Черно-белые игры: рокировка

— Директор, вы уверены, что мистер Локонс достойный кандидат на эту должность? Все же, защита от тёмных искусств очень важный предмет. Согласна, у первого-второго курса Златопуст может вести занятия, но подготовка к СОВ и ЖАБА, — Макгонагалл покачала головой, выражая свое неодобрение. — Я согласен, профессор, но увы, на эту должность мало достойных кандидатов. — Я знаю, что профессор Снейп… — Довольно об этом. Северус — великолепный зельевар, я бы не хотел терять такого преподавателя. — Директор, неужели вы верите в эту чушь про проклятие? — подняла брови Макгонагалл. — Разумеется, нет, моя дорогая. Но найти хорошего зельевара сейчас безумно сложно. Гораций ни за что не вернется, а он единственный, кому бы я доверил лаборатории. А преподавать защиту… — Студенты не сдадут экзамены. Вы же видели, какую программу занятий написал Локонс! А его книги? Я получила семнадцать писем от родителей с жалобой на список учебной литературы! — Профессор Макгонагалл, вопрос уже решен. В этом году преподавать защиту будет Златопуст. *** — Златопуст Локонс! Очень приятно с вами познакомиться! Белозубый, сияющий, словно кто-то натер его до блеска, профессор Локон предстал перед второкурсниками во всем своем великолепии и красе. Все девочки зарделись, и опустили глазки, мальчишки переглядывались, словно ожидали подвоха. Красавчик никак не тянул на профессора. — Думаю, все вы читали мои книги, поэтому у нас с вами не возникнет никаких проблем на занятиях. А начнем мы с… Гарри Поттера! Гарри, не ожидавший услышать свое имя, изрядно удивился. — Прошу вас, Гарри, выходи вперед, не стесняйся. Гарри поднялся, но идти к учителю не спешил. — Простите, профессор, я прослушал ваш вопрос. — Какой вопрос? Я еще ничего не задал, мой дорогой друг, — расточал сверкающие улыбки Локонс, — иди скорее сюда, мне не терпится с тобой пообщаться! Гарри вышел к Локонсу, не совсем понимая, чего от него хотят. Судя по лицам однокурсников, не понимал не он один. — Ох, мой дорогой мальчик, присаживайся вот сюда, — Локонс взмахнул, и перед классом возникли два высоких стула, — вот так, поудобнее. Ну-с, — он дождался, пока Гарри взберется на стул, — рассказывайте, юноша! — Простите, профессор? — снова спросил Гарри. — Ох-ох, вы только поглядите! — словно ведущий какого-то шоу, обратился Локонс к классу, — сама невинность! Да, мой мальчик, именно такими должны быть герои! Мы все жаждем узнать от вас, как же все-таки был побежден вы-знаете-кто. Давайте, юноша, мы все хотим услышать это из первых уст, так сказать! По классу прокатился дружный вздох. Гарри смотрел на Локонса, ожидая услышать что-то типа “это же шутка!”, но профессор улыбался и смотрел на него выжидающе. — Ну же, поделитесь, так сказать, опытом, мой друг! Разумеется, я тоже своего рода герой, хоть и беру количеством, нежели качеством. Мы могли бы объединиться в будущем и... — Профессор, мне всего двенадцать. Я понятия не имею, как погиб Воландеморт, — жестко отрезал Гарри, с удовольствием отметив нервную дрожь, прокатившуюся по телу Локонса при имени Темного лорда. — Может быть, начнем урок? — добавил он, слезая со стула. В классе повисла мертвая тишина. Взгляды детей перемещались с профессора на однокурсника и обратно. Гарри постарался, чтобы его лицо выглядело не злым и сердитым, а расстроенным и грустным. Он надеялся, что его реакцию спишут на нежелание вспоминать о смерти родителей. Локонс окинул взглядом класс, очевидно надеясь, что ему окажут поддержку, но все упорно молчали. — Ахахха! — притворно рассмеялся профессор, спрыгивая со стула, — представьте, если бы меня так встречали каждый раз, куда бы я ни шел! Согласитесь, довольно неловко? Поэтому оставьте свои надежды, я не стану рассказывать вам, какими приемами я урезонил Банши! Герои держат в секрете свои приемы, ведь так, Гарри? — он подмигнул мальчику, — можешь идти, мой дорогой друг, все в порядке. Что ж, давайте проверим, как вы усвоили мои книги. Проведем небольшой тест, вопросов сто-сто двадцать, не больше. Подпишите свои пергаменты… Спустя пару часов, когда все шли на обед, разговоры у школьников были только о новом эксцентричном профессоре и его занятиях. — Он выглядит таким идиотом… — Не верю, что он победил то привидение… — Интересно, у нас отнимут баллы за плохо сданный тест? Гарри, все еще хмурый и сердитый на представление профессора, сел на скамью и сосредоточился на наполнении тарелки едой. У него начиналась паранойя: ему казалось, что все кругом смотрят на него и шепчутся о нем и Воландеморте. Надо же было этому индюку начать занятия именно так! — П-прости, ты же Гарри? — чей-то писклявый голосок окликнул его сбоку. Гарри развернулся. Рядом с ним стоял крошечный светловолосый мальчишка, которому с трудом можно было дать одиннадцать лет. На тощей шее болтался новенький фотоаппарат со вспышкой, в глазах горел неподдельный интерес. — Нет. Ты обознался. Это Пэрри. Пэрри Готтер, — спас ситуацию Рон. Мальчишка, ойкнув, убрался прочь к группе первокурсников, среди которых была и Джинни Уизли. Гермиона, слышавшая этот странный диалог, одарила Рона убийственным взглядом, но ничего не сказала. — Что? Это первокурсник, Колин, кажется. Джинни успела мне рассказать, что этот парень — фанат Гарри. Сдается мне, к концу семестра они организуют твой фан-клуб, дружище. Гарри, застонав, опустил голову на стол. И это только первый день учебы! — Как думаете, за тест нам начислят баллы? — решила сменить тему Гермиона. — было бы неплохо начать с плюса… От необходимости ответить подруге Гарри спас Оливер Вуд, который с видом Санта Клауса сообщил, что первая тренировка сборной состоится уже в эту субботу, в восемь утра. — И никаких опозданий, Поттер! У меня грандиозные планы на этот год. Ты же больше не станешь отлынивать от матча в больничном крыле? — он дружески похлопал мальчика по плечу, и скрылся в толпе шестикурсников. Гарри бросил взгляд на преподавательский стол и без труда отыскал Снейпа. Северус сказал, что никаких «наказаний» в сентябре не будет — директор что-то подозревает, а значит нужно быть бдительнее. Но… Желание взорвать собственный котел на грядущем зельеварении и получить пару свободных вечеров все чаще возникало в сознании мальчика. Да здравствует новый учебный год! *** Северус устало опустился в кресло и вытянул ноги, положив их на низкий пуф. Первый учебный день прошел просто отвратительно. Очевидно, ночью был какой-то магический выброс: у всех сегодня было отвратительное настроение, многие ученики отпрашивалась в больничное крыло за обезболивающей настойкой. Среди множества унылых лиц больше остальных раздражал бодрый и улыбчивый Локонс, который к урокам готовился как к интервью. Северус уже слышал, что этот недопрофессор устроил второкурсникам с Гриффиндора, и позавидовал выдержке Поттера, который не бросил в нахала каким-нибудь заклинанием. Губы зельевара тронула ехидная улыбка. Маленький паршивец хотел взорвать котел, в надежде сбежать на пару вечеров в подземелья. Что ж, пусть попробует. Как-будто его нельзя отправить отбывать наказания в общество Филча. Северус не собирался потакать глупым капризам мальчишки. То, что он знает правду, не дает ему привилегий. Бровь профессора нервно дернулась от воспоминаний о том памятном разговоре в августе. Взмахнув палочкой, Северус призвал с каминной полки стакан и хрустальный графин с огневиски. Раньше учебный год не приходилось начинать с алкоголя. Очевидно, пока в Хогвартсе учится Поттер, это неизбежно. Август 1992 года — Поттер, отпуск окончен, соберись! Ты витаешь в облаках. Я вхожу в твое сознание, как нож в масло! — рявкнул Снейп, узрев очередную счастливую сцену, в которой Блэк в виде псины ловит фрисби на пляже. Даже себе Снейп ни за что бы не признался, что эти яркие, счастливые картины вызывали в нем странное, неясное чувство зависти. Зельевар настолько привык к своему мрачному образу, к своей язвительности, что не мог представить ни на миг, что мог бы стать частью этой веселой компании. Но какая-то часть его сознания хотела там быть. — Извини, Северус…я хочу сказать, — пролепетал Поттер. Он сегодня был ужасно не собран и заметно нервничал. — Очисти. Свое. Сознание! — прошипел Снейп отворачиваясь. — Со мной говорил директор. Еще в июне, — спешно добавил Гарри, увидев, как резко повернулся к нему учитель. — И о чем же, — как можно спокойнее спросил Снейп, — рассказывал, как почетно быть героем? Кажется, мы уже обсуждали, что ты попался очень глупо и этого… — О маме. Он рассказал мне кое-что, и это меня удивило. — Я рад, что вам удалось поболтать о школьных достижениях Лили, но у нас занятие, Поттер. Или ты думаешь, что у меня нет других дел, кроме как учить тебя элементарным вещам? — Он рассказал, что ты любил ее, — только теперь Гарри посмотрел Северусу в глаза, мысленно прокручивая разговор с директором в больничном крыле. Проклятый интриган! Глупо было ожидать, что старик сдержит слово и никому не расскажет об этом. Чего он добивался? Что Поттер возненавидит Снейпа? Или что мальчишка проявит жалость? Что знает Дамблдор о нем и Поттере? — И что ты хочешь от меня услышать? — дернул бровью зельевар. — Я знаю, что это правда. Сириус… — Разумеется, чёртов пес подтвердил слова директора, — прошипел Снейп. — Да. Я хотел сказать тебе… спасибо. Ты не обязан делать это все ради нее. — Но делаю. И дело не только в Лили, и уж точно не в тебе, нечего тешить себя лестью. Все это давно стало куда серьезнее и масштабнее. — Она знала? — тихо спросил Гарри, — ведь если знала, просить тебя присматривать за мной было очень… — Я не хочу говорить об этом, Поттер. Да, я любил твою мать. И ненавидел Поттера. Это уже давно не имеет отношения к тому, что происходит сейчас. Сейчас ты должен очистить сознание и блокировать мое вторжение в твой разум! — крикнул Снейп, поднимая вверх палочку. Следующие полчаса он яростно, куда настойчивее, чем того требовало занятие, проникал в сознание мальчишки. Словно это могло спасти от сцен, всплывающих в его собственном сознании. Сцен, в которых маленькая рыжая девочка улыбалась, протягивая ему руку. Знала ли она? Он никогда не говорил ей этого. Но Лили не была глупа. Сложно представить, что она не понимала его чувств, когда просила присмотреть за ее сыном. Было ли это эгоистично с ее стороны? О да. Безумно эгоистично. Но нельзя судить человека, не побывав на его месте. Ведь сам Снейп когда-то ради любви предал всех, включая самого себя, пришел в дом врага, ради того, чтобы спасти свою любимую. Но это все равно ничего не дало. — Соберись, Поттер! Будь тверже! Защищайся! Мальчишка, в очередной раз погруженный в сцены собственной памяти был раздражен. Раз за разом он, стиснув зубы, отражал атаки, но разве его опыт мог идти хоть в какое-то сравнение с опытом Северуса? После очередного провала, наплевав на правила, Гарри поднял палочку и в отчаянии выкрикнул: — Протего! Готовый к нападению, но не к защите, Северус пропустил атаку, и ненадолго, всего на минуту в его сознание проник Поттер. Картинки из детства и юности, яркие и солнечные, если в них была Лили и мрачные и полные тьмы, если речь шла о семье, наполнили сознание зельевара. — Хватит, — сказал он как-то спокойно и опустошенно, — на сегодня хватит. — Северус, — позвал Гарри, тяжело дыша и опираясь на стол, — мы больше не будем говорить об этом, ладно? Снейп замер ненадолго и коротко кивнул. Затем, бросив взгляд на часы над камином добавил: — У нас есть еще полчаса. Блэк будет счастлив как курица-наседка, если ему удастся напоить тебя чаем.