До неба и ещё чуть выше

У Лоры были смеющиеся глаза и лукавая улыбка, душа птицы и сердце, не желающее биться ровно. Она скучала за высокими стенами замка, запертая в нём, как птаха в стальной клетке. Отец уехал в столицу в спешке, едва обняв её на прощание и велев возвращаться в Арс из Раннара. Поначалу она обрадовалась — летняя резиденция герцога никогда не была ей по душе. Зной, пыль, сухая трава и палящее солнце. Лора не понимала, почему отец так любит этот городок, но не спорила с ним. Здесь, вдали от шумного Арса он был спокоен и, кажется, почти счастлив. А она тосковала по зеленым лугам, рощам и быстрым ручьям, тосковала по людям и шумным балам. В первое же утро, как она оказалась в замке у Арса, Лора хотела сбежать верхом, как делала это раньше много раз раньше, но привратник не выпустил её. Она помнила, конечно, слова отца о том, что покидать замок ей не следует, но восприняла их как совет, не больше. Обычное беспокойство, какое он всегда выказывал к ней. Сейчас же оно обернулось приказом, который Лора не могла нарушить. Сказать, что она была обижена — сильно преуменьшить. В другое время она и сама была бы не против провести в замке несколько дней, не выходя за ограду. Бродить в саду, сидеть в его укромных уголках, проводить часы за книгами из отцовской библиотеки. Но так, как сейчас… Лора злилась даже не на запрет, а на то, что отец не поговорил с ней серьёзно, не объяснил, что именно ей грозит. В свои шестнадцать она считала себя взрослой, и герцог не разубеждал её, никогда не беседовал с ней, как с ребёнком. Дни тянулись для Лоры бесконечно, полные обиды, которую она лелеяла в душе. Она бы и хотела перестать злиться на отца, но уязвлённая гордость не давала это сделать. Нежданный гость появился пасмурным утром — статный мужчина в искусно расшитом чёрном камзоле, который представился другом герцога. Лора даже смогла вспомнить его имя — Тессар Кортак. Знатный землевладелец, чьи владения лежали к востоку от Арса. Она помнила его, он уже несколько раз приезжал в замок, и герцог говорил о нём, как о человеке надёжном и честном. Управляющий герцога отнёсся к Тессару с недоверием, но всё же поддался на его спокойные убеждения и разрешил остаться в замке до тех пор, пока хозяин не вернётся. Это должно было произойти довольно скоро — тот отбыл в столицу из Раннара в большой спешке и не должен был задержаться там надолго, иначе предупредил бы хотя бы дочь. На это разрешение Тессар ответил с подчёркнутой учтивостью и заметил, что сам герцог всегда был приветлив к гостям, а в замке часто проводились балы и торжественные ужины. Сбивчивый ответ управляющего о «непредсказуемом положении дел» его ничуть не убедил, но расспросы Тессар продолжать не стал. Он был выше того, чтобы выслушивать трижды перевранные сплетни из уст слуг, которым герцог не доверил причин своего поспешного отъезда. Он был хорош собой: ещё не старый, статный, с чёрными как вороново крыло волосами, ещё не тронутыми сединой, и глазами, казавшимися бездонными. «Колдун», — в шутку перешёптывались слуги и смущённо опускали взгляды, стоило Тессару посмотреть в их сторону. Лора же к нему оставалась холодна — пусть и красавец, но он был всего лишь другом отца, одним из десятков мужчин, чьи разговоры о политике и деньгах вгоняли её в смертельную скуку. Она всё ещё была раздражительна и грустна. Пожалуй, если бы Тессар был чуть поразговорчивее, она бы согласилась на его общество, но он оставался всё так же почтительно-учтив, и Лора отвечала ему вежливой холодностью. Так продолжалось несколько дней, а затем Тессар во время одного из коротких разговоров с Лорой заметил книгу, которую она читала, и сделал пару неожиданно колких замечаний о ней. Девушка вспыхнула. Сильнее, чем пренебрежение к собственной персоне, её оскорбляло пренебрежение к тому, что она считала прекрасным, будь то любимая её кобыла, картина из холла или книга, которую она перечитывала, восхищаясь слогом и фантазией романиста. Сбиваясь от волнения, она высказала Тессару всё, что думала о «циниках, ни разу не ощутивших настоящих чувств», а он смотрел на неё с лёгкой улыбкой, затем, выслушав гневную тираду, извинился — чопорно, в своей привычной манере — и попросил познакомить его с замковой библиотекой. Лора сдалась. Она слишком соскучилась по умным и интересным беседам, чтобы отказать себе в удовольствии спорить с Тессаром о прочитанном. Он оказался прекрасным собеседником, порой язвительным к предмету разговора, но всегда уважительным с тем, к кому обращался. Лора боялась, что он сочтёт её неразумной девочкой, на которую не стоит тратить время, но он говорил с ней, как с равной. Так, как всегда делал отец. *** Во время одной из совместных прогулок в парке Лора отослала служанку, сопровождавшую их. Она повела Тессара в один из любимых своих уголков — к нише в стене, оплетённой вестийскими вьющимися розами. Герцог привёз побег из поездки к морю. Тогда Лора была гораздо младше и считала, что уезжать из дома — глупость, но сейчас она многое бы отдала за то, чтобы отправиться в путешествие хоть куда-то. Она знала, что у Тессара была слава человека, в юности изъездившего все четыре герцогства и надеялась разговорить его. Невзначай, полунамёками. К её искреннему счастью, это и не понадобилось. Увидев розы, её гордость (после смерти матери именно Лора ухаживала за ними), Тессар сам заговорил о Весте, где, по его словам, бывал раза три и видел тамошние сады, богатые причудливыми цветами. Лора слушала его, внимая каждому слову, затаив дыхание. Когда он подошёл к клёну с изогнувшимся у самой земли стволом и сел на него, она робко устроилась рядом. Лора ждала холодной отповеди, но Тессар, увлечённый воспоминаниями, казалось, даже не заметил её. Он говорил о Сейге, шумной и пёстрой столице Весты, стоящей не на побережье океана, а на берегу Ин-Моря — огромного залива, вдающегося внутрь материка; о парусных кораблях, бороздящих воды; о Сизых холмах на границе между Вестой и Кенратом, месте, окутанном таинственностью, о котором рассказывали много страшных сказок. Лоре хотелось, чтобы его истории не заканчивались никогда, а он задумчиво улыбался, ловя восхищённый взгляд её широко распахнутых серых глаз. Она не заметила плавное движение его руки и вздрогнула, когда ладонь легла ей на затылок. Тессар не изменился в лице, даже тёплый взгляд остался таким же, когда Лора почувствовала четыре ледяных укола в тех местах, где его пальцы касались её кожи. Мир качнулся, и она почувствовала, как проваливается в темноту, стремительно засыпая.