умен, но помимо этого, он меня спасает...А потом болезненное и однозначное: с этим пора заканчивать. Я никогда не смогу быть достойной такого, как он. И что теперь? Вики горько усмехнулась самой себе. Вдруг посчитала себя достойной? Сейчас, когда ты все разрушила? Из-за обилия пара стало тяжело дышать. Закрутив кран, Вики вышла из душевой кабинки, вытерлась полотенцем и надела ненавистную пижаму на дрожащее тело. Возвращение на Землю все ещё казалось ей чем-то желанным и близким, но вместе с тем было омрачнено болезненным осознанием чувств к Геральду. Она посмотрела на свое отражение в зеркале и поджала губы: влажные волосы уже начали виться, лицо раскраснелось, как и глаза, выдающие маленький всплеск эмоций в душе, а пижама висела на её худом теле, готовая вот-вот сползти вниз. Всё рушилось, но прежде чем её мир успеет окончательно обратиться в прах, Вики решила, что заслуживает секунды его времени. Попросить прощения за эти слова. Поблагодарить его за все. И, быть может, попрощаться, если у неё хватит на это мужества. Дверь оглушающе скрипнула. Выйдя из ванной и ступая по ледяному полу, Вики не раз прокрутила в голове свои слова, вот только ничего, кроме сухих извинений, на ум не приходило. А когда она нашла демона в своём кабинете, все мысли и вовсе покинули её рассудок. Геральд стоял к ней спиной, выбирал фолиант в высоком книжном шкафу, и его ладонь застыла в воздухе, когда Вики подошла и остановилась на расстоянии вытянутой руки от него. Плечи его напряглись. — Геральд, я... — слова предсказуемо застряли в горле. Она вздохнула, собралась с мыслями и попыталась снова: — Мне очень жаль. Я была так увлечена самобичеванием и скорбью по той себе, от которой уже ничего не осталось, что не заметила очевидных вещей. Он обернулся, и сердце её больно ухнуло в пятки. В его глазах не было того, чего она ждала: злости, боли, раздражения... казалось, Геральд просто... ждёт. — Например? — демон обвел её лицо нечитаемым взглядом. — Например, ваше беспокойство обо мне. Вы многое сделали для того, чтобы я перестала ходить на ту башню. Как мой учитель и наставник, вы... — В таком случае ничего не изменилось, — он сжал губы и одним коротким шагом вдруг преодолел всякое расстояние между ними. — Ты по-прежнему не замечаешь очевидных вещей. Последняя граница между ними нещадно стерлась. Они стояли друг к другу вплотную, и пусть в голове буйствовал все тот же сумбур, в душе все стало давно ясно. Воздух знакомо заискрился, эти же искры уже летали из их глаз. Геральд тяжело дышал, склонив голову, чтобы поддерживать убийственный зрительный контакт, и тогда Вики поняла — это вовсе не конец. Это начало. Чего бы то ни было. — Тогда что мне сделать, чтобы я заметила? — на выдохе спросила она, уже зная ответ. Взгляд его затуманился, голос осел до знакомой хрипотцы: — Поцелуй меня. И она поцеловала. Со всем желанием и всеми невысказанными и неопознанными чувствами, которые она только могла ему предложить, обвив его шею руками и прижавшись к нему так тесно, что захватывало дух. Геральд в долгу не остался: стиснув её талию, он скользнул языком в её рот, делая поцелуй ещё более жарким и глубоким, заставляя девушку плавиться от такого натиска, от внезапной жажды почувствовать ещё больше... всего его без остатка. Демон действовал решительно, будто боясь, что это их пламя угаснет так же быстро, как и вспыхнуло, что было просто невозможно, учитывая так долго сдерживаемое желание. Неделя разлуки растворилась в каждом требовательном столкновении их губ. Спустившись поцелуями на скулу Вики, он принялся стаскивать с неё эту жуткую пижаму, а она дрожащими пальцами коснулась пуговиц на его рубашке. Тактильный контакт был просто необходим прямо сейчас, почувствовать его пылающую кожу, коснуться её отзывчивого тела... их вздохи смешались, чтобы затем прерваться её тихими стонами, когда губы Геральда очертили контур её ключиц. Пижама тем временем уже собралась лужицей у их ног. Секунда, и к ней присоединилась его рубашка. Демон отступил на шаг, любуясь её аккуратной грудью с острыми розовыми сосками, очерчивая боготворящим взглядом будто высеченную из белоснежного мрамора женскую фигуру... в горле у него пересохло. — Как ты можешь быть настолько идеальной? — прохрипел он и шагнул в бездну её объятий, снова прильнув к манящим губам. Всё это казалось слишком невероятным. Вики даже и в самых смелых фантазиях не могла предугадать такой исход. Геральд, холодный и замкнутый, предстал перед ней в совершенно новом, чувственном свете, и ей больше не хотелось с ним таким расставаться. Почувствовав, как его эрекция сквозь брюки упирается ей в живот, она сдавленно застонала и провела ладонью по колючей щетине на его щеке. Геральд принял её сигнал, поднял девушку на руки и отнёс в свою спальню, ни на мгновение не разрывая жаркий поцелуй. Помня о её крыльях, боль к которым может вернуться в любой момент, демон сел на кровать и усадил Непризнанную на свои колени. Её ладони тотчас потянулись к пуговицам на его брюках. Воздух стал жидким и горячим, как тягучая лава, и внутри все горело от болезненной необходимости стать одним целым. Не нужны были слова. Оправдания или признания. Этот миг принадлежал только им, а дальше — пугающая своим мраком пустота. Именно поэтому разделить это общее «сейчас» было до самых откровенных стонов необходимо. Геральд покрывал её плечи поцелуями, когда вдруг выдохнул, почувствовав, как ладонь девушки сомкнулась на его члене. Вики погладила пальцем головку, собирая каплю смазки, и, улыбнувшись, наклонилась, чтобы поцеловать мужчину. Демон был предельно возбужден, казалось, если он сейчас же не окажется внутри неё, то просто взорвётся. Поцелуй получился вымученным, подталкивающим её к дальнейшим действиям. Тогда, оторвавшись от горячих бархатных губ, Вики сжала основание его члена и чуть приподнялась, осторожно насаживаясь на него. Оба застонали, соединив лбы, когда томительное удовольствие пронзило обоих насквозь. — Так хорошо... в тебе так хорошо... — прохрипел он, начиная медленно поднимать бедра. Вики сама задала неторопливый темп. Боль была лёгкой и тонула в получаемом наслаждении, но ей хотелось прочувствовать каждый момент. Как он заполнял её, целиком и полностью, как все внутри пылало огнём от одного лишь осознания, а затем уже чувства, что в этот самый момент они всецело принадлежат друг другу. И когда Геральд потянулся к её губам, увлекая Вики в глубокий жаркий поцелуй, ощущения усилились вдвое, будто все её нервные окончания оголились, и тогда движения перестали быть такими плавными, а поцелуи — такими нежными. Они оба гнались за разрядкой, рвано дыша и сосредоточившись только на глубоких размашистых толчках, выбивающих из обоих весь дух. И когда все внутри неё задрожало и трепетной волной устремилось вниз живота, Вики бурно и громко кончила, уронив голову на его плечо. Геральд стиснул зубы, продолжая толкаться в девушку, сжал её плечи ладонями и вдруг замер — член его запульсировал, на лице мужчины отразились все виды удовольствия. Это было невозможно ни с чем сравнить. Просто нескончаемый фейерверк самых потрясающих чувств, просто неугомонный жар, обдавший их тела, просто счастье, тихо тлеющее в душе... И что бы ни ждало их за дверью его покоев, они определённо постараются удержать это ощущение настолько долго, насколько это возможно.