Подискутируем

Сказать, что Никита волнуется перед встречей с Еленой — ничего не сказать. Девушка отправила сухое "Ок" и явно не хотела выходить из дома в столь позднее время, да ещё и чтобы ни с того ни с сего предъявить ей какие-то дурацкие правила. А если она решит, что Никита не подходит ей? Вдруг попросит кого-то другого, и тогда у него вообще больше не будет шансов понравиться той, которая давно поселилась в его сердце? Том самом, которое на грани отчаяния бьётся сейчас где-то в горле. Он ждёт, нервно вспоминая, что влюблённые часы не наблюдают, а он-то оторвать глаз от поблёскивающего на руке предмета не может. Проходит десять, двадцать, шестьдесят секунд, а потом он перестаёт считать перед тем, как Лена наконец приходит. Она улыбается ему так открыто, так тепло и нежно, что Никита забывает обо всём. Она, о Господи, обнимает его в качестве приветствия. — Ты хотел что-то сказать? — пышет жаром Елена. Она такая красивая, когда кокетливо опускает длинные ресницы, что сознание отключается на пару мгновений. Неужели этот ангел сошёл с небес, чтобы погулять с Никитой? — Я... э... — мямлит Никита. — Давай в кафе зайдём, там скажу. Хотел обговорить кое-что. Девушка его мечты кивает и сама направляется в сторону ближайшего заведения. Лена задаёт Серебряному вопросы, подогревая диалог и его душу, и вскоре неловкость пропадает. В кафе он уже открыто смеётся над её шутками и рассказывает о себе, в забытьи размахивая руками. Елена, кажется, не против. Она мило убирает прядь волос за ухо, и это простое действие отзывается внутри Никиты глухим стуком сердца о рёбра. С Еленой Дмитриевной оказывается комфортно. Им есть о чём поговорить, что удивляет. Обычно девушки считают Серебряного немного занудным, потому что он любит иногда поразмышлять о смысле жизни, Боге и предназначении, а иногда он молчит и слово из него не вытянешь. Но с Леной Никита чувствует себя совершенно по-другому. Чувствует себя так, будто вернулся домой. Вокруг горят огни ночного города, и Никита понимает, почему Басманов отправил их именно сюда — атмосфера пропитана романтикой так, что сохнут губы от желания наклониться к Елене и поцеловать её прямо сейчас, именно в этот момент. Ему кажется, что прекрасная Елена будет смущаться и расстраиваться, думая, что не интересна ему, но девушка только поглядывает лисьими глазами, смеётся и говорит: — Хорошо. — Нет, стой, я... Если ты хочешь... — пытается оправдаться Никита, хочет сказать, что ему нравится эта девушка и он совсем не против поцелуев, но Елена прерывает его лёгкой, чарующей улыбкой. — Нет, всё отлично. Давай ещё немного прогуляемся? Здесь очень красиво. Она, смеясь, берёт его за руку, и в голове Никиты взрываются фейерверки.

***

— Вот ведь навязалась, — ворчит Басманов, демонстративно обхватывая живот руками. — Я сейчас умру от голода! Зачем нам её ждать, Никита? Серебряному привычны стенания друга по поводу и без, поэтому он остаётся спокойным. — Елена Дмитриевна попросила её подождать. Вдруг Вяземский заявится? — Что-то я его здесь не вижу, — хмурится Фёдор, но больше не протестует. — Привет! — выходит из кабинета Елена Дмитриевна и обнимает Никиту под удивлённый взгляд Басманова. — Мы идём? — Привет, — растекается в улыбке Серебряный (вот же дурак). — Да, идём. Это Федя, познакомься. Мой лучший друг. По взгляду не понять, что думает Елена прекрасная о парне в рваных джинсах и с длинной серьгой в виде полумесяца в ухе, но Фёдор готов поставить десять лет своей жизни на то, что увидеть его она не ожидала. — Привет, — мило улыбается она спустя секунду. Федя усмехается, приветствуя её в ответ. Придётся всё-таки смириться с тем, что теперь девчонка будет ходить с ними. Повсюду. К такому его жизнь не готовила. Елена таскается за ними постоянно и требует от Никиты постоянно же за ней следить. А вдруг Вяземский за мной увяжется? А может, обнимешь меня, а то Вяземский не поверит, что мы вместе. Ух, так бы и пристукнул! Влюблённый мальчишка двадцати одного годика от роду совершенно ничего против происходящего беспредела не видит, а потому Басманов раздражается ещё больше. Ему категорически не хватает внимания! И всё же... Всё же, он понимает, что его ревность неоправданна. Никита заслуживает право быть счастливым.

***

Обветшалые стены университета заливает солнце. Никита выходит из них в приподнятом настроении, подставляя лицо тёплым лучам — жить внезапно становится хорошо. Фёдя отправил сообщение о том, что ждать его не нужно — пару отменили, и он вернётся домой пораньше. Серебряный этому даже рад, сегодня ему хочется прогуляться пешком и насладиться временем, проведённым наедине со своими мыслями. Он выходит достаточно рано, чтобы посмотреть, как к пока ещё немноголюдному двору подъезжает дорогая по виду машина. С удивлением, от которого хочется присвистнуть, Никита узнаёт в ней Mercedes Benz. Любопытство тянет узнать, зачем же владельцу такой тачки понадобилось останавливаться у их шараги, и он задерживается, чтобы понаблюдать за развитием событий. Двор постепенно наполняется студентами — теми из них, кто раньше всех пробился в гардероб и поспешил к выходу, небрежно накинув на плечи осеннюю куртку. Брови Никиты взметаются вверх, когда среди них он замечает Басманова, этого чёрта лживого. Сказал ведь, что раньше закончил! Серебряный собирается подойти к нерадивому и устроить ему взбучку сейчас, но Фёдор внезапно мечтательно улыбается и чуть ли не вприпрыжку несётся прямо к... остановившемуся мерседесу? Здравый смысл кричит остановить дурака, но осознание того, что Басманов, в общем-то, не дурак, приколачивает ноги к земле. Федя открывает дверь и юрко запрыгивает на переднее сидение, а мерседес трогается с места, оставляя Никиту в собственных тяжёлых мыслях. Каким бы отчаянным Фёдор не был, Серебряный о нём переживает. Кто был владелец мерседеса? Зачем ему понадобился Федя? Замечать очевидное, конечно, не хочется, поэтому Никита отгоняет от себя мысли о друге и его... любовнике (это слово Серебряный может произнести только со скрежетом зубов) и решает спросить на следующий день. На следующий день Басманов приезжает на той же машине, недолго стоит перед открытой дверью тачки и смеётся, наконец закрывая дверь. Он абсолютно счастлив, и это радует. На лице Фёдора сияет глупая улыбка, и он не обращает внимания ни на что вокруг, пока не натыкается на серьёзный взгляд Серебряного, направленный прямо на него, и не тушуется. — Эм... привет, — строит невинно-провинившуюся гримасу Фёдор. — Как твои дела? Уже охмурил свою ненаглядную? Никита хмурится сильнее. — Не переводи тему. Кто это? — О чём ты? Это я, твоя подушка для слёз, Фёдор Басманов. — Федя! Дай хотя бы знать, переживать не о чем? — Нет. Совершенно нет. Никита пожимает плечами, благоразумно решив, что если Басманов вляпается в какую-то историю, помогать он не будет, и переводит тему. Пока за окном засыпает природа, а солнце золотит здания, его ничто не выведет из равновесия.

***

Фёдор уже подносит вилку с нанизанным на неё мясом ко рту, но аппетит пропадает, когда его взгляд падает на сидящую напротив пару. Елена Дмитриевна смеётся, запрокидывая голову, и кладёт нежную ручку на сильное плечо сидящего рядом и так же нежно улыбающегося Никиты. Влюблённые совсем не кажутся наигранной парой, скорее, наоборот — сказка про Вяземского кажется ложью. Федя оглядывается, осматривая столовую, но нет никого, кому было бы дело до известной парочки, притворство не имеет никакого смысла. Вяземский не следит за ними в коридорах, не прожигает взглядом на улице, не встречается в учебных аудиториях, однако Серебряный всегда держит свою подружку за руку, смотрит на неё влюблённым взглядом, на который она — о боже мой, какая неожиданность, хочется закатить глаза Феде — отвечает таким же. Всё это наталкивает на определённого рода подозрения, особенно когда Елена Дмитриевна чуть хмурит свои очаровательные бровки и бросает на Басманова странный, предупреждающий взгляд. Именно поэтому он пользуется первым удобным моментом, чтобы допросить её. По пути к аудитории Елены Федя изо всех сил корчит страдания. Кидает на Никиту испуганный взгляд, хватается за живот и падает. — У меня бывает, — выдавливает Басманов, пока друг придерживает его, чтоб не упал. — Сходи, пожалуйста, за таблетками в медпункт, я сам дойти не смогу. Я Елене... уф... объясню всё. Даже обидно наблюдать за тем, как балбес Серебряный ведётся на эту чушь. Нельзя же быть настолько бестолковым! Что ж, зато Фёдор выигрывает несколько минут на разговор с Леной. Девушка сначала теряется, не заметив рядом с Фёдором Никиту. Невооружённым взглядом видно, как она разочарована. Басманов приторно улыбается, придумывая причину никиткиного опоздания и дружелюбно провожает её к выходу из здания университета. Они молчат почти всё время этой "прогулки", изредка перебрасываясь односложными фразами. Только вот время поджимает. Скоро вернётся злой как чёрт Никита, узнавший, что "болезни Гиппиропиуса", которая грызёт Федю с самого детства, на самом деле не существует. — Никакого Вяземского нет, подружка, так ведь? — невзначай замечает Басманов, останавливаясь. — И зачем ты морочишь Никитке голову, м? — Не твоё дело зачем, — вздёргивает подбородок Елена. — Понравился и ты решила так привлечь его внимание? — А что, если да? Фёдор нечитаемым взглядом смотрит на неё пару секунд, а потом прыскает. — Да ничего, в общем-то. Молодец, хорошо придумала, — похлопывает засмущавшуюся такой реакцией девушку по плечу. — Он бы так и смотрел на тебя ещё два года, боясь подойти. Елена Дмитриевна, кажется, озадачена. Она хочет спросить, что значит — смотрел два года, но Басманов не даёт ей. Он резко разворачивает девушку, положив руку ей на плечо, и приветствует того, кого они должны были здесь дождаться. — Как видишь, девушка доставлена живой и невредимой. Никакой Вяземский, — склоняется Фёдор к уху Елены, подталкивая её к ухажёру, — ей не навредит. Да, милая? Извините, сегодня я не с вами, мне нужно идти, — бросает Басманов, привычно подходя к мерседесу, остановившемуся около университета. Елене остаётся только бросать злые взгляды ему в спину, чувствуя, как Никита обнимает её за талию. — Может, сходим в кино? Хотел предложить Феде, но он... Он мог бы и не заканчивать мысль. Им обоим ясно, что то, что хочет сказать Никита, — просто предлог, глупое и ни одному из них не нужное оправдание. — Конечно, — улыбается Елена, расслабляясь в его объятиях.