Зажги ночь

      Крейг опаздывает в кафе-павильон на десять минут, что Гарри находит странно обнадеживающим. Он обходит обычное рукопожатие и наклоняется, чтобы обнять Гарри одной рукой, что удивляет, но дает понять, что сегодняшний партнер, по крайней мере, чистый и приятно пахнет. Занимая свое место, Гарри предлагает ему меню. Он уже знает, что собирается заказать сам; это место знакомое и неизменное, факт, который в его нынешнем состоянии очень успокаивает. И не только это, но он надеется, что это позволит ему сосредоточить все свое внимание на человеке перед ним, а не беспокойстве о том, что может происходить вокруг. Гарри знает, что вокруг — в основном деревья, собаки и много бутербродов.       — Все в порядке? — спрашивает он, понимая, что Крейг все еще сидит и хмуро смотрит в меню.       — Да, извини, просто… — Крейг делает паузу, извиняюще улыбаясь. — Я думал, что такое может случиться.       — Что такое?       — Боюсь, у меня довольно строгая диета, — объясняет он. — Я не смогу съесть что-нибудь из здешнего меню, но подумал, что было бы проще встретиться с тобой здесь и посмотреть, не захочешь ли ты попробовать что-то другое.       Полный решимости окунуться в этот опыт, Гарри пожимает плечами и улыбается.       — Нет проблем. Каков наш план?       Глаза Крейга на мгновение расширяются от удивления, как будто Гарри первый согласился с этим предложением, и, возможно, так оно и есть. У него красивые глаза, думает он, шоколадно-карие и совсем не такие, как у Драко. И это хорошо, рассуждает он, пока не вспоминает, что вообще не должен думать о Драко. Ночь отрывистого сна не помогла успокоить желудок или учащенное сердцебиение, но есть все шансы, что вкусный обед с хорошим мужчиной сделает свое дело.       — У меня есть свой участок, — говорит Крейг. — Я выращиваю там овощи, и у меня есть несколько животных… Я знаю, это, наверное, звучит немного странно, но думаю, что смогу приготовить тебе приличный обед, если хочешь попробовать.       Гарри колеблется, зная, что Гермиона сойдет с ума, если он отправится на участок незнакомца, возможно, чтобы его убили, но сегодня ему это нужно, и он знает, что сможет очень быстро достать палочку из кармана пальто, если возникнет необходимость.       — Отлично, — говорит Гарри, поднимаясь на ноги. — Давай так и сделаем.       Крейг сияет.       — Супер.       Они неторопливо продвигаются по парку, лениво болтая о птицах и белках, которые перебегают им дорогу, пока не достигают безопасного места для аппарации. Гарри берет Крейга за предложенную ладонь для прыжка и быстро оказывается в небольшом деревянном сарае. Крейг распахивает дверь, и Гарри выходит в буйство живых красок. Вокруг него аккуратными рядами растут овощи, в то время как яркие цветущие растения перелезают через шпалеры, а в углу участка несколько небольших деревьев стонут от плодов, несмотря на зимний воздух. Воздух здесь пьянящий, насыщенный жизнью и землей, и Гарри хочет собрать его в бутылку, чтобы спрятать ее в ящике стола на всякий случай.       Участок Крейга защищен до зубов, мерцая защитной магией, как и все остальные, понимает Гарри. Через несколько участков женщина в резиновых сапогах зачаровывает иней на своей цветной капусте и машет рукой, когда видит их.       — Привет, Прия! — зовет Крейг, а затем поворачивается к Гарри. — Она готовит лучший суп из пастернака, который я когда-либо пробовал. Хотя очень охраняет свой рецепт.       — Знаю таких людей, — говорит Гарри, думая о Гленде, которая скорее потеряет руку, чем расскажет, как ее еда остается на палочке.       — Ты дружишь с Драко Малфоем, да? — спрашивает Крейг, и что-то бесполезно щемит в животе Гарри. — Какой он из себя?       — Он… эм… обычный. — Гарри с трудом сглатывает.       Крейг морщится.       — Больная тема? Извини. Я всегда говорю не то, что нужно. Слушай, почему бы тебе не присесть у дровяной печи, а я пока приготовлю что-нибудь на обед.       — Это не… — пытается Гарри, но Крейг уже бросается обратно в сарай.       В любом случае, это ложь. Драко — больная тема, и Гарри нужно взять себя в руки, хорошенько встряхнуться, пока Драко не станет совершенно обычным субъектом. Субъектом, который не будет заставлять его чувствовать, будто он забыл, как стоять прямо или контролировать свою температуру. Драко — его друг, он друг, с которым Гарри будет видеться каждую ночь до конца декабря и довольно часто после этого.       И это прекрасно, потому что он все контролирует. Он на свидании с мужчиной, который любит природу, и на этот раз это та природа, с которой Гарри может поладить: участок земли, свежий воздух и абсолютно никакого риска сломать лодыжку.       — У тебя довольно хмурый взгляд, — говорит Крейг, возвращаясь из сарая с подносом, полным овощей, и садясь напротив Гарри. Он зажигает печь своей палочкой и с лязгом захлопывает дверцу. — Все в порядке? Ты заскучал?       Гарри смеется.       — Нет, все наоборот. Я продолжаю думать о том, насколько раньше был предприимчивым, а теперь просто хочу заниматься тихими делами. Мне кажется, я становлюсь очень скучным по мере того, как…       — Не смей говорить «старею», — перебивает Крейг. — В любом случае, это все хрень. Ты зарабатываешь на жизнь фейерверками, тебе не кажется, что это захватывающе?       — Ну, мне нравится, — признается Гарри, позволяя Кену вылезти из кармана и забраться на колено, где он наклоняется к печке и греется в исходящем от нее тепле.       — Ну разве ты не красавчик? — спрашивает Крейг, делая паузу в нарезке, чтобы полюбоваться Кеном. — Я люблю животных. У меня есть коза, пять куриц и пчелы…       — Где они? — спрашивает Гарри, оглядываясь по сторонам.       — Я держу их в загонах, когда отлучаюсь, иначе они съедят растения. После обеда можем наведаться к ним.       — Ладно. Я могу чем-нибудь помочь?       Когда от его помощи отмахиваются, Гарри устраивается в кресле и наблюдает, слушая восторженные описания приготовления сыра Крейга, пока тот нарезает, формирует и готовит большую пиццу на печной плите. Гарри никогда не видел ничего подобного, но сочетание теплого хлеба и ледяного бриза чудесно, и первый кусочек расплавленного сыра, овощей и хрустящей основы заставляет его счастливо вздохнуть. Крейг смотрит, как горячее дыхание облачком повисает в воздухе, и улыбается.       — Вкусно? Лучше, чем в кафе?       Гарри не хочет быть нелояльным к павильону, но должен признать, что пицца Крейга на дровах — одно из лучших блюд, которые он когда-либо пробовал.       — Восхитительно, — говорит он, предпочитая дипломатию.       — Знаешь, почему, м? — спрашивает Крейг, пристально глядя на него.       — Почему это так вкусно?       — Почему это лучше, чем еда, которую подают в кафе и ресторанах, — говорит Крейг, и Гарри качает головой. — Я собираюсь сейчас рассказать тебе кое-что, и это изменит твое отношение к еде.       — Ладно, — медленно говорит Гарри, слизывая томатный соус с пальца, прежде чем бросить новое Согревающее заклинание на Кена. Хамелеон потягивается и сворачивается калачиком, засыпая у него на бедре.       — Во-первых, любая пища, выращенная или произведенная маглами, испорчена их электричеством, — объясняет Крейг. — Это может сказаться на твоем здоровье или даже сделать тебя бесплодным, поэтому следует немедленно прекратить есть всю эту гадость.       — Понятно, — говорит Гарри, и у него замирает сердце. — А во-вторых?       Шоколадные глаза Крейга расширяются.       — Во-вторых, раньше мы могли доверять пище, выращенной фермерами-волшебниками, но в последнее время Министерство начало добавлять во все зелья Внушаемости. Оно содержится в удобрениях, в пище животных, во всем. Так они управляют нами.       Гарри вздыхает. Все, чего он хочет, — это аппарировать отсюда и спрятаться под одеялом, пока не наступит ночь, и он не сможет рассказать Драко все о своем последнем эксцентричном свидании. Или не Драко. Хоть кому-нибудь. Рону и Гермионе понравится эта история, думает он, и ему не придется беспокоиться о бесполезных чувствах к ним обоим.       — Почему? — спрашивает он наконец, решив доесть свой кусок пиццы, потому что она действительно вкусная.       — Почему что?       — Почему Министерство хочет контролировать нас?       Крейг наклоняется вперед, упирается локтями в колени и заглядывает Гарри в глаза.       — По всем стандартным причинам. Чтобы они могли заниматься своими гнусностями, а мы не задавали вопросы. Если мы все будем милыми и послушными, то не будем поднимать шум, когда они введут новые неэтичные законы…       — Какого рода законы? — спрашивает Гарри, потому что у него никогда не получалось не тыкать в то, во что не следует тыкать.       — Открой глаза, Гарри! — шепчет Крейг. — Это существует, если ты хочешь это увидеть. Каким преимуществом должно быть для них то, что ты на их стороне… если ты просто перестанешь есть их еду, ты увидишь то же, что и я.       — Верно. И почему фермеры позволяют Министерству вмешиваться в их посевы? — спрашивает Гарри.       Крейг вздыхает.       — Деньги, Гарри. Им за это платят. Вот почему я все выращиваю сам; у меня есть коза, которая дает мне молоко, куры — яйца и пчелы… хочешь посмотреть на моих пчел?       — Э-э… ладно, — говорит Гарри.       Крейг явно потерял рассудок, но не кажется опасным, и, кроме того, Гарри всегда было немного любопытно заглянуть внутрь улья. Он засовывает Кена в карман для безопасности и встает на ноги.       — Все нормально, оставайся тут, — говорит Крейг и убегает за сарай.       — Потому что пчелы прилетят ко мне? — размышляет вслух Гарри, и когда Крейг появляется минуту или около того спустя, он точно понимает, что находится в компании действительно очень странного человека.

**~*~**

      — Борода из пчел? — повторяет Драко, глядя в сторону головы Гарри, когда тот расставляет оболочки в аккуратный ряд. — Борода из пчел?       — Ты можешь продолжать повторять, но это не станет менее странным, — говорит Гарри.       Конечно, в реальности Драко невозможно сторониться, но Гарри не обязательно смотреть на него. Он просто сидит в хорошем удобном стуле, который сделал для него Драко, в то время как сам Драко сидит рядом в таком же стуле, ест мороженое с корицей и задает нелепые вопросы.       — У него, по крайней мере, было какое-то объяснение для этого?       — Он сказал, что они были очень дружелюбны, и ему нравится… носить их, — говорит Гарри. — Но знаешь, еще он думает, что Министерство платит фермерам за то, чтобы они накачивали нашу еду зельями, и что электричество делает волшебников бесплодными, так что я почти уверен, что всему сказанному им можно смело не верить.       — А мне-то он показался довольно многообещающим, — признается Драко, и в его голосе есть что-то такое, что заставляет Гарри впервые за весь вечер посмотреть на него. — О, вот и ты, — беспечно говорит он, и от зрительного контакта Гарри становится больно.       — Вот и я, — говорит Гарри, пытаясь говорить небрежно и с треском проваливаясь.       — Ты расстроен из-за меня?       Все тело Гарри ломит от усилия покачать головой и сказать «Конечно, нет» голосом, который лишь отдаленно будет звучать по-человечески.       — В Ночные Ястребы потом? Я куплю тебе ужасный сэндвич с электричеством, — предлагает Драко.       — Не сегодня, — говорит Гарри, снова поворачиваясь к оболочкам и гадая, когда же это чувство пройдет. Черт, он надеется, что скоро. — Думаю, мне нужно хорошенько выспаться.       Драко некоторое время молчит, доедая мороженое и с хрустом вгрызаясь в рожок.       — Береги себя, — наконец говорит он. — Люди здесь заботятся о тебе.       Гарри бросает на него взгляд как раз в тот момент, когда диктор объявляет его выступление, и собравшаяся толпа разражается бурными аплодисментами. Серебристые глаза так пристально смотрят на него, настолько полны вопросов, что пальцы почти соскальзывают, когда Гарри поднимает палочку для первого снаряда.       — Я знаю, — обещает он. — Так и сделаю.       Он делает глубокий вдох и успокаивается. Он может это сделать. Все это. Все, что ему нужно, — это сосредоточиться.