Моё-наше счастье

Часть 6. Я люблю тебя! - Блин, Шура, ё моё! Я говорю, здесь в конце лучше этот проигрыш сделать, который я в первый раз сыграл! - Не, его между куплетами нужно поставить, а на конец ещё что-то додумать! - Постой, я вчера вот такое насочинял! Миха сыграл мелодию, уже десятую на сегодня. Шура дослушал и вынес вердикт: - Эту лучше вообще для другой песни оставить. - Думаешь... Так и чё, чем заканчивать будем? - Слушай, пальцы болят, давай с текстами немного поразбиваем, - предложил Шура. - Давай! - Я собрал все текста в одну тетрадь. Значит здесь: Моя смерть, Все когда-нибудь умрём, Памяти тех, кто погиб не своей смертью...так ещё Кости... - А что за "Кости" ? - Ну, это про то, что я умер, ну, не я, лирический герой...Кости гниют в земле... - А! Вспомнил! Тоже про смерть... - Да... - Надо Андрюхину «Пьянку» до ума довести, кстати, основную мелодию я уже определил! - А почему он сам не приходит на репетицию, уж сколько репаем, а его не разу не было… - Да он и в рестоврационку не ходит. - А ты ему звонил? - Да, вообще от рук отбился со своими бабами! То с одной, то с другой…Хрен пойми, что у него там происходит…короче, личную жизнь налаживает там у себя! Шура нахмурился и задумчиво произнёс: - Я ему тоже вчера звонил, мне он про баб ничего не сказал… - А чё сказал? - Заболел, говорит, температура, простыл. - Ну, я ж говорю, хрен пойми, что у него там происходит. - Миш? - Чё? - Вы поссорились? - Не, даже не было ничего похожего…Нормально всё было, с чего ты взял вообще? Он тебе сказал, что мы поссорились? - Нет! - А чё, откуда такая инфа? - Не знаю, так показалось, когда вчера с ним говорил…Ну, он сказал…Эээ, ладно, забей… - Ну, чё, чё, говори…блин, Шурик, чё он сказал? - Я ж говорю, ничего не сказал…не важно… Шурик уткнулся в свои бумаги. Мишка схватил его за плечо и развернул лицом к себе. Веско произнёс: - Говори. Шурик замялся. - Говори, - повторил Миша. - Да, блять, чё пытаешь… Да ничего он такого не сказал, просто по тону его понял, что-то не ладится у него… - Капец, ты проницательный…по тону понял... Мишка помолчал с минуту. Затем вздохнул: - Ладно, завтра ещё поговорю с ним… Давай, я тебе «Пьянку» спою, скажешь чё. *** - Ало, тётя Надя, здравствуйте… - Здравствуй, Миш! - А Андрей дома? - Да, сейчас…Андрюшка!!! В трубке на несколько секунд возникла непроницаемая, глухая тишина. Наконец, послышался щелчок. - Миша, Андрея, оказывается, нет дома, я думала, он в своей комнате, зашла…а его нет, куда-то прошмыгнул, я даже не видела, как ушёл. - А, ну, ладно, я завтра позвоню тогда. До свидания! Миша положил трубку, взглянул на часы, полдвенадцатого ночи. И куда он мог пойти так поздно. *** - Ало? - Дядя Сергей, здрасте…Андрей дома? - Здравствуй, Миша, Андрееей, иди к телефону…Мишка! Что?... Ты чё?...Чё?...Так, давай, сам… Миша ещё с минуту слушал какую-то возню по ту сторону связи, потом как-то интуитивно понял, что слышит Андреево дыхание в динамике телефонной трубки. Радостно произнёс: - Андрюха! Привет! Ты как? Ты чё шифруешься там что ли? Никак тебя застать не мог эти дни. То нет тебя, то ещё что… Чё молчишь? Андрей? - Привет. - Ты чё не приходишь? Договаривались, же, пока отец в командировке будем репетировать, а ты халтуришь, уже больше недели! - Миш…я не приду… - Чё? Почему? - Я не могу. Андрей, такой обычно весёлый со своими шутками-прибаутками в одночасье стал каким-то замкнутым. - Так, я сейчас к тебе приеду! - Не надо Миш…не прие… Андрей не успел договорить, Мишка повесил трубку. Сколько бы он не перезванивал, к телефону никто не подходил. На часах пять вечера. Андрей прикинул, что Мишка доберётся до него примерно за час. Значит, будет в шесть. Не избежать серьёзного разговора. Да и самому уже надоело сначала отнекиваться, потом попросту избегать, когда-то это должно случиться. Чтобы чем-то себя занять Андрей принялся дорисовывать незаконченный свой рисунок: тёмная зловещая фигура со сгорбленной спиной и всклокоченными волосами на голове, стояла в проёме двери, вполоборота. Фигура отбрасывала тень, которая повторяла контуры хозяина, но только в более гротескной манере. Андрей сделал последний штрих и сам невольно содрогнулся. Фигура на листке бумаги порывалась выпрыгнуть вперёд, и будто всё же отступала назад и одновременно с этим стояла как вкопанная. Глаз не было видно, но казалось, она ловит твой взор, неотрывно следит за тобой и не даёт отвезти от себя взгляда. Андрей всё же отвёл глаза и глянул на часы, пятнадцать минут седьмого. Что же он не идёт? Может опять сидит в парадной, прямо на холодных ступеньках. Андрей тихонько открыл входную дверь и вышел на лестничную площадку. И правда, обнаружил Михаила сидящего на верхней ступеньке. - Блин, Андрюх, я думал ты уже и не выйдешь…Продрог весь! - Мих, ну вот чё ты опять? Постучать, позвонить в дверь никак? Я что должен догадаться, что ты уже здесь? - Да, - просто ответил он. - Пошли, заходи. - Ща, докурю. Будешь? - Давай, только куртку накину. Андрей схватил куртку с вешалки и надел её, поднялся к Мишке, взял предложенную сигарету и прикурил. Курили молча. Наконец Мишка не выдержал и заговорил первый: - Андрюх, и чё происходит? - Ничё... -Ага, я вижу. - Да чё ты видишь, блин, дальше своего носа ничего не видишь. - Андрюха, ты чё? - Ничё, Миш. Не могу я так больше. Да, я не прихожу на репетиции, не прихожу в училище, не вижусь с тобой, хотя, на самом деле я хочу быть рядом каждую секунду. Миша вдохнул воздуха в грудь, готовясь что-то ответить, но Андрей поднял руку, жестом попросил помолчать, а сам продолжил: - Я сам не понимаю, что со мной. Пока ты был в Мурманске, я всё думал, скорей бы Мишка вернулся, будет легче, а ты вернулся и легче не стало. Ты думаешь одному тебе страшно? Миша возмущённо поднял брови: - Ты чё говоришь-то, мне не страшно, чего страшно-то? - Да, блин, не перебивай меня! Теперь вся моя голова забита только тобой! Ты в голове, в сердце, когда ты рядом воздух вокруг пропитан тобой! Мне плохо, когда тебя нет рядом, мне тяжело, когда ты рядом. Я думаю, угораздило же меня именно тебя встретить, жил бы себе дальше, жил бы не тужил. А тут появляешься ты, и мне башню нафиг сносит. Я дураком себя чувствую, не понимаю, как такое могло произойти со мной? Почему ты такой? Почему не как все вокруг, я не понимаю этого! Пока Андрей говорил, Миша раздербанил фильтр от докуренной сигареты и теперь вытягивал волокно, отрывал по кусочкам, мял его между подушечек пальцев. Затем его внимание привлек замок на собственной куртке. - Мих, ты слушаешь меня? Я тебе тут душу изливаю, между прочим! - Андрей блеснул глазами так строго, что Миша стушевался. Почувствовал себя нерадивым учеником, которого ругают за какую-то провинность, которую он даже не совершал. - Миша, ты меня слушал? - Чё? Андрей поджал губы и казалось сейчас или в морду даст или чего хуже расплачется. Миша удивлённо и испуганно глянул Андрею в глаза. Что он такой сердитый? Что он ему сделал? - Андрюх, я тебя чем-то обидел...я не помню...может случайно, я не хотел если что... - Я люблю тебя, балбес ты...Не могу больше скрывать, хочу чтобы ты знал об этом. Мишка рот открыл. Как будто, у него пропал дар речи, потому, как дальше жестикулируя, он пытался что-то сказать, но слова застряли где-то в горле, губы беззвучно шевелились. Наконец ему удалось выдавить из себя: - Как? - Дурака из себя не строй, очень просто...люблю и всё тут. И не дружеской любовью, а той самой… Миша прекратил всякие попытки переварить вышесказанное и просто беспомощно опустил руки и жалобно посмотрел на Андрея, выдохнул и пролепетал: - И что теперь делать? - Я не знаю...ты хотел, как ты выразился, остановить всё что происходит, но я понял, что не могу этого сделать. Вот и рассказал тебе всё. Тупо получилось, не знал, что докачусь до такого...в подъезде признаваться в любви своему другу, - Андрей опустил глаза и поник. Мишка стоял и просто смотрел на Андрея, который уставился себе под ноги. Сколько длилась эта пауза, никто не смог понять, наконец, Миша взял Андрея за плечи и притянул к себе, крепко обнял. Наклонился к уху, зашептал, опаляя горячим дыханием : - Андрюш, всё хорошо, просто не парься, я тебя понимаю. Пусть всё будет как есть, просто давай жить дальше с этим. Пусть оно идёт и идёт…само. Я, правда, не знаю чего тебе сейчас говорить, вот хоть режь! Я не могу признаться в ответ тебе… Но я не знаю, как буду жить дальше, если тебя рядом не будет. Да, я люблю тебя, Андрюх…больше всех...всего на свете люблю. Но сказать этого не могу…не получится у меня…Ты такой тоже…необыкновенный…и глаза твои голубые…такие…ну…незабываемые…подбородок…тоже люблю…и смешной ты такой… Мишка рассмеялся в голос прямо в ушную раковину Андрею, заставляя того отшатнуться и схватиться за ухо. -Блин, Мишка, я чуть не оглох, разве можно в ухо прям!!! - Ой, извини, я не нарочно! Миша продолжал гоготать, Андрей тоже рассмеялся и проговорил сквозь смех: - Капец, только ты на такое способен…хахах… признаваться в любви, говоря, что не можешь!!! Миша округлил глаза. - Ты чё, когда я признавался, гонишь что ли? Андрей умилённо посмотрел в карие ошалевшие глаза. - Не, ладно, я гоню, да! Мне достаточно того, что ты сейчас сказал. Пошли домой, холодно. Покажешь, что вы там успели нарепетировать. Андрей взял его под руку и потащил к двери. - А ты придёшь завтра на репетицию? - Приду, приду, пошли уже.