Найти себя

      Утро для Тэхёна выдалось напряженным. Разговаривать ему ни с кем не хотелось, слова словно потеряли всякий смысл. Все казалось таким незначительным и неважным, кроме мысли, которая методично билась в голове раненой птицей — через несколько часов прощание с родителями. Тэхёну нестерпимо хотелось увидеть их и одновременно было страшно от неправильности этой встречи.       Всего лишь пару часов, и он увидит их, чтобы навсегда проститься. Постоянно теперь вспоминается, что он тогда перед уходом в школу не поцеловал маму, не обнял отца. В их семье были не приняты нежности, но если бы он только знал, что это в последний раз, то попытался бы прижаться к матери, кто знает, вдруг бы она ответила лаской и как в детстве погладила бы по голове? И что стоило ему сказать отцу, что он благодарен за все?       Словно на автомате Тэхён принимает душ и застывает перед черным костюмом, который ему предстояло надеть. Юнги уже давно готов, но не торопит друга. Дожидается, когда Тэхён застегнет пуговицы белоснежной рубашки и помогает затянуть траурный галстук, подает пиджак.              — Ты как? –Юнги с тревогой вглядывается в бледное измученное лицо младшего, не зная, как помочь ему.              Ночью Тэхён опять почти не спал, метался во сне, несмотря на успокоительное, которое чуть ли не силой заставила выпить Соён, когда Юнги принес его полусонного со студии и уложил на свою кровать. Полночи старший подрывался на каждый его вскрик с небольшого диванчика на котором спал, чтобы быть поблизости на всякий случай. В итоге только под утро, когда Юнги смачно выругавшись, залез в кровать и обнял младшего что есть сил, они забылись тревожным сном.              — Не знаю, Юнги, — честно отвечает Тэхён, поднимая воспаленные глаза на друга и чуть помедлив, кладет ему голову на плечо. — Я так боюсь их увидеть, — шепчет едва слышно, но Юнги понимает почти беззвучно произнесенные слова и в поддержку гладит по спине.              — Надо постараться быть сильным, Тэхён-и, ради памяти твоих родителей. Сегодня много людей придет с ними попрощаться, проводим их достойно.               Юнги сам измучен от того, что ничем не может облегчить боль своего младшего, и сердце его разрывается от сострадания к другу и одновременно ноет от обиды на весь мир за то, что его Тэхёна лишили права быть обычным счастливым ребенком, которого любят и балуют. Прижавшись губами к горячей пульсирующей жилке на виске младшего, он клянется себе, что его медвежонок будет счастлив, чего бы это ему не стоило.       Как будто почувствовав состояние Юнги, Тэхён благодарно сжимает его руку. Никого роднее и ближе друга у него теперь нет.              — Спасибо… Нам пора?              Старший кивает и крепко сжав в своей руке ладонь младшего тянет его вниз. Так они и спускаются по лестнице, держась за руки, оба в одинаковых черных костюмах, светловолосые, серьезные.       Увидев их, Соён удивленно ахает:              — Мальчики, как же вы похожи! Прошу вас, не забывайте никогда, что вы есть друг у друга.              Она собственноручно прикалывает каждому небольшой траурный бант на левую сторону пиджака, то и дело смахивая непрошенные слезинки с глаз.       Чжан уже дожидался их возле машины. Одетый в такой же строгий черный костюм и белоснежную рубашку, как и парни, он был сегодня намного бледнее обычного. Дела в банке Кима шли не лучшим образом, многие обязательные платежи были просрочены, что в дальнейшем грозило большими штрафами, а вмешаться в процесс и попытаться все уладить — не хватало полномочий ни у него, ни у других заместителей Ким Су Хина.       Благодаря своему тяжелому нраву, Ким успел обзавестись большим числом недоброжелателей, которые сейчас с радостью потирали руки, предвкушая поглотить банковский бизнес погибшего конкурента.       По странной иронии судьбы именно сегодняшним вечером младшего Кима ожидали в нотариальной конторе для оглашения завещания и Чжан очень нервничал, беспокоясь за состояние Тэхёна и сомневаясь в том, хватит ли у парня сил на решение ещё и юридических вопросов после прощания с родителями. Но оттягивать посещение нотариуса было рискованно — на кону стоял семейный бизнес Кимов, и Мин, как друг семьи, считал себя обязанным не допустить банкротства банка, который теперь принадлежал младшему Киму.       В машину загрузились без лишних слов, Соён только попросила мужа остановиться у цветочного магазина, чтобы забрать заказ. Цветочник их уже ожидал, стоя на улице у входа в свой магазинчик с большой коробкой белых хризантем.       Терпкий запах цветов сразу же окутал салон машины, легкой горчинкой ускользающего аромата напоминая об утрате, и сердце Тэхёна наполняется тоской. Прерывисто вздохнув и пытаясь сдержаться от подступающих слез, он ищет руку Юнги, сжимает ее. Старший переплетает их пальцы в замок, стараясь успокоить взглядом, и Тэхён постепенно приходит в себя от их молчаливого диалога. Глазами и едва заметным сцеплением рук они сказали другу другу в разы больше, чем можно было бы выразить словами.       Дорога до поминального комплекса не заняла много времени. Тэхён был здесь впервые и предпочел бы никогда больше не появляться тут. Поминальный комплекс представлял собой большое здание, находящееся на территории медицинского центра. Соседство было конечно же странное, если рассматривать вопрос с этической точки зрения, но практически было удобным, когда умерших сразу же перемещали в морг, а потом сюда, избавляя родственников от излишних перевозок тела.       Увидев на входе в комплекс большое электронное табло с фотографиями умерших и номером поминальной комнаты и отыскав глазами имена родителей, Тэхён забыв обо всем, ринулся туда, практически не ощущая на своем плече руку Чжана, пытавшегося немного удержать его.       Он ничего не видел, пелена сдерживаемых слез плотно застилала глаза, но какая-то необъяснимая сила помогала ему точно ориентироваться в лабиринте коридоров, безошибочно ведя в нужном направлении. Ворвавшись в комнату, Тэхён словно споткнувшись, замирает на пороге. Никакого чуда не произошло, и он не понимает, зачем так торопился сюда.       Возле дальней стены комнаты стоит алтарь, на котором в центре расположена фотография отца и матери. Он ведь имеет право так называть Кимов? Приблизившись, Тэхён рассматривает снимок родителей, которого до сегодняшнего дня не видел. Он знает точно, в семейном альбоме его не было. Ми Сук на нем такая счастливая и улыбчивая, как и на другой фотографии с малышом Джихёном, так запавшей в душу Тэхёна.       Ничего не замечая вокруг, Тэхён опускается на низенькую скамейку и замирает, погрузившись в свои мысли. Подошедшие Юнги и Соён молча украшают алтарь хризантемами и потом также присаживаются рядом. Постепенно начинают приходить к алтарю люди, знающие супругов Ким.              — Ким Тэхён? Вы сын господина Ким Су Хина? Примите мои соболезнования.              Высокий седовласый мужчина, не скрывая удивленного взгляда, которым окинул Тэхёна с ног до головы, направляется в большую комнату напротив на поминальный обед.       Тэхёну он не знаком, он многих людей, пришедших проститься с его родителями, видит впервые и их слова соболезнования не оставляют в сердце ничего.Он понимает, что некоторые приходят не столько отдать дань уважения умершим, сколько поглазеть из любопытства на него, сироту, и терпит, сцепив зубы.       Изредка он переглядывается с Юнги, с каждым взглядом друга наполняясь силой, чтобы и дальше соблюдать традицию прощания, которая уже превратилась для него в настоящую пытку.       Чжан на правах старшего приглашает пришедших пройти на обед, записывает в специальный журнал принесенные ими пожертвования. Наблюдая за ним, Тэхён ловит себя на мысли, что прошло уже несколько часов, а мужчина даже ни разу не присел, и чувство благодарности захлестывает его, помогая наконец-то вылиться слезам. Он плачет без содроганий, тихо заливаясь слезами, не желая привлекать к себе внимания. Но Юнги замечает и не зная, как помочь своему младшему, плачет тоже, опустив светловолосую голову.       Наконец-то череда приходящих и уходящих сотрудников и знакомых заканчивается и Тэхёна одного, как близкого родственника, приглашают пройти в специальную комнату проститься с телами родителей.        Испуганно оглянувшись на семью Минов, он идет за сотрудником комплекса, внутренне подготавливая себя быть сильным. Тэхён так устал и измучился за сегодняшний день, что все происходящее ему кажется одним длинным и страшным сном, который вот-вот должен закончиться.       Сотрудник привел его в небольшое помещение, в котором через стекло он мог наблюдать, как тела его родителей аккуратно и медленно облачают в традиционную поминальную одежду, после чего разрешили пройти в помещение и ему. Осторожно приблизившись к телам, накрытым национальным флагом, Тэхён так и не решился взглянуть на родителей. Зажмурившись, он мотал головой, не желая смотреть на лица, которые своей застывшей маской очень отдаленно напоминали его родных.Леденящий душу холод мгновенно окатывает его до самой глубины сознания, когда в обход запретам Тэхён протягивает руку и касается ткани, покрывающей тело матери. Потрясенный этим ощущением, он пятится к выходу, не в силах произнести ни звука. Его мама не может быть такой ледяной, ведь он помнит, какие у нее всегда были теплые руки, помнит запах корицы, исходящий от кожи. Стараясь не закричать, судорожно вздыхая, он пятится к выходу, тут же попадая в руки Чжана, прижавшего его к своей груди. Леденящий холод все еще пронзает ладонь острыми уколами и Тэхён в ужасе сжимает пальцы в кулак, пытаясь согреться.              — Все позади, Тэхён-и, все закончилось, — мужчина успокаивающе гладит его по голове, увлекая к выходу из комплекса, и он послушно идет следом, опустошенный и измученный.              Получив урны с прахом и документы, разрешающие развеять прах, у Тэхёна не остается сомнений насчет места, где бы его родители навсегда обрели покой. Юнги не спрашивая младшего и сам знает об этом, объясняя отцу нужное направление.              — Ты же не против, Юнги-я? — тихо спрашивает Тэхён друга. Они едут к горе Мудынсан, в парк, где друзья частенько любили бывать еще с детских лет.       Первый раз их туда отвез Чжан на один из дней рождений Юнги, и потом это место стало их любимым.Наверно, невозможно и сосчитать, сколько тайн здесь было рассказано Тэхёном и выслушано Юнги, сколько молчаливых часов проведено вместе, когда не нужно было даже слов, а только присутствие друг друга, сколько тропинок было ими исследовано на этом живописном склоне. Тэхёну хочется, чтобы здесь, на склоне горы, среди деревьев и ручьев, обдуваемых горным ветром, нашли успокоение и его приемные родители.       — Хочешь, чтобы я пошел с тобой?              Юнги не хочется оставлять младшего одного. Как только подъехали к парку, Чжан с Соён присели на ближайшую скамью, наслаждаясь отдыхом и тишиной после тяжелого эмоционального дня, а парни стали подниматься по одной из дорожек вверх по склону.       На высоком мосту через горный ручей Тэхён останавливается. Сердце начинает пропускать глухие удары.              — Я чувствую, что они хотят остаться здесь, Юнги-я.-               Он поднимает на друга глаза полные слез. Старший обнимает его за плечи и какое-то время они молча стоят, глядя вниз на бурлящую воду.       Негнущимися пальцами Тэхён пытается открыть урну матери, и когда ему наконец это удается, он с облегчением высыпает содержимое, которое легким облаком оседает внизу.              — Мамочка, наверно ты теперь свободна и уже встретилась с малышом Джихёном и ему теперь не страшно одному. Пожалуйста, не оставляйте меня, я буду теперь всегда приходить к вам сюда, — Тэхён захлебывается в рыданиях, опустившись прямо на настил моста, отдавая Юнги урну с прахом отца, не в силах открыть ее.              — Прощайте, господин Ким, — Юнги открывает крышку урны и вложив ее в руки Тэхёна, помогает наклонить, высыпая содержимое.— Все, пойдем, Тэхён-и, мы еще вернемся сюда.              Старший решительно уводит друга прочь, потому что еще секунда и его сердце разорвется на части. Тэхён подчиняется на автомате, он слишком устал и измучен. Осознание случившегося еще не дошло до него, измученный стрессом организм просит сна и поэтому словно в тумане он держится за руку друга, больше не отдавая себе отчет, куда и зачем они идут.       В машине он прикрывает глаза, положив голову на плечо Юнги и засыпает.              ***       — Тэхён-и, Тэхён-и, просыпайся — голос Чжана доносится как будто издалека и вздрогнув, Тэхён открывает глаза. Оказывается, он проспал всю дорогу до дома, зато чувствовать себя стал намного лучше. Сознание прояснилось, туман перед глазами рассеялся, хотя в сон по-прежнему тянуло со страшной силой.              — Ты как? Сможем мы сейчас поехать к нотариусу или отложим на завтра?              — Сегодня. Я хорошо себя чувствую.              — Ну что, наверно ты прав, тем более мы успеваем по времени, сейчас только завезем Соён и Юнги домой.              Чжану тоже хочется побыстрее решить вопросы с опекунством Тэхёна и управлением бизнеса Кима старшего, несмотря на огромную усталость.       Юнги попытался было напроситься с ними, но суровый тон Чжана вынудил его выйти вместе с матерью.        Оставшись в машине вдвоем со старшим Мином и бесцельно наблюдая за дорогой, Тэхён несмело благодарит мужчину:              — Спасибо вам за все, господин Мин, я не знаю, как бы справился без вас.              — Чжан, я просил тебя называть меня Чжан, — старший Мин с нежностью смотрит на парня. — Тэхён-и, я люблю тебя не меньше своего сына, и то, что я делаю — это от чистого сердца, мой мальчик.       Не отрывая взгляда от дороги, Мин по отечески гладит парня по плечу и Тэхёну чувствует тепло и безопасность рядом с ним.       Нотариус их уже ждал. Это был полноватый невысокий мужчина, который своими осторожными движениями напоминал Тэхёну вальяжного кота. Предложив им присесть на места для посетителей, он неспеша перебирает заготовленные документы, своими действиями уже заранее вызывая волнение. Причина такого поведения становится понятна, когда спустя несколько минут появляется еще один посетитель, ради которого и тянулось время. Посетителю также предлагается присесть.       После уточнения присутствующих личностей нотариусом, Тэхён понимает, что перед ними представитель некоего господина Ким Сокджина, проживающего в Сеуле. Это имя ему ни о чем не говорит.       «Все мое имущество, какое на день моей смерти окажется принадлежащем мне, в чем бы таковое не заключалось и где бы не находилось, завещаю своему сыну Ким Тэхёну.       В случае, если на день моей смерти мой сын Ким Тэхён будет являться несовершеннолетним, управление имуществом и право опекунства над сыном до наступления его совершеннолетия возлагаю на своего двоюродного брата Ким Сокджина.».       Тэхён во все глаза смотрит на Чжана, не понимая смысла последнего пункта. Кто такой Ким Сокджин и где он был все это время? Но по бесстрастному лицу Чжана сложно что-либо увидеть и Тэхён понуро опускает голову.       Нотариус привычным движением демонстрирует оригинал документа и выдает каждому заверенные копии.              — Ну что, господа, я закончил, требуются ли вам разъяснения по поводу завещания?       Нотариусу не терпится видимо уже отправиться к семье после завершения рабочего дня. К его счастью, разъяснений посетители не ждут и откланявшись выходят из кабинета.              — Прошу вас, подождите, — Мин придерживает за локоть незнакомца, действовавшего от имени Ким Сокджина. — Напомните ваше имя, пожалуйста.              Незнакомец равнодушно оглядывает мужчину и молоденького парня, практически совсем еще мальчишку, и презрительно скривив губы, представляется:              — Минхо Чхве. Вы, я так полагаю, желаете обсудить детали?              Оглянувшись и увидев неподалеку небольшое кафе, Чжан приглашает пройти господина Чхве туда на чашку кофе, на что тот с такой же презрительной усмешкой соглашается.              — Вы предсказуемы, господин Мин, — как только сделали заказ, Чхве бросил на стол папку с документами и подцепив пальцами уголок одного из листов, вытягивает его наружу. — Мой босс предполагал, что вы заведете этот разговор. И в целях сокращения вашего и моего времени, которое очень ценится моим боссом, я приехал не с пустыми руками. — Мужчина небрежным движением протягивает листок с гербовой печатью Чжану.              — Что это? Доверенность на управление банком? — Мин тщательно вчитывается в документ, но с первых строк ему становится понятно, что придраться не к чему, все составлено юридически правильно. Кто же такой этот Ким Сокджин?       — Ну, мы не сидели сложа руки. Боссу некогда заниматься чужим бизнесом, а вы неплохо справлялись все эти годы работы на Ким Су Хина. Кстати, справки о вас, господин Мин, боссу предоставили компетентные люди. Да и мальчишке вы не навредите, слишком честный, так что за воровство с вашей стороны босс не переживает, — Чхве смеется скрипучим голосом, напоминающим скорее лай молодого щенка.              — Я хотел бы, чтобы Тэхён остался жить в нашей семье, — голос Чжана звучит твердо и непреклонно, на что Чхве разражается новой порцией смеха.              — Насчет мальчишки указаний не было, я бы советовал ему лично приехать к боссу. А пока да, может остаться у вас, господин Мин.              Чхве поворачивается к Тэхёну, буравя его лицо пронзительным острым взглядом:              — Малыш, ответь честно, ты действительно хочешь пожить в семье Минов?              Тэхён кивает, и Чхве, залпом выпив принесенное кофе, тут же поднимается:              — Босс завтра свяжется с вами, господин Мин, по рабочим вопросам. А я откланиваюсь, господа.              Чхве уходит стремительно, оставляя после себя гнетущую тишину.       Тэхён молча пьет яблочный сок, стараясь не смотреть на Мина старшего, на котором практически нет лица. Возникновение Ким Сокджина повергло его в тупик.              — Чжан, потом вместе с Юнги я съезжу в Сеул к Ким Сокджину. Он же мой дядя, пусть и двоюродный, разве он может сделать мне что-то плохое? Может быть, он откажется быть моим опекуном, и я останусь с вами. — последнее предложение Тэхён говорит чуть ли не шепотом, но Чжан сразу же подрывается и гладит парня по плечу, стараясь успокоить.               — Да Тэхён-и, рано нам расстраиваться. Сначала надо встретиться с этим таинственным Ким Сокджином, а перед встречей постараемся разузнать, кто он такой и что из себя представляет. Поехали домой, сынок, сегодня для тебя был очень тяжелый день.