Точка с маленькой запятой

Мужчина с женщиной вышли из конференц зала, когда стрелка часов показывала одиннадцатый час, их не волновало ничего в этом мире, для них сейчас были только они. Анатолий взял за руку подчинённую… нет, любимую женщину…и вывел на улицу, где было достаточно холодно и сыро. Мужчина убедился в том, что Ирине не холодно, и улыбнулся её глазам, которые смотрели на него с блеском. — Сейчас машина будет, — он приобнял Ирину сзади за плечи и прижимал к себе, вдыхая аромат её духов. — Анатолий Борисович, — она не могла переосилить себя и перейти на «ты». — Да? — уткнувшись в её белые пряди волос, сказал он. — А вот то, что вы… ты говорил там, — Павлова повернулась к нему лицом и расположила свои руки на его талии, смотря прямо в серые глаза, — это правда? — женщина боялась своего вопроса, потому что скажи он сейчас, что все сказанные им тогда слова — ложь для удовлетворения своих потребностей, она бы не вынесла удара. Анатолий сжал её хрупкие и такие женственные плечи в своих сильных руках и слегка приятянул женщину к себе. — Я тебя люблю, — чиновник коснулся своими губами её губ и не давал вдохнуть воздуха. Спустя несколько секунд чувственного поцелуя Анатолий чувствовал, как женские руки оказались на его груди, уставаливая барьер между ними, с просьбой отпустить и дать доступ воздуха. Алеников сжалился и отпустил женщину. — Дурак, — фыркнула Ирина и тут же расплылась в улыбке. — Пойдём. — увидев черную машину, мужчина обнял женщину за талию, и они сели в автомобиль. Ирина достала из своей сумки телефон, чтобы посмотреть сколько времени, а в место этого увидела несколько десятков пропущенных от Ильи, который сильно волновался за женщину. Осознание того, что сейчас в отеле их будет ждать Олейниченко, заставляло нервничать блондинку. Она прекрасно понимала, что ему нужно рассказать и всё объяснить, но как это сделать заведующая не знала, — Всё хорошо? — чиновник смотрел на то, как женщина включает и выключает мобильный телефон. — Да, — с улыбкой кивнув, она убрала телефон в сумку и принялась прокручивать в голове речь для Ильи.     Машина подъехала к отелю, в котором врачи остановились на время командировки в Питере, и Толя с Ириной зашли внутрь. Встреча с Олейниченко произошла раньше, чем предполагала Павлова, и её сердце застучало сильнее от волнения и ощущения того, что она предала этого мужчину. — Вы где были? — Илья встал со стула и подошёл к врачам, которые теперь стояли на небольшом расстоянии от него, — Ир, почему ты не отвечаешь на звонки? — по голосу было слышно, что мужчина на пределе. Злость брала над ним вверх, но в тоже время он был так рад, что с блондинкой всё хорошо и она в целостности и сохранности. — Илья, я не слышала, прости, — по ней было видно, что ей сложно подбирать слова и говорить что-либо Олейниченко. — Ир, иди к себе в номер, — голос Анатолий был намного увереннее, чем у женщины, поэтому он, как настоящий джентльмен, решил взять всю ответственность на свои плечи. — Чего? — лицо Ильи теперь не выражало злости, было лишь удивление, — А с каких это пор вы на «ты»? — обращался мужчина к чиновнику, но, поняв, что ответа от него не дождётся, перевёл взгляд на Ирину. — Илья, я… — Иди в номер, я сказал! — слегка повысил голос Анатолий, и Ирина покорно удалилась. Взглядом Илья проводил женщину и, когда она скрылась в лифте, посмотрел на чиновника, ожидая объяснения. — Я не понял. А что происходит? — Я переспал с  Ириной, — резко и весьма грубо сказал Толя. — Чего? — Илья не понимал, как ему реагировать на сказанное, его губы расплылись в улыбке, и он издал нервный смешок. Спустя несколько секунд обдумывания фразы Аленикова, Илья стал серьёзным, а рука сжалась в кулак. — Так что, — он почесал нос, — ты Ирину Алексеевну больше не беспокой, — чиновник направился в сторону лифта, но остановился, когда услышал голос друга. — Это ты мне так отомстил? — Анатолий обернулся и подошёл к Илье так, что расстояние между ними было весьма маленькое. — Ты о чём? — улыбнувшись, спросил чиновник, хотя прекрасно понимал о чём, говорит Илья. — Я о Лене. Ты из-за неё мне мстишь? — мужчина молча слушал Олейниченко, не спешил что-либо говорить, — Алеников, Ира тут при чём? Зачем ты её ввязываешь в это, ведь потом она поймёт, что ты просто ей воспользовался, чтобы отомстить своему другу за давнюю обиду. Ей хуже будет. — Илья, разговор не имеет никакого смысла, — мужчина посмотрел на часы и собирался отойти от собеседника, но Олейниченко снова не дал другу уйти. — Толь, оставь Ирину в покое, я её люблю, — раздался смех Анатолия, который он старался сделать тише, ведь люди в отеле уже спали. — Ничего не напоминает? — Ты о чём? — Илья сделал вид, что не понимает, о чём говорит Алеников. — Несколько лет назад я говорил тебе точно такие же слова… Я просил тебя оставить Лену, а ты что сделал? Женился на ней, — мужчина говорил с паузами, вспоминая те моменты из прошлого, которые сейчас не вызывали у него никаких эмоций, потому что в то время эти самые чувства накрыли его с головой. — Вы тогда на развод уже подавали. — Ты, как никто другой, прекрасно знал, что у нас тогда был с Леной серьёзный кризис в отношениях. Но мы прожили с ней в браке двадцать четыре года, и прожили бы ещё столько же, если бы ты тогда не позволил себе ухаживать за чужой женой. Только после встреч с тобой она подала на развод. Ты ведь знал, Илья, что я любил её больше жизни ещё со школы, но это не помешало тебе женится на Лене, вопреки всем моим просьбам и словам о том, что я её люблю. — Ничего не изменилось, если бы я тогда не женился на Лене. Она же полюбила меня и не вернулась бы к тебе. — Да ты ведь сам знаешь, что в тот момент ей нужна была поддержка, сильное плечо, а ты просто оказался рядом в нужный момент и нужное время по своей инициативе. Сколько вы прожили в браке? Год? И о какой любви ты мне говоришь, Илья? -долгое молчание повисло между мужчина, и тогда Анатолий развернулся и пошёл к лифту, чтобы наконец оказаться в своём номере, — И да, это не месть, я действительно полюбил Ирину. — двери лифта открылись, и чиновник зашёл внутрь, — Если бы я решил отомстить тебе, Илья, придумал бы что-то более оригинальное. А за Ирину прости, так получилось, — стальные двери закрылись, прервав разговор между Ильёй и Анатолием. — Тварь! — Илья взял первую попавшуюся под руку стеклянную чашку, которая стояла на ресепшене, и разбил её о пол, — Я оплачу, — спустя несколько секунд молчания он посмотрел на девушку за стойкой и достал бумажник.        Заветный номер двести тринадцать. Именно о нём, а точнее о том, кто живёт в этом номере, думал Илья, когда пешком поднимался на третий этаж отеля. Желание разобраться в происходившей ситуации брало на мужчиной вверх, поэтому ему была необходима беседа с Павловой, которая, напротив, старалась избежать разговора с Олейниченко. Стук в дверь, и женщина открывает её, в надежде увидеть кого угодно, но только не Илью. Начинать разговор первой она не собиралась, потому что не знала, о чём именно говорили врачи внизу, когда Ирина была в номере. — Ты правда его любишь? — вопрос, которого она боялась больше всего с того самого момента, когда они с Ильёй только начали жить вместе. Даже сейчас волнение нельзя было скрыть в ней, её выдавало всё. Павлова надеялась, что Илья, как мужчина, поймёт, что ей сейчас тоже тяжело, да, не так как ему, но её мучает совесть, что без стеснения она переспала с другим, и не станет мучать Ирину вопросами про Анатолия. И Илья увидел мольбу в глазах Павловой, — Ир, — мужчина прошёл в номер и закрыл за собой дверь, — ты же знаешь, что я тебя люблю. Я хочу быть с тобой. — Илья, не надо. — Ира, нам же было хорошо с тобой. — его руки оказались на её плечах, он чувствовал её дрожь. Вся уверенность, сила и самообладание покинули её, и она не знала, что ей делать, — Я ведь люблю тебя, Ириша, — его губы с трепетом коснулись её, и с каждой секундой поцелуй становился глубже. Снова слабые, беспомощные удары женских рук по мускулистым плечам мужчины. — Илья, — тихий голос вырвался у Ирины, когда мужчина на долю секунды отстранился от губ женщины. От Олейниченко не последовало ответа. Найдя в себе силы, руки блондинки оказались на груди мужчины, что позволило отстраниться от него, — не надо. — Ир… — Илья, я не люблю тебя, прости. — руки женщины медленно опустились вниз, когда почувствовала, что мужчина убрал свои руки с её плеч, — Прости, — уже громче повторила она, и в глазах заблестели слёзы. Олейниченко молча покинул её номер, оставив её одну со своими эмоциями. Тело женщины медленно скатилось вниз по стене, и, прижав колени к груди, из глаз быстрым потоком пошли слёзы. Радость, которую Ирина испытывала, когда Алеников проявил к ней свои чувства, была велика, но обида за то, что поступила так ничтожно с Олейниченко, была куда больше и сильнее, отчего крупные слёзы стекали по её щекам. Душу блондинки выворачивало наизнанку, ей было так больно, что остановиться плакать не хватало сил. Прикрыв рот рукой, она старалась выплеснуть эмоции наружу, в надежде, что ей станет легче, ведь держать всё это в себе было уже невозможно. — Ир, — стук в дверь и голос Анатолия был совсем не вовремя, — открой. — Толь, — собрав все силы и актёрские таланты, Ирина пыталась говорить привычным голосом, но определённая заложенность в носу, выдавала её, — зайди позже, я занята. — Всё в порядке? — он приложил ухо к двери и пытался понять, что с её голосом. — Да, — за дверью послышались шаги, Анатолий решил зайти к женщине позже. Павлова продолжила выпускать эмоции наружу, но легче ей не становилось. Задыхаясь от нехватки воздуха, она начинала плакать ещё сильнее.    Стук в дверь спустя две минуты раздавлся снова. Павлова понимала, что это Анатолий. — Позже. — Ир, открой, — мужчина прислушивался к голосу блондинки и понимал, что она плачет. Вот, что его смутило тогда, когда он первый раз постучался, — голос. Только тогда понять он не мог, что с ней, и почему у Ирины не характерный для неё голос. — Я занята, — кратко отзывалась она, стараясь дышать разномерно. — Немедленно открой! — злой голос начальника всегда пугал блондинку, и сейчас было не исключение, но предстать перед ним в таком виде она не могла себе позволить. — Нет, — всхлипы Иринв доносились до слуха мужчины, и сердце Анатолия сжималось сильнее, понимая, что по ту сторону находится женщина, которая плачет, а он, мужчина, ничем не может помочь. — Я сейчас возьму на ресепшене запасной ключ или выломаю к чертям собачьим эту дверь! — удар кулака по двери, и вот Ирина открыла входную дверь. Красные опухшие от слёз и покусывания губы не смыкались, хватаясь за воздух, потёкшая тушь на щеках и красные потухшие глаза. Анатолий так долго смотрел на Павлову, что она снова разревелась, понимая, в каком виде она находится перед ним. Снова показала слабость. Алеников прошёл в номер, закрыв за собой дверь и нащутав выключатель, включил свет в комнате, — Ну, ты чего? — мужчина даже подумать не мог, что прежде сильная женщина будет стоять перед ним вся в слезах и всхлипывать от нехватки воздуха. Блондинка не отвечала ему, а лишь закрыла своё лицо руками и старалась успокоиться. Мужчина отошёл на кухню и, налив в стакан холодной воды, подошёл к Ирине, — Держи, — трясущаяся ладонь Ирины обхватила стакан, и женщина выпила содержимое, — иди сюда, — Анатолий притянул её к себе так, что она уткнулась лицом ему в грудь, и крепко сжал её в своих объятиях. — Я так ужасно с ним поступила, — тихо прошептала Ира, когда руки Анатолия поглаживали её по голове. — Многое бывает, но не стоит так расстраиваться. Успокойся, — нежный поцелуй в макушку. — Толь, — женщина не смогла договорить, потому что слёзы снова стекали по её щекам ему на рубашку. — Так, всё. — мужчина отвёл блондинку в ванную и, включив холодную воду, принялся умывать её, потому что не мог видеть, как женщина, а тем более Ирина, плачет. Несколько секунд, и Павлова стоит перед зеркалом без потёкшей туши и красных дорожек от солёных слёз, — Ну, вот. Какая ты красивая без слёз, — улыбнулся Анатолий, стоявший сзади Ирины, и смотрел на неё через отражение в зеркало. — С опухшими глазами? — Ирина повернула голову на Толю, и оба улыбнулись. Мужчина аккуратно приблизился к ней и поцеловал в губы, которые сильно опухли от слёз, а потом отстранился и посмотрел в её красные глаза. — Может, вина? — А, может, лучше что-нибудь покрепче? — Ирина всхлипнула, чтобы избавиться от оставшейся заложенности носа. — Хорошо, — губы Толи вновь коснулись её, и он увидел её улыбку, пусть слабую, но улыбку.