До неба и ещё чуть выше

— Вы целы, леди? Сердце Тиорин бешено колотилось, кровь стучала в висках. Кажется, не прислонись она к стене, её ноги подкосились бы. Отвечать словами сил не было, и она смогла только кивнуть и понадеяться, что незнакомцу этого будет достаточно. — Надеюсь, грабитель только напугал вас, — участливо продолжил он, подходя ближе. — Ночные улицы — не лучшее место для одиноких девушек. Он подошёл ближе, кажется, хотел ободряюще коснуться рукой её плеча, и только сейчас Тиорин, немного отдышавшаяся, сообразила, что его акцент кажется ей знакомым. Сама она стояла сейчас в тени, и человек не мог узнать её, если не задавался такой целью. Он в смущении коснулся шляпы, сдвинул её на затылок, и сердце Тиорин забилось уже радостно. — Дарт?.. Он вздрогнул, когда она назвала его по имени, но Тиорин хватило сил шагнуть в освещённый квадрат рядом с окном. — Вот так встреча, — в его голосе прозвучало искреннее облегчение. — Откуда ты взялась? Ох, да ты на ногах еле держишься… Тиорин покачала головой и улыбнулась. — Всё в порядке. Просто испугалась до смерти. У него был нож, но он меня не ранил, только угрожал. Дверь лавки за спиной Тиорин заскрипела и отворилась, в проёме появился Инграт. Он издал удивлённый возглас и оглядел улицу. На его лице читалось удивление, смешанное с облегчением. Дарта он, видимо, не узнал — тот сделал шаг назад и опустил голову. — Меня не было четверть часа, не больше, — наконец медленно проговорил он. — А здесь уже труп… — Инграт подошёл к телу грабителя и легонько ткнул его носком ботинка. — Вижу, спаситель нашёлся. — По чистой случайности, мастер Инграт, — откликнулся Дарт и рассмеялся, увидев его шок. — Да, это я. Собственной персоной. Как я понимаю, моё письмо до вас дошло. Инграт медленно кивнул. Он повернулся вокруг себя, внимательно оглядывая улицу. Тиорин занервничала. Было каким-то чудом, что сюда ещё не сбежались местные жители или кто похуже — люди из гвардии, которые, как ей говорили, по ночам иногда патрулировали улицы. Если их обнаружат здесь, с трупом человека, явно убитого, хорошо, если дело ограничится тюрьмой… — Идём, — бросил Инграт. — И быстро. Выберемся из города — тогда вопросы. А их у меня много, как и у вас обоих. Он быстро зашагал прочь, и Тиорин с Дартом ничего не оставалось, кроме как поспешить за ним и постараться не отставать. К счастью, Тиорин почти успокоилась, паника отступила, и ноги больше не дрожали. Несмотря на слабую попытку сопротивления, Дарт взял её под руку, и она, немного поколебавшись, всё-таки благодарно шепнула ему: «Спасибо». Инграт не оглядывался на них, уверенный, что они идут за ним, и со спокойствием человека, знающего город как свои пять пальцев, сворачивал во всё более тёмные и узкие переулки. Именно тогда Тиорин и оценила все преимущества того, что Дарт вёл её под руку — рядом с ним, шагая так близко, она чувствовала себя почти в безопасности. Если бы она шла одна, то у неё зуб на зуб бы не попадал от страха. Ей хотелось заговорить с Дартом, но он шагал молча, и она не решилась спросить хоть о чём-нибудь. Наконец город закончился, очередной переулок обрывался, а дальше был луг, где кое-где виднелись кустарники, а справа — и невысокие деревья. Светила полная луна, её лучи серебрили траву. Тиорин была этому несказанно рада — будь небо затянуто тучами, была бы такая темнота, что хоть глаз выколи. Она оглянулась на дома и вздохнула. Здесь, за пределами города, дышалось куда легче. Она ожидала, что Инграт остановится и даст им передохнуть, но он всё так же невозмутимо шагал вперёд. Как стало понятно чуть позже — к дороге, ведущей к замку. Тиорин знала столицу слишком плохо, чтобы сообразить, с какой стороны они вышли, и была удивлена, когда трава под ногами сменилась утоптанной дорогой. Только здесь Инграт сбавил шаг. — Ты даже не спросил, не осталось ли у меня дел в городе, — окликнул его Дарт. — И согласен ли я идти в замок. Ты ведь туда направляешься? — Были бы дела — не бежал бы за мной, — последовал резонный ответ. — Дело отлагательств не терпит, буря грянет со дня на день. Ты видел в Раннаре герцога, даже говорил с ним. И ни словом не обмолвился о своём беспокойстве. О маге с востока. Я до сих пор не понимаю, как ты ухитрился выжить, когда в одиночку отправился в холмы. На что ты надеялся? — Хотел просто разведать… Тиорин навострила уши. Инграт бы рассержен, это чувствовалось в том, как резко и сухо звучал его голос. — Хороша разведка, после которой ты чуть не умер. — Мне просить за это прощения? — Нет. Но можешь объяснить своему гонцу, из-за чего ей пришлось искать меня и терпеть моё общество, — Инграт коротко рассмеялся. — Про наше знакомство и обряд Тессара она уже знает. Да и я с удовольствием послушаю эту историю от тебя лично. Дарт сделал неопределёный жест рукой, но всё же заговорил. — Всё просто и очень глупо, — вздохнул он, обращаясь уже к Тиорин. — услышав о драконе рядом с городом, я решил, что кто-то из магов выбрался из их логова у озера. Кто-то незначительный, потому что умного и умелого тот мальчишка бы не заметил, пройди хоть в метре от него. Я хотел… сам не знаю, чего хотел. Узнать, чего от него можно ожидать. Он спрятался в пещере, одной из тех, что есть в холмах. Подойти незамеченным не смог — дракон учуял. А маг оказался ещё большим идиотом и не позволил своему ящеру со мной разобраться. Тот бы это сделал парой ударов хвоста. Маг попытался его отвлечь. Наверное, хотел понять сначала, кто я. Ну и… сама понимаешь, что может сделать разъярённая зверюга, дышащая огнём. От мага и пары костей не осталось. Так я и не узнал, кем он был. А дракон, как только его чародей умер, улетел куда-то к востоку… Маги их привязывают к себе чарами — драконов почти невозможно приручить — и с его смертью чары исчезли. А что было дальше, тебе рассказывать не надо, ты сама видела. — Ужасно… — Тиорин поёжилась. — Счастье, что всё обошлось. Но как ты добрался сюда? — Верхом, — лаконично ответил Дарт. — Честно говоря, боялся, что ты письмо доставить не сможешь. Как ты доехала, всё ли хорошо? Тиорин почувствовала, как её щёки вспыхнули от смущения. — Да, всё в порядке… — Не хотелось прерывать ваше воркование, но где нам сворачивать? Если память не врёт, ты говорила о потайной калитке, — вернул Инграт её к действительности. Через несколько минут, в течение которых они шагали молча, а Тиорин внимательно осматривала дорогу, она нырнула в едва заметную прореху между ветвями двух кустов. Беспокойство вновь проснулось и заворочалось в груди холодной змеёй. — Откуда мне знать, что вы не замышляете зла? — Что мы можем замышлять по-твоему? Убить герцога или короля? — скептически фыркнул Инграт и без колебаний последовал за ней. . — Герцога я мог убить в Раннаре, а у двери королевской спальни должны дежурить два мечника, вооружённые до зубов. Так что оба варианта мимо, — откликнулся чуть отставший Дарт.  — Ты дерёшься лучше многих, если был телохранителем Тессара, — возразила Тиорин и замедлила шаг. — Резонно. Но рискованно. Легче было бы подкупить кого-то из слуг… — Убивать следует чужими руками, договариваться — лично, — заметил Инграт. — Я понимаю твоё беспокойство, — он догнал Тиорин и положил ей руку на плечо в попытке успокоить. Тропинка была узкой, и ему пришлось для этого шагать по траве — Но задумайся сама. Я мог бы с лёгкостью проследить за тобой в день нашей первой встречи. А то, что ты сегодня столкнулась с Дартом — и вовсе случайность. Тиорин медленно кивнула. Да и что ей оставалось? Она привела их слишком близко к замковой стене, и даже если она попытается сбежать от них или воспротивится вести их дальше, они сами без труда найдут калитку. Да и не хотелось ей сбегать или спорить, если говорить по правде. На востоке действительно творилось что-то неладное, и чем дальше, тем сильнее её это пугало. Слухи, пусть и смутные, тревога герцога, который по словам всех слуг был серьёзным и разумным до недоверчивости человеком. Да и то, что она сама видела, в конце концов. Она зашагала вперёд, осторожно отводя ветки, лезущие в глаза и стараясь не свернуть с узкой тропинки. — Насколько это рискованно для тебя самой? — вдруг окликнул её Дарт, который теперь шёл всего в шаге за ней. — Что с тобой сделают если нас поймают? Тиорин чуть не упала, споткнувшись о выпирающий камень, и Дарт подхватил её под руку. — Не знаю, — со вздохом призналась она. — Поэтому мы должны сделать так, чтобы нас не схватили. Когда она остановилась рядом с калиткой, Инграт издал восхищённый возглас. Дверь была незаметна, пока не оказываешься прямо перед ней. И дело было даже не в том, что сейчас была ночь, и стену освещала только луна. В первый день Тиорин успела испугаться, решив, что забыла дорогу, и теперь ей придётся обойти всю замковую ограду. — Во дворе никого быть не должно, — шёпотом произнесла она, взявшись за дверную ручку. — Но было бы лучше, если вы, мастер Инграт, накинете капюшон. Рядом с моей комнатой есть пустая. Туда не заходит никто из слуг, и она не заперта. Инграт надел капюшон и как по щелчку превратился в чёрную бесшумную тень. Встреть Тиорин его в тёмном переулке, она бы не на шутку испугалась — или не заметила бы его вовсе, если бы он шёл в вдоль тёмных домов. Дарт положил руку на рукоятку кинжала. Тиорин только сейчас заметила, что он был без привычного меча, но спрашивать не стала. Она толкнула калитку и первой вошла во двор, стараясь двигаться без единого шороха. Здесь не было ни души, хотя из приоткрытой двери кухни виднелся свет и раздавались тихие голоса. Постояв так ещё несколько секунд и дождавшись, чтобы сердце перестало испуганно колотиться в груди, Тиорин сделала знак Инграту и Дарту, а сама направилась через двор к двери. Окна с этой стороны были тёмными все, кроме двух, и она молила богиню о том, чтобы жители тех комнат не смотрели сейчас вниз. Никто не окликнул их. На лестнице, без свечей, в полной темноте Тиорин стало ещё страшнее. Как она ни старалась дышать глубоко и ровно, дрожь унять не удавалось. Теперь она боялась не только за то, что их кто-то заметит, она боялась и Инграта. Ему не было никакого резона причинять ей вред сейчас, но эта мысль ничуть не успокаивала. Когда Тиорин оступилась на ступеньке, Дарт снова поддержал её, не дав упасть, она шепнула: «Спасибо», — но стоило им оказаться в коридоре, как она вырвала руку и пошла быстрее. К счастью, за время, проведённое в замке, она успела запомнить расположение комнат в этом крыле и без труда нашла свою. Дверь в соседнюю, как и ожидалось, была незаперта. Тиорин толкнула её, и та бесшумно отворилась. — Проходите, — шёпотом произнесла она. — Ни звука, Элл спит чутко. Если что-то случится, моя комната здесь же, справа от этой. Не думаю… не думаю, что мне удастся заснуть после всего, что случилось. С этими словами она отошла, пропуская Дарта и Инграта внутрь. Даже в почти кромешной тьме было видно, как скривился последний, почувствовав запах пыли. — Королевские апартаменты, — иронически бросил он. — Бывало хуже, — так же еле слышно одёрнул его Дарт. — Спасибо, Тиорин. Ты даже представить не можешь… Но она уже скрылась в своей комнате и притворила дверь. Тиорин опустилась на скрипнувшую кровать и закрыла руками лицо. Ладони приятно холодили разгорячённые щёки, но мечущиеся в беспорядке мысли успокоить было нечем. Как так вышло, что она согласилась провести в замок двух почти незнакомых ей людей? Тем более, что один из них был магом. Она тихо застонала. Кто может представить, к чему это приведёт? Что она наделала? Ей хотелось разрыдаться, но было болезненно ясно, что уже никак нельзя повлиять. Что ни случится завтра, она уже сделала то, что сделала, и жалеть об этом поздно. Вместо этого она поднялась и распустила волосы, которые волнами легли ей на плечи. От тугой причёски болели виски. Тиорин подошла к окну и открыла его. Ночной ветер, пахнущий какими-то цветами, запах которых она чувствовала ещё по дороге к замку, повеял ей в лицо. Постояв перед окном ещё немного, она забралась на широкий подоконник и прислонилась спиной к стене. Почему-то ей казалось, что Дарт примет её слова о возможной бессоннице за приглашение прийти. Раньше она боялась в этом себе признаться, но сейчас, оставшись с собой наедине, врать было незачем — она искренне обрадовалась, увидев его там, в переулке. Это чувство было именно радостью, как при встрече со старым другом. Не благодарностью спасителю, не облегчением, какое испытываешь, когда видишь, что с человеком, о котором беспокоился, всё хорошо. Словно в ответ на её мысли, дверь тихонько скрипнула, и Дарт осторожно заглянул в спальню. Тиорин приложила палец к губам, гася улыбку, и жестом показала ему, что он может войти. Он скользнул внутрь и развёл руками, извиняясь за непрошеное вторжение. На столе оставалась свеча. Небольшая, длиной в палец. Тиорин спрыгнула с подоконника и зажгла её. Комната наполнилась неярким тёплым светом. — Я беспокоился за тебя, — медленно произнёс Дарт. — Неразумно было отправлять тебя гонцом. — Поздно жалеть, — откликнулась она и удивилась тому, что в точности эту же фразу несколько минут назад говорила самой себе. — Что произошло, то не изменить. Губы Дарта тронула лёгкая улыбка, он, чуть помедлив, присел на стул у окна, а Тиорин наконец скинула туфли — натёрла ноги, и теперь они болели — и устроилась на кровати. Только вчера она точно так же болтала с Кеем и Элл, но тогда она чувствовала себя уютно и спокойно, а сейчас волнение и тревога, пусть и приглушённые, не желали уходить. — Ты сможешь завтра провести меня к герцогу? — неожиданно серьёзно спросил Дарт. Кажется, именно ради этого вопроса он и пришёл, а беспокойство за Тиорин, показавшееся ей искренним, было только прелюдией. — Просто привести. Так, чтобы не попасться кому-нибудь из его людей или людей короля по дороге. Тиорин нахмурилась, размышляя. — С другой стороны замка есть небольшой сад, он по утрам гуляет там. Мечники из его гвардии держатся неподалёку, но если повезёт, у тебя будет полминуты до того, как они тебя увидят. Если ты сможешь заинтересовать его, сказать что-то важное, тебе ничего не грозит. При этом напасть на него ты не сможешь, — спешно добавила она. — Я буду рядом всё время, без меня ты даже до сада не дойдёшь. — Хорошо, хорошо, — он вскинул руки и рассмеялся. Она шикнула на него. — Тише! Могут услышать. Дарт кивнул. Тиорин невольно вспомнила их короткие беседы на постоялом дворе в Раннаре. Нынешний разговор слишком был на них похож — Дарт о чём-то знал и задумывал что-то серьёзное, скорее всего, и рискованное, а она соглашалась быть сообщницей. — Почему ты был телохранителем Тессара? — осторожно спросила она. — Кажется, ты ненавидишь магов. Даже на Инграта иногда смотришь странно, а ведь доверяешь ему. Дарт ответил не сразу. — Да, ненавижу, — наконец ответил он медленно. — Магия уродует души, разъедает их, как ржавчина. Делает людей жадными и жестокими. Чем больше они о ней знают, тем больше хотят получить. Инграт… он другой, не такой, как они. Его дар — насмешка над желающим власти. Поэтому он и стал аптекарем. Мог бы стать правой рукой Тессара, но ему ненавистна мысль быть в тени кого-то другого. А в аптекарском деле ему равных нет. К тому же он научился использовать свою силу для целительства. Тиорин кивнула и криво усмехнулась. — Он мне показывал. Пытался убедить, что я тоже смогу колдовать. И я поверила… И разочаровалась почти сразу. — Это лучше для тебя. Она не ответила, отвернулась к окну, где над кроной дерева поднялась яркая звезда. — А что до меня… — голос Дарта прозвучал неуверенно, как будто он не знал точно, хочет ли говорить. — Моя мать жила на земле, принадлежащей Тессару. У неё не хватало денег, чтобы платить налог, а в таком случае ребёнка могут забрать в услужение. К восемнадцати я хорошо фехтовал, вот всё и сложилось именно так. Тиорин услышала короткую паузу перед словом «жила», и её сердце сжалось. Значит, он потерял мать не так давно. Сколько ему сейчас, двадцать два, двадцать три? — Извини. — произнесла она, всё так же не сводя глаз с ночного неба и избегая встречаться взглядом с Дартом. — Я не знала… — Не важно, — вздохнул он. — Всё в прошлом, как бы сильно я не хотел это изменить. Тиорин подошла к окну и наклонилась вперёд, опершись на подоконник. Нужно было сказать хоть что-то, но она понимала, что слова либо прозвучат глупо, либо Дарт оборвёт её. За спиной послышались его шаги, но Тиорин не оглянулась, сделав вид, что не услышала. И всё же вздрогнула, когда он ласково положил руку ей на плечо. — Не бойся, — мягко произнёс он. — С тобой ничего не случится, я не позволю. Ещё раз такого не повторится. По спине пробежали мурашки, и Тиорин обернулась со смущённой полуулыбкой. — Я и не боюсь. Можешь считать меня сумасшедшей, но я не боюсь.