Заметки о «Евангелионе»

      В фэндоме есть традиция сравнивать Каору и Иисуса из Назарета, но исключительно в шуточном или пародийном ключе. Я предлагаю сравнить их серьёзно.       В первую очередь на ум приходит фраза «он умер за наши грехи». В исходном иудаизме присутствует концепция, согласно которой приношение в жертву Яхве животных искупляет грехи (пресловутый козёл отпущения — один из её вариантов). Приношение в жертву Яхве Иисуса должно искупить грехи всего человечества в глазах Яхве, в первую очередь — пресловутый первородный грех, с точки зрения которого все люди обречены на посмертный ад (у большинства христианских концепций) или просто на смерть (у меньших, Свидетелей Иеговы, Адвентистов), просто по факту рождения. Критиковать эту конструкцию с точки зрения логики и здравого смысла не просто легко, а очень легко — куда её не пни, она развалится. Так в иудаизме и христианстве Яхве заявлен как абсолютный бог, который ни в чём не нуждается, но концепция «боги прощают грешки за жертвы» относится всецело к языческому мировоззрению, в рамках которого боги, которым приносят жертвы, не абсолютны и нуждаются в пище. Если бог не ест жертвы, то нету никакой связи между жертвоприношением и искуплением грехов. Приношение Иисуса в жертву Яхве выглядит особенно абсурдно в тринитаризме, если учесть, что первый позиционируется как ипостась самого Яхве. Он что, сам себя съел и за это искупил грехи человечеству? Наконец, какое право этот бог вообще имеет спрашивать с людей за их грехи, если он сам по факту создал всех людей грешными и за это обречёнными на смерть и ад? Тем не менее эта теология смогла распространиться на миллиарды по крайней мере номинальных последователей, наглядно показывая, что если людям лживо-манипулятивно обещать что-то принятое — будь то искупление грехов (в чём, однако, есть личная психологическая нужда), вечная жизнь в посмертии или коммунизм — народы Земли поверят в любой утопический абсурд. Конечно, существовали более логичные теологии — скажем, с точки зрения катаризма, люди — это падшие ангелы, забывшие о том, кем они были, и Иисус был ангелом, посланным напомнить им об этом, его смерть сама по себе не имела никакой искупительной ценности и вообще, так как катары были докетами, она была не более чем иллюзия (у Иисуса, по их представлениям, не было материального тела, его внешний вид был чем-то вроде голограммы).       В «Евангелионе» Каору ритуально ни за какие грехи не умирал и в жертву именно в ритуальном смысле себя не приносил. В «Евангелионе» нет личностного Всевышнего Бога, признаком подлинного божества здесь выступает Плод Жизни, который наделяет бесконечной энергией, так что никаких жертв кушать не нужно. Первородный грех здесь обозначает саму волю к жизни — позыв мирового духа, который разрушает его безличную гомогенность, порождает страдающих индивидуумов, мучающих себя и других перед тем, как они бессмысленно сдохнут и вернутся в безличную духовную монаду. Каору в сущности было всё равно, что будет, так как воли к жизни у него не было. Любопытно, что христианский культ рассматривает Иисуса как безгрешного индивидуума, который никогда-никогда не грешил против Яхве, а концепция непорочного зачатия им потребовалась, чтобы обосновать, почему Иисус не имеет даже первородного греха, который наследуется от Адама и Евы через зачатие. Именно приношение в жертву индивидуума с таким высоким качеством, должно обеспечить, в глазах Яхве, искупление грехов всего человечества. Яхве употребил Иисуса на Голгофе, то есть свою собственную ипостась, прямо как уроборос, чтобы, по логике этой теологии, спасти человечество от той кары, которую сам же Яхве обрушил бы на грешное человечество. Точнее человечество — здесь абстракция: речь идёт о спасении от вечных мук / вечной смерти лишь ничтожно малого количества людей, когда-либо живших — почти что каждая из христианских конфессий самодовольно утверждает, что только она является единственной истинной спасительной религией и что спасутся только её последователи. В этом заключается суть «Благой вести». Я — как бывший христианин — искренне ненавижу эту теологию, ибо более бесчестную и внутренне противоречивую чушь было бы сложно придумать даже нарочно. Но я должен отдать должное: христианская теология по крайней мере озаботилась объяснить, почему люди так отвратительны и греховны по самой своей природы, данной в ощущениях, так исполнены всевозможной мерзости, так склонны к болезням, страданиям — и почему в конце концов мы смертны — иудейская и мусульманская теологии так и не выработали какой-то целостной системы, призванной ответить на эти вопросы. Другие религии обычно не наделяют высших богов всемогуществом или личностным началом, потому объясняют эти явления самой структурой мироздания, которую божества не могут глобально изменить либо в силу отсутствия нужных сил, либо в силу отсутствия мозгов.       Любопытно, что Каору также безгрешен с точки зрения SEELE — он не только родился без зачатия, но и лишён воли к жизни — первородного греха теологии SEELE. Эго Каору никогда само по себе не восстановится из Океана LCL — Синдзи смог выловить эту каплю из болота только благодаря своей (надо думать — романтической) любви к этому кадру, да и то едва ли Каору после этого сможет восстановиться. Таким образом, как мы можем видеть, Каору и теологический Иисус оба — безгрешны, с точки зрения своей казуистической теологии.       Теперь, рассмотрим исторического Иисуса. Его личность реконструировать сложно. Кем он себя видел? Он видел себя апокалиптическим Мессией. До нас дошли проповеди Иисуса, в которых он говорит о Мессии в третьем лице и лишь обещает его происшествие в будущем (традиционные теологи истолковали это как общение Второго Пришествия самого Иисуса). Я думаю, что Иисус считал себя предтечей главного Мессии. В рамках тогдашнего иудаизма присутствовала концепция двух Мессий — первый готовит почву для второго, второй — силой устанавливает теократическую иудейскую монархию. Когда я сравнивал верования реальных ессеев и визионерство SEELE, то обращал внимание, что между ними нет ничего общего — ессеи мечтали просто править миром во главе со своим Мессией. Они не планировали его полностью уничтожать и превращать всех людей в фанту. Если перевести иудейские верования в сеттинг «Евы», то SEELE должны с помощью Каору, Рей и Ев захватить мир силой и установить свою коммунистическую теократическую (анти)утопию. В таком случае первым мессией / Иисусом был бы Кил Лоренц, а вторым — уже сам Каору.       Если сравнить теологического Иисуса и Каору, то тут есть куда более яркая параллель. Был ли Иисус человеком? В рамках теологии его «восхождение по карьерной лестницы» началось сразу — его последователям было мало сделать его только праведником и пророком. Среди тогдашних иудейских интеллектуалов была распространена концепция двоебожия, навеянная неоплатонизмом и вдохновившая гностицизм. Выросла она из того представления, что Всевышний Бог должен быть неантропоморфным — но старый добрый ветхозаветный Яхвы предельно антропоморфен, повествование Ветхого Завета очень подробно акцентирует внимание на его вполне человеческих мыслях и чувствах и даже на его гуманоидной внешности. Некоторые иудейские интеллектуалы пришли к выводу, что Яхве — на самом деле не бог, а его архангел, которому настоящий бог поручил создать материальный мир и говорить от его имени. Наиболе известный пример — теология Филона Александрийского, который подвёл под неё тот факт, что в греческом переводе Библии слово «Бог» в одном случае пишется со специальным артиклем, а в другом — без него. Филон решил, что так настоящий бог в тексе отличается от бога формального — в оригинале ничего такого нет, но Филон считал этот перевод боговдохновенным и предал сакральный смысл этому артиклю. Автор Евангелия от Иоанна был сторонником учения Филона и он отождествил Иисуса и Логоса (так Филон звал младшего бога / архангела / демиурга, считая его гипостазированной премудростью Всевышнего) — в самом начале кратко пересказывается суть этой доктрины. Таким образом теологический Иисус дослужился до верховного архангела, но тринитаристам этого показалось мало и они ввели невразумительную концепцию Троицы: якобы Иисус был вторым «лицом» Единого Бога. Согласно этой концепции все три лица Троицы — это одно существо, но при этом они не тождественны друг другу. Это совершенно абсурдная концепция, не имеющая никакого смысла — тем не менее догмат тринитаризма грозит вечными муками всякому, кто не будет верить в этот абсурд, хотя, строго говорят, верить в Троицу невозможно фактически, ибо вера — это признание чего-либо истинным, однако нельзя признать истинным утверждение, которое просто не имеет смысла или не может быть понятно. Это буквально иллюстрация оруэлловского двоемыслия.       Что у нас с Каору? Как можно заметить, Каору у нас выступает как Сосуд Адама. С одной стороны в его теле заключена душа Адама, с другой — у Каору есть индивидуальное эго, которого нет у самого Адама. Каору не отождествляет себя с Адамом и считает Адамом только тело Адама. Каору даже считает Гендо таким же, как он сам. Является ли Каору Адамом? Нет, не является, так как у них разное эго — неизвестно, есть ли у Адама эго, возможно, его нет. Но у Каору есть индивидуальное эго, которое появилось в момент рождения во время Второго Удара. Тем не менее, в плане общности духовной субстанции как таковой, можно сказать, что Каору и Адам — одно целое (правда, в этом сеттинге вся духовная субстанция однородна, лишь внутри неё возникают обособленные эго благодаря духовной же энегрии либидо/воле к жизне/АТ-полю). Ближайший аналог — сиамские близнецы. Про них можно сказать, что по плоти они одно целое, хотя у них разное эго и это фактически два человека, сросшихся в одного. Вот такая вот святая двоица.       Если говорить о сходстве Каору и апокалиптического Иисуса, то они оба описаны как обладатели белых волос — в Книги Откровения у Иисуса они именно что белые. Каору принимает некоторое участие в Третьем Ударе, когда появляется как составная часть Рей-Лилит, но очень кратко. Он там появился только ради Синдзи.       Я когда писал свой фанфик, то непосредственно представил SEELE как апостолов того самого Иисуса. Согласно их представлениям, Иисус был предтечей основного апокалиптического Мессии — Каору.