Тайна родового поместья

«Ничего так не обманчиво, как слишком очевидные факты». Артур Конан Дойл

      Прошли почти сутки с момента последней прогулки по прошлому. Арчи задумчиво бросал камешки в озеро, сидя на деревянном мостке. Он все никак не мог отпустить мысли о разговоре с Тэйном, вновь и вновь прокручивая его у себя в голове. Было до жути обидно, что его искренний порыв помочь так грубо смяли и выкинули в мусорку, словно ненужную бумажку. Да и как теперь можно было смотреть на мир сквозь разбившиеся розовые очки, делая вид, что никаких машин времени, неразгаданных убийств и миражей не существует? Реально ли это?       — Да что с тобой такое? — вырвал Арчи из пучины самобичевания недовольный голос Аделаиды. Последние десять минут она о чем-то увлеченно размышляла и все время хмурилась, когда слышала в ответ задумчивые «Ага», «Ну да» и «Хм».       — Все нормально, — упрямо твердил юноша, не отрывая взгляда от зеркальной неподвижной глади озера.       Аделаида показала Арчи это место. Они встретились утром, когда солнце только-только начинало согревать землю своими лучами, и пошли по широкой песчаной дороге в глубь соснового леса, который на фоне местной природы выглядел как темное пятно, оставленное на картине дрогнувшей рукой неопытного художника. Чем глубже они уходили в бор, тем меньше солнечного света видели вокруг себя. Он с трудом проходил сквозь массивные ветви многовековых деревьев и тут же растворялся во мхе, жадно поглощавшем его. Сквозь лес шла одна еле заметная тропинка, по которой, кажется, и ходила только одна Аделаида. Природа здесь выглядела девственно чистой, не затронутой разрушающей рукой человека. По земле стелился туман, и ноги быстро намокли от холодной как лед росы. Вокруг Арчи воцарилась тишина. Он, казалось, не слышал даже своих собственных шагов, лишь одинокое пение птицы, затерявшейся где-то среди деревьев. Казалось, будто этот лес накрыли куполом, изолировали от внешнего мира, и поэтому до сюда не доходили никакие звуки оттуда. Нос щекотал запах сырости и размокшего дерева, но дышать было легко, намного приятнее, чем в шумном грязном Лондоне.       Но лес этот на удивление быстро кончился, и тогда ребята вышли к широкому озеру, которое будто спряталось в лесу, подальше от лишних глаз. Арчи несколько минут завороженно оглядывался, ему казалось, что он попал в сказку. Окруженное со всех сторон стройными соснами озеро было неподвижно, словно замерло во времени. Его гладь была похожа на огромное зеркало, в котором отражалось голубое небо, запятнанное пушистыми мягкими облаками, солнце, аккуратной меткой повисшее над головами, и лес, как будто уходящий далеко за горизонт.       — Не притворяйся, — тон Аделаиды вдруг стал не по годам взрослым. — Со мной тебе нечего бояться.       Арчи перевел удивленный взгляд с воды на подругу и пару секунд изучал ее лицо. В ее голубых, словно небо над головами, глазах плескалась серьезность и недоверчивость, тонкие светлые брови недовольно свелись к переносице, а губы сжались в тонкую линию. Юноша хотел довериться ей, но совершенно точно знал, что она назовет его сумасшедшим, если он ей все расскажет.       — У тебя когда-нибудь было такое, что ты хочешь помочь человеку, а он отказывается от твоей помощи? — тщательно подбирая слова заговорил мальчик. — Но вопрос идет о жизни и смерти… И ты не можешь просто так его оставить.       — Ого, — присвистнула Аделаида и задумчиво помотала ногами над озером. — Если честно, у меня давно не было желания кому-то помочь. Но если ты вправду хочешь этого, то сделай несмотря ни на что.       — А если я сделаю только хуже?       — А если не сделаешь? Ты узнаешь это только тогда, когда сделаешь то, что задумал, — хитро улыбнулась девочка. — И меня, кстати, немного обижает тот факт, что ты скрываешь подробности.       — Я просто не хочу, чтобы ты считала меня чокнутым, — почувствовав, как запылали щеки, ответил юноша и отвернулся от подруги, чтобы скрыть свое смущение.       — Ого, как все запущено, — рассмеялась девочка и стукнула Арчи по плечу. — Это должно быть что-то действительно серьезное, чтобы я так подумала.

***

      К обеду Арчи, полный уверенности, что Тэйну все-таки нужна его помощь, вернулся домой. Аделаида правильно подметила, что, пока юноша не начнет действовать, он не узнает, к лучшему это было или нет.       «Если у меня есть шанс помочь Тэйну, я сделаю это», — думал юноша, совершенно не обращая внимания на суп в своей тарелке. — «Тэйн ведет себя так самоотверженно просто потому что не осознает свою смерть, наверняка думает, что сможет ее избежать, но я-то видел всё собственными глазами и не питаю никаких призрачных иллюзий!»       Теперь было решено. Расследование Арчи не отменялось, а наоборот, набирало обороты. Та минутная слабость была лишь одним из препятствий на пути к правде, и теперь юноша был уверен, что такого больше не повторится.       «Он мне еще спасибо скажет», — уверял себя Арчи. Конечно, ему было не по себе, что он идет вразрез со словами деда, который, возможно, побольше мальчишки разбирается в этом, но и Аделаида была права. А Арчи не мог просто сидеть без дела, зная, что мог бы спасти человека, но не стал, потому что кто-то ему что-то там сказал.       Но одной лишь уверенности в своих силах не было достаточно. Как бы Арчи не убеждал себя в правильности своих действий, он не имел представления о том, что делать дальше.       «Мне нужно предотвратить убийство, совершенное почти сто лет назад», — размышлял юноша, в голове которого сейчас творился настоящий ураган. — «Как я могу это сделать? Отправиться в прошлое и помешать убийце? Но я даже не знаю, кто он, да и на машине времени можно устанавливать только год. Не факт, что я попаду в нужный день… Я не знаю, почему убийца решился на это, как он продумал свой план, чем руководствовался… Как все это разузнать?»       Мысли шли туго. Они были гладкими, скользили между собой, не находя точек сцепления, и разлетались в разные стороны сознания. Одно дело было — думать о расследовании, а совершенно другое — расследовать. И голова Арчи, готовая вот-вот разорваться на кусочки, была словно набита свинцом.       Размышления юноши прервала Джаннет, зашедшая в малую гостиную. Она не ожидала увидеть внука здесь и вздрогнула от неожиданности.       — Арчи, — переводя дух заговорила она. — Я думала, ты гуляешь.       — Уже вернулся, — ответил юноша, выплывая из-под толщи своих мыслей.       — Ты в порядке? — спросила женщина, присаживаясь на кресло рядом с камином. Она вытянула дряблые руки к огню и пару секунд держала их прямо, согревая, а потом, подтолкнув под собой плед, умиротворенно расслабилась.       — Да… — прошептал юноша и поднял глаза на портрет над камином. Тэйн грозным взглядом сверлил Арчи через раму картины. Его брови были сведены к переносице, а губы сжаты в тонкую линию. На портрете он не был похож на того двадцатипятилетнего Тэйна, которого видел юноша. Во взгляде пропали авантюризм и непоседливое любопытство, он больше походил на серьезного человека науки, чем на домашнего ученого-самоучку. — Бабушка Джаннет, — заговорил вдруг юноша. — Расскажите мне о Тэйне, пожалуйста.       — Хм, — протянула женщина, задумчиво закручивая на пальце прядь седых волос. — Даже не знаю, что могу тебе рассказать, я ведь родилась спустя тридцать три года после его смерти и совсем его не знала.       — Как он умер?       — Ну… Говорят, это было неудачное ограбление, — пожала плечами женщина, глядя на полыхающие поленья в камине. — Вор залез в дом, зашел сюда, в первую попавшуюся комнату, а тут на свою беду оказался Тэйн. Грабитель испугался, выстрелил и сбежал, украв только трость.       — Грабитель? Но как он попал в дом? — удивился Арчи. Он помнил, что, когда они с семьей приехали в Риддл Хилл, на входе их встретил привратник, и не понимал, как можно пройти через него незамеченным.       — Тогда Карлайлы не были настолько обеспечены, чтобы позволить себе личного швейцара. Территория дома совсем не охранялась, и на нее мог зайти любой желающий, — пояснила женщина.       — И зачем ему нужна была трость дедушки? — Арчи вдруг вспомнил, как убили Тэйна и как та самая трость откатилась прямо к ногам юноши.       — Я думаю, он просто схватил первое, что бросилось в глаза, — задумчиво заговорила женщина. — У этой трости был золотой набалдашник, очень интересный, в виде головы кобры. Наверное, это его и привлекло.       — И это все? — разочарованно спросил Арчи.       — А что ты еще хотел услышать? — слабо улыбнулась Джаннет, и яркие всполохи огня осветили ее морщинки. — В этом убийстве нет никакой тайны или заговора. Тэйну просто не повезло.       — Это ужасно… — ответил Арчи. И он сам не знал, на что именно ответил: на такую нелепую смерть великого ученого или на то, что теперь у него нет никаких догадок по этому делу.       Спустя время Арчи подумал, что раз Джаннет знает что-то о смерти Тэйна, то и другие обитатели Риддл Хилла наверняка могли еще что-нибудь рассказать. Семейная история в этом доме явно береглась и ценилась.       «Прапрабабку Дакоту лишний раз трогать не хочется…» — думал Арчи. — «Хотя Тэйн был ее дядей, она наверняка много чего знает. Но она слишком старая, ей нельзя абсолютно полностью доверять. Махалия из вредности мне ничего не расскажет, а наверняка придумает какое-нибудь бессмысленное занятие, чтобы жизнь малиной не казалась. Её муж, прадедушка Бентон, вообще ни на что не реагирует. Такое ощущение, что Риддл Хилл для него — одна большая театральная постановка, а он сидит в первых ее рядах. Тогда остается дедушка Адэр. Может, он что-то знает».       На том и порешив, Арчи поспешил на второй этаж. После обеда почти все обитатели Риддл Хилла разбрелись по своим комнатам, и дедушка Адэр не стал исключением. Постучав в комнату и услышав приглашение, юноша приоткрыл высокие дубовые двери и зашел в покои мужчины.       — Арчи? — удивился Адэр, привстав с кровати. Он отложил потрепанный старый журнал на прикроватную тумбочку и выпрямился. — Не ожидал тебя увидеть, что-то случилось?       Перед тем как ответить Арчи огляделся. Комната дедушки была небольшой, но очень светлой, за счет чего и выглядела просторной. Два больших окна, выходящих на внутренний дворик, обрамлял полупрозрачный тюль, волнами спускающийся к полу. У правого окна, рядом со стеной стоял рабочий стол, педантично убранный и почти пустой. У левой стены стояла широкая кровать, застеленная темно-красным постельным бельем и казавшаяся очень мягкой. Левее от нее расположился большой платяной шкаф, такой же, как в комнате Арчи. Серые стены в комнате были увешаны картинами разных размеров, на них изображались пейзажи и животные, но еще над кроватью висел женский портрет, а на полу был расстелен красно-оранжевый пушистый ковер.       — Кто это? — спросил Арчи, кивая на портрет над кроватью. Девушка на нем с усмешкой осматривала комнату и самого юношу светлыми зелеными глазами. Ее длинные рыжие волосы струились по пышной груди и, словно водопад, аккуратно спускались ниже, за раму картины, где их было уже не видно. Пухлые розовые губы растянулись в еле заметной улыбке, а брови игриво вздернулись. Закрытое белое платье совсем ей не подходило, но даже в нем она выглядела просто бесподобно.       — Не узнал? — усмехнулся Адэр. — Это Джаннет, твоя бабушка, в молодости.       — Правда? — изумился юноша. В голове всплыл образ бабушки, совсем не вяжущийся с тем, что изображено на картине. От роскошных рыжих волос не осталось и следа, он выцвел в темную седину на коротких, постоянно забранных локонах. Некогда подтянутое стройное личико растянулось в морщинах и обвисло, а озорные зеленые глаза потеряли свой юношеский огонек, уступив место старческому безразличию. — Совсем не похожа.       — Время никого не щадит, — Адэр приглашающе похлопал по кровати рядом с собой. Арчи сел рядом. — Я ведь когда-то был красавчиком подстать Джаннет. Мы были прекрасной парой, хоть и женились по расчету.       — По расчету? — переспросил юноша. — Вы не любили друг друга?       — Нам еще повезло, чувства вспыхнули между нами спустя какое-то время, и мы прожили счастливый брак. Что не скажешь о Бентоне с Махалией. Ты хоть раз видел, чтобы они разговаривали? — вопрос был риторическим, но Арчи отрицательно помотал головой. — Вот-вот. Они, кажется, до сих пор терпеть друг друга не могут.       — В этом доме все браки были заключены по расчету? — Арчи поежился, чувствуя, что семейная атмосфера в доме резко улетучилась.       — Почти все. Только Грейс с Пенелопой избежали этой участи, чему я несказанно рад. И Дакота, и ее мать, сестра Тэйна, — все они были выданы за выгодные партии. Так род Карлайлов и стал таким, каким ты видишь его сейчас.       — Получается их мужья брали фамилии жен? — удивился юноша.       — Те, кто переезжал в Риддл Хилл, обязаны были. Таковы правила этого дома, в нем всем заправляют женщины, поэтому и фамилия их. Я ведь тоже не был Карлайлом, пока не женился на твоей бабушке и не переехал сюда.       — Ого… — задумчиво протянул Арчи и тут же поспешил ухватиться за соломинку. — А Тэйн женился на ком-нибудь?       — Не успел, — почесав седую щетину, ответил Адэр. — Да и на сколько я помню по рассказам Дакоты, его женщины абсолютно не интересовали. Его страстью была наука и только.       — Он ведь погиб в тридцать пять лет, да? — уточнил юноша, изо всех сил пытаясь разговорить дедушку.       — Да, точно. Причем так нелепо.       — Нелепо? — переспросил Арчи, делая вид, что ничего не знает об этом.       — Ученый с таким будущим погиб от рук испугавшегося вора, — грустно усмехнулся мужчина, глядя в окно. — Не ирония судьбы ли это?       — А что за вор?       — Если бы я знал все подробности, Арчи. Могу только рассказать то, что знают все: грабитель проник в дом, в малой гостиной натолкнулся на Тэйна, и ему ничего не оставалось, как выстрелить в него и сбежать. А заодно прихватить с собой трость.       — Но не странно ли это? Неужели действительно такая большая случайность, что ученого, который наверняка имел множество разработок, убил обычный воришка?       — Говорю же, судьба беспощадна, — пожал плечами Адэр. — Ты позволишь мне подремать пару часов? Что-то я неважно себя чувствую, погода, видимо, меняется.       Больше донимать дедушку Арчи не стал. Он узнал, всё, что мог, и вновь вернулся в тупик. Если это действительно был обычный грабитель, то выйти на него, тем более спустя век, невозможно. Даже в прошлом затруднительно узнать, кто осмелился проникнуть в Риддл Хилл, если его интересовала только нажива. Таких людей во всей Англии будет под тысячу, если не больше. Оставался только один вариант. Самый смелый, самый отчаянный и рискованный — предотвратить убийство в прошлом.