Hurricane

Это было первое официальное мероприятие, куда они собирались в качестве пары. Точнее, пригласили Кейна, и хотя Родослава прекрасно знала, что подобные рауты он не любил никогда, соглашаться пришлось. Но он позвал ее с собой, и в том их разговоре она отчетливо услышала то, что удивило ее и заставило почувствовать себя особенной: Гарри хотел, чтобы они были там вместе. И то, какая гордость была в его словах, его желание без стеснения показать, что они в отношениях — это было одним из самых ценных подтверждений того, что она не ошиблась в нем ни разу. По профессиональной привычке Род сделала свою «домашнюю работу» перед коктейльной вечеринкой: глянула хотя бы ориентировочно, какие люди придут, посмотрела фото с прошлого года, определяя дресс-код. Для того, чтобы не выделиться слишком сильно, пришлось остановить выбор на коктейльном платье до колена — а это, пожалуй, была самая ее нелюбимая длина, но длинное вечернее платье там себе могли позволить, кажется, только самые возрастные и богатые дамы, и то это выглядело, как блажь. Из знакомых ей там вообще никого не было, поэтому оставалось лишь рассчитывать, что эти несколько часов пролетят как-нибудь мимо. Болтовня ради болтовни с теми, кто собаку съел в деле посещения вечеринок, всегда сильно напрягала. В день Х они даже не стали изгаляться, чтобы быть fashionably late — просто не их стиль. Приехали ровно по часам, в череде прочих засветившись перед камерами, и только теплая ладонь Кейна как-то успокаивала, потому что Род от волнения дрожала. В первую очередь она воспринимала всю встречу, как большое представление, и ей ни в коем случае нельзя было ударить в грязь лицом. Замечательные английские приличия тут играли строго против нее, потому что ей бы даже объятий хватило, чтобы посвободнее выдохнуть — но черта с два, даже статус «girlfriend» ей почти ничего не давал. По крайней мере, не здесь. Но хотелось верить, что фотки у них получились хорошие. Тут не красная дорожка, пускай по уровню стресса все уверенно шло именно в ту сторону… и все-таки работа модели вырабатывала некоторую привычку, как, наверное, бывало и у актрис — живешь так, чтобы направленная на тебя камера в любой момент могла ухватить хотя бы что-то приемлемое, от чего ты потом со стыда не сгоришь. — Все хорошо? — успел спросить он, стоило им скрыться от фотоаппаратов. Она осторожно сжала его локоть и нервно выдохнула. Кое-как улыбнулась, глянула на него и напрочь потонула в теплой светлоте голубых глаз. — Считай, что я переживаю свой личный финал кубка Англии, — почти шепотом ответила Род. Теплая усмешка в ответ слегка сбавила градус напряжения. На какие-то моменты они остались совсем одни в зеркальном лифте, увозившем куда-то на верхние этажи — и слава Богу, что не на крышу. Родослава потратила несколько секунд, чтобы оглядеть себя, поправить прическу, убедиться в полном отсутствии всяких нервирующих пылинок на черной ткани платья и клатче и в том, что ремешки босоножек лежали, как надо. — Нормально? — она обернулась к Гарри, который, кажется, не сводил с нее глаз. — Идеально. — Ты хочешь меня успокоить, да? — засмеялась Род. Он закатил глаза, но и сам ответил на ее улыбку и смешок своими. Подал руку, аккуратно привлекая к себе, и поцеловал кончики ее пальцев. — Выглядишь не на один миллион, а на сто. И от того, с какой убийственной честной простотой это было сказано, узел тяжести где-то в солнечном сплетении наконец-то распустился. Род привыкла играть на камеры, и она все еще будет это делать, но теперь хотя бы с мыслью о том, что его мнение было таким и меняться не собиралось. Зал, куда они вошли, миновав двери лифта и небольшой коридор, буквально ослеплял обстановкой — и даже не потому, что Род могла примерно прикинуть, сколько нулей в ценнике у каждого предмета. Просто все было такое… слишком. Слишком светлый зал, слишком много хрусталя, слишком заметная попытка устроить какой-то современный ампир, слишком пронзительное освещение, слишком много людей… даже самая большая модная тусовка такой не была. Может, именно потому, что ее устраивали обычно дизайнеры и им подобные, с адекватным чувством вкуса? Конечно, начались почти сразу какие-то мимолетные приветствия, и, конечно, Род себя ощущала лишней, но всем приветливо улыбалась, вежливо здоровалась, представляясь и понимая, что помимо краткой вспышки удивления в глазах этих людей она ничего не оставит после этого вечера. Едва у них появился момент на передышку от людей, подошел молодой человек с подносом — вино, шампанское… Род взяла бокал с шампанским, хотя, откровенно, предпочла бы, раз уж речь о коктейльной вечеринке, что-то типа Pink Russian, но уже знала, что найти его на местных официальных мероприятиях было нереально. — Я рядом. — Знаю, — тихо отозвалась она. Она все еще чуть сжимала пальцы на коже клатча, но, в целом, жизнь казалась уже более сносной. Заметив боковым зрением, как к ним направлялся очередной не-ее-знакомый, даже, кажется, к футболу отношения не имевший, Родослава улыбнулась уголками губ. — Иди, тебя уже кто-то ждет. Я буду в порядке. Честно. Быть пристяжкой она точно не хотела, чтобы не стеснять его своим присутствием во время каких-то разговоров. Очень многие делились на группки, где-то копились женщины, где-то собирались мужчины, так что показалось, что разрешить им обоим свободное плавание было лучше всего. Он кивнул, до последнего не отводя взгляда. У них неплохо получалось разговаривать глазами, а еще Кейн всегда давал ей возможность справиться самой, даже когда предлагал помощь, потому что уже понял, что Род не любила, если ее опекать всегда и во всем. В какой из тысячи тысяч раз она подумала о том, что вытащила свой счастливый билет?.. В одиночестве она осталась не надолго. Стоило хотя бы пару минут побыть слегка в стороне от общего балагана, приправленного звоном бокалов, и новые собеседники нашлись мигом — собеседницы, если быть точнее, чьи фамилии ни о чем не говорили. На обеих были брендовые платья, тут на сообразительность Род не жаловалась: одно из последней коллекции Dior, второе от Chanel. У обеих было по золотому кольцу на безымянном пальце. И обе узнали в Родославе модель из Burberry, о чем принялись тут же наперебой расспрашивать. «Хотя бы не о личной жизни», — подумала Род, считая, что лучше отвлечься в разговорах о работе. Любопытство светских красавиц, правда, оказалось просто космических масштабов, но эти двое были непосредственными и увлекающимися, так что разговор строился довольно легко. Через какое-то время она откланялась в уборную — глянуть, что стряслось с внешностью в легкой духоте закрытого зала, полного людей. Неприметная дверь привела ее почти в полумрак, разбавленный яркими лампами у зеркал вдоль стены, и под разговоры нескольких девушек, тоже поправлявших прически и платья, Родослава выловила из клатча блеск. Красавицы с непрекращающимся щебетом покинули комнату, зато рядом появилась возрастная женщина. Про таких говорят, что молодящиеся, а с учетом местных косметических возможностей и уровня мероприятия… Род боялась предположить, сколько на самом деле этой даме с птичьими руками и сухощавой шеей лет. Сверкающее золотом блесток длинное платье, кажется, было детищем Versace, а золотые кольца украшали какие угодно пальцы, только не безымянные. Женщина держалась гордо и, нарочно поймав взгляд, улыбнулась так, что ни одна лишняя морщинка, даже там, где должна, не появилась. Укладка в стиле шестидесятых даже не шелохнулась, ни один антрацитово-черный волос не выбился. — Прекрасно выглядите, дорогая, — изрекла незнакомка внезапным грудным голосом, не поменяв вообще никак выражения лица. — Видела ваше появление — и вашего кавалера. Смущение заставило на секунду отвести глаза, самую малость закололо щеки. — Очень приятный выбор, — продолжила собеседница, небрежно оправляя локон, — в свое время я бы увела такого красавца у кого угодно. Разве что вы немного просчитались относительно кошелька… вам стоило выбрать кого-нибудь побогаче. На вашу красоту клюнули бы и рыбы покрупнее. Род чуть шумно опустила флакончик блеска в клатч. Обычно она считала, что задеть ее по-настоящему очень сложно — люди просто не вызывали столько эмоций или, может, темперамент не тот… только сейчас у нее чуть ли не впервые в жизни возникло отчетливое желание ввязаться в ссору. Ее абсолютно неприкрыто подозревали в том, что она себе искала содержателя побогаче. Еще и не боялись об этом вслух говорить, прямо вот так, в лицо! Это было просто… просто… — Благодарю за совет, — ровно ответила Родослава, даже не потрудившись улыбнуться, и пулей вылетела из уборной, со всей скоростью, какую позволял модельный шаг на высоком каблуке. Внутри так клокотало, что оставалось только самой себе удивляться. Интересно, сколько еще человек в зале подумали так же? Сколько вообще могло допустить, что с известным человеком можно быть не из-за денег? А сколько народу вообще в зале выбирало партнера для отношений по тому, какой у него счет в банке? Род не была моралисткой, но черт возьми, ее возмущение требовало что-то сделать так сильно, будто ее оскорбили, а она еще малолетняя девочка, которая в ответ на оскорбление сделает что-то идиотское и демонстративное. К счастью, натворить что-то ей не дали — на краю светской толпы ее поймал Кейн. Времени привести выражение лица в порядок не было, так что он даже нахмурился слегка. — Что случилось? — он придерживал ее за руки, мягко поглаживая пальцы. — Ничего, просто… — в сторонке от них проплыла через людей та самая «золотая леди», раздавая бесчувственные улыбки. — С той дамой я больше не общаюсь. Она мне посоветовала найти кого-нибудь побогаче. Произнесенное вслух, это все звучало еще глупее, и Род после тяжелого вздоха обреченно подняла глаза: — Я немного истерю? У него разгладились морщинки на лбу, исчезла серьезная тревога из взгляда, оставив лучистый свет. И как, каким образом тут могла идти речь о меркантильности? Может, Родослава какая-то неправильная, может, опять принимала все слишком близко к сердцу, может… Гарри чуть наклонился к ней, касаясь ее лба своим. Наверное, это уже было на самом краю местных светских приличий, но было нереально не ответить, прикрыв глаза и впитывая все это невозможное тепло, что дарил ей лучший в ее жизни мужчина. — Моя гордая девочка, — если голос мог одновременно делать очень хорошо и очень больно, то именно это Род сейчас чувствовала. — За это я тебя и люблю. Видимо, стоило схлынуть возмущению, осталось только колючее желание понимания, и в этом Кейн стремился ей никогда не отказывать. Да, они натыкались иногда на препятствия, да, случалось, что ссорились, но черт… продолжали ведь не из-за того, что можно и потерпеть ради удобства, не из-за необходимости обеспечить рядом присутствие хоть кого-то, кто подойдет по общественным параметрам. Продолжали ради моментов вроде этого. — Пойдем со мной, — предложил он. — Познакомлю с нашими, тебе понравится. Ответив кивком, Род взяла его за руку и пошла следом, расправив плечи и подняв голову. Не важно, сколько сегодня сделают фото, не важно, сколько всего напишут в таблоидах. Пока она знает, чего ради они оба стараются в этих отношениях, все остальное не будет иметь никакого значения.