If I Can't Have Love, I Want Power

Halsey — Whispers

Терпеть больше не было сил. Кажется, сердце больше не выдерживало постоянной боли и стресса из-за жизни с человеком, которого ненавидишь больше жизни. Питер старался держать себя в руках и не сказать лишнего, ведь как-то ему удавалось делать это все эти почти четыре месяца. Ну, с переменным успехом. Раньше он практически никогда, лишь в моменты полного отчаяния, не позволял себе говорить Квентину прямо в лицо все вещи, которые накопились и грозились сорваться с его языка. Сейчас юноша чувствовал, что близок к срыву, близок к тому, чтобы высказать дьяволу все, что думает про него и вонзить ему нож для масла, который каждое утро приносила служанка вместе с едой, прямо в грудь. Но пока спешить было нельзя. Король все эти две недели был жутко занят: постоянные встречи и сборы Совета по случаю прекращения войны. Они пытались составить наиболее выгодный для себя мирный договор, найти любые лазейки, чтобы выжать хоть что-то из сложившейся ситуации. К Фьюри отправились двое послов, чтобы наладить контакт и предложить их условия. Теперь принца совсем не допускали к любым собраниям, где он мог бы сказать что-то, что ни Квентин, ни его приближенные слышать не хотели. Это решение было принято единогласно, и Питер становился фактически простым манекеном на троне. Конечно, напрямую никто не заявлял, что принца лишили права голоса и даже присутствия на важных мероприятиях из-за того, что он спутывал Квентину все карты своими выходками. Главный советник просто выступил в один из дней речью, что они делают это для «блага принца Питера Смиренного, который совсем скоро родит королевству наследников, и любые волнения будут вредны для него». Тогда Питер смолчал, понимая, что ничего не сможет сделать, проглотил ком в горле и лишь кивнул. Постепенно он действительно превращался в обычного раба Квентина, который совсем скоро начнет играться со своей новой куклой. Сейчас он приходил в их комнаты затемно, когда Питер уже спал, специально ложась пораньше, и тоже сразу засыпал. Но юноша чувствовал, что, как только король получит карт-бланш на использование его тела, стесняться он не будет. Несмотря на то, что Питер понимал, что сам пошел на это, он жутко боялся, что у Старка и Джеймса Роудса ничего не выйдет. Тогда можно будет смело сигать из самого высокого окна дворца, потому что даже выносить кровожадный взгляд дьявола будет сложно. Если раньше юноша сомневался, что Тони что-то испытывает к нему, то сейчас был в этом уверен. Это чувствовалось по искрам между ними, по его запаху и взгляду. Им обоим в случае неудачи с восстанием будет крайне тяжело находиться рядом друг с другом, встречаться взглядами почти каждый день, понимая, что даже прикоснуться к дорогому сердцу человеку нельзя. Вся жизнь превратится в сущий ад. Поэтому Питер точно для себя решил, что избавит от страданий и Старка, и себя, ведь хочет, чтобы тот тоже был счастлив или хотя бы спокоен. Кто-то может сказать, что смерть в этом случае — крайне эгоистичное решение по отношению к любимому человеку. Но каково будет Тони, если он будет знать, что принца, из-за которого у него каждый раз быстрее бьется сердце, каждый день насилует ненавистный ему человек? Питер постоянно проматывал в своей голове обговоренный план действий на день Х, боясь что-то забыть, упустить даже незначительную деталь. Ему было важно убить Квентина при всем параде. Был выбран костюм, украшения и даже копье, чье острие должно пролить кровь тирана. Внешне обстановка во дворце совсем не менялась, но принц, шагая по коридорам чувствовал перемены, витающие в воздухе. Ему морально было спокойнее находится в толпе солдат. От них просто разило преданностью и готовностью уничтожить короля ради Питера и благополучия королевства. Это подтверждали и записки от Старка, которые тот передавал юноше через поверенных, сообщая, что в открытую встречаться сейчас опасно. Никто из элиты не ожидал подвоха, но все были напряжены из-за предстоящего события, подписания мирного договора и реакции народа на это, поэтому даже подозрительную птицу, сидящую на дереве в саду, могли уличить в измене. В записках ясно давалось понять, что люди были готовы идти на дворец с вилами и факелами хоть сейчас. Люди Роудса сделали из принца мученика в глазах простого народа, а золотые украшения, пара из которые еще хранилась в тех семьях, кому их вручил Питер, напоминали о его милосердии и любви к поданным. А вот о ненависти к королю напоминали горы гробов, которые не успевали закапывать после последнего сражения. По большей части эти гробы были пустые, ведь тела так и остались гнить на поле боя, но многим был важен символ похорон. Думая об этом, Питер вспоминал, что у Мэй, Мишель и Неда так и нет своих могил. Он никогда не верил в бога, но считал, что память своей семьи нужно почтить должным образом. Иногда юноше становилось страшно, но не из-за провала восстания, а из-за его успеха. Примут ли его все, как законного правителя, ведь к королевскому роду он не имеет никакого отношения? Детей от Квентина у него тоже не будет, поэтому старинная династия прервется буквально через несколько дней. Как люди к этому отнесутся? Позволят ли они взойти на престол омеге? Единственное, что успокаивало Питера, это факт, что даже в случае его непринятия, как правителя, он сможет с миром покинуть это место, пусть это и будет означать расставание со Старком, который точно не должен бросать свою блестящую военную карьеру ради какого-то омеги. Сам юноша этого не допустит. В своих записках Тони говорил и о ситуации в армии. Судя по всему, Питер создал хороший фундамент для нарастания управляемых волнений. Парень стал маяком во тьме ярости для солдат, их ориентиром, без которого толпу было бы невозможно контролировать. Как только юноша дочитывал очередную записку, сразу шел к камину и бросал бумагу в огонь, чтобы не оставлять никаких улик, несмотря на сильный соблазн оставить хотя бы одну записку у себя, чтобы попытаться уловить запах Старка, помечтать, о чем он думал, когда выводил аккуратным почерком ровные буквы. Лишь воображая об их с Тони возможном будущем, Питер чувствовал себя уютно и в безопасности. Время неумолимо шло. День Х должен был наступить совсем скоро. *** Солнце сегодня садилось совсем рано. Несмотря на то, что на дворе был глубокий декабрь, а день зимнего солнцестояния придет уже завтра, на улице не было и снежинки, лишь слякоть в некоторых местах, которую быстро убирали на территории дворца. Цветы в саду давным-давно завяли, и теперь некоторые культуры выращивали в стеклянных теплицах, куда Питер не осмеливался ходить один. Юноша сидел в своем кресле, наблюдая за закатом. Внутри все сжималось от ожидания. Сегодня был знаменательный день — был подписан мирный договор и принесены извинения Квентином, который репетировал свою речь все это время каждый день, чтобы звучать уверенно и даже надменно. Конечно, сам принц не слышал этих извинений, ведь ему не позволили отлучиться из дворца на несколько часов даже под пристальной охраной из-за решения Совета и короля. Оставалось лишь смиренно ждать прибытия экипажа в своей спальне, смотря на главные ворота. Все свершится уже послезавтра. Солдаты были готовы. Старк, согласно его письмам, дал им все необходимые распоряжения и команды. Народ тоже был на низком старте, формально готовился для небольшого путешествия до дворца, а на деле паковал в сумки и свои телеги все, что могло сойти за оружие. В городе начеку были не только само население, но и поверенные Роудса, которые должны были в нужный момент спустить озверевших, оголодавших и обессиленных людей с поводка. Надо потерпеть всего два дня. Питер пытался убедить себя, что все в порядке, что его нервы и разум выдержат это. Он сможет верить в собственную ложь, что у него еще остались силы. Кажется, голос в его голове уже начинал тихонько шептать его: «Ты можешь убить его». Вдалеке мерцал свет от огней, украшавших ночной дворец, а боль внутри юноши тоже обрела зримые очертания: «Избей его! Дай почувствовать то, что чувствовал ты». Питеру казалось, что он сходит с ума от напряжения. Даже собственный разум обернулся против него. Почему Квентин хочет унизить его так сильно? Почему так хочет почувствовать свое превосходство? Может, это все из-за отношения с отцом? Или дедом? Король скорее всего всегда был грубым и никогда не смог бы быть счастливым. Внутри юноши поселился монстр, который каждый день будто пожирал его личность, загонял в собственную клетку, выбросив ключи в неизвестном направлении. Ожидание короля в своих покоях лишь усугубляло ситуацию. «Убей его», — чужой шепот в голове не давал покоя. Питер знал, что не мог этого сделать, ведь тогда его провозгласят убийцей и тоже лишат головы. Все должно пройти, как запланировано, иначе это восстание не имеет смысла. Он должен продержаться еще два дня. Дверь хлопнула. Все тело юноши сжалось. Квентин бесшумно, почти крадясь, прошел к кровати. Лицо его было жестоким и самодовольным, шея напряжена, а руки сжаты в кулаках. Король сразу начал снимать с себя большую часть одежды, смотря на Питера, как на свой трофей, который он получил, пройдя через этот день. — Я надеюсь, что ты готов исполнять свою часть сделки? — его голос был чистым холодом, льдом, который оставлял ожоги на коже. Питер сразу в страхе поднял голову, посмотрев прямо на мужа. Но ведь у него еще есть два дня! — Я полагал, что я буду исполнять свою часть лишь после того, как ты огласишь официальное прекращение войны перед народом, — ответил он тихо, пытаясь не выдать свое волнение и панику. — А разве это объявление что-то изменит? — хмыкнул король. — Договор уже подписан, я принес эти чертовы извинения. Весь мир узнал, что я трахнул ту идиотку на ее же свадьбе. Я не смогу отмотать назад все это. Главное уже свершилось, и теперь я жду, что ты будешь оттопыривать свой прелестный зад по моему желанию. Я буду кончать в него, пока ты не родишь наследника, а потом все возобновиться. Уже через полгода ты будешь тереться своим членом о мою ногу, прося о большем, ведь у тебя должна будет начаться течка. — Даже во время течки я никогда не буду твоей личной собакой! — вырвалось у Питера. — Думаешь? — рассмеялся король. — Все вы омеги такие. Похотливые суки, которые от желания готовы отдаться любому альфе со стоящим членом. И ты не исключение. Это сейчас принц Питти возмущается, пытается защищаться. Но потом сам свою дырку будешь раздвигать, прося трахнуть тебя. Хотя, о чем это я? По нашему договору, ты уже сегодня должен это делать. Неужели ты нарушишь свое слово? — Я… я не… — Питер не знал, что сказать. Они со Старком крупно просчитались, рассчитывая на доброе слово короля. И теперь даже хорошая подготовка к восстанию не спасет его от судьбы. — Если нечего сказать, то не мямли. Будешь отнекиваться, и все узнают о твоей… недобросовестности, — последнее слово Квентин подбирал особо тщательно. — Неужели ты расскажешь всем, как не оставил мне выбора? Как заставил обменять свободу и последнее достоинство на жизни невинных людей? Неужели тебе настолько все равно, что ты готов на весь мир объявить, какой мразью являешься? — за все месяцы жизни во дворце Питер усвоил простую истину: за свои слова нужно платить. По его лицу ударили так сильно, что из губы пошла тонкая струйка крови. Юноша упал на кровать и так и продолжал лежать, боясь сдвинуться с места. — Думаешь, что тебе кто-то поверит? Думаешь, я настолько глуп, что не сумею придумать красивую легенду о том, как слезно хотел остановить войну, а тебе слишком хотелось купаться в золоте от налогов, которые должны были идти на вооружение? Знай свое место здесь. Ты сам себе его выбрал. Держал бы язык за зубами, не был бы сейчас в такой ситуации. Ты разрушил все сам. А теперь вставай на колени, — тело принца онемело, даже рукой пошевелить не получалось. — Я сказал вставай! Квентин взял Питера за шкирку и отбросил к стене. Тому ничего не оставалось, кроме как послушаться и принять свою роль игрушки в руках дьявола. Либо он подчинится, либо его забьют здесь до смерти и придумают красивую легенду о трагичной смерти. Как же он ненавидит короля! Питер решил просто отключить все живое, что было в нем, позволил управлять собой, как бездушным мешком, который можно крутить и вертеть в разные стороны. Квентин не стеснялся в своих желаниях. У юноши сильно болела челюсть, слюна капала на пол, глаза слезились, но он пытался не думать о происходящем, просто представить, что все это не его реальность. Квентин толкнулся ему в рот так сильно, что принцу пришлось неосознанно отстраниться, почувствовав сильную боль в горле, которое точно будет саднить на следующий день. Альфе это не понравилось, поэтому он оставил еще одну ссадину на лице мужа, схватил его и снова перетащил на кровать, ругаясь о том, что Питер совсем не хочет двигаться сам. Юноша зажмурился, почувствовав чужие холодные руки на своих ягодицах. Каждое прикосновение вызывало желание прочистить желудок прямо здесь. Он все еще пытался забыться, в голове мелькали обрывки сна о нем и Старке, о солнце, о цветущем саде, чтобы напомнить, ради чего принц держится, ради чего еще не покончил с собой, снова устроив кровавый потоп в ванной. В этот раз ощущение члена внутри было гораздо больнее. Квентин, как обычно, вошел резко и без подготовки, вцепившись своими когтями в белоснежные плечи юноши. Дьявол дышал прямо у него над ухом. Запах альфы заставлял задерживать дыхание из-за своего сгнившего аромата. Видимо, Питер еще не до конца восстановился после прерывания беременности. Все его тело просило пощады, но сам юноша не мог ничего произнести вслух. Он ни с чем не мог сравнить эту боль, которая смешалась с унижением и страхом. Питер боялся больше всего того, что умрет прямо сейчас и не сможет отомстить. В таком случае его тело просто похоронят и забудут. Все представят, как несчастный случай. В какой-то момент юноша почувствовал, что член внутри него стал двигаться более плавно, не принося такой ужасной боли излишним трением. Но затем ужаснулся мысли о том, что смазкой теперь выступала его собственная кровь. Это пробудило голос в его голове: «Убей его!» — раздался крик внутри. Питер представил, как вырывается, набрасывается на не ожидающего такого напора Квентина, бьет сразу по самым больным точкам: глаза, кадык, пах, а потом, когда альфа будет оглушен, вскроет ему горло, почувствовав вкус его крови. Самый сладкий вкус в его жизни. Но нельзя. Король не должен стать жертвой. Дьявол не может погибнуть как мученик. Происходящее раззадоривало мужчину только сильнее. Питер даже попытался представить, что сейчас за ним стоит Тони, чтобы хоть как-то дотерпеть до конца, но ему стало плохо от собственных мыслей. Старк бы никогда не стал обращаться с ним так. Выйдя из юноши, Квентин перевернул его на спину, впервые за все время. Он желал зрелища, но получил лишь расфокусированный взгляд и красные щеки. Питер смотрел куда-то вдаль, минуя препятствия в виде темного балдахина и даже, наверное, потолка. Юноша видел звезды, желая оказаться среди них. Он почувствовал, как король кончил ему на бедра и наклонился вперед. — Я жду каких-то эмоций от своей омеги. Скажи: «Спасибо, господин, за то, что трахнули меня». Скажи! — Питер надеялся, что такая ярость и крики свидетельствовали о потере контроля. Квентин окончательно превращается животное, настоящего дьявола. — Я не твоя омега, — тихо ответил принц, все еще помня, почему ему нельзя сдаваться. — Ах ты мразь! Ну ничего, посмотрим на твою отвагу завтра! Ты всю жизнь будешь обслуживать меня, рано или поздно любой сломается! Квентин, кажется, устал и измотался, поэтому, не обращая внимания на расплывшееся пятно крови под Питером, просто лег на другую сторону большой королевской кровати, быстро заснув. Принц же, полежав еще пару минут в таком состоянии, боясь встать, поднялся, стараясь не скрипеть кроватью и поплелся к ванной. Он не узнал сам себя в зеркале. Будет еще и завтра! Нельзя этого допустить. Выдержать еще один день казалось невозможным. Питер вышел обратно в комнату, поняв, что ему даже страшно к себе прикасаться, быстро нацепил рубаху, штаны и накидку, чтобы скрыть все еще идущую кровь, которую он не знал, как остановить. Ноги сами вели его в еще малознакомом направлении. Юноша лишь однажды слышал в разговоре двух солдат, где располагаются покои главнокомандующего. Он молился, чтобы король не проснулся, и никто не заметил его, идущего по этому коридору. Он перебирал ногами так быстро, что запыхался, ловя холодный воздух ртом. Горло все еще болело. Питер закутался в свою накидку, обхватив себя руками. После всего произошедшего он был мокрый, вспотевший, чувствовал влагу между ног. Не было известно, согласится ли Тони на его просьбу, но нужно было попробовать. Перед тем, как постучать в дверь, Питер прислушался к звукам внутри, боясь, что пришел не к той комнате, несколько секунд потоптался на пороге и только потом решился потревожить того, кто уже сладко спал. На его стук среагировали не сразу, юноша подумал уже, что лучше уйти обратно, но внезапно дверь открылась. — Ваше Высочество, что вы… — Старк сразу замолк, когда увидел кровь, проступающую уже на накидке. Его глаза расширились, а правая рука, лежавшая на двери, сжалась. — Он… он сказал, что я должен выполнять поставленные условия с сегодняшнего дня, с момента подписания мирного договора, — кое-как прохрипел Питер, пытаясь не смотреть в глаза мужчине. Его было ужасно стыдно за свой вид и беспомощность. — Я… — а вот Тони было стыдно за свое глупое предположение, что король будет играть по правилам. — Я и подумать не мог. Простите, Ваше Высочество. — Вы не виноваты. Но, прошу, давайте перенесем восстание на завтра. Еще одной такой ночи я не перенесу. Я не… — Хорошо! — сразу же выпалил Старк. — Хорошо. Конечно. Завтра утром я сообщу обо всем армии и передам сообщение в столицу как можно раньше. — Спасибо, — Питер выдохнул, его мучения закончатся раньше. Теперь идеальный момент с организацией восстания будет упущен, но юноше казалось, что завтра — его последний день, последняя надежда. Завтра или уже никогда. — Вы весь дрожите. И выглядите не лучшим образом, — юноша ухмыльнулся про себя из-за того, насколько обтекаемыми были слова. — Может, вам лучше поспать здесь? У меня есть свободное место. — Мне лучше вернуться обратно. Король может начать искать меня. Не хочу вас подставлять, — только сейчас юноша заметил, что действительно сильно дрожит, будто его опустили в бак с ледяной водой и достали обратно. Старку эта идея не нравилась, но он понимал, что Питер прав. Если их обнаружат в одной комнате, то весь план пойдет прахом. — Ладно, но вам срочно надо к лекарю. Сейчас. Идите к Ванде, — Тони снова хотелось хотя бы коснуться руки принца, отдать свое тепло, но он прекрасно понимал, что нельзя. — Дойдете сами? Мне проводить вас? — Нет, не стоит, — Питер помотал головой. — Нас вдвоем наверняка заметят. Я попытаюсь не привлекать внимание, а то придется слишком долго объяснять, откуда я вылез в таком виде. И не хочу подставлять вас. — Хорошо, — Старк попытался усмирить себя и позволить юноше справиться самостоятельно. — Но будьте осторожны. Завтра действуем по оговоренному плану. Ждите короля в тронном зале в одиннадцать утра. К тому времени туда никто не будет заходить, солдаты об этом позаботятся. — Спасибо, — Питер все же отважился поднять глаза, полные благодарности, на мужчину, чтобы выразить свою признательность. Ему не хотелось уходить, но страх все испортить был сильнее, поэтому парень быстро, насколько мог, пошел в направлении лестницы, которая приведет его в крипту. Только сейчас он понял, что не надел никакой обуви. Ногам стало ужасно холодно ступать по мраморному, а затем каменному полу. До Ванды он добрался полностью окоченевший. Травница тоже спала в комнате, которая была частью ее каморки, но встала, раздраженная настойчивыми стуками в свою дверь. — Да кто там еще… — она уже хотела наброситься на незваного гостя, но увидела лишь замерзшего птенчика, которому нужна была помощь. Ванда не стала тратить времени на любезности, а просто потащила юношу внутрь. — Проходи! Неужели он опять взялся за старое? — Он и не прекращал это делать, — хмыкнул Питер. — Просто сегодня был первый день исполнения условий прекращения войны, поэтому он не жалел меня. — Ублюдок, — прошипела женщина. — Согласен, — как-то слишком непринужденно ответил принц, ложась на уже знакомую кушетку. — Снимай с себя одежду. Я тебя осмотрю. Питер с опаской повиновался. Разумом он понимал, что это Ванда, которая все эти месяцы помогала ему всем, чем могла, а с другой, кажется, теперь ему было страшно обнажаться перед людьми. Он с трудом осмелился предстать полностью голым перед травницей. Та смотрела на него, как на простое тело, пациента, которому нужна помощь. В этом взгляде не было ничего хищного, пошлого. Парень зажмурился и уткнулся в сложенные перед собой руки, лежа на кушетке на животе. Прикосновения женщины были мягкими и аккуратными. Она и сама осознавала, что имеет дело с человеком, психику которого сильно потрепали, поэтому постоянно прислушивалась и присматривалась к Питеру, готовясь в любую секунду отойти. Принц держался достойно. — Все синяки я сейчас обработаю, скоро должны зажить. А вот внутри у тебя точно есть разрывы. Вероятно, такое кровотечение было и из-за повреждения после действия яда. Тебе по-хорошему нельзя заниматься сексом около месяца. Не знаю, сможет ли король дать тебе такую отсрочку просто так, но иначе последствия будут серьезными. Я дам специальную мазь, нужно обработать себя изнутри. Лучше, чтобы тебе кто-то помог, но я понимаю, что сейчас ты никого к себе не подпустишь, поэтому постарайся сам. Еще возьми настойку, она поможет восстановиться после всего этого ужаса. Ванда ничего не знала о готовящемся восстании. Так было лучше и безопаснее для нее. Поэтому травница беспокоилась о Питере очень сильно, не зная, что уже завтра он освободиться от своего мучителя: или станет новым правителем, или умрет на гильотине, но больше не будет терпеть происходящего. Юноша благодарно принял все, что ему дала Ванда. Даже в такой, казалось бы, непроходимой тьме, у него были друзья, его новая семья. Эта мысль заставила его растрогаться, виду Питер не подал, зная, что травница не особо любит всякие нежности. — Спасибо. — Приходи всегда, когда необходимо. Ты ведь знаешь, что я постоянно здесь. Питер снова оказался в холодном коридоре. Он выбежал из каморки Ванды настолько быстро, что не успел попросить какую-нибудь пару обуви, чтобы дойти до своих покоев. Идти обратно совсем не хотелось, поэтому каждый шаг растягивался, происходили остановки для того, чтобы просто посмотреть в окно на растущую луну, или для того, чтобы прислушаться к посторонним звукам. Вдруг кто-то шел следом. Совсем тихо, практически бесшумно закрыв за собой дверь в спальню, Питер на цыпочках прошел до ванной, морщась от противного запаха альфы, которые все еще не улетучился. Сняв с себя всю испачканную одежду, он выполнил инструкции Ванды, почувствовав, что боль отступает. Завтра он должен быть сильным, отдохнувшим, должен крепко держать в руках копье. Пройдя к кровати, юноша аккуратно лег, чтобы не разбудить Квентина, попытался бесшумно натянуть на себя одеяло и принять такую позу, чтобы минимизировать дискомфорт. Пятно крови на простыне засохло, и теперь ногам было не так приятно скользить по этому месту. Питер просто был рад, что, хотя бы сейчас не истекает кровью и просто хочет заснуть, чтобы проснуться в новом дне. Решающем дне. Завтра все закончится.