Демон внутри меня

— Все хорошо? — полюбопытствовал Брент и я сказал, что все просто отлично, судорожно потирая ладони. «Гарри, успокойся», — услышал я от него, когда он заметил мое волнение. Я встал, как каменный, и впервые до меня дошло, что до появления в моей жизни Брента я не был таким эмоциональным. А теперь внутри бушевал шторм из смешанных настроений, и я хотел остановить его. Хотел, но не мог. — Брент. — ? — Брент, ты мне очень нравишься. Ровно на секунду он замер, а затем примкнул ко мне, согревая в своих объятиях. Посмотрев мне в лицо, он положил свои слегка холодные ладони мне на щеки. — Гарри, я догадывался об этом. Интуиция подсказала. Но знаешь, что куда важнее интуиции? Тот факт, что ты мне тоже очень нравишься, и всегда нравился. Его слова ласково дотронулись до моих ушей, окутывая их звуками его бархатистого голоса, и от блаженного удовольствия я прикрыл глаза, вдруг ощутив его плавные губы на своих губах; меня утягивало, словно в околдованный портал, и я почувствовал как любовь ударяет мне в мозги, как быстро бьется мое сердце и трепещет душа. Я растворялся в нем, как солнечный закат тает на горизонте, утопая среди зданий и деревьев, морских побережий, полей и гор. Сладостное упоенье обволокло нас обоих, и не было счастливей в мире пары влюбленных, чем мы в ту минуту. Мне льстило его тяжелое дыхание, и я погладил его приятную кожу на шее, безмятежно улыбаясь. — Ты приручил меня, — иронично произнес я, ссылаясь на сказку Антуана Экзюпери. Брент беззвучно рассмеялся, дотрагиваясь до моих волос. «Тогда я в ответе за тебя». «А что насчет свидания? Завтра, в моем любимом парке» — прошептало мое возросшее буйство; оно ликовало. «Как скажешь» — ответил он с особым шармом и потянулся за вторым поцелуем. Когда перемена закончилась, я ушел из темной комнаты с ощущением теплоты его взгляда на себе, пока Брент провожал меня глазами и не покидал помещение, вероятно, доделывая в нем кое-какие дела. На ланче Молли села рядом со мной, а Мэтт снова пропал в библиотеке; Джонсон была чем-то раздосадована. — Что-то случилось? — задал я вопрос, и Молли посмотрела на меня отсутствующим взором, раздумывая над чем-то. — Вообще, да. Но знай заранее, что ты в этом не виноват. — Так что стряслось? — Кортни вчера позвонила мне и сказала, что все конечно. Якобы со мной она попадает в странные ситуации… Сначала я очень расстроилась, но потом она добавила еще кое-что, и это уже окончательно меня разозлило, да так сильно, что она мне вмиг осточертела. В общем, она сообщила мне, что все это время встречалась с другой девушкой, просто использовав меня для разбавки скучной жизни. С того дня я больше не желаю ее видеть. — Мне очень жаль, М… — Нет, перестань. Все в порядке, она просто предала меня, и я злюсь. — Тогда хочешь я подожгу одну из ее вещей? Умышленно. Молли рассмеялась. — Нет, Гарри, я хочу, чтобы ты говорил со мной, как ни в чем не бывало, потому что мое расставание произошло не так болезненно, и я уже успела отпустить ситуацию. Кортни не была человеком, которого я искала. — Тогда найди Сильвию. — Что? — Найди Сильвию и скажи ей о том, что чувствуешь.       Молли на какое-то время зависла, она была не в силах подыскать возражения, ведь в глубине души считала эту идею довольно заманчивой. Она похвалила меня за сообразительность и гениальность, а затем с улыбкой начала есть. — Я целовался с Брентом, — застенчиво произнес я, зная, что Джонсон хотела бы это услышать и оказался прав — она мигом перестала жевать еду и с изумлением взглянула мне в глаза. — Как это прекрасно… Я сказал «угу» и притронулся к ложке с озорной ухмылкой. — Когда и где это произошло? — потребовала деталей Молли. — После второго урока в темной комнате. — Не знала, что в нашей школе она есть. — Я тоже не знал. Молли пожала плечами, и мы стали говорить о моем недавнем каминг-ауте перед родителями. Мой рассказ вызвал у Молли добродушную усмешку, и она сказала, что я обязательно должен познакомить Брента с родителями. Но Молли не знала, что у меня намечается свидание, а я умолчал об этом, чтобы не отвести от себя удачу, потому что в последнее время та была довольно хаотичной.       На следующий день после занятий я и Брент отправились в парк. Было прохладно, и в этот день я был в его кофте вишневого оттенка, а он это мгновенно заметил. Первым, что я получил при нашей встрече, оказался букет пионов малинового цвета, а вторым стало крепкое и продолжительное объятие. Я признал, что свидание началось идеально, и мы шли по парку, держась за руки, как двое возлюбленных. Мы были ими. Все шло достаточно хорошо, пока я не обратил внимание на знакомого человека, что сидел на лавочке. А внимание он привлек лишь потому, его старательно облаяла чужая собака, и я почуял неладное. — Это Крис, — сказал я Бренту и сообщил обо всем том, что когда-то у меня было с этим человеком. Брент верил мне, и все-таки сказал подойти к нему, потому что его проснувшаяся интуиция постучала в окошко. — Здравствуй, Браун, — вежливо обратился я к Крису, когда мы приблизились. Собака стала лаять и на меня, но хозяйка прекратила эту агрессию и просто ушла из парка вместе со своим питомцем. — Давно не виделись, Гарри. Извини, что не общался с тобой, просто после того признания мне не сталось не по себе, и я хотел тебя отыскать, чтобы снова поговорить, однако ты нашел меня раньше, чем я успел осуществить это.       Брент внимательно слушал и изредка следил за движениями моего собеседника. Но в целом он не вмешивался в нашу беседу. — Странно, что собака так на тебя реагировала, ведь ты ее не трогал. — Да, бывают в жизни разочарования. Внезапно все это показалось мне подозрительным и я мимолетом ущипнул Криса так, чтобы он заметил. И как я был удивлен, когда увидел, что Крис никак не реагирует, спрашивая о том, что я делаю. — Браун, ты тоже одержим? Крис опустил плечи и сдался. В его руке вдруг возникло пламя и тут же исчезло. — Нет, Гарри, ты ошибся. Я не одержим. Я вообще не человек. — Тогда кто ты? — любопытно произнес Брент. — Я сам дух кицунэ, годами копивший опыт, чтобы наконец научиться превращаться в человека; у меня семь хвостов, и я сильнее того духа, что поселился в тебе, Хилл. Я посланник богини Инари, которая разгневалась на тебя за твои ужасные поступки. — Но что я сделал? — Чуть не убил лису. Такой вариант не укладывался в моей голове; я перестал двигаться и как-либо воспринимать реальность, полностью погружаясь в свою память и картины прошлого. Никакой лисы там не было. — Крис, каким образом я мог «чуть не убить лису»? — С помощью своего родственника. — Все равно не понимаю. — Тогда позволь мне объяснить. — Крис создал огненную сферу, проецирующую прошлое и мы стали глядеть в нее, параллельно слушая его рассказ. — Несколько лет назад, в Окленде, в один нехороший дождливый вечер твои родители временно ушли из дома, оставив тебя с бабушкой. Немного погодя, на крыльцо прибежала раненная лица-кицунэ, моя старшая сестра; ее рана была почти смертельной. Она стала издавать громкие звуки, дабы привлечь к себе внимание, и через пару минут на крыльцо вышла твоя бабушка, которая панически боялась диких животных, и ты это знал. Более того, у моей сестры было восемь хвостов, однако в тот день ее сил было недостаточно, чтобы излечить себя; она молила о помощи. Твоя бабушка ничем ей не помогла, и вскоре это навлекло беду на твой дом — она скончалась на следующий день, пока ты был в школе. Случайное совпадение или действительный инфаркт — никто не знал точно, но было еще кое-что… Выжившая кицунэ хотела отомстить твоей бабушке, но так как та внезапно скончалась, ей было не на кого выместить свою злобу и обиду. Тогда она выбрала тебя в качестве своей главной мишени и обратилась к богине Инари, жалуясь и негодуя. Возможно, она слегка приукрасила случай, но ее слов и их действия было достаточно, чтобы разгневать доброжелательную Инари, ведь она ценила и заботилась о своих подданых, не терпя к ним неуважения. И Инари наслала на тебя проклятье, которое подразумевало большие несчастья каждые десять лет. Моя старшая сестра, кицунэ с восемью хвостами, не оценила последствия своей раны и все-таки отбыла в чистилище смерти, так и не вернувшись к нам. Но она была удовлетворена тем, что устроила Инари ради нее, и ее душа была упокоена. И вот, в восемь лет, после того, как ты переехал в Лос-Анджелес, с тобой случилось первое несчастье. Один из посланников Инари столкнул тебя с лестницы, и ты получил сотрясение мозга тяжелого характера, но на всеобщее удивление быстро восстановился. Как жаль, что ты почти не помнишь этого. Теперь тебе восемнадцать, и проклятье все еще действует. В этот раз Инари послала меня, и я пытался устроить все незаметно. Пригласил тебя на вечеринку, закопал кувшин на заднем дворе той девушки, нанял актера, который играл пьяницу и хотел было опустошить тебя с помощью страха, но тут же заметил, что ты уже опустел от сильного чувства влюбленности, и твое падение сыграло мне на руку. Да, мне приказали вселить в тебя дух Рейко, нашего не столь могучего друга с шестью хвостами. Я просто велел ему отравлять тебе жизнь, но кто знает, что может произойти с тобой, например, в двадцать восемь лет. А ты только подумай об этом, Гарри. Каждую десятилетку события утяжеляются, вплоть до внезапной смерти. Ты точно хочешь оставить этот случай вот так? Моя сестра совершила ошибку, и я прошу прощения от ее лица. Но лишь в твоих руках возможность поменять ход своей истории. Конец рассказа.       Я был поражен. Никогда еще в жизни я не был так напуган за себя. Мне срочно захотелось избавиться от проклятья и, желательно, от самой кицунэ, демона внутри себя. Первым делом я уронил свой взор на Брента, а тот бережно его поймал, гладя меня по щеке, говоря, что все в порядке. Тогда я продолжил говорить с Крисом. — Как я могу снять с себя это проклятье? — спросил я, вызвав у Криса благородную улыбку. — Тебе следует искренне извиниться перед богиней Инари, следует молить прощения, и она сжалится над тобой, я уверен в этом. Наша богиня неимоверно добра. — Как мне добраться до божественной Инари? — Ты должен прийти в японский сад завтра ранним утром. Увидишь меня, и я провожу тебя к Инари. — Я благодарю тебя, Крис. Обязательно приду. — Рад это слышать. После такого нетипичного диалога мы с Брентом недолго гуляли по парку. Когда оба поняли, что продолжать свидание здесь будет бессмысленным, то отправились на крышу и устроили там пикник. Еды, конечно, не было, зато мой парень расстелил плед, и мы легли близко друг к другу, наблюдая небо, полное причудливых облаков. Я заметил, что Брент не взял с собой фотоаппарат, так как желал полного погружения в реальность, без отвлекающих факторов. И мы разговорились обо мне; Брент сказал, что я все еще ему нравлюсь, каким бы я ни был и сколько бы проклятий на мне ни висело. Я был счастлив рядом с ним. Я был так поглощен пребыванием около него, что все тревоги по поводу завтрашней встречи с богиней покинули мое сознание. Наступал вечер, а я все еще хотел остаться здесь, с ним, на этой прекрасной крыше. Солнце уходило, давая звездам несколько часов своей неповторимой славы, и Брент взял меня за руку, рисуя созвездия своим пальцем. Некоторые он сам выдумывал, но это показалось мне увлекательным.       — Слушай, помнишь, ты говорил, что у меня в долгу из-за того, что я помог тебе с эссе? — Конечно. Что я могу сделать для тебя? — Не мог бы ты, пожалуйста, отдать мне эту чудесную кофту? В ней очень хорошо, и я так чувствую, будто ты обнимаешь меня каждую секунду. — Если хочешь, унеси весь мой гардероб, ибо для тебя ничего не жалко, — проворковал Брент и прижал меня к себе, разглаживая мои черные, как воронье перо пряди своей нежной рукой. Так мы с ним и уснули в объятиях и на крыше очень высокого здания, а на следующее утро я проснулся первым, собираясь на встречу с Инари. — Удачи, мой очаровательный и милый, — произнес Брент хриплым голосом после того, как пробудился от шороха, издаваемого мною же. Я поцеловал его в лоб и ушел, прихватив свой подарок. Забежал домой, переоделся и поставил букет в вазу; на часах было 4:40. Я успевал к пяти. Крис встретил меня в японском саду необычайной красоты и махнул мне рукой, как только увидел мой силуэт среди деревьев. Перед нами стояли красные ворота без створок, и Браун ожидал меня около них. — Это Тории, — объяснил он, указывая на врата. -- Ты можешь пройти через них благодаря кицунэ, что живет в тебе, но только в моем сопровождении. Я кивнул и последовал инструкциям Криса. Мы прошли через ворота и оказались в непонятном для меня месте. Крис отвел меня к богине Инари. Она предстала передо мною как богоподобное существо, чем-то похожее на женщину с белыми, как первый снег, волосами. На ее голове росли лисьи уши, и при себе она имела девять длинных и могучих хвостов. На ней было свободное кимоно ослепительной белизны, а на лице ее красовались пунцовые узоры. Инари увидела меня, и я отдал ей дань уважения, поклонившись. Крис удалился, оставив меня с ней наедине, и я сложил руки вместе, умоляя богиню простить меня. Видимо, Инари была в хорошем расположении духа и увидела мою потерянность, выказывая жалость. — Хорошо, человек, — гордо, но в то же время благородно промолвила богиня. — Я прощаю тебя и снимаю с тебя проклятье.       — Значит ли это, что дух кицунэ, который вселился в меня, исчезнет? — На это я не могу никак повлиять. Я выполнила твою просьбу и простила тебя, а со своей одержимостью ты вправе разобраться самостоятельно. Она махнула рукой, и ее кимоно стало развеваться от сухого ветра в этом божественном месте. Я хотел узнать больше. — Но как я могу выселить духа? Пожалуйста, светлейшая богиня Инари, ответь на мой вопрос. Ее лисьи глаза кротко уставились на меня, и богиня разочарованно вздохнула. — К сожалению, единственный способ избавиться от духа в таком случае — умереть самому. На это я ничего не ответил богине и поблагодарил ее за оказанную помощь. Крис проводил меня обратно на Землю, и я значительно приуныл. — Прощай, Гарри, — сказал Браун. — Моя миссия здесь завершена. Я помахал Крису рукой и увидел, как он постепенно растворяется в воздухе.