Записки на полях

      «Хорошо, наверное, быть всегда молодым и красивым», — говорит однажды Минцзюэ, перебирая чёрные пряди его волос. Сичэнь тихо смеётся, удобнее устраивая голову на его плече и вслушиваясь в бой сердца и быстрое биение венки на шее. Два свежих рубца уже затянулись, но выглядели, словно его личное клеймо. Знак того, что этот человек только его, и ничей больше.       «Не будь я красив, обратил бы ты на меня внимание?» — спрашивает он, поднимая взгляд и с трепетом чувствует нежный поцелуй на макушке, а следом и на лбу. Минцзюэ смотрит на него тёмным, задумчивым взглядом. Целует холодные, бледные губы. В зрачках плещется нежность и некоторое сомнение, и Сичэнь его не винит. Он помнил и то, как мужчина узнал, кто он — помнил, как впервые показал клыки, как опрометчиво мелькнул напротив зеркала, позволил любовнику заметить, что отражения у него нет. И помнил, как первое время злился Минцзюэ, и как потом молча сверлил его обжигающим взглядом.       Минцзюэ не спрашивает, почему, просто говорит, что любит. Впервые признаётся прямо, не скрываясь за намёками. У Сичэня что-то колет внутри, когда он подплывает, не чувствуя ног, к нему, крепко обнимает. Они оба любили.       Это было тяжело, но он смирился. И Сичэнь любил его с каждой секундой осознания, что его приняли таким, всё сильнее.       «Не знаю, — сознаётся Минцзюэ, гладит его по шёлковым волосам, заправляет прядь за ухо. Снова целует, и Сичэнь ложится на него всем телом, беря лицо в свои ладони и поглаживая скулы тонкими пальцами. — Но у нас будет шанс узнать, что будет, когда я состарюсь. Сбежишь от меня?»       Лань Хуань слабо всхлипывает, целует его в лоб, кончик носа, в щёки. Он не хочет думать, что однажды Минцзюэ покинет его, пусть и спустя много-много лет.       Сейчас он думает, что всё бы отдал, чтобы времени у них было больше.       Сичэнь проливает вино из высокого бокала на чёрное дерево пола, и смотрит в стену.       В гробу лежит молодой мужчина, ненормально бледный для себя. Грудь закрыта плотной тканью, чтобы никто не мог видеть, что из его груди выдрано сердце.       Сичэнь ненавидит того, кто отнял Минцзюэ у него.       Сичэнь ненавидит себя за то, что не знает, кто мог быть настолько жесток: зверь? оборотень? человек?       Он склоняется над гробом и нежно, мягко гладит жёсткие волосы.       Лань Сичэнь впервые чувствует такое отчаянье, и с силой разбивает бутылку вина об стену. Красная жидкость стекает по камням как кровь.       Из глаз текут кровавые слёзы.