Над этой пропастью во лжи

      Каждую неделю в выходной в Доме удовольствий проводили особые вечера, где «пташки» танцевали для гостей, ежемесячно оплачивающих присутствие в элитном списке, а также исполняли абсолютно все пожелания. В обычное время они вполне могли не соглашаться на какие-то запросы от клиентов. Участвовать в таких вечерах могли только лучшие «пташки», и на сей раз Делла оказалась в их числе. Леди Аэра включила ее сразу в два танца, однако если после первого кто-то из клиентов желал увести «пташку» с собой, в следующих она уже не принимала участия по очевидным причинам.       Сегодня, как и всегда, гостей в главном зале набралось предостаточно: все диванчики и подушки оказались заняты. Некоторые лица Делле были знакомы, однако большинство она не видела прежде. Во многом потому, что постоянные гости обычно приходили за конкретной «пташкой» и очень редко предпочитали разнообразие и возможность попробовать всех. Поправив три тончайших куска прозрачного шелка, накинутых поверх расшитого мелкими кристаллами белья и закрепляющихся на бедрах, животе и над грудью, Делла переглянулась с тремя другими «пташками», с которыми должна была выходить. Те кивнули в ответ, показывая, что готовы.       В следующий момент зал заполнила тихая мелодия скрипки, и девушки скользящими шагами вышли из разных углов, чтобы встретиться в центре и вытянуть тонкие руки вверх. А затем плавно прогнуться в спине назад и с мягкой волной от колена до поднятых кистей разбежаться и выстроиться в одну линию.       Движения всех четверых были плавными и тягучими, но Делла старательно сдерживала себя, чтобы не выделяться. Особенности строения позвоночника и суставов фахр все же делали их куда более гибкими, чем прочие существа, и в танце это всегда было заметно. И еще один момент — если фахра во время танца смотрела в глаза, она неизбежно гипнотизировала, даже если сама того не желала. Потому что таким было наследие змеиной части.       И сейчас Делла, извивающаяся в тесном контакте с Элирой — худощавой невысокой блондинкой, старалась смотреть не в глаза гостю, которого выбрала целью танца, а в переносицу. Счастье, что на существ своего же пола этот гипноз не распространялся и периодически переключать внимание на Элиру было не опасно.       Где-то во второй половине этого медленного танца под одинокую скрипку, исполняющую восточные мотивы, все четверо «пташек» сбросили верхний слой шелка. И вместе с этим мелодия начала набирать темп, хоть и оставалась такой же печальной. Но теперь уже приобретая драматический, тяжелый характер.       «Пташки» вновь слетелись в пары, плотно соприкасаясь спинами и сплетая руки, чтобы совершить несколько шагов по кругу на месте, растянуться друг от друга и резко развернуться — на следующем движении скидывая друг с друга второй, средний, слой шелка.       Мелодия скрипки замедлилась, готовя всех к неизбежному.       Двое «пташек», стоявших спиной к гостям, опустились на одно колено. Другие двое, в числе которых была и Делла, упираясь ладонями в их плечи, стремительно совершили переворот вперед через стойку на руках, и вышли на полупальцы, чтобы сделать несколько поворотов и замереть перед лицом случайного гостя, подцепляя замок на последнем куске шелка.       Делла непроизвольно задержала пальцы на гладкой застежке, встречаясь взглядом с сидящим прямо перед ней Рианом. Которого — она могла поклясться всеми богами — минутой назад здесь не было.       И на рвущейся где-то на самой высоте ноте она опустилась перед ним на колени, так и не отцепив шелк и склоняя голову. Как сделали еще трое «пташек» по обе стороны от нее, перед другими гостями.       Зал заполнили стройные аплодисменты. Девочки начали вставать одна за другой, и Делла подняла голову. Риан рассматривал её спокойно, с бесстрастным видом, словно она не вызвала в нем совершенно никаких эмоций и он просто ждал её новых действий. Но она не могла не вызвать ничего. Реальность не могла измениться настолько. Это лишь его привычная маска — она была уверена.       Делла продолжала стоять на коленях, решая, стоит ли ей продолжить или же уйти и присоединиться к девочкам вновь через два номера, как и собиралась. Возможно, на второй раз ей повезет больше. Хотя, не исключено, что сегодня Риан пришел к Нессе, которая неспроста наверное взяла выходной — она в этом шоу не участвовала.       Но не повезет с Рианом — переключится на кого-нибудь из гостей: у нее осталось не так много стабилизирующих зелий и денег на них. Зарабатывать все же надо. Хоть и задание первостепенно.       Однако прежде чем Делла успела принять решение и подняться, осмотревшийся Риан все же последовал примеру двоих других гостей и подал ей руку. Мысленно выдохнув и порадовавшись, что не пришлось тратить силы, Делла помедлила пару секунд, прежде чем вложить свою бледную кисть в его ладонь и плавно встать.       — Идем, — кинул он ей, прежде чем чуть крепче сжать её руку в своей и направиться прочь из главного зала. Двое мужчин уже сделали то же, удалившись с танцевавшими для них «пташками», поэтому выглядело все абсолютно естественно.       Только с какой целью её выводил Риан, Делла не знала. Но ничего общего с соблазнением это не имело. Однако роль свою он отыгрывал прекрасно, привлекая Деллу за талию и уводя вслед за собой в комнаты с уверенностью того, кто здесь бывал каждую неделю. И с настойчивостью мужчины, которому одного представления явно хватило. Но стоило лишь узкой двери захлопнуться за ними, Риан тут же отпустил Деллу и отошел на пару шагов.       — Ты еще задействована сегодня в этом? — он кивнул в сторону двери, явно намекая на продолжающееся внизу представление.       Похоже, дальше вновь последует предложение куда-то отправиться. Вряд ли вопрос связан с желанием долго беседовать в спальне.       Смерив его полным подозрения взглядом, Делла уточнила:       — А тебе какой ответ нужен?       — Правдивый.       — Тогда сначала ты мне ответишь на вопрос — куда на этот раз собираешься меня увести?       — А с чего ты взяла, что я собираюсь тебя куда-то вести?       — Хочешь сказать, вопрос моей занятости тебя заинтересовал просто так? И для этого меня надо было уводить в спальню?       Улыбнувшись, Делла покачала головой и прошла к трельяжу, чтобы снять крученые сверкающие нити, которыми убирала волосы. Даже если она вернется вниз, ей нужно будет сменить образ.       Риан молчал, неотрывно наблюдая за ней, и Делла расплела волосы окончательно, чтобы расчесать и собрать в высокий и идеально гладкий хвост. Хочет смотреть — пусть смотрит. Ей даже лучше. Пуховкой убрала выступивший на висках после танца пот, новым слоем пудры прикрыла избыточный румянец на бледных щеках. Сняла начавшую стираться карминно-красную помаду, сменив на темную черничную.       — Так и будешь молчать? — полюбопытствовала Делла, цепко наблюдая за стоящим у двери Рианом.       Который почему-то вдруг посмотрел ей в глаза через отражение, словно её слова вернули его в реальность — знать бы только, откуда. И наконец нарушил идеальную тишину между ними. Вряд ли из-за вопроса Деллы — скорее потому что сам к чему-то пришел в своей голове.       — Мне нужно, чтобы ты пошла со мной. Если повезет, часа на два.       Формулировка звучала крайне странно. Её стоило применить к их прошлому «свиданию» — вот где точно если б не повезло, её бы просто вернули по частям. С запиской-извинением.       — А если не повезет?       Риан пожал плечами, провоцируя практически взрыв любопытства. Который Риан профессионально делал еще глобальнее.       — Есть длинное и достаточно закрытое платье? Непрозрачное, — тут же добавил он.       Делла недовольно поджала губы: задача выглядела почти невыполнимой.       — Может лучше в монастырь с такими запросами пойдешь? Ты в Доме удовольствий.       — Ты и по улице в этом ходишь? — он выразительно опустил взгляд на её тело.       На тело, которое покрывал только полупрозрачный квадрат шелка, закрепленный на бедрах. Ну и расшитое камнями белье. В конце концов, у них было представление, предполагающее почти полное раздевание. По-хорошему, на Делле ни одного куска шелка не должно было остаться к концу танца.       Но она замешкалась. И вообще никогда не любила это избыточное обнажение.       — Ну что ты, — Делла подцепила с вешалки у трельяжа короткие спальные шелковые шорты и взмахнула ими. — По улицам я хожу в этом. Чтоб не травмировать нежную психику горожан.       Судя по многозначительному взгляду Риана, он засомневался в том, что этот кусок ткани на женском теле психику не травмирует. Хмыкнув, Делла поднялась на ноги и прошла к покосившемуся от времени шкафу. Под все тем же пристальным наблюдением она перебрала несколько вешалок, точно зная, что ничего подходящего под запросы у нее нет и по взмаху руки не появится. Более того, брать ей это «что-то» неоткуда.       — Есть длинное, — она выудила из шкафа прозрачное сверкающее платье в пол из очень мелкой сетки с кристаллами. — Есть закрытое, — она взмахнула другой вешалкой с коротким черным платьем с длинными рукавами и огромным вырезом на спине. — Есть непрозрачное, — из шкафа оказалась взята третья вешалка с шелковым белым платьем-комбинацией до колена. — Тебя какой вариант больше устраивает?       Делла обернулась через плечо как раз вовремя, чтобы увидеть, как задумчивое выражение лица Риана сменяется на привычно-бесстрастное. Мысленно усмехнувшись, она понаблюдала, как он выходит из её спальни. Пожав плечами, Делла закрыла шкаф и вернулась к трельяжу, чтобы обновить широкие черные стрелки на глазах. В конце концов, у нее еще одно выступление запланировано. Что бы там всякие неразговорчивые мужчины ни задумали.       Спустя несколько минут, когда Делла успела не только макияж освежить, но и воды выпить и немного ощипать ветку винограда, Риан вернулся с чем-то черным в руках. И определенно непрозрачным. «Что-то» прилетело к сидящей на постели Делле почти на колени.       — Примерь.       — Я надеюсь, это не от Хейрис, потому что она совершенно не умеет носить свои тряпки и надевать что-либо после нее невозможно.       — Это Нессы.       — Ну да, ну да. Кого ж еще ты мог раздеть.       Соскользнув с постели, Делла встряхнула перед собой нечто, которое оказалось довольно длинным платьем из плотной однотонной черной ткани с одним рукавом и полуоблегающей юбкой. Не монастырь, конечно, но в привычных условиях Делла бы что-то с ним точно сделала. Все еще не до конца понимая, что за игра в куклы намечается, она распрощалась с шелком и неохотно влезла в платье. Как оказалось, имеющее довольно длинный вырез по бедру, который хоть немного приподнял настроение — все стало выглядеть не таким монашеским.       Избавившись от костюмного бюстгальтера, Делла закончила одеваться и свела края платья сзади. Несса была чуть шире нее в спине, поэтому сверху платье сидело не совсем так, как должно было, и вставленные чашки съезжали в стороны.       — Поможешь? — намекая на слишком длинный замок на спине, Делла обернулась через плечо.       Говоря по правде, она и сама могла справиться — гибкость позволяла завести руки так, но в её спальне был мужчина. И в отсутствие слуг такие задачи ложились на него. И, в конце концов, у нее было задание.       Хотя периодически Делла проклинала это задание — или просто молилась, чтобы её память побыстрее покрылась туманом. Это происходило день за днем, и через месяц-полтора она будет намного хуже помнить прошлую реальность. Но пока существовать в текущей с этими воспоминаниями было невыносимо. Особенно когда Риан её касался так же, как и совсем недавно, до её казни. Когда так же медленно, как и какой-то месяц назад застегивал замок платья и не спешил отходить после, вместо этого выбирая смотреть на её отражение в зеркале. Смотреть и едва ощутимо касаться кончиками пальцев ее выступающих лопаток. Смотреть и прикладывать к её ключицам ожерелье из крупных черных обсидианов на основе из белого золота.       Стоп.       — Это что? — с подозрением уточнила Делла, наблюдая, как Риан выравнивает ожерелье, чтобы самый крупный камень оказался в ключичной ямке. — Мы всего неделю с чем-то знакомы, а уже такие подарки?       — Это не подарок, — сообщил Риан, кажется, удовлетворившись тем, как легло украшение, и застегнув его сзади. — Это необходимость.       Делла недоверчиво приподняла брови, смотря на него через зеркало.       Интересные тут необходимости ценой в пару очень приличных домов.       — Так куда мы? — снова спросила она, рассматривая собственное отражение и соглашаясь с тем, что ожерелье ей все же очень подходило.       И стоящий за спиной Риан тоже подходил. Даже слишком.       Хотя сейчас все просто было в том, что они оба надели черное. Ничего больше. Но этого оказалось достаточно, чтобы Делла продолжала неотрывно смотреть на их совместное отражение. Если абстрагироваться от реальности, можно было подумать, что все по прежнему. Как месяц назад. Когда она стояла рядом с ним на балконе замка и верила.       — Узнаешь, — после недолгой паузы произнес Риан, и Делла могла поспорить, что эти несколько секунд он тоже был не здесь.       И она не понимала, хотела ли знать, о чем он думал.

***

      Увы, избежать нового путешествия в повозке не удалось. Однако не в пример прошлому это оказалось очень коротким — буквально на соседнюю улицу, где стояли такие же приличные и недешевые дома. Поэтому тошнота не успела измучить Деллу до желания послать Риана с его планами куда подальше. Прежде чем выйти из повозки, Риан протянул к ней руку и накрыл её глаза ладонью: на какие-то несколько секунд. А когда отнял, Делла вздрогнула, уставившись на его лицо — всю верхнюю половину закрыла гладкая черная маска, в прорезях которой не было видно глаз: их заволокла темнота. Она очень давно не видела его таким. И теперь гадала, как выглядит сама — неужели так же пугающе.       Покинув повозку, Риан подал ей руку, затянутую в плотную черную кожаную перчатку. С трудом подавив в себе хаос не вовремя взметнувшихся воспоминаний, Делла последовала за ним. К ничем не примечательным двустворчатым дверям, рядом с которыми стоял низкорослый мужчина с выглядывающей у него из-за плеча (что вызывало недоумение — неудобно же) глефой.       — Зачем это? — понизив голос, полюбопытствовала она, имея в виду маски.       — Маскарад, — уронил Риан и, приблизившись к охраннику, протянул тому раскрытую ладонь, на которой медленно сплелся из золотых лучей какой-то цветок.       Охранник дотронулся до цветка каким-то продолговатым кристаллом, и золотые лучи сменили свой цвет на темную зелень. Кинув хмурый взгляд на Деллу, держащуюся за локоть Риана, охранник сделал едва заметный шаг в сторону от двери. Кажется, он что-то прохрипел, но Делла не разобрала ни слова. Видимо, это было приглашение, потому что Риан двинулся вперед, и ей пришлось следовать.       Следовать в огромный полутемный зал, где собралось несколько десятков существ разных рас. Объединяли их лишь дорогие одежды и украшения. Но это не походило на какой-либо светский прием — недостаточно помпезно. Помимо того, что организаторы серьезно поскупились на освещение, ограничившись лишь несколькими некрупными светочами под потолком, еще и выбрали довольно простое помещение: обшарпанная каменная кладка на стенах, истертый мраморный пол. Роскошью здесь и не пахло. Сбитая с толку Делла оглядывалась, пока Риан медленно проводил ее сквозь толпу. Но довольно скоро получила ответы на не заданные вопросы — когда на сцену у дальней стены поднялся какой-то мужчина и заговорил о смерти правителя и смене власти в Халционе.       Заговорил так, как говорят революционеры — он явно не пожелать упокоения правителю в Садах Трехликой намеревался.       В этот момент Деллу пронзило осознанием: этот вечер явно не официальный. И только для избранных. Для тех, кто был заинтересован или в управлении страной из тени, или в изменениях. Революционных изменениях.       Дождавшись, когда Риан закончит короткую беседу с мужчиной, который представился Хасом Риусом (стоило потом изучить всех, с кем Риан сегодня общался), Делла практически шепотом уточнила у него:       — Не пояснишь, зачем тут я?       Женщин в такие места обычно не брали. По крайней мере, если они и сами во власть и войну не лезли. А Делла вроде как не успела никак дать понять, что уже была вовлечена. И тем более не демонстрировала желания разбить армию Ферчара.       — Видишь ли, нынешний правитель южных земель, Сол Эр’Оррэн, очень уж трепетно относится к семье. И шансов добиться его расположения с женщиной у меня больше.       — У тебя невеста есть.       Риан поморщился. Реакция была ожидаемой, но Делла испытывала массу удовольствия, напоминая ему об Игрин. Хотя сама о ней вспоминать не любила. Но когда она снова окажется в замке, с огромной радостью отплатит Игрин за ту реальность.       — Ей лучше вообще не знать об этом месте и этом вечере.       — Несса? Не поверю, что мне ты доверяешь больше, чем ей.       Если его нежелание брать с собой Игрин действительно было объяснимо и про нее Делла скорее из желания уколоть сказала, то почему здесь сейчас не Несса — не понимала. Та явно была ближе к Риану. Может он и видел Деллу четыре года до их встречи во снах, но это точно не надежный способ установить доверие.       — А вот её Эр’Оррэну лучше не видеть. По крайней мере, если я хочу провести успешные переговоры.       Делла хотела пойти на поводу у собственного любопытства и узнать, что же с Нессой не так, если она, оказывается, персона нон грата. Но не успела: Риан резко повернул голову вправо и напрягся — это Делла ощущала отчетливо. Как и его тихий шепот у левого уха.       — А вот и он, — едва заметным жестом он указал на высокого мужчину с длинными седыми волосами, убранными в низкий хвост.       Рядом с ним, в темном платье в пол стояла женщина с иссиня-черными волосами, убранными в объёмную прическу. Она казалась лишь тенью супруга, находясь за его правым плечом и даже не двигаясь, пока он разговаривал с каким-то полноватым мужчиной. Менталитет народа южных земель всегда вызывал у Деллы недоумение.       И сейчас с представителем этого народа им предстояло беседовать. Она шумно выдохнула и крепче вцепилась в локоть Риана, направившегося к правящей чете — полноватый мужчина уже откланивался.       — Да убережет Трехликая ваши земли от второй Кровавой Жатвы, — церемонно произнес Риан, складывая перед грудью ладони друг на друга, лицевой стороной вниз.       Делла приложила соединенные ладони к своему левому плечу и коротко склонила голову, ничего не говоря: в культуре южных земель было принято, что при парном представлении говорит только мужчина. Сол Эр’Оррэн скользнул взглядом с Риана на Деллу и обратно, после чего сухо ответил:       — Да забудет Агнус про ваш дом. С кем имею честь?       — Мое имя Альгоз. Это Мэй, моя супруга.       Делле стоило больших усилий сохранить плечи расслабленными, а взгляд — спокойным. Этот вечер её сведет с ума. Тем, что подобного не было в той реальности. Тем, что слишком много воспоминаний за короткое время. Тем, что Риан вел свою игру иначе, и она не могла понять, к чему это приведет, не проиграет ли она вновь.       Делла буквально задохнулась от интенсивности взгляда Сола Эр’Оррэна, который почему-то крайне ей заинтересовался. По тому, как он хмурил белесые брови, как раздувались широкие ноздри, создавалось ощущение, что его что-то настораживает или злит.       — Супруга? — Эр’Оррэн выделил слово голосом так, что становилось очевидно: у него вызывал вопросы обозначенный статус.       Разум Деллы лихорадочно заметался: что-то было не так. Эр’Оррэн не мог намекать на отсутствие на груди Риана кулона со светом души, потому что это традиции лишь Первородных и их потомков — экров и сэннов. Прочие расы сочетались браком намного проще, без всех этих легенд о держащих конец Брачной Цепи. В Халционе не существовало никаких видимых атрибутов союза: супруги получали парные татуировки, но на внутренней стороне предплечья. И демонстрировать их считалось неэтичным. Слишком интимным. Потому замужние женщины в Халционе обычно носили платья с длинным рукавом.       Но прежде чем мучительные догадки погрузили разум в свое болото, до него донеслись слова Риана:       — Вопреки желанию моих родных — да.       — Вы смелый мужчина, — одобрительно хмыкнул Эр’Оррэн.       А Деллу накрыло пониманием: экры чувствовали ауру живых существ, и благодаря этому хорошо различали расы. Сол Эр’Оррэн понял, что она фахра. И он прекрасно знал отношение к фахрам во всей Альтерре, кроме южных земель и Небесных Островов. Фахра не могла стала супругой ни человека, ни другого существа (кроме экров и сэннов) здесь: это то же самое, что жениться на… лошади. Или на собаке. Даже брак с прислугой такое недоумение не вызывал.       Поэтому признавший подобное Риан в глазах Эр’Оррэна был или безумцем, или влюблённым.       Но Делла не успела расслабиться и выдавить из себя хотя бы слабую улыбку: разум догнала новая пугающая мысль. Когда Риан успел догадаться?       — Был бы не смелым — не дожил бы до своего возраста, — с кривой усмешкой прокомментировал Риан.       Сол Эр’Оррэн сухо рассмеялся, но глаза его оставались ледяными. Тем не менее, он указал ладонью вправо: туда, где полутемный коридор уводил гостей из тесного зала в уединенные комнаты.       — Предлагаю продолжить наше знакомство в более спокойной обстановке.       Риан накрыл свободной ладонью кисть Деллы, лежащую на его локте, и кивнул.

***

      Сол Эр’Оррэн был буквально главной надеждой Риана. В чем-то даже более значимой, чем Тиррос Горк, сделка с которым могла помочь разобраться с Анитрой Эйлфрид. Но нет никакой гарантии, что это откроет ему священное знание неуязвимости армии Ферчара. И единственное, что действительно может быть сравнимой, а то и большей силой против тех чудовищ, которых создавала Анитра Эйлфрид, были экры. По крайней мере, Риан невероятно надеялся на них.       А еще они могли помочь с проникновением на Небесные Острова.       Теперь, когда Альянса Тринадцати не существовало, Сол Эр’Оррэн оказался единовластным правителем Ирльхейна — единственного государства на южных землях, владеющего не только частью материка, но и двумя островами. Если Риан правильно понимал ту систему, в жилах Эр’Оррэна текла кровь Первородных: именно это позволило ему получить власть. И именно это помогало ему защищать свои земли.       Риану стоило больших трудов избежать официального приема во дворце: с делегацией встретились регент и Игрин как наследница — пусть и таковой она стала лишь благодаря обручению. Если бы Сол Эр’Оррэн увидел его в замке, под руку с Игрин, в спектакль с Деллой бы уже не поверил. А один все это Риан бы вряд ли провернул.       Не хотелось втягивать Деллу во все эти политические моменты, но она выглядела идеальной кандидатурой. И внешне, и своими талантами, и принадлежностью к явно нечеловеческой расе. А после он сотрет ей воспоминания об этом мероприятии.       Зелье, устраняющее последние три часа жизни из памяти, лежало в кармане.       — С чего вы взяли, что мне интересна война? — бесстрастным тоном осведомился Сол Эр’Оррэн, потягивая крепкий алкоголь из низкого бокала и создавая ощущение, что ему вообще плевать на все происходящее.       Однако тем, кому было плевать, на подобные вечера не являлись. Если только не шпионили, однако с этой целью сюда проникнуть было трудно.       — Рано или поздно Латос доберется и до южных земель, — озвучил очевидное Риан. — Боюсь, к тому моменту армия станет еще более… измененной. Вас истребят, как другие расы.       Тем более из девятнадцати крупных государств по факту осталось уже лишь пять. И одно стремилось остаться единственным. А там и мелкие окажутся под властью Ферчара.       Эр’Оррэн смотрел тем раздражающим взглядом, каким обычно учитель взирает на глупого ученика. Хотя нет. Это скорее был взгляд божества, которому какая-то букашка смела сообщать, что его скоро свергнут. Вот только проблема в том, что экры — не божества, пусть и одна из Первородных рас. Почти единственная оставшаяся. И даже при своей силе, полученной из-за смешивания крови, они не были неуязвимы. Их боялись, очень, но Анитра Эйлфрид уже явно забыла, что такое страх. С каждым новым завоеванием она сильнее сходила с ума.       Однажды она не побоится вторгнуться и на юг. И, быть может, даже переплыть океан ради четырех мелких государств на востоке.       — И вас так волнует благополучие Ирльхейна? — хмыкнул Эр’Оррэн.       Он вполне разумно не верил в то, что кто-то может беспокоиться за существование других рас.       — Скорее меня волнует неуемный аппетит дома Эйлфрид. И того, что может произойти, когда Ферчар завладеет всем межмирьем. Меня вполне устраивало существование нескольких самостоятельных государств, от которых уже почти ничего не осталось.       — Откуда вы, Мэй? — вдруг обратился к молчащей Делле Эр’Оррэн.       Риан напрягся. Они не продумывали никакие легенды, и сейчас на любых вопросах рискуют посыпаться.       — Я не знаю, — тихо отозвалась Делла, сминая пальцами верхнюю юбку платья. — Меня подкинули к господскому дому в Халционе в возрасте месяца. По крайней мере, мне так сказали. Я никогда не видела родителей. И не знаю, кто они.       — Ваше стремление сохранить Халцион связано с вашей супругой? — Эр’Оррэн вернул внимание Риану, который пытался понять, прозвучала сейчас правда или просто красивая версия для их фальшивой истории отношений.       Но голос Деллы дрожал слишком искренне.       — Да, — Риан ответил механически, краем сознания все еще обдумывая сказанное Деллой. — Если Ферчар захватит все, в живых оставят лишь людей. И смесков для армии.       Несмотря на то, что для многих государств завоевания были вполне естественным путем развития, та дорога, которую выбрала Анитра Эйлфрид, выглядела далекой от естественной. Из женщины, когда-то просто желавшей поддержать супруга, она превращалась в сумасшедшую. Даже сам Ивар Эйлфрид не имел столь яркого стремления подчинить себе всю Альтерру. И богам молиться, чтобы остановили это, бесполезно.       — Сэнны в относительной безопасности, — продолжил Риан. — Хоть они и не воины, но до них тяжело добраться. Ни на лошадь, ни на птицу смесков не посадить. На н’урра — да, но эти водятся лишь в ваших краях. А людям идти войной на сэннов бесполезно — проиграют. Вам, увы, есть чего опасаться. Я не смею сомневаться в божественном начале экров, однако то, что создает Анитра Эйлфрид, поцеловано самой Бездной. И она не побоится спуститься и туда, если это позволит ей усовершенствовать армию.       Эр’Оррэн крепко задумался — лоб его прочертила горизонтальная складка. Длинные узловатые пальцы сплелись в замок: недопитый алкоголь он отставил. Было видно, что расписанные перспективы его не привлекают. И в то же время он явно не доверял Риану, которого видел впервые.       — Что конкретно вы от меня хотите? — наконец произнес Эр’Оррэн.       Ощущающий себя на острие меча, висящего над Бездной, Риан старался дышать как можно ровнее вопреки учащающемуся пульсу. От того, какие слова он подберет, зависит буквально все. От того, что предложит и что запросит, зависит практически судьба Халциона и других оставшихся государств. Судьба его собственного пути. И то, насколько бесполезной или небесполезной окажется его жизнь.       Лежащей на колене левой ладони внезапно коснулась чужая — маленькая и холодная. Риан непроизвольно напрягся и только потом вспомнил, что слева сидела Делла: все это время молчащая. Как и супруга Эр’Оррэна, вообще не привлекающая внимания.       Инстинктивно Риан сжал руку Деллы, словно это каким-то образом могло помочь. И осторожно заговорил.       — Я прошу вашу армию. В момент, когда все будет готово для уничтожения Дома Эйлфрид, мне понадобится две с половиной или три сотни лучших экров. Скорее всего это произойдет в ближайшие полгода.       Смерть правителя Халциона заставила Риана серьезно пересмотреть планы. И теперь у него практически не было выбора — или он сумеет разобраться со всем настолько быстро, или вряд ли когда-то исполнит свою цель.       — Я также понимаю, что вы — правитель и носитель крови Первородных, поэтому важны как символ для Ирльхейна. Потому я не прошу о вашем личном участии в этой войне. Хотя не скрою, что ваша сила значима для нас.       Эр’Оррэн смотрел на Риана пронзительным, нечитаемым взглядом. Его эмоции никак не менялись на протяжении всей этой речи, поэтому Риан не мог понять, не совершил ли он какой-то ошибки, когда говорил. Не нанес ли оскорбления второй частью. Потому что хоть он и изучал культуру экров, да и учился в Военной Академии на их земле, он не мог быть уверен абсолютно.       — И какую же цену вы готовы за это заплатить? — все с тем же отсутствием понятных эмоций осведомился Эр’Оррэн.       — Любую, какую вы сочтете равноценной.       — Даже обеспечить мне трон Халциона?       Вопрос заставил Риана окаменеть. Не столько потому, что он определенно не планировал расплачиваться одним государством за гибель другого. Сколько потому, что просто не ожидал именно такого. Он не помнил, когда экры вообще занимались завоеваниями. Они столетиями обитали на южных землях и, казалось, им этого хватало. Тем более Ирльхейн от Халциона отделяли ледники. Разумнее было бы просить приграничный Элорис.       — Не уверен, что это в моей власти, — стараясь ничем не выдать своего шока, проговорил Риан.       Эр’Оррэн склонил голову вправо. Он молчал, и Риану становилось все неуютнее находиться здесь. Беседа становилась крайне напряженной.       — Я думаю иначе, — протянул Эр’Оррэн, вызывая у Риана холодный пот по спине: оказаться раскрытым так быстро в его планы не входило — тогда и маскарад с Деллой становился очевидным. Но следующие слова оказались не тем, что Риан ожидал: — Вы ведь Палач.       Тяжело сглотнув, Риан выдавил кривую усмешку. Хотя хотелось облегченно расхохотаться.       — Вы проницательны.       — Скорее у меня хорошая память на лица.       Спокойствие и облегчение как ветром сдуло. Мало было того, что экры читают ауру. Тут еще и на лица память. Это может создать проблему в дальнейшем, когда Риан все же будет коронован. Хоть экры и мало интересовались делами других государств, риск того, что Эр’Оррэн увидит его лицо, не скрытое маской, и узнает, высок. И рассказывать, что спустя неделю он вдруг сменил жену, — идея не лучшая.       Невольно сжимая ладонь Деллы в своей руке еще крепче, Риан давил из себя вежливую улыбку.       — Что ж, — откинулся на спинку мягкого кресла Эр’Оррэн. — Если вас устраивает цена, я готов подписать договор и принести Клятву.       И если прежде Риану казалось, что он вставал перед сложным выбором, то этот затмевал все предыдущие.