Hurricane

Вообще, Родослава не думала, уезжая из родной Тюмени, что зайдет так далеко. Девчачья мечта стать супермоделью крутилась в грезах долго, достаточно долго, чтобы в итоге стать спусковым крючком, как только объявили о наборе девушек в новое шоу «Топ-модель по-русски». Билет в Москву был куплен на следующий же день, и Родослава понимала, что уж в этот шанс, пускай шальной, но она вцепится мертвой хваткой. И вот, спустя кучу времени, она все еще здесь, среди четверых девушек, попавших не просто в число лучших — в число тех, кто оказался теперь в Британии, в Лондоне, где начинающие русские модели уже успели познакомиться с некоторыми звездами мира моды и побывать на просмотрах в разных модных домах. И хоть в качестве манекенщицы Родославу уже практически пригласили, не раз даже, но мыслишка о том, чтобы выиграть и в шоу, все-таки сорвать свою звезду в полном смысле, в голове держалась. Да, конкурс, откровенно, выпивал все соки, с каждым этапом становилось все труднее, нервы дребезжали, но упорство не позволяло просто взять и все бросить, позволив себе проиграть. Очередной день в шумном, живом Лондоне, который продолжал завораживать Родославу, начался рано. Еще вчера вечером девушкам намекнули, что новое задание будет связано со спортом, и мнения по этому поводу разделились напополам. Родослава была рада возможности хоть немного отвлечься, тем более, раз это Лондон, то спорта лучше, чем футбол, было не придумать, а в футболе Слава более чем соображала, многих звезд АПЛ знала в лицо, более-менее разбиралась в командах и текущем положении дел в сезоне, жаль только, что времени смотреть матчи не было вообще. Вечерами Родослава созванивалась с тетей Алисой, которая жила в Орпингтоне, переехав еще лет десять назад, как сказала мать, «из чистого сумасбродства» — это и было единственное нынешнее развлечение. Остальные девчонки от футбола были более далеки, но Ксюша, например, была гимнасткой в детстве, с разрядами и медалями, так что ее спорт тоже вдохновил. А вот Полину и Марьяну предстоящее вообще не радовало. Высокая и кукольно красивая Полина считала спортивную форму чем-то вроде моветона для порядочной девушки, а Марьяна, с длинной косой, миниатюрная, дико не любила занятия, в процессе которых можно выглядеть глупо, и с ужасом заранее предвкушала, как точно упадет или облажается. Утром Родослава сидела на общей кухне в одиночестве, втихаря все-таки пила кофе с сахаром, зная, что вроде и нельзя, но очень хочется. Ответила на вчерашнее сообщение от тети про сегодняшние занятия: написала, что будет что-то спортивное, но подробности отпишет уже позже, когда все увидит сама. А какое-то предвкушение появилось на заднем фоне, и даже привычный Лондон за окнами показался каким-то немного другим. Стандартные сборы, самый легкий макияж, какой только можно, просто чтобы чувствовать себя немного увереннее, и вперед, в автобус. Везли их довольно долго по утренним улицам, потом и дальше, по пригороду — это еще больше укрепило в мысли, что шоу предоставили шанс попасть на какую-нибудь тренировочную базу футбольного клуба. Девочки переговаривались на передних сидениях, а Родослава обживала в одиночестве сидение за ними, слушая музыку — правда, в наушниках все равно слышался щебет Ксюши. И все-таки, хоть конкурсанток после вели по коридорам без всяких опознавательных знаков, не с парадного входа, а Родослава уже улыбалась, чувствуя, что угадала. Счастью, когда их привели в раздевалку и выдали по комплекту футбольной формы, простенькой и белой, без нашивок и надписей, не было предела. Не то чтобы Слава была шикарной футболисткой, но повторить хоть что-то из их приемов казалось реальнее, чем выписывать кренделя гимнасток, например. Пускай и в формате повторения, наверняка, никто их тут учить не будет… На переодевание дали минут десять, в ходе которых девчонки совместными усилиями привели себя в божеский вид. Полина успела ужаснуться шортам, Марьяна — поволноваться о том, как жить в бутсах, Ксюша пожалела, что не было времени сделать нормальное селфи в месте с освещением получше, а Родослава мысленно перебирала все варианты дальнейшего. Прикидывала свои шансы в конкурсе, какой бы он ни был, и пока что причин печалиться не было. Пришли ребята из съемочной группы, операторы, и моделей повели из раздевалки на поля. Лица в молчаливых намеках члены команды строили такие, что впору было либо прыгать выше головы, либо срочно искать веревку и ближайший столб. Но пока девушки шли по дорожке, поглядывая по сторонам, наконец-то раздались чуть отдаленные, но отчетливые звуки ударов по мячу. Сдержать любопытство и предвкушение было невероятно сложно, но до последнего, пока не удалось подойти ближе, не удавалось рассмотреть тех, кто гонял мяч на тренировочном поле — а вот тогда да, по крайней мере, Родославу можно было выносить сразу. Потому что она узнала всех. Каждый из футболистов был в форме своего клуба, две футболки были от Манчестер Сити, одна от Астон Виллы и одна от Тоттенхэма. Родослава понятия не имела, за какие деньги эти ребята согласились поучаствовать в съемках, но улыбка с губ сходить не хотела от слова «совсем». Девчонки, вроде, заметили, но восторга не понимали — а Родославе было абсолютно все равно, потому что на газоне, перешучиваясь, играючи разогревались Джек Грилиш, Рахим Стерлинг, Кайл Уокер и Гарри Кейн. Стоило моделям подойти достаточно, как футболисты повернулись к ним, встречая улыбками и, кажется, тихо бросая друг другу какие-то короткие фразы, что неудивительно. И под отчетливый шепот Полины: «Я беру самого темненького», модели ступили на край газона, там же встречаясь и с подошедшей ведущей. Ведущая, как медийная и достаточно образованная личность, познакомила всех, и футболистов представив, и моделей, переключаясь с русского на английский. Родослава за себя не волновалась, с английским у нее все было хорошо, а вот у Ксюши и Полины бывали конкретные провисы до чисто школьного «London is the capital of Great Britain», в этой же идиотской формулировке, но обе могли это компенсировать, первая — живым обаянием, вторая — красотой. Задание было одновременно очень простым и очень сложным. Каждый футболист за отведенное время обучал выбранную модель некоторым «штучкам» из тех, что использовал на поле. Задачей моделей было стараться изо всех сил, но чего ради — понять было сложно. Может, после что-то должны были еще устроить, но ведущая больше ничего не добавляла с загадочной улыбкой. Полина, кажется, на опережение заграбастала Стерлинга, как изначально и заявила, и выглядело это одновременно забавно и подходяще: стройная блондинка и темнокожий английский полузащитник, который ниже нее сантиметров на десять. Дальше времени поглазеть уже не было, потому что к Родославе сделал шаг форвард Тоттенхэма. Одно дело — видеть человека на поле, на фотках, но это к жизни не готовило. А в жизни высокий широкоплечий Кейн казался еще круче. Только сейчас не выглядел, как перед матчем, когда настрой серьезный, когда надо только побеждать: он улыбнулся и протянул Родославе руку. — Гарри. — Приятно познакомиться… — она мягко пожала его ладонь и тоже улыбнулась. — Родослава. Можно сокращать, если удобно. — Как насчет «Род»? — Я не против. — Тогда вперед. Хочешь научиться забивать? — Так круто, как вы, точно не смогу, но никто не мешает попытаться, — сил напоминать себе о том, что о флирте не могло быть и речи, совсем не оставалось, и Родослава только надеялась, что никак не заденет известного футболиста. И нет, не задела, но заставила посмеяться. Следующие… сколько-то там минут, которые им отвели, Родослава вообще не смотрела на других, изредка только слыша, как Марьяна иногда на манер переводчика помогала остальным друг друга понимать: Грилишу удалось даже ее слегка расшевелить и заставить действительно играть в футбол. А Кейн оказался прекрасным учителем. С ним не было тревожно, он показывал и объяснял все, как будто довольный тем, что им не требовались переводчики, давал подсказки и внимание уделял еще с разминки. Наверное, он мог бы стать классным педагогом для будущих футболистов, потому что к концу «занятия» даже не очень сильная Род забила не просто в ворота, а с заделом на девятку, и была этим дико горда. И никак не получалось прекратить улыбаться, даже если совсем немного, а вовлеченность в процесс не давала думать о времени. Оказалось, что им отвели всего-то что-то около часа, который прервался свистком. Родослава слегка вздрогнула, повернула голову на резкий звук, но тут же вернула все внимание к футболисту. Он опустил мяч на газон, мягко пнул в сторону — Кейн во всем был сегодня аккуратен, словно не забывал, что работал в паре с девушкой. — Спасибо за классный урок, — Род и не заметила, как потянулась чуть поправить волосы. — Было весело, — ответил он. — У тебя отличный удар. Если захочешь заняться чем-то еще, у Тоттенхэма есть хорошая женская команда. — Спасибо, я запомню. Она первая протянула ему руку на прощание, и он, будто специально, почти повторил ее жест при знакомстве, мягко сжал ладонь в своей и улыбнулся. Так, что легко заменил не показавшееся сегодня солнце. Тянуло в манере малолетней девчонки попрыгать по газону, но при футболистах, которые с ними прощались, этого было не сделать. И даже не повизжать, даже на секунду. Но у мужчин были и свои дела, а ведущая, попросив моделей задержаться, наконец-то раскрыла карты: во время тренировки девчонок фотографировали, чтобы посмотреть, насколько моделями они могут остаться в любой ситуации. И, если честно, даже это мало погасило легкую эйфорию. Но с фотографий девчонки посмеялись все вместе, Полинка первая заржала в голос со своей фотки, где поднималась после падения с кислым лицом бабули не то в поликлинике, не то на лавке у подъезда. Но, что удивительно, Родослава почти не узнала себя на фотографиях: ей часто говорили, что она слишком холодная, что ей нужно научиться расслабляться, быть мягче — а на фото, всех, создавалось ощущение, что они с Кейном были давно знакомы и так, шутки ради устроили тренировку. Расслабленно, спокойно, с легкими улыбками. Победу в конкурсе решили присудить ей. Предположить, что за приз будет после такого, было сложно, но ведущая огорошила новостью о том, что наградой будет ужин с тем, кто, по сути, помог Родославе победить. Теперь слова про «выносить» уже не казались шуткой, а нервы затанцевали сильнее, чем перед советами в конце каждой недели. Когда пришлось записывать небольшие отрывки видео для самого шоу, Родослава впервые поймала себя на том, что не хотела говорить слишком много, но улыбалась, как сумасшедшая. Она выигрывала конкурс и раньше, но ощущения было не сравнить, даже близко. По дороге в свое местное жилище Род коротко отписалась тете о том, что случилось, пообещала вечером рассказать все подробнее по телефону — к счастью, встреча с Кейном должна была состояться завтра, было достаточно времени привести себя в порядок и вспомнить о том, с кем она окажется в одном помещении. Нет, поощрение было потрясающее, но оно вызывало множество вопросов. Как себя вести? О чем можно говорить, о чем нельзя? Насколько долго рядом с ними будут камеры? А камеры точно будут, хотя бы маленький сюжет нужен для шоу… Как вообще случилось, что русскому модельному шоу удалось привлечь таких именитых спортсменов, еще и сделать так, что за победу в конкурсе хоть кто-то из них согласился бы на ужин с никому не известной начинающей моделью? Не иначе, череда чудес и совпадений, по-другому все это воспринимать было невозможно. Девчонки подшучивали так настойчиво и долго, что сразу по возвращении «домой» Родослава сделала все, чтобы подольше побыть одной, с удовольствием заткнула уши и окунулась в музыку, лишь бы избавиться от шуточек. Да, это все вряд ли было со зла, но осадочек это не отменяло. Она завтра вечером будет наедине с одним из самых крутых футболистов английской Премьер-Лиги. Не на поле, не на какой-то конференции, даже не на съемках своего шоу. И вроде бы осознание, что он тоже человек, такой, как многие, просто умеющий больше, присутствовало, однако оно не помогало совершенно. А при мысли, что придется выбирать, что надеть, подступила легкая паника. Как перед свиданием. Где-то на этом моменте решено было, что лучше себя чем-то занять, чем сидеть в размышлениях и допустить в голову еще какую-нибудь несусветную глупость. … В машине Род ехала с оператором и еще парой ребят из съемочной группы. Именно сегодня и сейчас тот факт, что она участвовала в реалити-шоу, где довольно большую часть времени ей приходилось проводить под камерами, ее напрягал. В жизни модели ей скрывать было нечего, но вот сегодняшний вечер — уже были брошены попытки придумать ему какое-то еще название, кроме «meeting», чтобы мозг не надеялся на что-то — так и требовал интимности. Первыми из машины вылезли остальные, потом, уже под прицелом камеры, и Родослава. Поправила свое любимое «маленькое черное платье», постаралась не очень зацикливаться на масштабности ресторана и последовала за теми, кто разбирался с документами на входе. Успела глянуться в зеркало по пути и порадоваться, что выбрала почти что нюдовый макияж, иначе в местном освещении все выглядело бы, как на маскараде, ибо лампы отдавали рыжим, как свечи, и в ресторане поддерживали умеренную яркость света. Они встречались в отдельном зале, больше похожем на комнату, и на последнем шаге через порог у Родославы, кажется, дрогнули ноги в шпильках. Но стоило увидеть Кейна — почему футболистам так шли проклятые костюмы?.. — и поймать его улыбку, как мгновенно забылось вообще все, включая присутствие съемочной группы. Он подарил ей цветы. Небольшой, удивительно нежный букет из мелких кремовых роз — которые Род любила в сто раз больше, чем крупные вычурные розы, которые считали лучшим подарком женщине. А еще он галантно проводил ее к столику и помог сесть, впервые в жизни дав почувствовать, каково быть с действительно вежливым и внимательным мужчиной. Пока официант заботился о цветах, съемочная группа пояснила, что сейчас немного поснимают, пока еще ничего лишнего не принесли на стол, а потом будет пара часов спокойствия без камер. Оператор, подмигнув Родославе, пообещал сделать все побыстрее и утолкать народ на ужин и отдых. И да, буквально пара десятков минут, какие-то мелочи в разговорах, попытки сделать вид, что сейчас не наплевать на темы для бесед — и пытка закончилась. Род видела, что она не одна буквально мечтает о том, чтобы лишние люди исчезли куда подальше, и после временного прощания со съемочной группой, половина из которых даже не въехала, о чем на английском разговаривали их фото-цели, они с Кейном выдохнули почти синхронно. — Надеюсь, я не сгорю со стыда, когда увижу субтитры ко всему этому, — немного нервно пошутила Родослава. — Вряд ли кто-то займется этим всерьез, — усмехнулся он в ответ. — Давно ты вот так живешь под камерами? — Уже больше десяти недель. — Тебе нравится? — Именно под камерами для шоу — не очень, я не из тех, кому хочется трезвонить всем о своей личной жизни или переживаниях по любому поводу. А в остальном… да, нравится. Я наконец-то делаю то, о чем мечтала. Какое-то время разговоры касались более отвлеченных тем, а потом, когда принесли напитки, Родослава решилась задать вопрос, от которого не могла откреститься. — Как ты согласился на… вот это? — она как никогда радовалась универсальному английскому «you», иначе она не смогла бы себя заставить называть его на «ты». — У вас ведь даже сезон не закончился… Кейн показался совсем немного удивленным. — Смотришь футбол? — Сейчас времени на «смотреть» нет, но… слежу, назовем это так. — Так ты действительно нас знала? Когда мы встретились на поле впервые? — Род кивнула, почти гордая собой. — А парни мне не поверили… Отвечая на твой вопрос: начальства согласовывали все очень долго, а мы с парнями поставили довольно много разных условий. И вашим пришлось согласиться. Это поощрение тоже предложили мы, и, считай, мы выбирали, с кем из вас будем работать. Теперь удивилась уже Родослава. Всему и сразу. Так футболисты сами придумали эту штуку с рестораном? Еще и заранее выбирали приглянувшихся моделей? Вроде стоило возмутиться, что это за смотр такой, но параллельно дошло и еще кое-что… — Ты меня выбрал? Лишь бы у нее не покраснели щеки, серьезно. — Да, — просто ответил он. — Нам показывали ваши портфолио. Я был первым, кто определился. То фото с разбитыми зеркалами… Это было очень сильно. Родослава помнила ту фотосессию — ей та фотка тоже казалась лучшей из всех своих. У них тогда не было сложных фонов, только белые стены и пол, на которые для каждой крепили свой набор разбитых зеркал, у кого-то окрашенных, у кого-то с декором. Кого-то фотографировали стоя, сидя — Родославу заставили прилечь. На ней было светло-серое шифоновое платье, летящее и легкое, достаточно длинное, чтобы складки ткани можно было разложить красиво, и с нее сняли обувь, так что босые ноги и тонкие запястья играли в плюс. Куски и осколки разбитых зеркал усыпали тонкими и длинными серебристыми цепочками, и на фоне всей этой воздушной легкости смольно-черные волосы и острый взгляд Родославы смотрелись еще выгоднее. На той неделе ее на совете вызвали первой. — Спасибо, — отозвалась она почти шепотом, уверенная, что точно покраснела. — И я рада, что так вышло. Вдруг в глазах Кейна она увидела почти озорной огонек, какого раньше никогда не замечала, глядя на него на экране ноутбука. — Ты бы выбрала меня? — он почти не улыбался, но в его голосе словно проскользнуло нечто мурлычущее. И, Боже святый, он флиртовал. И еще как. Они сидели за круглым столиком, практически рядом, повернувшись друг к другу, и если бы Родослава захотела, одного движения ноги хватило бы, чтобы мягко задеть его лодыжкой. Наверное, она сошла с ума, но она захотела — и, будто случайно, пока сменила положение ног под столом, коснулась оглаживающим движением. — Да, — негромко ответила она наконец, чувствуя, что они оба поняли и слова, и жесты. — Я не выбрала бы никого другого. Кто знал, куда бы это все зашло, если бы не появившийся официант, и Род одновременно хотелось бы это знать и хотелось вообще о подобном не думать. Она прекрасно знала свое место, но сегодняшний вечер заставлял забывать обо всем и разрешать себе маленькие безумства. Или большие. Самые, блин, масштабные в ее жизни. Остаток вечера проходил в более нейтральной обстановке. Кажется, они успели поговорить обо всем. Когда она принималась что-то рассказывать, Кейн, казалось, не сводил с нее глаз. Где-то между их разговорами он достал телефон и попросил контакты Род, любые, и она, не задумавшись, сдала все свои соцсети без вопросов. Она спрашивала его о футболе и слушала, украдкой любуясь, и никаких проблем в общении с ним не было — она понимала каждое слово, что-то он пояснял сразу, а еще делился своим теплом так щедро, что Родославе казалось, что она дома, в Тюмени, у окна в родной хрущевке, ей пять, а в лицо ей светит солнце среди зимы. Заскочил кто-то из съемочной группы, тихо намекнув, что пора сворачиваться. Хотя бы это все не собирались снимать, а еще их ненадолго оставили наедине напоследок. Кейн поцеловал ей руку на прощание. В момент, когда его теплые губы коснулись ее пальцев, он поднял взгляд — мгновенно вспомнился его вопрос и ее ответ в начале вечера. — До встречи, Родослава. Она понятия не имела, как он выговаривал ее имя, такое грубо-рубленое в английском языке, но ее обдало мурашками с ног до головы. — До встречи, Гарри. Они расстались там, на пороге небольшого зала, но Род казалось, что он был рядом все время, пока она не села в машину. Легкий запах его парфюма, невозможное ощущение его теплого взгляда, звуки его голоса… но обо всем напоминал лишь букет в ее руках. Кремовые мелкие розы, которые пахли нежно и невесомо. Род откинулась на сиденье и улыбнулась, глянув в окно. Даже если она вылетит к чертовой матери в конце недели, она могла с гордостью записать себе в актив бесподобное свидание с десятым номером Тоттенхэма. … Тот факт, что финальным заданием-фотосессией будет что-то околорекламное, стало ясно заранее. Девушек привезли в студию, там познакомили с фотографом — британец, известный работами для мировых модных журналов, улыбнулся весьма искренне и сообщил, что ему не терпится поработать с моделями. Но они, как оказалось, должны были быть не одни, намечалась пара помощников, которыми оказались вышедшие из закулисья знакомые футболисты. Слишком знакомые. Кейн и Грилиш собственной персоной. Напрочь проигнорировав взгляды девчонок и их смешки, Род улучила секунду и подобралась к Гарри поближе. — Ты знал! Он невинно улыбнулся. — Конечно, но рассказывать было нельзя. Прости. Зато у нас теперь будет целая съемка. Родославе не терпелось начать, и она точно знала, что моделей поделят пятьдесят на пятьдесят для двоих футболистов — и что она точно будет сниматься с Кейном. Рекламировали мужской парфюм, так что теперь шанс поглазеть на футболистов в черных смокингах был у всех девчонок. Мельком глянув перед тем, как попасть в кресло, на висевшие шмотки, Род определила, что и моделей собирались одевать официально, разве что кому-то достались бы платья, а кому-то брюки. Но ее обрадовали клевым комбинезоном, облегающим, с кружевным верхом, а визажисты сделали ей шикарные шоколадные смоки, из-за которых ярче стал выглядеть цвет глаз. Конечно, ей сказали, что Кейн хочет съемку с ней. Правда, она попадала последней в очереди, но это вообще не огорчало, да и время пролетело незаметно — жаль только, что порознь. Но зато они переписывались. Все еще не могу поверить, что ты мне ничего не сказал. Я правда думала, что мы больше не увидимся на шоу. Мне понравилось, как ты отреагировала на сюрприз. Я думала о том, как круто было бы с тобой фотографироваться. Серьезно?       … Ты этого не читал. Брось. Я очень хочу поработать с тобой. И это он говорил уже после того, как снимался с Полиной, которая, кажется, могла очаровать даже то, что очарованным быть не может по определению. А Кейн все еще ждал ее, постоянно был на телефоне, раз уж разогнали по разным концам площадки, и она ему призналась, что уже думала о фотосессии с ним. Хотелось верить, что она не заалеет, как мак, когда увидит его. Когда Ксюша, третья, вернулась с площадки, она с теплой улыбкой подмигнула Родославе и шепнула, что ее футболист уже заждался. Ноги опять чуть не подогнулись, когда Род делала первый шаг, почти как в ресторане — только сейчас, скорее всего, они будут намного, намного ближе, чем раньше, и мысль об этом была слишком приятной и будоражащей. Кейн встретил ее почти на полпути и, предложив руку, провел на легкое возвышение на съемочной площадке. Когда фотограф попросил представиться для знакомства, Родослава назвала себя тем сокращением, которое предложил Гарри, хотя раньше предпочитала обычное «Слава». Слушая местное «ТЗ», Род понимала все отчетливей, что ее точно вынесут отсюда после съемки — потому что фотограф хотел не что-то игривое, легкое, как уже получилось у Полины. Теперь гению объективов и затвора хотелось строго и страстно одновременно, и да, это именно то, за что можно было обожать Британию до безумия, но была одна сложность — это съемочная площадка, вокруг прорва народа, а Род будет в руках мужчины, с которым флиртовала напропалую и который отвечал ей взаимностью. Флакон парфюма был почти тяжелым, привычной прямоугольной формы, но хотя бы не скользил в пальцах из-за узорчатой поверхности. — Все в порядке? — вдруг мягко спросил Кейн, заглянув в лицо. Родослава приподняла голову и выдохнула. Его теплые ладони придерживали ее за плечи, светлые глаза смотрели даже не с неравнодушием — с заботой, и он был здесь, рядом, весь ее на эти пять десятков кадров, или сколько там возжелает фотограф. — Теперь — да, — Родослава улыбнулась и подступила вплотную, положив руку на его грудь. Она непрофессионально думала о нем, а не о съемке, и у нее не было сил поступать иначе. Потому что, черт, на нее никогда так не смотрели — так, будто они здесь только вдвоем, и важнее нее тут никого нет и быть не может. Это пробивало до самого нутра. — Тогда давай выиграем и этот конкурс для тебя. Когда после первого же кадра фотограф велел Кейну избавиться от пиджака и галстука, результаты конкурса точно стали последним, о чем хотелось думать. Гарри обнимал Род за талию, привлекая к себе, и вновь смотрел только на нее, и хотелось разрешить себе думать, что это было не только из-за указаний фотографа. Она чувствовала каждый его вдох раскрытой ладонью. Чувствовала, как его уверенные касания понемногу уступали в аспекте «строгости», намного больше подходя «страсти». Слышала эхом в собственных ушах, как ее сердце стучало торопливо и судорожно. Видела, как блеснули его глаза, когда они одновременно подняли взгляды выше от губ друг друга, выдыхая миг в миг. Господи, она ничего никогда так не хотела, как поцеловать его сейчас. Он вдруг наклонился к ней сильнее, заставив прогнуться в спине. Родослава, чтобы не пошатнуться, обняла его одной рукой за шею, прижалась почти всем телом — да между их лицами оставались считанные миллиметры… Это была пытка. Самая настоящая. Сладкая настолько, что все тело перетряхнуло, прошибая жаром. Она теперь почти что напрямик ощущала, как и его сердце гулко отстукивало под белоснежной рубашкой, которую невыносимо хотелось расстегнуть. От его горячего выдоха почти на самых губах можно было сойти с ума. Родослава могла только надеяться где-то на периферии разума, что правильно держала флакон парфюма, не слишком его заваливая и не перекрывая большим пальцем название, потому что все остальное, судя по относительно частым и довольным возгласам фотографа, шло идеально. — Ты безумно красивая, — успел шепнуть Кейн между щелчками затвора. Если бы не приличия и толпа народа вокруг, после такого он бы никогда и ни за что не ушел от поцелуя — потому что его шепот едва не лег ей на губы. Он кружил голову, как крепкое вино, и Род хотела его поцеловать, она просто его хотела, абсолютно не метафорически, а от того, насколько густым между ними был воздух, по коже почти что шли искры. Она вообще не помнила, что дышала. Чувствовала Кейна, невозможно горячего, державшего ее в руках так, словно он никогда не отпустит, чувствовала его дыхание, его прикосновения — и в реальности держали только колючие бока стеклянного флакона в расслабленной ладони. К счастью, наверное, за секунду до непоправимого фотограф объявил, что съемка закончена и все получилось идеально. Именно так, как он хотел, и что модели в этот раз у него были самые лучшие. Половину похвал Родослава пропустила напрочь, потому что ее первые секунды вообще не держали ноги — но Гарри и не думал ее отпускать, разве что их поза наконец вернулась куда-то в рамки приличия, хотя любой бы назвал их сейчас не иначе как парочкой. — С тобой на фотосессиях всегда так жарко? Род поверить не могла, что у него еще хватало сил улыбаться, но он ее заразил. — Только с тобой, — сбивчиво ответила она, осторожно отпуская складки рубашки. — И не дай Бог я к этому привыкну, как тогда съемки проводить… — Ты можешь позвонить мне в любое время дня и ночи и пригласить в студию. — Только в студию?.. Что она делала? Особенно теперь, когда у народа было куда больше шансов случайно на них поглазеть в процессе сворачивания съемок, а ее саму уже искали, чтобы собираться обратно?.. — Я приеду, куда захочешь. А он, черт возьми, что делал? Однако обстоятельства уже привычно вмешались прямо посередине разговора, донося из-за кулис чей-то крайне разъяренный возглас: «Горчакова, да где тебя носит?!» Прощание получилось торопливым, скомканным, но они успели договориться о том, чтобы связаться позже, когда будет возможность — и Кейн успел мимолетно, всего на секунду погладить ее по щеке, нежностью жеста едва не заставив рухнуть с каблуков. Род обернулась по пути назад — и поняла отчетливо, уловив его взгляд, что она останется в Лондоне хотя бы из-за него. … На совете в конце недели, делая несколько шагов вперед, Родослава чувствовала, что готова раскраснеться, но абсолютно не от стыда. Сначала, что неудивительно для такого шоу, ей задали вопрос о том, как же это ей удалось всю их «футбольную» неделю провести с одним и тем же человеком. Один из судей, известный стилист, поиграв бровями сообщил, что много разных слухов уже успело пронестись среди персонала. Род честно ответила, что ей очень повезло с партнером по съемкам и конкурсам, а еще он очень хороший и обаятельный человек, с которым они нашли общий язык. У нее даже не дрогнул голос, хотя воспоминания о фотосессии заставили все тело покрыться мурашками, будто отзываясь тем же самым предвкушением, что тогда. Судьи даже не старались делать вид, что поверили, но интересно, что самым спокойным из них выглядел приглашенный эксперт — тот самый фотограф, который снимал рекламу. Его это все, казалось, не интересовало совершенно. Зато его глаза зажглись, когда на большом экране показали лучшее фото. «Флакон не завалила». Абсолютно идиотская мысль, но сначала пронеслась в голове именно она, потому что парфюм был закономерно на переднем плане. А вот все остальное… Род прикусила губу, чтобы не улыбнуться слишком широко. Они с Кейном выглядели, как любовники за секунду до страстного поцелуя — ни больше, ни меньше. Каждая линия тел продолжала другую, темные взгляды направлены друг на друга, чуть приоткрытые губы почти на губах. И да — на переднем плане, словно нарочно небрежно, чуть-чуть наклоненный вбок флакон парфюма, идеально видимый на фоне белой рубашки Гарри. — Ух… — Родослава, — ведущая улыбнулась с легким недоумением, — прикажешь вызывать пожарных? Никогда не видела в тебе столько огня до этой фотосессии. — Это была чистая химия, — заговорил, улыбаясь, фотограф. — С первой до последней секунды. С вами было одно удовольствие работать. — Благодарю вас, — ответила Род на английском. — Мне достался очень галантный партнер. И было абсолютно плевать на мнения окружающих, особенно тех, что за спиной, потому что их приколов и шипения Родослава успела наслушаться в доме. Сейчас ее заботило, сможет ли она достать экземпляр фото для себя, чтобы вложить в ежедневник, и для Кейна, хотя бы в электронке. Он попросил, когда они переписывались. Они, кстати, великолепно делали вид, что все в порядке. Во всяком случае, никаких внезапных признаний или чего-то вроде после не произошло. Разве что оба обозначили желание встретиться еще, когда они будут свободны, и Кейн подтвердил, что слова о «звонить в любое время дня и ночи» он не собирался брать назад. В общем, на этом совете абсолютно счастливая и умиротворенная Род вновь переходила в следующую неделю первой, аккуратно прижимая к груди свою лучшую фотографию. … Несмотря ни на что, Родослава считала себя «хорошо информированной оптимисткой», именно так вуалируя свой весьма пессимистичный взгляд на жизнь. Следующие дни у нее совершенно не задавались во всем, что касалось шоу. Она практически полностью провалила съемку видеоролика, на каком-то светско-модном визите почти не завела знакомств, мгновенно превращаясь в закрытую и холодную себя, когда к ней кто-то обращался, а дома безответственно пила кофе и залипала в телефон, ожидая сообщения или звонки. После прошлой недели все удивлялись, куда делась ее концентрация, куда вообще все делось — но Род не отвечала. Она знала, куда. Мысль о том, что нужно дойти до финала, не пожирала ее так, как Полину и Ксюшу. Не было больше этого сногсшибательного желания всем доказать, что она может. Она ведь уже доказала это все самой себе, доказала местным дизайнерам, которые ждали ее звонка для обсуждения контрактов. А еще она встретила Кейна, у которого тоже не задалась неделя, но он каждый день находил хоть минутку, чтобы отправить ей пару сообщений и узнать, как дела. Род волновалась за него и чувствовала, что дальше бороться с полуподругами по проекту не хотела. Победа больше ничего бы ей не доказала, а неудача в конкурсе на старте недели только подтвердила все эти внутренние мысли. Последнюю фотосессию Родослава отработала так хорошо, как могла, без особого стеснения демонстрируя, видимо, самое дорогое белье на планете, судя по обсуждениям девчонок — но и без особого чувства в глазах. И на вопросы судей в конце недели она только усмехнулась с горчинкой и ответила, что ей не хотелось портить девчонкам праздник финала проекта своим постным лицом. Наверное, стоило считать, что она сама в итоге ушла с шоу. Попрощалась со всеми, оставила последнюю спокойную запись напоследок, а потом распрощалась и с персоналом проекта, сказав, что ей не нужны билеты домой. У нее была тетя Алиса, зазывавшая в гости после съемок, и был мужчина, которого до боли хотелось обнять. — Алло? Родослава? Ему она и позвонила. — Привет, — тихо улыбнулась она. Вздохнула. — Прости, если я поздно… — Нет, все нормально… Что-то случилось? Ты в порядке? — Да, кажется. В общем, я больше не участвую в шоу. Но я в Лондоне. Сегодня планирую добраться до тети в Орпингтон, а завтра… — Давай я заберу тебя, — его теплый, немного взволнованный голос пробирался до самой души. — Пришлешь адрес? Родослава утерла сорвавшуюся слезу и кивнула себе самой. — Конечно. Только если скажешь, что я не отвлекаю тебя ни от чего важного. — Сейчас нет ничего важнее тебя. Пожалуйста, Род. — Хорошо, я отправлю смс… Спасибо. — Буду так скоро, как смогу. Отключившись, Род напечатала адрес здания, где все люди проекта квартировали эти недели, а потом, подумав, влезла в галерею телефона. Нашла папку, где были ее фото со всего шоу, пролистала до конца — и, усевшись на единственный крупный чемодан, с чистой совестью впервые расплакалась. От облегчения. Она осуществила свою мечту, стала моделью, прошла долгий путь, а потом освободилась от такого тяжелого груза, как постоянное давление реалити-шоу. И сейчас она ждала человека, который, кажется, начинал значить для нее больше, чем бесценное портфолио со всем прошлым и будущим на руках.