Дежавю

- Извини, Эмили. Виноватый взор мальчика избегал лишних взглядов на сестру. Пол улыбчиво следил за процессом, Питер хватал взглядом все изменения в поведении девушки. С одной стороны – насмешка над Джеком и его стенаниями, с другой стороны – садистское наслаждение страданиями избиваемой. Чудесно. Джек морщился от боли. Несмотря на то, что мучители уговорили его на перевязку, место удара сильно жгло. Подняв вверх руку с ремнем, тяжело ее отпустил на ягодицы девушки. Шлепок вышел слабым, что не укрылось от внимания Пола. - Джек, не стесняйся. Это глупо. Бей сильнее, это же наказание, - от вальяжного тона Джек стиснул зубы и более выразительно ударил Эмили. Она вздрогнула, но чувствовала, что этот удар был лишь чуть сильнее предыдущего. Джек больше замахивался и старался в последний момент тормозить руку с ремнем. Получались хлипкие удары. Примерно на шестом, Пол картинно закатил глаза и поглядел на приятеля: - Бивис, - Питер еле оторвал взгляд от пары и вопросительно уставился на Пола, - как ты думаешь, по какой причине Эмили закрыла от нас лицо? Джек сделал седьмой удар, вслушиваясь в разговор юношей. Питер сделал вид, что задумался и с флегматичным выражением лица ответил: - На мой взгляд, Эмили явно скрывает смех, ведь такие слабые удары весьма забавны. Ей, наверное, щекотно. Разве это честно? - Считаю, что нет. Одноногому капитану следует дать мастер-класс по наказаниям, как ты на это смотришь? - Ммм... Даже не знаю. Но во имя справедливости, думаю, стоит. - Конечно, Питер. Главное, восстановить справедливость. Ничего личного, я просто окажу помощь. Исключительно из высоких моральных побуждений, - заверил его Пол и поднялся с места. - Нет, - Эмили испуганно выпрямилась. Она слегка поморщилась, ведь кожу ягодиц неприятно покалывало. Отойти на небольшое расстояние не получилось: девушка поднимала спущенные штанины, чтобы отбежать. Но Пол подоспел вовремя. Он грубо выхватил ремень у ошарашенного и разозленного Джека и оттолкнул мальчика: - Смотри и учись, Джек, как надо воспитывать девочек, - Пол издевательски подмигнул и белой перчаткой за шиворот откинул девушку на спинку дивана, возвращая ее в прежнее положение. Произошло сразу несколько событий около невозмутимого и расчетливого Пола. Девушка воскликнула и попыталась снова выпрямиться, но Пол напер на ее спину рукой, с силой удерживая на месте. Питер сорвался со своего места, чтобы схватить рыпнувшегося Джека. Подросток начал нелепо отталкивать и бить противника. Но очевидно слабого мальчика юноша отвел за футболку в сторону. Эмили, сквозь завесу собственных волос видела, как полноватый юноша рывком встряхнул Джека с тихими словами: «Пожалуйста, тебе стоит вести себя спокойнее, если не хочешь, чтобы я причинил тебе боль. Мне бы не хотелось…» Но Джек не послушал. - Видишь, как твой брат защищает тебя? – Пол низко наклонился к уху застывшей Эмили. Его невинный голос шел вразрез с истинными намерениями, отчего девушку парализовало на месте, - Жаль, что его подвела сообразительность. Ее отсутствие точнее, - от легкого смешка Эмили попыталась выпрямиться, но мужская рука резко надавила на шею, возвращая на место, - Покажем ему, как правильно нужно наказывать? М? – Пол подождал ответа, жестко поглядывая на щеки Эмили, блестящие от слез. Юноша занято произнес над ее головой, - Питер, посади Джека удобнее, чтобы ему было все видно. Питер словно ждал команды. Отточенными движениями он отбросил руку мальчика в сторону, второй схватил его за плечо, чтобы обездвижить верхнюю часть тела. Взмахнул ногой и нанес точный, быстрый удар мыском кеды по ранению Джека. Мальчик упал как тряпичная кукла: с криком, который подхватила сестра. Окровавленный бинт сместился вниз, обнажая багровую дыру, наполняющуюся яркой жидкостью. Нога была сломана. Питер обходительно прислонил завывающего Джека к стене и похлопал по плечу в знак поддержки. - Думаю, тебе так будет виднее, - деланно виновато произнес Питер и мягким шагом отошел в сторону дивана. Эмили плакала. - За что вы так с нами? За что? – в слезах слышалось искреннее недоумение и взывание к разуму. - А за что вы с нами так? Играйте честно, - возмутился Пол и тут же обратился к севшему на противоположный диван Питеру, - Бивис, который час? Питер посмотрел время на наручных часах и с мерзкой улыбкой выдохнул. - Сейчас половина двенадцатого, Баттхед. - Успеваем, - Пол значимо поджал нижнюю губу и перевел свой жестковатый взгляд на дрожащую Эмили, - Ну что, покажем братцу мастер-класс? Уверяю, будет не больно. Питер подсобрался, с вожделением наблюдая за лицом девушки. Спрятать в руках она его уже не могла, поскольку крепко вцепилась в обивку дивана. Эмили закрыла глаза, сотрясаясь от рыданий. Обещание Пола было пропитано заискивающей ложью. Оно нисколько не успокоило, а заставило похолодеть внутри от ожидания адской боли. Блондин нарочито медленно спустил обратно джинсовую ткань и кружевную, задевая перчаткой розовую кожу. Он несколько раз провел по ней ремнем. Намеренно оттягивал время. После повисла пауза. Невыносимо тяжелая. «Да бей ты уже, свол…» Пол нанес резкий удар. - Аай! – Эмили громко взвизгнула. Хлопок вышел гораздо звонче, чем у Джека. И после жгучего шлепка остался ярко красный след. Пол не жалел сил. - Один, - спокойный голос считал каждый удар. Пол контролировал все: и свой голос, и силу. Максимально противопоставлял их друг к другу. Джек сквозь пелену слез и собственной боли, старался подбодрить Эмили. «Эмили, терпи», «Он скоро отвалит», «Они уйдут», «Еще немного, Эмили, терпи», «Копы найдут нас, терпи». Все слова подростка смешались для нее в едином гуле: от крови, стучащей в ушах до хладнокровного размеренного счета. Эмили на седьмом ударе громко взвыла и присела на колени, стараясь защитить ягодицы от непрерывного жжения. - Ну нет, Эмили, так у нас ничего не получится. Пол несколько нервно поднял ее под руки и придавил к спинке дивана. Истязания продолжились. В какой-то момент, Питер ушел на кухню. Слухом он ловил хлопки, бормотания Джека и слезные завывания Эмили, которые превращались в одну мелодию. Юноша внимательнее осмотрел помещение. Его внимание привлек графин с апельсиновым соком. Полноватое тело весьма ловко и легко приподнялось на носочки: Питер достал из серванта два стакана. - Десять. Что ж, весьма неплохо, - Пол похлопал перчаткой по кровоточащим округлостям Эмили, заставляя ту ерзать на месте. Девушка чувствовала, что теряет сознание, - Так сколько тебе там лет? Эмили промолчала, поскольку тонула в агонии, унижении и ненависти к Полу. И язык не слушался ее – словно вся жизнь сконцентрировалась на боли в нижней части тела. Тряхнув вялое тело, Пол цокнул и направил взгляд на дверной проем гостиной: - Том, сколько ты бы ей дал? Питер непринужденно разливал ярко оранжевый сок по стаканам. Когда он закончил, аккуратно отнес их в гостиную и поставил на стол. - Ей восемнадцать, - Джек слабо ответил, но на его маленькую ложь «во спасение» никто не обратил внимания. Юноши развлекались. Питер движением руки убрал челку с глаз и прищурился. Спустя мгновение неуверенно ответил: - Может, двадцать пять? Пол озадаченно поправил свою перчатку. - Многовато, конечно, но в ее годы можно выглядеть как и восемнадцатилетняя, поэтому вполне поддерживаю. Эмили вклинилась в беседу мерзавцев: - Мне восемнадцать. Мне, правда, восемнадцать! - Мы можем как-то это проверить? - Спросите у… - Джека? Джек соврет, чтобы уберечь тебя от справедливого наказания. Еще предложишь аргументы или продолжим? Паспорта не было. «Никаких документов на отдыхе»: спешно и весело приговаривал Киллиан, чтобы поторопить семейство в процессе отъезда. Эмили изнеможенно закрыла глаза. - По твоему молчанию можно определить, что ты солгала нам, - нежный голос Питера лапками поднял голову девушки вверх, - За это полагается штрафные пять ударов, - скромная улыбка отразилась ужасом в глазах Эмили. - Двадцать пять плюс пять это тридцать. То есть еще… двадцать ударов. Девушка в истерике отшатнулась. Когда ее снова бесцеремонно ткнули в спинку дивана, что есть мочи завопила. - Не надо, прошу вас. Извините за все, не бейте меня, достаточно… Питер равнодушно выдохнул и без всяких эмоций продолжал наблюдать за страданиями девушки. Пол ожидаемо не внял ее мольбам. Превращая мягкие бедра в кровавое месиво, юноша крепко удерживал вырывающееся тело. И считал. Джек рыдал вместе с девушкой. Он не мог ей помочь, он даже не смог ударить Пола, чтобы защитить сестру. В чем и винил себя. На двадцатом ударе юноша остановился, чтобы перевести дыхание и дать Эмили возможность помолчать. Крик его порядком утомил. - Бивис, ты положил ружье в лодку? Питер мгновенно откликнулся: - Конечно, Баттхед. Принести? - Будь добр, если тебя это не затруднит. - Чтобы их не смущать, положу его в коридоре, - улыбнулся Питер и неспешным шагом отправился к назначенному месту. Пол постоял и легонько похлопал Эмили по боку. Она на себе живого места не чувствовала. - Потерпи, осталось десять. Если бы ты не пыталась нас обмануть, то было бы пять. Надеюсь, тебе не очень больно, - Эмили мучалась в агонии, еле удерживая себя на ногах, - Как видишь, в этой игре наша взяла. Но прошу не думать, что все закончится через 10 ударов. Все только начинается. Многообещающе и ласково проведя рукой по спутанным волосам девушки, Пол перехватил удобнее ремень. Все 10 ударов ритмично последовали друг за другом. Эмили давилась слезами и перебивалась на крик. Дверной щелчок раздался в унисон последнему удару. Питер аккуратно опустил оружие на пол коридора и легким шагом настиг диван. Пытка закончилась. Блондин откинул от себя ремень и бережными движениями натянул кружевную ткань. Он с садистским удовольствием хлопнул резинками, после чего непринужденно натянул темную джинсовую ткань на кровоточащие бедра. Эмили слабо плакала. Без сил опустилась на пол, и прислонилась боком к задней части мебели. Пол оглянул содрогающееся тело и потянувшись, занято прошествовал к Питеру. - Такую порку заслуживал Джорджи-младший. И почему мы его так не наказали? - Энн бы убила нас на месте, - блаженно пропел Питер, - Да и он бы не выдержал. Ему не двадцать пять… - Это верно. А вот Энн тридцать пять. И вновь промах, Бивис. - Не хочется возвращаться, мы уже все сделали, что могли. - Да, пожалуй. Кроме, этого упущения. Которое мы восполнили сейчас. - Верно. - Смотри, у них есть кассеты. Юноши затеяли какой-то разговор, который фоном размазался в восприятии девушки. В этот момент, она думала, как хорошо было бы умереть. Лишь не чувствовать боль и унижение. Не слышать противных голосов мучителей. Не переживать за брата. Чтобы не было ни-че-го. Джек выругался, за что получил молчаливый и надменный взгляд Пола. - Думаю, мы не побрезгуем и с тобой сыграть в эту игру. Тебе следует помалкивать. И сказать «Спасибо» за бесценный урок, который я преподнёс и тебе и твоей сестренке. Она, кстати, жива там? Питер, посмотришь? Питер встал с комфортного места и прошаркал до девушки. Сел на корточки перед ней и ощупал пульс. Кожа была бледной – на руках стали просвечиваться вены. Конечно, он знал, что она жива. Пока они не решат закончить игры, их жертва обязана жить. - Она дышит, но, к сожалению, не в состоянии подняться, - резюмировал Питер и тихо обратился к Эмили, - Ты сможешь подняться, чтобы сесть на диван? – девушка шепнула «Нет» с закрытыми глазами, - Лежать на холодном полу - плохая идея. Позволь, помочь тебе. Питер без ожидания схватил ее за плечи и заставил резко встать отнекивающуюся Эмили. Сознание пребывало в тумане. Тело купалось в боли. Девушка полностью сдалась власти юноши, не в состоянии дать отпор. Питер еле усадил ее на диван, заботливо проведя мимо довольного Пола. Девушке было больно соприкасаться с диваном. Юноша придавил к нему, предварительно извинившись, чем заставил ее хрипло воскликнуть. Голосовые связки порвались от надрывного плача и криков. Пострадавшая еле застыла на месте, всей душой не желая провоцировать Питера. Несмотря на то, что бил ее Пол, сознание проводило параллели с Питером. Наверняка он тоже был на такое способен. Эмили чувствовала жжение, словно по бедрам проводили раскалённым металлом. Она тяжело выдыхала воздух и слабо смотрела перед собой. Ей не хватало силы на то, чтобы оттолкнуть руку Питера. Белой перчаткой он успокаивающе гладил ее по ноге. Поморщившись на новый приступ боли, Эмили издала жалобный стон. На лице Джека не было ни одного живого места. Карие глаза казались потухшими – иногда они давали щекам слезы. Сердце подростка щемило от ужасающей картиной, которую явили ему садисты. Мальчик, опираясь на стену спиной, лежал в луже крови. Прижал ладонь к раненному колену, но багровая жидкость упрямо текла сквозь пальцы на чистый блестящий паркет. Жизненные силы медленно покидали измученное тело. - А с чем сок? – Пол сосредоточенно нахмурился и потирая руки наклонился к журнальному столику. Питер беззаботно ответил «С апельсином», бросил другу ухмылку и вернул внимание к Эмили. Она начала слабо отпихивать белую перчатку, но мужская рука с напором обхватила колено. В синих глазах Питера пробежала тень требовательного высокомерия. Он молчал и это неслабо напрягало Эмили. «Какой же ты… Козел, лучше бы наорал сейчас». Но Питер умело нагнетал молчанием обстановку. Зачем утруждаться словами, когда действия объясняют красноречивее и доступнее слов? Пол выпил стакан апельсинового сока и прошел к излюбленному месту на диване. Небрежно отряхнув затекшие руки, блондин обратился к Эмили, поглядев прямо в ее блестящие от слез глаза. Она передернулась. Колено еще было сжато в многообещающих тисках. - Как тебе наказание? – полные губы изогнулись в циничной улыбке, - Понравилось? Эмили стало невыносимо. Она изнуренно повернулась на бок, отворачиваясь от хмыкнувшего Питера. - Ей понравилось, - перевел юноша и нежно погладил плечо Эмили. - Отлично, - громогласно похвалил Пол. Ему словно не сиделось на месте, и он вновь подскочил к девушке.Она претерпела недостаточно боли. «Когда же вы отстанете от меня?..» Юноша скромно подошел к ней – его демонстративно не замечающей – оперся руками на свои колени и произнес: - Напоминаю, что мы сыграли в «Преступление и наказание». И из каждой игры надо делать выводы. Какой урок ты вынесла для себя, Эмили? Девушку трясло от собственного бессилия, страха и опасной близости с мучителями. Она сразу ответила, но вышло беззвучно. Спустя мгновение тишины она почувствовала, как в копну волос медлительно зарывается чужая рука. И так же неспешно начинает стискивать волосы в ладони, с силой поднимая голову наверх. - Не слышу, - мелодично прошептал Пол. Эмили скомкано и торопливо ответила, лишь бы он отпустил ее: - Поняла, что не надо было тебя бить, и что не надо было посылать тебя к черту, и что… что… - истерично заплакав, Эмили не договорила. Но сказанное вполне удовлетворило Пола и он сразу разжал руку. Не преминул легонько толкнуть ее к дивану. - Жаль, что правильные выводы возникают только в моменты боли, - Пол немного постоял рядом, сочувственно оглядывая снизу верх Эмили. Спустя недолгую паузу он уже сидел на диване, малодушно рассматривая свои белые и неизменно чистые кеды. Страдания девушки его нисколько не волновали. Его волновал другой вопрос, возникший на седьмом ударе ремнем. Питер помог Эмили принять прежнее положение на диване. Ему наскучило упоение ее истомленным состоянием, и он присоединился к Полу. Был уверен, что она никуда уже не убежит. В чем, впрочем, был прав. - Наш приятель из группы поддержки, - начал Пол, глазами указав на полумертвого Джека, - случайно проговорился, - мальчик обессиленно взглянул на мучителя, - Ты сказал, что вас найдут копы. Вы что, вызвали полицию? – блондин недоверчиво усмехнулся, уверенно и цепко вглядываясь в замученные юные лица. Конечно, Эмили и Джек промолчали. - Насколько мне известно, молчание – знак согласия, - подал тихий голос Питер. - Когда они успели? – усмехнулся Пол и с потаканием покачал головой. Поправляя перчатку, он сказал, - Разве вежливо так обходиться со своими гостями? Вызывать полицию, бить их, оскорблять? – он чуть хмуро и холодно наблюдал за переглядками жертв. - Это очень грубо с их стороны, - с чувством оскорбленного достоинства резюмировал Питер. Он медленно моргнул, серьезно поглядывая на Эмили. Она вопросительно подняла бровь. «То есть, они убили наших родителей, ранили Джека, избили меня, а… а сейчас говорят о нашем негостеприимном поведении? Чтоб сдохли, психи» Ей хотелось придушить нагло смотрящего Пола. И хотелось, чтобы бедра перестало сильно жечь. Но уж точно не хотелось слышать будничный и отвлеченный разговор парней. - В любом случае… который час? - Тринадцать сорок две. - Я порядком проголодался. - А я хотел забрать кое-что в спальне на втором этаже. - Валяй, Толстый. Я пошел смотреть, что у них там есть, - имея в виду холодильник, Пол легким шагом покинул гостиную. Эмили почувствовала себя так, словно с нее сняли тяжелый груз. Настолько психологическое давление Пола ощущалось физически. - Пожалуй, я тоже пойду. Сейчас вернусь, - казалось, неуверенно и стеснительно оповестил их Питер. Насколько же контрастно со словами смотрелась его пружинистая пробежка до лестницы и мрачноватая подоплека во взгляде. Эмили стала предоставлена сама себе. Джек тоже. Ее поражало, насколько садисты бездушны к их мучениям. И озадачил тот факт, что садистов совершенно не напугал скорый приезд полиции. Девушка перебирала в голове известные диагнозы, но никакой из них не подходил к юношам. Либо подходили все разом. И это колючим льдом пробирало до костей. - Они не уйдут, - хрипло констатировала Эмили, слабо раскрывая рот. - Полиция приедет, Эмили. Нам помогут, вот увидишь, - твердо заверил ее брат. И поморщился на резь в колене. - Они долго едут, - безнадежность собралась в виде слез в уголках глаз. - Они ищут нас, нам потерпеть немного. - Не успеют, Джек. - Успеют. Эти, - парень не мог подобрать подходящего слова и лишь крепко зажмурился, - они скоро наиграются. Нам надо тянуть время, слышишь? Эмили молчала и опустошенно глядела перед собой. - Слышишь? - Мы не протянем, Джек. Ты потерял много крови, а со мной их мерзкие игры будут короткими. Им надо нас добить. Прощай. Пока я могу еще это сказать… - Эмили, соберись! Никаких «прощай». Даже если я умру, то ты должна остаться жить. Тебя однозначно спасут, - бессильный выдох и короткое пожатие плеч, - Надо надеяться на лучшее. Они поглядели друг на друга. Повисла глубокая тишина. Банальные фразы впервые не смешили Эмили и Джека. Никто не размышлял о побеге. Лишь слабо надеялись на спасение. Оба проникались безысходностью ситуации и отчаянно цеплялись за надежду. Позади них послышались размеренные хлопки. - Браво! – это был Пол, - До чего душераздирающая сцена. Вполне достойная Оскара или даже Грэмми, - издевательски провозгласил юноша и сделав последний хлопок, сложил руки на груди. Девушка обернулась на блондина, который лениво оперся на дверной косяк и скрестил ноги. Как же ей хотелось их переломать. Она закипала от ненависти к мирно улыбающемуся юноше. Зловещее молчание прервали шаги по лесенкам. Пол заинтересованно оглянулся на Питера. Тот, глядя под ноги, тасовал карты. Остановился перед приятелем и красивым движением растянул колоду, резко собрав карты вместе. - Как тебе мясо? - Откровенно говоря, не очень. Анна готовила вкуснее. Питер согласно кивнул и тут же движением головы откинул челку назад. - Достал карты. Можно будет сыграть. - Я не против. Дадим гостеприимным хозяевам восстановить репутацию в наших глазах. Тем самым покажем пример вежливого времяпрепровождения. - Мне кажется, им поздновато становиться гостеприимными. С их стороны это будет уже лицемерно. - Что правда, то правда. Тогда нам стоит просто приятно скоротать время перед приездом уважаемых полицейских. Как думаешь, Бивис? - Хорошая идея, Баттхед. - Как всегда. Пол хлопнул в ладоши, завершая диалог. Он стремительно прошел в гостиную. Под настороженными взглядами пододвинул журнальный столик к Эмили и вслед за ним диван. В результате перепланировки легонько щелкнул девушку по носу и указал Питеру на сиденье двумя руками. Полноватый юноша благодарно улыбнулся на приглашение и присел. Начиналась новая игра. Проблеск надежды потухал в глазах девушки. От ее ранней уверенности в их судьбе не осталось ни следа. Она сто раз мысленно прокляла гольф, белый цвет и любителей этого незамысловатого комплекта. Но проклятья юношам были не почем. Безнаказанность сносила крышу. А вежливое общение ставило ее на место. Точнее прокладывало тонкий шифер, наступив на который, можно легко свалиться в пучину жестокости и изощренного ума. Эмили всей душой хотела наречь их психически больными. За убийство ни в чем неповинных родителей. За то, что парни называют себя чужими именами. Но останавливало одно: холодный рационализм в глазах садистов. Внешне человеческое преобладало над звериным. Они словно отдавали себе отчет в каждом действии, жестко контролировали ситуацию, владели ей. И рассудительность перекрывала жесткость истинных намерений парней. Эмили не заметила, как добровольно отдала свою судьбу в белоперчаточные руки. И ощущала безнадежность, смазанную картиной будущего. Все потому, что полиция заблудится в адресах идентичных бухт.