Колыбельная чёрного ястреба

Фестиваль Па-Де-Мун в этом году жители Сан-Хосе решили провести с размахом. Власти города перекрыли одну из главных улиц — Монтерей-роуд, и это было весьма обоснованно, учитывая, какой поток людей стекался именно в эту часть города, пожалуй, со всех уголков Калифорнии. Утонувший в ежедневной рутине, Сан-Хосе неожиданно ожил и преобразился, впустил в свои пыльные улицы пёструю зрелищность и атмосферу неиссякаемого веселья. Местные жители, одетые в самые яркие наряды, гордо шествовали свой полупьяный марш, взывая то к Луне, то к Балбесам — здешнему футбольном клубу. Все двери пабов, баров, ресторанов и крошечных забегаловок были открыты и ждали поистине сумасшедший поток посетителей — это был период, когда выручка за день превышала годовые доходы. Все любили Па-Де-Мун. Все ждали его с большим трепетом, чем День Благодарения и Рождество. Водоворот выбросил Вики и Геральда в глухом переулке ранней ночью. Где-то неподалёку уже разносились поистине безумные звуки фестиваля, состоящие из громкой музыки, пьяных голосов, распевающих песни, и звона бьющихся бутылок. Вики облокотилась спиной и холодную кирпичную стену и широко улыбнулась — она была дома. Это ощущение... оно было несравненным и незабываемым, оно делало её живой, такой счастливой, такой настоящей, не просто оболочкой человека, а человеком... именно человеком. Геральд впервые видел её такой. Лёгкий румянец украсил обычно бледные щеки, длинные ресницы подрагивали, а голубые глаза искрились неподдельной радостью. И это платье... демон отвернулся, сжав зубы. Он не должен смотреть на неё так. Кто угодно, только не он. — Что с вами? — Вики мгновенно заметила перемену в настроении учителя. — Выглядите так, будто уже пожалели о своём решении. — Мне все равно, — бесцветно ответил он. — Водоворот ещё не закрылся. Вы можете уйти в любой момент, — слова эти сопроводила странная горечь на языке. — Но я останусь здесь. В полумраке переулка вспыхнул ее вызывающий взгляд, но Геральд встретил его твёрдо, пожалуй, с ответным вызовом. Несколько мимолетных секунд они смотрели друг на друга, прежде чем он подошёл к ней и протянул свою руку. — Я не люблю этот город, и если он сможет меня удивить, я буду тебе признателен. Приняв его ладонь, Вики сложила крылья и недоуменно улыбнулась. — Вы не любите этот город? Почему? Казалось, он помрачнел ещё сильнее, чем прежде, и отвернулся, качнув головой. — Мы так и будем стоять здесь? Или окунемся уже в это безобразие? Решив не терять ту унцию благосклонности, которой её одарил Геральд, Вики сама потянула его в сторону оживленной улицы. Все то неловкое, мрачное и вымученное, что обещало возникнуть между ними, мгновенно растворилось в обрушившейся на них атмосфере фестиваля. Они влились в поток людей, продвигающихся вниз по тротуару, в то время как на некогда проезжей части, огражденной лентой, разворачивалось поистине увлекательное зрелище: мимы на ходулях, факиры, актёры в самых провокационных костюмах, танцовщицы... и все это ночью! Казалось, жизнь здесь не утихала ни на секунду! Вики тянула Геральда за руку, продвигаясь все дальше и дальше и ни на секунду не отрывая восхищенного взгляда от действа, развернувшегося за огородительной лентой. Это было так невероятно, так красочно, так обжигающе и волшебно! Кровь неслась по венам, сердце бешено стучало в груди — она была живой, по-настоящему живой! А присутствие рядом Геральда и вовсе было решающей специей в её бешеном коктейле чувств. Геральд же не мог поверить своим глазам. Он определённо видел что-то подобное, может быть, около столетия назад, но никогда так непосредственно близко... у него, привыкшего к одиночеству и покою, кружилась голова от переизбытка развлечений, которые только мог вместить в себя этот проклятый фестиваль. Ему здесь не нравилось. Но ему нравилось видеть её такой. Определенно, Вики как никому другому подходило быть человеком. Сейчас, когда тяжёлые тени не лежали у неё под глазами, когда переломанные крылья не свисали с лопаток, когда тело, некогда облаченное в мешковатую одежду, вдруг стало так соблазнительно подчёркнуто невесомой тканью платья... Геральд скользнул языком по нижней губе и трижды проклял себя за тепло, пробудившееся внизу живота. Вики Уокер была превосходна, но он не мог позволить себе любоваться ею. Он не мог даже к ней прикоснуться. — Куда мы идём? — желая избавиться от навязчивых мыслей, Геральд наклонился к её уху. Она дернулась, переложила волосы на правое плечо и повернулась к нему. Удивительно, но их руки по-прежнему были сцеплены. И Геральд едва не потерял рассудок, заметив россыпь мурашек на её шее и до плеча. Дыхание перехватило, но демон быстро пришёл в себя, нахмурившись и отпустив ладонь девушки. — А... — Вики опустила взгляд, прикусив губу. — В самую оживленную локацию фестиваля. — А именно? Она ничего не ответила, подмигнув учителю и возобновив путь вниз по улице. Двинувшись за ней, Геральд, кажется, сотни раз пожалел о том, что пошёл на поводу у Непризнанной и отправился сюда, проигнорировав бал, с другой стороны, ему подвернулась превосходная возможность почувствовать хотя бы унцию облегчения, о котором он грезил на протяжение вот уже нескольких месяцев. Или хотя бы его призрачные отголоски. Ближе к перекрёстку толпа начала рассеиваться в разные стороны, и Вики последовала направо — туда, откуда исходило больше всего шума. Безумство фестиваля, текущее по дороге, двинулось в противоположную сторону, чему демон был безмерно рад — даже в самых безжалостных пыточных Ада было намного тише и спокойнее, чем здесь. — Мексика или Россия? — вдруг обернувшись, выкрикнула Вики глубоко задумавшемуся Геральду. Он ослабил бабочку и недоуменно пожал плечами. — Россия? Хихикнув, она явно одобрила выбор учителя и, схватив его за руку, направилась в сторону узкой улицы, каждое здание которой имело вывески «Паб», «Бар», «Ночной Клуб». Людей здесь было ещё больше, и все они кучковались у баров, сидя за маленькими столиками, танцуя или наблюдая за уличными танцорами. Музыка грохотала из каждого заведения, и вкупе с пьяными и счастливыми возгласами это создавало невероятно безумную какофонию. Геральд поморщился. Он мог проторчать полчаса на балу, а затем, схватив бутылку глифта с преподавательского стола факультета демонов, отправиться в свои покои и провести прекрасную ночь в гордом одиночестве. А теперь Вики, которая, как ему казалось, когда-то разделяла подобную философию, тащила его в сторону гребаного коктейль-бара. — Садитесь, — она надавила ему на плечи, призывая сесть за один из свободных столиков на улице. Геральд осмотрел безумную обстановку вокруг и понял — это последний свободный стол. — Я схожу за напитками и вернусь, — предупредила Вики, прежде чем упорхнуть в неприметное одноэтажное здание с неоновой балалайкой на вывеске с нечитаемым названием. Оставшись наедине с собой и ещё по меньшей мере сотней калифорнийцев, Геральд принялся со скучающим видом разглядывать местный контингент. Люди... они всегда было ему безразличны — это ангелы носились с творениями Господа, как с собственными детьми. Даже вопреки мнению Сатаны и Люцифера о том, что люди — это главное зло в Мироздании, он никогда не относился к ним предвзято. Они казались абсолютно пресными, ничего не умеющими, бестолковыми, проживающими свой короткий жизненный промежуток времени совершенно бесполезным образом. Конечно, бывали и исключения, талантливые и умнейшие из людей, но их имена затмевали миллиарды безликих пустых имён. Он взглянул на компанию, что сидела за соседним столом — они играли в какую-то игру со стаканами, бранились и после каждого брошенного в стакан мячика опустошали бутылку предположительно текилы. Геральд закатил глаза. Девушки за столом у двери проделывали какие-то подозрительные махинации со странным светящимся устройством прямоугольной формы, направляя его друг на друга и выпячивая губы. А мужчина, облокотившийся о столб и попивающий виски, напомнил Геральду себя самого. Демон обернулся на шум сидящей позади него компании и сжал кулаки, и в этот момент на стол приземлилась пара рюмок и бутылка... водки? Мужчина поднял взгляд на свою спутницу. — Что? — усмехнулась она. — Ты сам выбрал Россию. — Напомню, что я — твой учитель, — начал было он, но Вики его прервала. — Мы не в школе. И то, что на Небесах, тоже трудно назвать школой. А у меня есть диплом. И аттестат тоже. Ещё вопросы? Геральд впервые за все время позволил себе бесстыдно оглядеть её с ног до головы. Может быть, это Ости надела маскирующий талисман и морочит ему голову? Он усмехнулся своему предположению. Нет. Просто Вики вернулась туда, где ей самое место. На Землю, в окружение этих странных, но живых людей, почему-то столь дорогих её сердцу. — Ты когда-нибудь пила водку? — невозмутимо спросил демон, откручивая пробку. Вики заговорщицки улыбнулась. — Это моё любимое место. Мы с друзьями приходили сюда по пятницам и заказывали одну бутылку на всех, потом нам становилось этого мало, и мы заказывали ещё. А потом творили всякие глупости. Такой была наша философия: впереди вся жизнь, зачем растрачивать её на рутину? — тут она внезапно помрачнела. — Что ж, у них, возможно, она впереди. Открыв бутылку и наполнив рюмку Непризнанной, демон уставился на неё из-под нахмуренных бровей. — У тебя впереди бесконечность. Она не ответила, залпом опустошив рюмку, а после сделав несколько глубоких вздохов, будто вынырнула из воды. Геральд усмехнулся и взглянул на свою пустую рюмку. Пить не хотелось. — Мы ведь не опьянеем, верно? — отдышавшись, спросила Вики. — Полагаю, лекции Фенцио по уязвимости ты тоже не посчитала нужным посетить. — У меня были куда более интересные занятия. — Например? — Так мы опьянеем или нет? Не осознавая того, они оба перегнулись через стол и наклонились непозволительно близко друг к другу. Губы Вики блестели от алкогольного напитка, в глазах уже плясали черти, а щеки тронул лёгкий румянец. «Твою мать, — мысленно выругался Геральд. — Как же она, черт возьми, прекрасна». Он отвесил себе мысленную пощёчину. Ещё одну. И ещё. И только спустя несколько секунд нашёл в себе силы отстраниться. Демон наполнил свою рюмку и выпил водку, даже не поморщившись. Вики быстро заморгала, осознавая. — На Земле мы уязвимы? — она вздохнула. — Ну, конечно! Я уже чувствую знакомую слабость. Прекрасно. Он не хотел смотреть на неё. Не хотел говорить с ней. Молча вручив ей рюмку и взяв в руки свою, Геральд стукнулся с ней и выпил все до дна. Спустя ещё пару рюмок голова начала приятно кружиться, голоса вокруг перестали казаться такими раздражающими, а музыка — безвкусной. Черт. Надо было выбирать Мексику. С текилой он продержался бы дольше. — Я так рада, что мы здесь, а не на этом треклятом балу! — вдруг воскликнула Вики и взмыла руки в воздух. Геральд уставился на неё, будто увидев впервые. Её кремовое платье, которое выбрал он сам, слегка просвечивало, позволяя ему любоваться манящими контурами, и когда Вики резко встала, невесомый подол приподнялся и обнажил соблазнительные бедра. В горле демона пересохло. Он поднял голову, встречаясь с её провокационным взглядом. — Но это не значит, что мы не можем станцевать с вами, профессор. Мир вокруг перестал кружиться и сосредоточился на ней одной. Геральд расслабленно откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. — Ни за что. — Ну не будьте ханжой! Это наш единственный шанс повеселиться! Я же вижу, вы тоже пьян! — С чего ты взяла? — он поднял уголок губ. Она вздохнула, улыбнувшись. — Ваш взгляд затуманен. — Это не от алкоголя, — зачем-то озвучил свои мысли Геральд. У неё перехватило дыхание. Прикусив губу, Вики все же настойчиво протянула руку своему учителю, и он неохотно встал, поддавшись очередной её провокации. Конечно, они оба были пьяны, и не отдаться моменту сейчас было бы сущим преступлением... Геральд опустил руки на её талию, и она придвинулась ближе, качнув бёдрами. Мир вокруг них мерцал и кружился, и с каждой секундой их движения становились все более уверенными, более... откровенными. Его ладони сместились на её поясницу, и затрепетавшие в душе бабочки не стали для Вики тревожным звонком. Она лишь смотрела на его губы и хотела попробовать их на вкус. — Ты не думаешь о том, что можешь встретить здесь своих друзей? Они тебя не увидят, но как ты это воспримешь? — вдруг спросил Геральд, когда Вики резко повернулась к нему спиной и откинула голову на его плечо. Он прижал её бедра к своему паху, вдыхая ягодный запах её волос. Вики улыбнулась и, повернувшись к нему лицом, обвила его горячую шею руками. — Я не думаю об этом, — прошептала она, глядя на чувственный изгиб его губ. — Тогда о чем ты думаешь? — запоздало спросил Геральд. Вики потерялась в своих ощущениях. Она так давно не напивалась и никогда не чувствовала ничего подобного к Геральду. А если и чувствовала, то хоронила на той же глубине, где покоились и все прочие чувства — под толстым слоем апатии и нежелания жить. Но сейчас... сейчас все было на совершенно ином и в лучшем смысле этого слова неземном уровне. Мурашки на коже, глупый трепет внутри, неконтролируемое желание прикоснуться к нему так, чтобы никогда больше не разрывать этого необходимого контакта... Вики вздохнула, не понимая, как весь её прогнивший мир вдруг ожил и стал крутиться вокруг Геральда. По вине алкоголя или нет, ей так хотелось поделиться с ним своим открытием. Поэтому, не теряя больше ни секунды на лихорадочные и запутанные рассуждения, Вики вдруг прижалась к нему всем телом и, встав на носки, почти в губы ему пробормотала: — Я хочу поцеловать вас. И закрыла глаза. Это должно было произойти прямо сейчас. Их соблазнительные танцы, алкоголь в крови, подходящая музыка, очевидное притяжение — все это не могло не стать почвой для отличного поцелуя, Вики не смела даже усомниться в этом. Лишь потянулась к нему, готовясь встретить незнакомое тепло, но когда ничего не произошло, недоуменно открыла глаза. И встретилась с его сердитым взглядом. — Нам пора возвращаться, — вдруг отрезал Геральд холодным грубым голосом. Разочарование захлестнуло её с головой. Он не имел ничего общего с тем чувственным и страстным мужчиной, что прижимал её к себе во время танца. Неужели она его напугала? Но почему, он ведь и сам этого хотел, разве нет? И пока сердце от негодования отбивало в груди поминальный марш, где-то сквозь музыку и голоса до незаинтересованного слуха долетел знакомый шум. Вики округлила глаза от тревожного осознания, едва сдерживая слезы. Конечно, она не спутает этот звук ни с каким другим. Это был водоворот, призванный Геральдом.