Честный обмен

      — Ты бросил его одного?!       — Это всё, что тебя интересует после того, что я рассказал? — возмущался Диппер в ответ сестре. А что он должен был сделать? Остаться с тем, кто в открытую провоцировал его на убийство, да ещё и унизил этим? Ага, щас. Ему точно есть о чём жалеть бессонными ночами. Прямо сгорать от стыда в огне ненависти к себе.       — Мне жаль, что он не очень хороший и приветливый. Но его нет дома уже вторые сутки, и в этом точно виноват ты! — Мэйбл бросила в какао зефирки и начала размешивать его слишком громко, чтобы это не привлекало внимание. На всю кухню было слышно, как ложка недовольно гремела о края кружки. Диппер поморщился от неприятного звука, но всё же промолчал. Сейчас его волновало совсем другое.       — Он сам сказал, что не страдает от одиночества.       — А ты ему взял и поверил?       Пайнс тяжело вздохнул, откинувшись назад. Он был уверен: верить демону не было ни одной причины, ведь жизнь полностью лишила того светлой стороны личности. В той ситуации Билл говорил о себе, а на это Дипперу плевать с самой высокой башни. Пусть думает о себе, что хочет, это его дело. А касательно остального…       — Мэйбл… — решил признаться Диппер, глянув на удручённое выражение лица сестры. — Он ищет дневник, — собираясь с мыслями, подросток сложил руки на стол и обнял свою кружку, погрузившись в объяснения. — Я почти уверен, что Сайфер заметил его при первой встрече и теперь из кожи вон лезет, чтобы откопать зацепки о своём прошлом. И комнату мою он раскурочил из-за этого, и в школе по пятам ходит, по-любому чтобы разузнать, где я его прячу. А я хорошо его спрятал. Поверь, он и за тысячу лет не найдёт. Я имею в виду: все его выходки — это из-за дневника. И беспокоиться за самого Сайфера не стоит, ему же абсолютно плевать на других. Зачем за такого переживать?       Сестра лица не изменила. Точнее, она стала ещё больше похоже на брошенного под дождём щенка, особенно с этими большими грустными глазами, полными немой просьбы. Вот вроде Пайнс всё правильно сказал, но почувствовал себя абсолютно паршиво, как только взглянул на неё.       — Но ты оставил его одного, — жалобно повторила она, — это ведь нехорошо.       Диппер тут же запускает руки в волосы в каком-то совершенно отчаянном жесте. Сердце его предательски ёкает, и он еле удерживает себя от того, чтобы не начать кричать.       — Нехорошо?! Нехорошо — это то, что он сделал, Мэйбл! Тебе напомнить, что мир был на грани уничтожения, когда мы видели его в последний раз? Это ведь он… — Пайнс запинается и медлит, глаза его неистово начинают бегать по комнате, а голос с каждым ударом сердца становится тише. — Всё это… Это он натворил… Разве не помнишь?       Воспоминания больно врезались в голову, вызывая нескончаемую плеяду мурашек по телу. Диппер смотрит прямо на сжатые руки, но глаза видят лишь осколки мучительных картин безумия. Кажется, не стоило об этом всём вспоминать: слишком ранимая тема. К горлу незаметно подступил ком, мешающий сглотнуть, и подросток спешно зажмурил глаза, чтобы всё исчезло.       — Прости. Не хотел кричать, — коротко выдал Диппер, сползая ниже по дивану и скрывая лицо. Мэйбл не выдала признаков злости. Только утешительно приобняла брата за плечи и постаралась успокоить.       — Слушай, мне тоже неприятно вспоминать, что произошло тем самым летом. Я не знаю, что тогда с тобой произошло, и почему ты потом кричал по ночам, но понимаю, как тебе было страшно, потому что, когда ты исчез, мне было страшно ничуть не меньше, — она присела рядом, поймав отстранённо-нахмуренный взгляд. — Хочешь, расскажи, что тебя тревожит. Может, так станет легче.       Как всё просто. Рассказать, и станет легче. Возможность высказаться дарит лишь чувство понимания ситуации и предлагает только смириться с тем, что уже невозможно изменить — одна из каверзных сторон прошлого. Диппер на это грустно усмехнулся, отвернувшись.       — Меня тревожит, Мэйбл… что я ничего не помню с того самого момента, как исчез, — ладонь его прошлась по руке, неловко потирая череду возникших мурашек. — Только звук лязга цепей и… тот самый смех.       Думать об этом было той ещё пыткой. Каждый раз в голове возникали предположения, которые складывались в стройные события, но рано или поздно Диппер воспринимал их как обычные ложные воспоминания или тревожные сны. Если уж на чистоту, помогало это слабо: с каждым разом пытаясь вспомнить подробнее, он запутывался всё больше, так и не находя единственно правдивый вариант. Вот и причина тому, почему Пайнс старался об этом не думать. В его голове навечно сохранился лишь жуткий образ безумного существа без единой капли сострадания во взгляде.       — И от этого легче мне не станет.       Подросток отвернул голову, уйдя в себя. Ему сейчас как никогда хотелось побыть одному. И к счастью, его поняли без лишних слов.       Утянув кружку со стола, Мэйбл поднялась с места и, чуть помедлив перед уходом, произнесла:       — Диппер, я… уверена, всё образуется, — в голосе сквозило беспокойство, но Пайнс больше обратил внимание на частичку сокрытого страха в словах сестры. — Бывает, ты слишком много думаешь о плохом. Просто... не думаю, что такие мысли выведут на правильный путь. Вот… Спокойной ночи.       — Спокойной… — тихо донеслось в ответ.

Глава 15. Без светлых сторон.

      Казалось, весь мир настойчиво пытался намекнуть Пайнсу на что-то. Серьёзно, это уже четвёртый сайт, где высвечивается реклама чего-то, связанного со сном. Водяные матрасы, круглые подушки, постельное бельё с облаками, ловцы снов — конечно, давайте! Кто следующий попытается загнать его в кровать? Если ещё хоть раз Диппер увидит что-то на эту тему, он закроет ноутбук и займётся другим делом. Посмотрит телевизор или, там, почитает книгу — любое другое занятие, потому что одна мысль о сне пробуждала в нём тревожные воспоминания.       Вечерний диалог так поднапряг его нервы, что он не собирается закрывать глаза до утра. Если повезёт, до завтрашнего, а не утра следующей недели, или сколько там человек способен не спать. В общем, всю ночь он, как любой рациональный человек, собирается в полумраке своей комнаты просматривать рандомные паблики с самой полезной на свете информацией.       «10 фильмов, которые должен посмотреть каждый» — почему бы и нет?       «8 признаков того, что вы кому-то нравитесь» — нет, это можно промотать. Бесполезно и неинформативно.       «Значение снов. Как узнать ваши…»       Так, всё!       Диппер захлопнул ноутбук и протёр уставшие глаза. Держать лицо было не перед кем, но он всё равно старательно попытался сдержать зевок, пока тяжело поднимал свою тушку с места. Не получилось. Чёртово тело предаёт его всё сильнее и камнем тянет вниз, а мозг, напротив, отказывается отключаться и бесится в панической вакханалии, стараясь отвлечься на любую активную деятельность. Вот бы мозг и тело по-тихому договорились, куда-чего делать, и не впутывали в это Диппера, который должен мучиться, мечась между противоположными состояниями.       Его устроит, если тело перестанет ныть и вернётся в обычное дневное состояние, а не будет похоже на разряженный до предела телефон. Но его так же устроит, если в голову просто перестанут лезть тревожные мысли, и можно будет спокойно отрубиться, не загоняясь на тему давно минувших лет. Это было давно, это неважно, не нужно, страшно, и вспоминать не стоит.       Упав головой на шкаф, Диппер мучительно выдохнул в тишину ночи. Как заворожённый, он глядел на свои босые ноги, тонущие во мраке тёмного пола, переступал ими поочерёдно одной на другую и совсем не знал, что ему делать… Почитать книгу, да? Может, это и неплохая идея.       Через несколько секунд в прихожей зажигается свет. Щелчок с той стороны заставляет Диппера бросить взгляд на полосу света внизу. Эта щель под дверью придумана, скорее всего, именно для таких случаев. Чёрт знает зачем, но Пайнс раздражённо дёргает ручку и выходит наружу, мгновенно хмурясь от напавшего света. Искры врезаются в глаза резким потоком, принося ощутимую боль привыкшим к сумраку глазам, отчего подросток тихо стонет и спешно прикрывает ладонями лицо. Да, об этом Диппер не подумал, когда совершал ошибку, выходя из комнаты. Ноги неприятно обдало холодным воздухом, и те спешно сжались, греясь друг о друга. Это всё, что мог чувствовать Пайнс, пока зрение неспешно приходило в норму.       Посторонние движения застыли, и Диппер осторожно поднял веки, пытаясь проморгаться. Вокруг темно, и он на секунду подумал, будто его глаза пострадали настолько, что зрение упало, но буквально через минуту приходит осознание: просто выключен свет.       Это что за дела? Конечно, при длительном бодрствовании могут быть зрительные и слуховые галлюцинации, но чтоб такие жестокие — это уже перебор. Хотя вон там вроде что-то движется… Только не разобрать.       Свет вновь включился, и Диппер опять отшатнулся, отмахиваясь от яркости, как вампир в солнцестояние. Да хватит уже дубасить по выключателю! Кто этот садист?       Проморгавшись, Диппер прищуром смотрит на единственный объект, позволяющий определить его как живое существо. Хотя по виду и не скажешь: растрёпанные волосы, пиджак, съехавший с плеча, ноги подкошенные, но они всё ещё держат шатающееся и пыхтящее тело демона, навалившееся на стену. Весь вид помятый и какой-то сломанный, как будто он подвергался нешуточному выбросу адреналина. В руке обломок разбитой бутылки, с которой ещё капает какая-то жидкость с противно-резким запахом. На запястье марлевая повязка, она разодрана и снова связана несколько раз, нелепо и не на том месте — нужно перевязывать. Но больше всего Диппера шокируют глаза: эти два пронзительных жёлтых огня, окружённые глубокими синяками от недосыпа, смотрят туманно и неотрывно, будто находясь в другой прострации. Они расплывчато вглядываются в подростка, пока их задумчивый прищур медленно превращается в застывшее ошеломление.       Демон сгорбленно оторвался от стены и, рвано вдохнув, шагнул вперёд. Неудачно: еле удержавшись на ногах, он зашатался и, схватившись за что придётся, упал на другую стену.       Билл всё ещё сверлил подростка отсутствующим, но прямым взглядом, громко дышал и выпускал в тишину жгущие горло испарения, согревающие замёрзший ночной воздух. Бровь его непонятливо дёрнулась. Он вдруг снова выключил свет. Затем включил. И опять выключил, что уже начинало подбешивать.       Диппер настолько в шоке от него, что просто стоит и смотрит, думая, как долго Билл будет продолжать это увлекательное и пугающее до жути занятие.       — Ты… настоящий? — выговаривает Сайфер, с трудом моргая и вытягивая руку, похоже, в попытке растворить Пайнса в воздухе. Он оставил свет включённым, так что Дипперу приходится на всё это смотреть, параллельно убеждая себя, что ему это только снится.       Подобрать слов не получалось. Пайнс просто не знал, что сказать. Меньше всего ему хотелось отвечать на глупые вопросы того, кто нахлебался вдребезги и приплёлся пьяным посреди ночи. И как он дорогу нашёл с полностью отсутствующим навыком передвижения? Прямо не верится, что Сайфер на это способен. Пайнс вот теперь даже не знает, злиться ему или продолжать удивляться.       — Ты знаешь, который час? — решил прояснить парень, сложив руки на груди. — Нормальные люди в такое время уже спят, а ты только приплёлся. Мог вообще не приходить, раз даже не соизволил появиться вчера. Судя по твоему виду, ты отлично повеселился где бы то ни было, так иди теперь и… И…       Диппер продолжил бы, но его прервали звон упавшей бутылки и стремительно нарастающий шаг, что начал неотвратимо подступать прямо к нему. Точнее, не прямо, а змеевидно, слоняясь из стороны в сторону и неуклюже заваливаясь на бок. Такие звериные повадки выглядели малость пугающе в купе с немигающим взглядом убийцы. Да он же сейчас ещё более неадекватный и неуправляемый, чем раньше! Подросток рывком прильнул к двери, не глядя нащупывая ручку в нахлынувшем потоке страха. Скрыться бы в комнате как можно быстрее, а то этот зверь почти нагнал его. Чёрт, да где ручка?!       В панике Пайнс упустил момент, когда кожу лица стиснули холодные пальцы, а майку грубо потянули на себя, притягивая ближе. Он начал задыхаться от хлынувших через край эмоций и быстро зажмурился. Кто-то когда-то говорил ему, что, если не смотреть диким животным в глаза, то они, наверное, возможно и очень-очень вероятно, не будут нападать. Диппер был маленьким, когда это слышал, но сейчас совет был как никогда кстати. Прямо чертовски актуальный, а если сработает, то ещё и самый лучший.       — Настоящий… — тянет хриплый полушепот и довольно усмехается в нос подростку, отчего тот мгновенно морщится из-за резкого запаха алкоголя.       Стиснувшая рука чуть поглаживает щёку большим пальцем и медленно исчезает. Больше не чувствуя движений, Диппер решает тихонько разлепить глаза, и именно в этот момент на его плечо с бессильной тяжестью роняют голову.       От скачка страха парень издает то ли полузадушенный вздох, то ли тихий вскрик. Его губы подрагивают, а в глазах полное отсутствие понимания, что происходит. Прогибаясь от неустойчивости, он только и может натужно дышать в усталое плечо и ощущать, как золотистые нити волос легко щекочут ключицы.       Ощущения не из приятных. Диппер всё ещё обижен на недавно произошедшее и на то, что этот мерзавец в полуотключке в принципе натворил по жизни. Сложно отделаться от мысли о том, что им сейчас манипулируют, заставляя поддаться непревзойдённой силе психолога-манипулятора, что невинно притворяется душкой на его плече. Эта грязная скотина притащилась в дом в таком виде, в каком Диппер никогда и никого не видел. Без оправданий и объяснений — просто с ноги вломился, будто он здесь хозяин. То, что этот урод ещё и смеет его касаться после всего сказанного и сделанного, пробивает волной бесконечной ненависти и вызывает лишь жгучее отвращение. У Диппера только одно желание — стряхнуть с себя дикое животное и бросить здесь, пока оно не придёт в более-менее человеческий вид или хотя бы в привычное состояние. Но только Пайнс рассерженно упирается в грудь нерадивого создания, как слышит то, что ещё долго будет укладываться в мыслях и остервенело играть эхом в его голове:       — Прости…       Мычание настолько тихое и неразборчивое, что кажется, будто Дипперу только послышался этот мягкий набор букв. Он замирает на мгновение и ошеломлённо косит взгляд в сторону звука. Это сколько ж надо было выпить, чтобы вот так просто?..       — Прости мнея… — заплетаясь, бормочет шепот, и Диппера снова пробивает ударом тока. Значит, не послышалось. Ну, вот как теперь быть после такого?       Пайнс мнётся, переступая с ноги на ногу без малейшего понимания, что делать, и в итоге чуть похлопывает Билла по спине. Вроде так делают в подобных ситуациях: успокаивают того, кто тебя обидел. Да, обычно так и происходит.       У подростка на лице неловко расплывается улыбка, смущённая и сдержанная, ещё не до конца доверчивая, но всё же искренняя. Он осторожно расслабляет плечи и остаётся стоять так, чуть сжимая рубашку на чужой спине. Ждёт, пока всё уляжется…       Вроде тихо. Дыхание демона выровнялось, он спокоен и расслаблен, не дёргается и не шипит. Отлично, значит, время сматываться в комнату. Так уж и быть, Пайнс уступит ему кровать всего лишь в сотый раз, но только по причине абсолютной неадекватности, не более.       Шаг за шагом, подросток неловко отступил назад, поддерживая полуживое тело, и окончательно обомлел, когда его тут же дёрнули назад и сграбастали под себя, утягивая в объятия. Офигеть… Билл умеет обнимать. Вот это новость. Прямо невероятное открытие, которому стоит посвятить тонну научных трудов. Он бы так и под дулом пистолета не сделал в дневном режиме трезвого мудака, то есть в своём обычном состоянии. Это сколько всё-таки надо было выпить, чтобы так кардинально поменяться?!       — Так, слушай, эм… Тебе надо поспать. Не упрямься, и пошли уже, — разумно объясняет Диппер словами, которые производят ноль реакции. Разве что дыхание в шею стало набирать силу. Нашёл место, куда подышать!       Сайфер молчит. Лишь усиливает объятие, пытаясь удержать внезапно заёрзавшего парня, но это не помогает. Диппер продолжает юркать и замирает только тогда, когда что-то влажное касается его шеи и звучно чмокает, прикусив. Что за?! А насколько крепкий напиток был в той бутылке?       Ненавязчивые прикосновения со временем переростают в настойчивые укусы. Вязкая слюна греет плечо, медленно стекая с ключиц густой дорожкой, и чувствуется это… Мерзко. Диппер цепляется за плечи Сайфера, его до дрожи пробирает жгучая ненависть, но Билл, он… Он выдыхает на его кожу, лаская языком, обводит засос вокруг, надавливает немного, лижет и, вдоволь наигравшись, с наслаждением вонзает клыки в чувствительную точку. Вскрик в коридоре раздается сам. Господи, только бы Мэйбл не проснулась! Это же будет палево века! Всю жизнь потом не отделаться от насмешек, будет как с Русалдо!       Безумно непривычно, но и приятно от одной мысли, что язык может так горячо скользить по шее… Наслаждения слишком сильно затекают в голову, съехавшиеся колени начинают трястись, и в этом урагане безумия Дипперу становится сложно устоять. В прямом смысле.       Пара секунд в вечности, и тело дало критический сбой: подросток не заметил, как руки разом ослабли, а ноги, не устояв на месте, дрогнули и подкосились, якорем потянув его вниз. Ничего страшного: Билл ловко подхватил падающее создание и, больно вцепившись когтями, привалился с ним к стене.       Пайнс ахнул, глянув на демона из-под полуприкрытых век и увидев, как тот облизнулся. Сейчас как никогда хотелось остановить время, одуматься, прийти в себя и оттолкнуть его. Разве так не будет правильней?       Окованный необузданной прытью, Сайфер дёрнулся к губам подростка, но неожиданно промахнулся, вновь прильнув к тонкой шее. И снова слюни… Диппер что, только что увернулся от поцелуя в губы? Стоило об этом подумать, но ему… было так хорошо… Он полностью обмяк, чувствуя, как сильно удерживают его тело, дёргано хватался за костюм и едва дышал, выдыхая от смачных укусов и вдыхая на выходе…       Колено Билла пролезает между стиснутыми ногами подростка и шире раздвигает их. Ужас охватывает мгновенно и необратимо. Диппер что-то мычит в панике, и его мягко поглаживают по спине, утешая, но продолжая скользкие движения.       Так, стоп машина! Наверное, Билл в стельку сошел с ума… Иначе как можно объяснить то, что он так рьяно вешается на первого встречного? Чёрт, если это извинения, то они не принимаются. Не принимаются!       — Би… Сайфер… Д-довольно!.. — Пайнс снова начал вырываться, смущённо пятясь. Он хотел заорать, но снова вспомнил, что в соседней комнате спала Мэйбл, и что правильней будет её не будить, ибо этого ей лучше не видеть. Он решился орать шёпотом: — Стой! Не здесь! В смысле, нигде! Прекрати! Нет, вынь оттуда руки! Я не это имел в виду!!!       Интересно, сколько людей снаружи сейчас лежит изнасилованными или убитыми? Потому что если Сайфер по пути сюда лапал всех подряд, то это офигеть тревожный звоночек. Он же так изнасилует всё, что движется, а что не движется… Ну нет, идея перестать двигаться Дипперу вообще не нравится. Как и то, что с него неуклонно пытаются стянуть одежду, всё звучней слюнявя кожу горячими губами. Какого хрена здесь началось?!       Пытаясь сбежать, Пайнс бьёт в плечо сжатой ладошкой, однако не может удержаться и, когда в ответ к нему прижимаются всем телом, громко выдыхает прямо в ухо демона. Диппер спешно зажимает себе рот, но бурная реакция Билла уже ощущается: что-то в районе паха непристойно трётся о бёдра подростка, поджимая под себя… Боже, его изнасилуют… Прямо сейчас. И даже не вспомнят! Хотя так даже лучше. В смысле, нет! Так тоже плохо!       Тело само требует большего, и поясница прогибается для лучшего соприкосновения. Вот такой подставы от своего тела Диппер не ожидал. Прямо-таки выстрел в самое сердце… Точнее, немножко ниже.       Пайнс протестующе толкается в сторону, спеша вылезти наружу и попутно проклиная каждый нерв своего предательского тела. Честно, он пытался спастись, но его жёстко обломали в самом конце: Билл перехватил Пайнса за талию и рывком вернул на прежнее место, к родной стене — памятнику его мужской несостоятельности и сексуальных унижений. Прекрасный повод сдаться…       В этой пытке Диппер чувствует, как пылает его лицо… Оно просто горит заживо. Кое-как сдерживая стон (стон ненависти, разумеется), он прячет лицо в тёплое плечо напротив и мотает головой, шепча отрицания, как успокоительную мантру. Ласки заводят всё сильнее, и ему остается лишь зажмурить глаза, постанывая, пока тело ублажают плавные, неспешные и чудесно аккуратные прикосновения… Билла Сайфера!!! Голову вмиг простреливает здравая мысль: это же всё просто хитроумная ловушка, надо быстрее выбираться! Со всех ног!.. Которые… не работают… Ну что за дела?!       Диппер, дрожа, поднимает глаза.       — Нгх… Прекращай это… — пищит подросток в судорожном протесте. — М… Сейчас… же. А-ах!       Руки трикстера резко сжимают ягодицы, и по коридору разносится ещё один вскрик. Только не это! Теперь Мэйбл точно проснётся, и Диппера высосут ещё и морально. О, нет…       — Сайфер…       Слабые руки пытаются оттянуть блондинистую голову от тела, но в итоге просто сжимают волосы в тихом полустоне. Биллу плевать. Он не останавливается. Продолжая исследовать, кончики длинных пальцев проводят ниже, настырно пробираясь под резинку шорт, и движутся ещё дальше, слишком близко к…       — Стоп! — шипит краснеющий Диппер, порывом отцепляя руки от своего тела и тяжело дыша. От его шеи до чужого кончика языка тянется вязкая дорожка слюны, но смахнуть её не представляется возможным, и Диппер кое-как стирает её щекой. Откуда взялись силы — непонятно. Видимо, защитный рефлекс на демонов-извращенцев, лапающих зад. Что ж, хоть один полезный навык в жизни.       Пайнс встряхивает бесконтрольный ходячий инстинкт, чтобы тот перестал уже тянуться к нему, как зомби, и поворачивается спиной, закидывая на себя. Да, он поймет, что это была очередная ошибка, но это случится намного позже; сейчас его мозг слишком занят, чтобы осознать, что проблемы ближе и больше, чем он думает.       Пришлось поднапрячься, старательно унимая клокотание в груди, чтобы обхватить треугольную нечисть и повести за собой. Этот валун навалился на подростка всем весом, и с места его было сдвинуть так же сложно, как шкаф. А при том, что руки демона снова отправились в свободное плавание по бёдрам Пайнса, спешить было жизненно необходимо. Сайфер, даже спадая с плеча, норовил стянуть с парня майку, так что её постоянно приходилось одёргивать и поправлять. Господи, да он же в хламину! Навалился и ещё наслаждается процессом. Диппер как-нибудь обязательно припомнит ему это, но сейчас основной целью было просто остаться неосквернённым до утра… или живым. А лучше всё вместе.       Хотелось сгрузить пьяное тело на кровать, но Пайнс, как самый везучий в мире человек, споткнулся хрен знает обо что и вместе с демоном повалился на простыни. Нет слов… Вот надо было судьбе завалить его ещё одной проблемой и, как вишенку на торте, накинуть сверху пьяного демона, под которым фиг вдохнёшь. За что ему это всё?!       Тесно. Чёрт возьми, как же мало места. И душно. Всё тело обвивают длинные руки и ноги, использующие Диппера как мягкую игрушку. Словно Билл всюду. Его пальцы цепляются за резинку шорт, ладони покоятся на спине, животе и бёдрах, будто бы это не он, а огромная неподъемная змея, обволакивающая Диппера с головы до ног. Ноги, в собственническом жесте закинутые поверх подростка, кажутся безмерно тяжёлыми, как и весь этот кожный мешок благоразумия. Учащённое дыхание дует в ухо и жжёт, оставляя невидимые, но вполне ощутимые шрамы. И каждый новый вздох дарит Дипперу дрожь то ли от волнения, то ли от странного разливающегося по телу спокойствия. Дышать под этой скалой сложно, но Билл хотя бы перестал двигаться.       Перестал… На секунду. А потом произошёл перезапуск системы, и он, громко вдохнув запах пушистых волос, принялся блуждать руками по оставшимся неизведанным территориям.       Диппер спешно забарахтался, и сверху тут же раздалось недовольное мычание. Его голову прижали рукой, плотнее утопив в подушке. Подняться больше не представлялось возможным, так что он напряжённо лежал откинувшимся хорьком и пытался спешно что-то придумать. А это особо сложное испытание, когда у тебя под боком когти, что ёрзают по коже как настоящее колюще-режущее оружие.       До этого момента Пайнс думал, что после общения с Сайфером только два пути: могила и больница, — но, оказывается, есть ещё путь в кровать. И он, блин, намного хуже остальных вариантов!       Коготь пролез под шорты и резким движением стянул их вниз. Взвизг не заставил себя долго ждать. Смущённый Диппер забрыкался ногами и руками, выгибаясь как может. Так просто он не сдастся! Если уж биться, то до конца. Только не до того конца, где он будет урчать от хлюпающей спермы внутри себя. Правда, ради получения такого приза биться даже необязательно. Нужно просто застыть сухариком и позволять демону вволю собой овладевать, что Диппер в здравом рассудке никогда не допустит.       Пайнс спешно подтягивает шорты, но их снова срывают вниз. Он дёргает наверх, чужая рука — вниз. Он сжимает — Билл разжимает. Он кричит — Билл молчит. Кто же, что б его, победит в этом состязании?!       Сайферу, кажется, надоело это соревнование, и он перехватывает руки подростка, подняв их выше и выкрутив до упора. Как больно. Пайнс впивается зубами в подушку, заглушая вскрик.       Тело снова охватывает судорога. Мышцы сжимаются, а сердце внутри бьется в панической вакханалии. Лицо… Диппер чувствует, какое оно горячее, но всё ещё не может ничего сделать. Только ждать.       Вот Билл наклоняется и узорчато проводит языком по длине позвоночника… От этого невозможно сдержать стон, но ещё хуже то, что между ног Диппер всё больше чувствует набегающую влагу… Ещё один бонус возбуждённого состояния. Вытянув шею, парень пытается молниеносно что-то придумать. Он знает: теперь придётся сопротивляться не только Биллу, но и собственному желанию, что всё сильнее упирается в простыни. Да, в простыни, потому что шорты, съехавшие к лодыжкам, уже не спасти.       Кожу хрипло согревает ещё один ожог дыхания, и Диппер сжимает кулаки, сглатывая. Думать. Думать быстрее. Ну же, в голове должна быть хоть одна идея. Почитать книгу? Что?! Серьёзно, сейчас?! Что за мысли? А хотя… У Диппера щёлкает в голове. Это ведь неплохая идея.       Наигравшись, Билл отнимает руки и приподнимается на постели, сдавливая спину подростка коленом, чтоб не убежал. Он ничего не понимает, только слепо следует инстинктам, расстёгивая ремень на брюках. Бляшка на нём звучно тренькает, пропуская через себя кожную линию с дырочками, и Диппер судорожно вздрагивает, понимая одно: блять, он следующий.       С непримиримым упорством Билл пьяно маневрирует рукой в районе ширинки, дёргает так сосредоточенно и рьяно, что совсем не замечает одной маленькой детали: у Диппера свободны руки.       Сайфер поздно реагирует на стороннее движение, а когда замечает, его с размаху вырубает словарём.       Да!       Жёсткий удар одним махом убивает тишину комнаты, громогласно крича «стоп» изворотливой динамике обоих тел. И всё застывает так же резко, как началось...       Зрачки жёлтых глаз ошарашенно сужаются. Видно, предмет молниеносно сбил демона с толку, отключая, как настольную лампу. Диппер вполоборота улавливает недовольное шипение перед тем, как глаза демона нехотя закрываются, мышцы расслабляются, и всё тело, не сумев удержаться, грузно рушится на него, выбивая последний воздух из лёгких.       Конец. Билл упал.       Книга из рук выпадает сама, и парень неосознанно вздрагивает от этого стука. В спешке натягивая шорты, он параллельно сталкивает безвольную тушу в сторону. И ещё раз, быстрее сбрасывая её с себя в сумасшедшем биении сердца. Он без раздумий срывается прочь с кровати, куда-нибудь, куда угодно… Но в непослушной дрожи задевает угол одеяла ногой и шумно грохается на пол.       Он упал слабым и раскрашенным засосами, зато целым и живым. Глаза его безостановочно бегали по потолку: унимались. Угол рта дрожал, а колени никак не могли застыть на месте. Зато угроза осталась позади.       Пайнс лежал, не двигаясь и не меняя неудобной позы. Считал вдохи. Пытался прийти в себя и перестать трястись. Тяжёлое дыхание не давало покоя, а сухие губы подрагивали. В ушах раздавалось лишь две вещи: сильный стук собственного сердца и тихое, размеренное напоминание с кровати о том, что произошло. В тишине ночи это единственное, что заставляет бояться, пока тело отходит от шокового состояния и нервных импульсов накатившего возбуждения. Но Диппер сумел спастись. Это победа…       Парень судорожно улыбается, но через секунду приходит скверное осознание: он долбанул книгой по чужой башке. И вот чует жопа: это когда-нибудь ему аукнется. Если только Билл узнает. Хоть бы он не узнал.       Но всё же это победа! Теперь можно спокойно дышать. Аха, да! Диппер ещё никогда так не радовался падению на пол. Это просто потрясающе! И ты уж прости, жуткий распутник космического масштаба, но сегодня тебе придётся переспать с самим собой, потому что самого счастливого и умного на свете парня ждёт долгожданная свобо… Нет!       Диппер тянет в сторону, и тут же отшатывается назад неваляшкой. Пробует резче, и за ним мгновенно тянется спящее тело с кровати. Дурацкая ситуация… Если его когда-нибудь спросят, с каким животным он ассоциирует Билла, он без замедления назовёт краба, ибо этот полудурок, оказывается, вцепился в его запястье своей чёртовой клешнёй. И когда успел?       Диппер аж взвыл в потолок — настолько его достала эта ситуация. Ну сколько можно?!       Как вообще возможно так сильно хвататься за людей во сне? Что за сверхспособность? Маловероятно, но может, если подождать, он сам отпустит? Это лучшая тактика, потому что чем упорней Диппер пытался разжать мёртвую хватку сам, тем сильнее нагоняла паника от бесполезности действий. Даже зубами не отодрать.       Похоже, если идти спать на кухню, придётся волочить следом за собой неподъёмную тушу. Супер. А ночь становится всё лучше и лучше… Вот что теперь делать?       Тяжело дыша, Пайнс смотрит на прицепившийся к нему объект и ненамеренно обводит взглядом марлевую повязку на зажавшей его руке. В голове всплывают вопросы о том, что Билл всё-таки с ней делал, почему она так истрепалась, и как он сумел связать её заново. На ткани одновременно видны яростные следы зубов, разодравшие её в животной дикости, и отчищенные от грязи потемневшие складки, словно её без устали теребили и обнимали, боясь порвать. Что за борьба у Сайфера в голове — непонятно. Диппер не хочет об этом думать. Да это и неважно.       Пайнс тихо вздыхает, повалившись рядом с кроватью в безмятежном смирении. Знаете что, он пытался. Он всеми силами бился в неравном бою. Он не смог. Плевать. Сайфер выбил из него последние силы, и теперь всё, что хочет Диппер, — это спокойно поспать. И он обязательно пойдёт спать, как только демон выпустит его из мёртвой крабьей хватки.       Что ж… Нужно просто немного подождать. Он сам отпустит. Невозможно же держать вечно. Просто подождать, и можно будет пойти спать на кухню. Спать. Пойти спать… И отпустит… Подождать… Просто подождать… Спать…       Диппер сам не замечает, как закрывает сонливые глаза, растворяясь в утихающем шуме дыхания и невыносимой усталости. Он заваливает голову назад, на постели ей мягко и тепло. А через время сползает ниже, пристраиваясь удобней, поджимает ноги под себя и расслабляется, так и не додумав что-то… Он не помнит, что. Но это наверняка что-то неважное.