Вечность ради одного дня

Январь, 2004

      В припыленном солнечном свете, падающем через окна с выцветшими бархатными портьерами, положение которых не меняли последние лет семьдесят, толстое фацетное стекло витрин кафетерия пускало радужные блики по поверхностям выставленной в них еды. Подсвеченные солнцем салаты, соусы, гарниры и кусочки мяса казались миниатюрными произведениями искусства.       Пол засмотрелся и не сразу понял, что его окликает по имени стоящий за витриной парень в белоснежном фартуке с вышитой эмблемой министерства. От этого стало слегка неловко и он поспешно подошел ближе, чтобы сделать заказ.       – Курицы в кунжуте сегодня, увы, нет, – с нотками неподдельного сожаления сообщил парень за витриной, не дав ему и рта раскрыть. – Но есть чудесный чесночно-сливочный соус, который сделает вкусным что угодно.       Его волосы были спрятаны под такую же белую шапочку, чуть сдвинутую набок, но пара золотистых прядей все равно выбилась из-под нее. На тускло блестящем бейдже значилось “Кастор”. Пол подумал, что он обедает здесь каждый день в течении восьми лет, но до сих пор даже не может запомнить лиц сотрудников кафетерия. А парень, обслуживающий сотни людей, знает не только его имя, но и любимые блюда. От этого стало ещё более неловко.       – Тогда я возьму говядину с чесночно-сливочным соусом…       – Рис или лапшу? Сегодня есть яичная и стеклянная…       – Рис пожалуйста. И…       – ...зеленый чай с жасмином в подогретом заварнике, – Кастор дружелюбно ему улыбнулся, расставляя тарелки на массивном подносе, видавшем ещё матушку королевы Виктории. Делал он это ловко и умело, лучась удовольствием и какой-то беззаботностью, словно обслуживать посетителей кафетерия было работой его мечты. А вдруг и правда было? – Нам вчера привезли несколько новых красивых заварников. Они просто прелесть. А где ваш коллега? С ним всё в порядке?       Пол грустно улыбнулся, бросив взгляд на радужные отблески витрины.       – С ним всё в порядке. Он просто… предпочитает теперь другую компанию.       – О, – лицо Кастора мгновенно приобрело такое выражение, будто это ему отказал парень, который очень нравился. Он даже замер на миг, перестав лить кипяток в заварник. Почему он делал это руками, а не при помощи волшебной палочки, для Пола осталось загадкой. – Мне очень жаль, что так вышло.       – В жизни случается разное. – Пол неопределенно передернул плечами. От такого неожиданно искреннего сопереживания было неловко и приятно одновременно. Они ведь даже не знакомы. По крайней мере, Пол его не помнил. К собственному стыду.       Вспомнив о чайнике, Кастор долил в него воды, опустил мелодично звякнувшую крышечку и аккуратно поставил на поднос. Чайник и правда оказался прелестным – белым с тонким цветочным узором.       – Спасибо, – словно извиняясь улыбнулся Пол, принимая поднос. – Кажется, я вас расстроил. Мне неловко из-за этого.       – Мне всегда очень грустно смотреть как люди расстаются, – взгляд Кастора был печальным и задумчивым, будто он о чем-то усиленно размышлял. – Хочется, чтобы у всех всё сложилось хорошо. Никто не должен быть в одиночестве.       Пол не мог понять, что задело его больше – то, что незнакомый парень так искренне расстроился из-за чужих проблем или то, что он принял их с Драко за пару. В любом случае это вызвало довольно смешанные эмоции, и он не находил, что ответить.       – Знаете что, – вдруг произнес Кастор, улыбнувшись немного нерешительно. – Вы обычно садитесь в глубине зала, но вон тот столик рядом с витриной всегда пустует. Если хотите, можете сесть там. Так я смогу видеть вас, а вы – меня. Будет казаться, что мы обедаем вместе.       Пол с удивлением заметил, как посветлело его лицо от найденного решения. На сердце вдруг стало тепло от такого участия. Кастор смотрел открыто и доброжелательно, как обычно смотрят на именинника, протягивая подарок, который всю ночь до этого мастерили собственными руками.       И он не смог не улыбнулся в ответ так же искренне.

***

      Теперь, когда была смена Кастора, они обедали вместе, один за столиком, другой – за витриной. Если обед получался внеурочным, и кафетерий пустовал, им даже удавалось завести короткую беседу. Кастор подходил к витрине напротив его столика, складывал руки на бликующем стекле, перегибаясь вперед, и неизменно выбивающиеся из-под шапочки пряди золотистых волос падали ему на нос.       Пол никак не мог понять, какой у парня график работы. Иногда они виделись всю неделю, даже на выходных, иногда Кастор пропадал на день-два, но это всегда случалось неожиданно и довольно редко. По его подсчетам Кастор работал в несколько раз больше, чем он сам. Хотя Полу по долгу службы то и дело приходилось задерживаться на работе. А с недавних пор это вообще стало едва ли не единственным способом избавления от грустных мыслей.       Когда он решился спросить об этом, разгадка оказалась простой – Кастор брал все возможные дополнительные смены, насколько это позволял его рабочий контракт. Даже если по графику они стояли подряд всю неделю.       – Мои родители не справляются сами, – пояснил он с привычной добродушной улыбкой, одновременно составляя чистые тарелки в аккуратные стопки. Руками, как всегда. – Кроме меня о них больше некому позаботиться. Услуги сиделки стоят недешево, к тому же много денег уходит на лечебные зелья и всякое такое. И мне нравится их баловать. Ты бы видел, как они радуются обычным вещам – десерту от Фортескью или паре новых мантий. Ради этого можно и несколько дополнительных смен взять.       Кастор говорил спокойно, с теплотой, он всегда так говорил обо всём. А Пол думал, что “несколько” – очень неточная характеристика для того количества смен, которые дополнительно брал парень.       И ещё о том, что его самого эти дополнительные смены почему-то очень беспокоят. Хотя, когда именно это началось, понять было сложно. Как и то, почему Кастор проявляет к нему столько внимания и участия. Было ли это просто добротой к миру или он так показывал симпатию? Спросить напрямую Пол никак не решался, поскольку и сам не понимал, что чувствует. А обманывать парня не хотелось. Таких открытых, искренних и светлых людей он ещё не встречал.       Решил моральную дилемму, как ни странно, сам Кастор.       – Ты мне очень нравишься, – заявил он как-то с привычной обезоруживающей прямотой и без малейшего смущения.       Пол так и застыл, не донеся чашку до рта, без единой идеи, что на это можно ответить.       Было уже далеко за полдень, обед закончился, и кафетерий опустел, за вычетом пары дам из архива, которым особо некуда было спешить. Кастор ловко выставлял на гигантскую тележку шаткие башни грязной посуды, то и дело заправляя под шапочку лезущие в глаза волосы. Погода была пасмурная, фацетное стекло не переливалось, но парень сам словно слегка светился.       Пол поставил чашку. Он чувствовал себя совершенно растерянным, не готовым к такому разговору.       – Слушай, я… даже не знаю что сказать, – признался честно, никаких других вариантов у него попросту не было.       – О, тебе не обязательно что-либо говорить, – Кастор взмахнул палочкой, и переполненная тележка совершенно бесшумно вкатилась в кухню. Дверь за ней закрылась, а парень одарил его мягкой улыбкой. – Я понимаю, что ты сейчас вряд ли настроен на новые отношения. Просто мне показалось честным сказать тебе всё прямо. Чтобы не было недопонимания. Тебя это ни к чему не обязывает, конечно. Но я не люблю, когда из-за таких вещей возникает неловкость.       – Ты на досуге увлекаешься легилименцией? – шутливо поинтересовался Пол, чтобы скрыть неловкость.       – Нет, что ты, – он рассмеялся, и в кафетерии словно стало светлее. – Просто я очень много наблюдаю за людьми и научился замечать разное. Когда у кого-то что-то болит, или просто день плохой, или начальство выговор устроило…       – Или кое-кому не хватает смелости напрямую спросить, что у вас за отношения, – усмехнулся Пол.       – Или это. Серьезно, я всё понимаю. Тот парень… Я заметил, что между вами… было что-то. Извини, если лезу не в свое дело, я не любопытствую, ты не подумай. Просто ты в последнее время очень грустный и всегда один. Ну я и сложил два и два.       – Всё в порядке, не извиняйся, – неловкость схлынула, оставив тепло в груди. Кастор безостановочно двигался за толстым стеклом что-то складывая, протирая и помешивая. Казалось, что он просто не может стоять спокойно. Разве что перевешивается через витрину, чтобы расспросить его о каких-то интересных артефактах. И прядь волос падает ему на нос. Пол улыбнулся сам себе. – Грустнее всего в этой ситуации, что между нами ничего и не было. Я... питал к нему глубокую симпатию, а вот он ко мне – нет. Ничего такого, что выходило бы за рамки дружеского расположения. Он… любил другого человека. До сих пор любит, они теперь вместе. И я счастлив, что ему хорошо. Но в то же время…       – Тебе грустно, – понимающе закончил Кастор. – Это и правда звучит печально. И я могу тебя понять. Просто знай, что ты действительно мне нравишься. И это действительно ни к чему тебя не обязывает. Но я буду рад, если ты захочешь сходить куда-нибудь вдвоем, если тебе будет совсем уж грустно.       – А если радостно, не пойдешь? – спросил он, думая, что с Кастором в целом довольно сложно грустить. Его присутствие мгновенно делало мир чуточку лучше.       – Пойду конечно, – снова рассмеялся Кастор. – Но только если тебе самому это будет нужно. Эй, ты не поверишь, но я вижу здесь ещё одно твоё любимое пирожное! Хочешь?       Пол был уверен, что ничего случайного в этом нет, и пирожное Кастор собственноручно припрятал для него.       И это выглядело очень веским поводом, чтобы однажды все же пригласить этого невероятного парня в какое-нибудь красивое место.

Февраль, 2004

      После повышения Пол уже не раз видел Драко. В конце-концов, они продолжали работать в одном отделе, а теперь ещё и на равноценных должностях. Но и работы у обоих было много, и чувство повисшей неловкости давило, так что все их короткие встречи начинались и заканчивались быстрым кивком или взмахом руки, прежде чем они торопливо расходились каждый в свою сторону. Пол уже слабо понимал, что чувствует к Драко. Тоскливая боль унималась, уступая место чему-то похожему на безразличие, и это даже пугало.       Как бы там ни было, безразличия Драко не заслуживал.       Похоже, сам Драко тоже много думал о произошедшем, потому что однажды, в начале февраля, Пол внезапно застал его там, где уже давно не видел – посреди круглого холла исследовательского блока.       Драко стоял с закрытыми глазами, греясь в тусклых лучах зимнего солнца, раньше он проделывал это довольно часто. Подходя ближе, Пол испытал острое чувство дежа-вю – в неярком свете распущенные светлые волосы и длинные ресницы серебрились, как пять лет назад, когда они увиделись впервые.       – Я тебя ждал, – вместо приветствия произнес Драко и открыл глаза. Уголок его губ пополз вверх в намеке на улыбку. – Подумал, что если буду стоять здесь достаточно долго, рано или поздно ты меня заметишь.       – Тебя сложно не заметить, – беззлобно усмехнулся Пол, думая, что Драко совершенно не изменился. В форменной мантии с капюшоном и блестящим артефакторским значком он выглядел абсолютно так же, как и раньше. Изменилось только то, что между ними происходило. Мелькнула мысль, что это одна из самых болезненных вещей в жизни: когда меняются не люди, а их отношения. – Ты что-то хотел от меня?       – От тебя? – Драко непонимающе вскинул бровь, а потом вдруг совершенно обезоруживающе улыбнулся. – О, нет, я ничего от тебя не хочу. Наоборот, мне самому нужно сказать тебе кое-что. Что стоило бы сказать давно, но мне недоставало смелости. И мозгов.       Пол открыл было рот, чтобы возразить, но Драко поднял руку, останавливая его. Кольца блеснули, отражая свет. На запястье, вынырнувшем из рукава болталась пара ярких, неаккуратных браслетов с разномастными подвесками – звездочка, ядовито-зеленая лягушка и растрепанная кисточка. Браслеты выглядели так, будто их сделал ребенок – криво, но очень старательно. И это, почему-то, было безмерно трогательно.       – Пожалуйста, дай мне сказать. Это не займёт много времени, но очень важно для меня, – его светлые глаза смотрели спокойно, прямо, и это заставило Пола молча кивнуть, пряча руки в карманы. Пальцы слегка подрагивали. Драко благодарно улыбнулся и продолжил. – Я знаю, что поступил некрасиво, и могло показаться, что мне никакого дела нет до твоих чувств. Но это не так. Я задел тебя и прошу прощения за это. Ты всегда обо мне заботился и стал моим близким другом в то время, когда друзей у меня не было. Ты сделал для меня очень много, и, поверь, я увидел и оценил каждый твой поступок. Я очень тебе благодарен. И я хочу быть твоим другом. Несмотря ни на что. Если ты не хочешь или… еще что-то, я пойму. Но мне было нужно сказать.       Когда он замолчал, в холле стало тихо. Пол раньше не обращал внимания, но в помещении царила мягкая тишина. Казалось, можно услышать как падают пылинки, пересекая косые лучи зимнего солнца. Пока Драко говорил, его голос заполонил весь мир, и теперь эта тишина была оглушающей.       – Я рад, что ты решился, – собственный голос звучал как чужой, тихо и надломленно. Хотя боли уже почти не было. – Не уверен, что готов сейчас предложить тебе свою дружбу, но может позже…       – Ничего, я подожду сколько будет нужно, – понимающе улыбнулся Драко. Было в выражении его лица что-то новое, едва уловимое. – Спасибо, – он подошел ближе, прижал пальцы к своим губам, а потом – к щеке Пола, передавая прохладный поцелуй. Свет, отразившись от серьги, украсил его скулу веером движущихся изумрудных бликов.– Ты один из лучших людей, которых я встречал. И я горжусь, что знаком с тобой. Просто знай это.       А потом он развернулся и ушёл, словно растворился в темноте коридора и собственном мерцании. В воздухе остался тонкий запах чего-то сладкого, как на обертке от леденца.       Пол прижал ладонь к щеке и уставился в окно, где ослепительно сияло солнце.

***

      – Ты сегодня ужасно рассеянный. Что-то случилось?       Кастор вышел из-за витрины с подносом, на нем стояли чайник, две чашки и тарелка с остатками различных сладостей, каждого вида по одной-две штучки.       В кафетерии горели лампы под абажурами из матового стекла, и всё казалось окутанным мягким золотистым сиянием. Его смена почти закончилась, как у большинства других сотрудников министерства, и Кастор мог позволить себе выпить чашку чая с Полом в пустом зале, прежде чем отправиться домой.       Пол задумчиво прикоснулся пальцами к щеке, размышляя, стоит ли говорить о произошедшем. Но решил, что всё же стоит. Единственным, кого он мог сейчас назвать близким другом, был именно Кастор. По крайней мере, хотелось так думать.       – Встретил сегодня Драко, – слегка нерешительно произнес Пол, глядя на разноцветные пирожные и печенья на тарелке. Они выглядели почти кукольными и притягивали взгляд. – Точнее, это он встретил меня. Специально ждал.       – О, – по выражению лица было непонятно, что Кастор чувствует, и когда он разливал чай по маленьким чашкам, движения оставались ловкими и уверенными. Закончив, поставил чайник на поднос и сел напротив, сложив руки на коленях, словно ребенок в школе. – И что Драко хотел?       – Поговорить. Извиниться. Предложить дружбу, – Пол продолжал бессознательно поглаживать то место на щеке, где к нему прикоснулся Драко. – Исправить ситуацию, насколько это возможно в нашем случае.       – Я думаю, что это очень смелый поступок, – тихо откликнулся Кастор, машинально заправляя под шапочку лезущие в глаза волосы. Он ни разу не снимал её в присутствии Пола, как и форменный белый фартук, больше похожий на мантию без рукавов. – Для такого нужно быть очень храбрым. И очень дорожить отношениями.       – Мне нечего сейчас ему предложить, – это прозвучало почти отчаянно. Пол с грустью посмотрел на пирожные, и теперь они показались ему совсем непривлекательными. – Но я согласен с тобой, он, кажется, действительно хочет со мной общаться.       – Я могу его понять, – Кастор усмехнулся и подвинул к нему тарелку. – Тебе нужно заесть тоску. Даже твои любимые остались. Угощайся. Или у тебя зуб болит?       – Что? – Пол непонимающе взглянул на него. – С чего ты взял?       – Ты просто за щеку держишься, вот я и подумал…       – О, – он опустил руку и неожиданно для себя самого рассмеялся с необъяснимым облегчением. Будто всё это – слова Драко, пустой кафетерий, уютный тусклый свет, пирожные, чай и обыденное замечание по крупицам заполняли дыру в сердце. И она становилась всё меньше, и боль становилась всё незаметнее, всё дальше и глуше. – Зубы тут ни при чем. Драко меня поцеловал. Точнее, передал поцелуй, это совсем другое.       Кастор склонил голову к плечу забавным движением, напомнив любопытного пса. Волосы тут же ссыпались из-под шапочки ему на нос.       – А в чём разница? И почему тебе кажется, что я могу подумать что-то не то? – поинтересовался с привычной прямолинейностью.       Пол смутился. Ему всегда во всём была важна точность, но сейчас это казалось чем-то совсем иным.       – Я не хочу наговаривать на Драко, – неловко попытался объяснить он, убеждая себя, что смысл и правда в этом. Получалось плохо. – У него есть партнер, а я разбрасываюсь такими заявлениями.       – Не волнуйся, я точно никому не расскажу, – тепло улыбнулся Кастор, приняв его слова за чистую монету. – Так что такое “передать поцелуй”?       – О, это когда,.. – Пол запнулся. Смущение не помогало собраться с мыслями, скорее наоборот. – Проще показать, если ты не против.       Кастор мотнул головой с добродушным видом и пожал плечами.       – Никаких возражений. Готов служить подопытным нюхлем во имя собственного любопытства.       Смущение внезапно сменилось легким волнением, отчего пальцы слегка подрагивали. Пол прижал их к губам, протянул руку и мягко мазнул по щеке парня, едва ощутив его дыхание. Прикосновение длилось долю секунды, но отозвалось густым теплом внутри, и это окончательно спутало мысли. Он отнял руку от чужой щеки, моргнул и тряхнул головой, пытаясь прийти в себя. Подвески на заколке в волосах мелодично зазвенели, кажется, где-то очень далеко.       – Вот так, – Пол попытался поспешно заполнить неловкую паузу словами, порадовавшись, что хоть голос не дрожит. – Раньше этим жестом пользовались, когда хотели поцеловать близкого человека на людях так, чтобы это не бросалось в глаза. Всегда можно было сделать вид, что ты просто заметил что-то на его щеке.       – Я и не знал о таком, – спокойные, внимательные глаза Кастора словно слегка мерцали. Невозможно было определить какого они цвета – при разном освещении радужка выглядела тоже совершенно по разному. – Можно я тоже тебе передам, в ответ?       – Если тебе хочется…       Он поднес руку к губам и коснулся пальцев медленно, опустив ресницы. Потом так же медленно протянул руку и дотронулся до щеки Пола. Прикосновение было осторожным, мягким, от него внутри всё замерло на миг. Пол сглотнул и задержал дыхание под темным, нечитаемым взглядом. От этого жеста веяло нежностью куда большей чем та, которую вложил в поцелуй он сам.       – В этом и правда что-то есть, – очень тихо произнес Кастор и погладил его по щеке, едва касаясь. – Но мне бы хотелось поцеловать тебя по-настоящему.       И убрал руку раньше, чем Пол сумел сказать в ответ хоть слово.