Вечность ради одного дня

***

      В тот вечер он засиделся за работой и когда вышел из кабинета, на ходу заматывая шарф, не сразу понял, почему в коридоре пусто и практически темно – горели только оранжевые сигнальные маячки под потолком. Пришлось воспользоваться “Люмосом”, а поспешно наколдованный “Темпус” сообщил, что до полуночи осталось всего пятнадцать минут. Надежда была слабая, но попробовать стоило.       Прошло почти две недели, а Пол всё никак не мог забыть нежное прикосновение Кастора и его внимательный темный взгляд, вызывающий покалывание в затылке. Раз за разом прокручивал в голове его слова, словно пытаясь отыскать в них сакральный смысл – голос звучал спокойно, уверенно, с ноткой сожаления.       Кастор давно всё для себя решил и выбрал ждать. Вот о чём говорил его тон, его честность.       Они продолжали видеться каждый день и эту тему больше не поднимали. Оба умели быть тактичными, а неловкость разбивалась о легкость и открытость Кастора. Казалось, он всё принимает с доброй улыбкой, каким бы оно ни было. Но Пол прекрасно знал, что это ничего не говорит о его чувствах. Открытые, добрые, улыбчивые люди, как правило, и боль переживают острее. Он не хотел, чтобы Кастору было больно.       Привычное позвякивание заколки почему-то раздражало. Пол вынул её из волос и спрятал в карман расстегнутого пальто. Скрученный на затылке узел мгновенно развернулся, словно потревоженная змея, и волосы укрыли плечи. Он редко носил их распущенными – из-за техники безопасности, да и это далеко не всегда было удобно. Но сейчас едва уловимый шорох прядей по плотной ткани и их приятная тяжесть успокоили и вселили уверенность.       В кафетерии царил полумрак. Лампы с плафонами-цветами из матового стекла не горели, только в глубине помещения, у самой витрины, светился торшер под зеленым абажуром, оставленный у окошка самообслуживания для таких же ночных работников, как он. Свет был неярким, с теплой зеленцой, словно пробивался через пустую винную бутылку.       Рядом с окошком кто-то стоял, плавно поводя палочкой, и Пол поначалу подумал, что это техник проверяет работу заклинаний.       Но тут парень обернулся и произнес:       – Ты чего ещё здесь, уже почти полночь! Выглядишь...ох, потрясающе.       Пол изумленно уставился на Кастора, думая что тот довольно чётко озвучил его собственные мысли.       Он впервые был без форменных фартука и шапочки, золотистые волосы мягкими волнами спадали на плечи и за широкий ворот толстого бесформенного свитера, съехавшего набок так, что вырез открывал ключицы и край белой футболки. Свет, пробиваясь через пряди, создавал вокруг головы сияющий ореол, как на картинах художников эпохи Возрождения.        Пол тяжело сглотнул, не в состоянии ответи взгляд, и хрипло произнес:       – С языка снял. Ты тоже выглядишь потрясающе.       И тут Кастор внезапно смутился. Впервые за всё время их знакомства. Он быстро моргнул пару раз, отводя взгляд, на щеках проступил лёгкий румянец. Палочка в руке дрогнула и чары самообслуживания, наложенные на окошко недовольно зазвенели. Кастор поспешно отвернулся, заканчивая заклинание. Даже плечи его слегка напряглись. Кажется, комплименты ему делали нечасто.       – Если ты занят, я не буду отвлекать. – Чтобы хоть немного успокоиться, Пол перебирал в кармане подвески на заколке. Единственное, о чем он мог сейчас думать – какими на ощупь окажутся золотистые волосы, если к ним прикоснуться.       – Все в порядке, я уже закончил. – Кастор опустил палочку и развернулся к нему. Улыбнуться привычно легко и открыто у него не получалось, да и голос только казался спокойным, в нём слышалась едва заметная дрожь. – Ты что-то хотел? Я тоже собирался домой, но пришлось перепроверить чары, мне несколько человек жаловались, что чашки плевались в них горячим кофе…       К собственному стыду, Пол не готов был слушать дальше про плюющиеся чашки. Внутри всё замирало от волнения, и никакое размеренное дыхание не помогало успокоиться, а несчастной заколке грозило вскоре остаться вовсе без подвесок. Потому он торопливо прервал монолог:       – Хотел спросить, когда у тебя выходной? И если каким-то чудом он завтра, не пойдёшь ли ты со мной на новогодний фестиваль в Чайнатауне?       Несколько секунд Кастор смотрел на него удивленно, с недоверием, видимо, совершенно такого не ожидал. Потом вдруг расслабился и улыбнулся, в этот раз – совершенно непринужденно.       – Каким-то чудом у меня завтра действительно выходной, – он склонил голову к плечу, – волосы зашелестели, сползая ниже, – и спросил: – Тебе грустно или радостно?       Пол, для которого вопрос неожиданностью не был, подошел ближе.       – Ни то, ни другое. – Улыбка Кастора медленно сменилась на растерянное выражение. – Я хочу пригласить тебя на свидание. Потому что ты мне тоже очень нравишься.       Это не стоило ему больших усилий. Только долгого времени, потраченного на понимание – если и есть человек, с которым он хотел бы попробовать снова, то это точно Кастор. Больше некому. Да и не нужен был Полу больше никто.       – Ты это серьезно? – Темные из-за плохого освещения глаза пристально вглядывались в лицо Пола, словно пытались отыскать там что-то важное. Кастор не улыбался, это было необычно, но он выглядел донельзя серьезным.       Вместо ответа Пол подошел ещё ближе, поднес пальцы к губам, поцеловал их, а потом коснулся его щеки со всей нежностью, на которую был способен. Рука с волшебной палочкой дернулась, и Кастор прижал его ладонь своей, продлевая прикосновение, хотя Пол и не собирался его разрывать. Волнение немного улеглось, но теперь становилось тяжело дышать от такой близости, а пристальный темный взгляд совершенно не способствовал успокоению. Кастор был немного выше, но смотрел так, будто наоборот – Пол слегка возвышался над ним.       – Если это будет настоящее свидание, – он чуть подался вперед и голос стал совсем тихим, – то я могу поцеловать тебя по-настоящему?       – Можешь, – выдохнул Пол, не совсем понимая, произнес это вслух или просто подумал. В любом случае, Кастор расценил его ответ правильно.       Его губы были тёплыми, чуть влажными и так податливо раскрывались навстречу, словно Кастор больше хотел не поцеловать сам, а чтобы Пол поцеловал его. Он двигался осторожно, будто боялся сделать что-то не так, но каждое движение оказывалось переполненным нежностью и чувственностью. От этого мир слегка кренился, и реальность плыла перед глазами.       В окружающей тишине тяжелое дыхание и шорох ткани, когда Кастор обнял его, казались непривычно громкими. Пол скользнул ладонью по его свитеру к волосам, они были мягкими, как тонкая пряжа. В ответ на это прикосновение раздался тихий стон. Что окончательно заставило мир погаснуть ещё на какое-то время.       Когда Пол открыл глаза, в полутемном кафетерии всё так же светилась тусклая лампочка под зеленым абажуром. Рука Кастора лежала на его талии под пальто, было очень жарко. Его лицо вблизи слегка расплывалось, и волосы превратились в мерцающий нимб. Грудная клетка тяжело вздымалась под свитером. На языке остался легкий сладковатый привкус бальзама для губ.       – Это в сто раз лучше, чем я представлял, – еле слышно проговорил Кастор, ресницы его подрагивали.       – Я подожду, пока ты соберешься, и провожу, если ты не против, – ответил Пол, с трудом пытаясь не думать, что там представлял Кастор. Мысли уносились в совершенно конкретном направлении.       – Не против, но почему ты вдруг решил?..       Пол дотронулся до его подбородка, заставляя немного склониться.       – Чтобы был повод ещё раз поцеловать тебя на прощание.

***

      Они тогда поцеловались не раз, и не два, и Пол не очень понимал, каким чудом это всё не закончилось поспешной аппарацией в его квартиру, поскольку Кастор жил с родителями, и тревожить их посреди ночи по такому поводу было бы верхом дурного тона.       Но так или иначе, чудо случилось, и он проворочался в постели почти до рассвета, в одиночестве, с чувством какой-то недосказанности, почти жалея, что не удержал Кастора. От воспоминаний о тех поцелуях мгновенно бросало в жар и дрожь.       Время от рассветной дымки до вечерних сумерек казалось окутанным туманом, путающим мысли. И от предвкушения встречи в этот раз день словно тянулся медленнее.       Пол машинально одернул широкий рукав жакета, скроенного на традиционный китайский манер. Прикосновение к прохладной скользкой ткани немного успокаивало.       Кастор уже опаздывал, и он начинал нервничать.       По улицам, увешанным многочисленными фонариками с бахромой и кисточками, мигающими гирляндами и узорчатыми пожеланиями счастья и удачи текла шумная, яркая, разномастная толпа, тут и там сливаясь в сплошные островки красного цвета. Издалека доносился гул барабанов, музыка, звон колокольчиков и вскрики – приближался парад.       Пол отвлекся на пробегающего мимо малыша в мягкой маске-голове, изображающей оскалившегося льва с помпонами на ушах, и тут его мягко тронули за плечо.       – Узнал тебя только по причёске, – усмехнулся Кастор, указывая на шпильку с подвесками, торчащую из тугого узла волос. – Прости за опоздание, родителям нужна была помощь. На тебе… столько красного.       – Это традиция. – В ответ на такое точное и емкое замечание нельзя было не улыбнуться. Он и правда надел красный костюм, предназначенный именно для празднования Нового года, даже шпилька была с красными бусинами, но не мог не подумать и о том, что Каса это наверняка впечатлит. И не просчитался. – Чтобы отпугнуть беды, неудачи и несчастья.       Пол протянул руку и дотронулся до его щеки, отводя за ухо упавшую на глаза прядь.       – Я скучал, – Кастор потерся о его ладонь и поцеловал запястье, обвив своими теплыми пальцами. – Еле дождался вечера. У меня есть для тебя подарок. Небольшой, но всё же.       Он достал из кармана куртки маленькую картонную коробочку. Щеки порозовели, и волнение было заметно невооруженным глазом. Коробочка слегка фонила магией, и когда Пол взял её, то почувствовал покалывание в пальцах. Магия казалась знакомой, но в то же время странной. Он заглянул под крышку.       Внутри лежала крупная деревянная бусина, надетая на витой шнурок. Овальная и чуть вытянутая, она напоминала тибетские бусины дзи, только эта была выточена в форме обезьянки с хвостом, свитым в знак бесконечности. Зверек, несмотря на крошечные размеры, выглядел удивительно живым, и дерево было тёплым.       – Это не совсем полноценный артефакт, я так и не научился делать их полноценными, – смущенно проговорил Кастор. Пол удивленно взглянул на него.       – Шутишь? Ты сам это сделал?       – Ну, да, – он смутился ещё больше и выглядел одновременно растерянным и даже немного напуганным. – Я учился на артефактора, но не смог закончить обучение. Но мне нравится делать небольшие деревянные талисманы, только они получаются не очень сильными…       Прижав Кастора к себе свободной рукой, Пол заткнул поток ненужных оправданий поцелуем.       – Это чудесная вещь, – искренне сказал он, когда сумел оторваться от горячих губ со знакомым сладковатым привкусом. Голова немного кружилась. – Спасибо. Поможешь надеть?       Он и сам бы справился, но было невероятно приятно ощущать пальцы Кастора на своём запястье, когда тот ловко обвязывал шнурок вокруг и затягивал кончики на скользящий узел. Деревянная обезьянка прижималась к коже теплым боком и от нее по телу расходились мягкие волны умиротворения. Что было отнюдь не лишним в данной ситуации – от поцелуев мир уже начал слегка заваливаться набок, а мысли превращались в сплошное желе.       – Подходит к твоему наряду, – заметил с улыбкой Кастор. Шнурок тоже был красным. – А вот я что-то совсем не отпугиваю беды и несчастья.       Из-под его расстёгнутой куртки выглядывал темный мешковатый свитер грубой вязки, надетый на белую рубашку, на шее болтался небрежно намотанный тартановый шарф, выглядящий так, словно в нём при желании спряталась бы пара-тройка нюхлей или один очень упитанный низл.       Пол вынул волшебную палочку и плавно повел в воздухе. На его раскрытую ладонь опустилась длинная красная лента с кисточками на концах. Вышитые на ней золотые драконы повторяли изображение на его собственном жакете.       – А это подарок от меня. К твоим волосам подойдёт идеально. Правда, в ней нет ничего волшебного, просто красивая вещь.       Кастор посмотрел на него так, будто Пол сейчас оскорбил чувства верующих своим заявлением.       – Волшебный – не обязательно с очевидными магическими свойствами. – Он осторожно потрогал пальцем ленту, неподвижно лежащую на ладони. – Некоторые вещи волшебные совсем по другим причинам, – и глянул обжигающе. – Только мне тоже понадобится твоя помощь, я и с обычными резинками для волос не особо-то справляюсь.       Глядя на золотистую копну, в беспорядке рассыпавшуюся по плечам Кастора и кое-где спутанную, сложно было с ним не согласиться. Пол заставил его повернуться спиной и чуть наклонить назад голову, чтобы было удобнее. Собирая мягкие пряди, не удержался и несколько раз провел кончиками пальцев по обнаженной шее. Он обернул хвост волос лентой и протянул один конец петлей через узел, а другой оставил свисать свободно. В завершение еще раз взмахнул палочкой и произнес заклинание, чтобы лента не потерялась, если вдруг сползет с волос. Кастор вздрогнул.       – Тебе идет, – тихо сказал Пол у его уха, оттянул край шарфа и на миг прижался губами к месту, где плечо переходило в шею. – Пойдем охотиться на сладости и смотреть на драконов.       И они смотрели на драконов.       На барабанщиков в ярких нарядах, и танцоров с замысловатыми прическами. Ели обжаренных прямо на улице кальмаров, нанизанных на длинные деревянные палочки, крошечные яблоки в карамели и кунжуте, и лунные пирожки, раскусывая каждый вдвоём, чтобы соприкоснуться губами.       Мир вокруг рокотал и обволакивал шумом, запахами, цветами и вкусами, а Пол думал только об их сплетённых пальцах и о том, как горели у Кастора глаза, когда он спрашивал, что написано на многочисленных узорчатых украшениях, или почему цифра 4702 встречается так же часто, как и 2004.       А потом, тяжело дыша после очередного поцелуя, Кастор выдохнул ему в губы еле слышно: “Я хочу тебя”, и Пол, не раздумывая ни секунды, прижал его к себе и аппарировал.       В его квартире не горел свет, но окна выходили прямо на бушующий внизу праздничный парад, и многочисленные огни гирлянд заливали всё красно-сине-оранжевым сиянием. Под протянутыми по диагонали через улицу шнурами с китайскими фонариками как раз неспешно проплывала спина очередного танцующего дракона, но шум был глухим и далеким из-за толстого слоя защитных чар. В воздухе висел едва уловимый запах благовоний. Тяжелое дыхание Кастора казалось громким в тишине.       – Всё в порядке? – Они так и стояли посреди квартиры обнявшись, будто схлынувший водоворот фестиваля внезапно отрезвил обоих. Пол чуть ослабил хватку и с беспокойством посмотрел на притихшего Кастора. – Если ты не хочешь…       – Хочу, – произнёс тот совершенно другим тоном. В нём больше не было весёлой бесшабашности, но слышалась глубокая чувственность и серьёзность. Потемневшие глаза вновь смотрели пристально, заставляя кожу покрываться мурашками. – Очень тебя хочу.       Прикосновение его пальцев было горячим, они легко скользнули по щеке наверх и принялись выпутывать из волос затейливую шпильку. Пол подался навстречу, прижимаясь к его губам и неспешно стаскивая куртку с плеч.       Возможно, это артефакт так действовал или дело было в чём-то другом, но он не ощущал больше той опаляющей страсти, накрывшей их всего с полчаса назад и заставляющей хотеть только сорвать одежду и прижать к ближайшей поверхности как можно скорее. Она переплавилась во что-то совершенно иное, растекаясь под кожей густой, кипящей лавой, наполнила тело приятной тяжестью, замедлила движения. Мир словно затопило медом, янтарным и сладким.       Кастор тихо застонал в поцелуй. Он уже расправился с незатейливой прической и зарылся пальцами в темные волосы, вызывая этим легкую дрожь. Пол неспешно подталкивал его к постели, но идти, обнявшись так тесно, было довольно неудобно, они то и дело путались в ногах, и в конце концов на постель просто рухнули. Благо, падать было недалеко, но Кастор, придавив его всем своим немалым весом, вышиб из грудной клетки стон. Он тут же попытался отодвинуться, но Пол удержал его.       – Лежи, мне нравится чувствовать твою тяжесть.       Кастор уткнулся лбом в его плечо и ненадолго затих, пытаясь отдышаться, а Пол тем временем развязал и снял с его волос ленту. Золотистые пряди рассыпались по спине и плечам, сползая вниз. Неоновые всполохи за окном окрашивали их то в синий, то в розовый.       – Ты пахнешь как чайная лавка с травами, – глухо произнёс Кастор, поворачивая голову и касаясь кончиком носа его шеи. – Где темно, много деревянных коробочек с разными порошками, на полке стоит курильница, и воздух похож на туман.       – Это очень поэтично, – тихо откликнулся Пол, перебирая его волосы. – “Кастор” как звезда или как греческий герой?       – Как звезда. У меня день рождения в мае. Мама хотела двоих детей и решила, что это будет символично. Но, к сожалению, после меня не смогла больше родить.       – Кастор, – произнёс он по буквам, словно трогая имя языком.       – Можно просто Кас...       – Ты очень красивый.       Плечи под его рукой напряглись и тут же снова расслабились. Кастор поднял голову и посмотрел на него чуть снизу.       – Меня немного смущают твои комплименты. Я не привык к такому.       – Но если я действительно считаю тебя красивым… – Пол осторожно перекатился на постели, меняясь с ним местами и нависая над любовником. Длинные волосы сползли вниз, свиваясь кольцами на толстом свитере. Широко распахнув глаза с огромными зрачками, Кас смотрел, казалось, прямо в душу. – Если тебя что-то беспокоит, скажи мне об этом. Я же чувствую, что-то не так.       Он закусил губу и на миг отвел взгляд. Ещё не было такого, чтобы прямолинейный Кастор не мог найти подходящие слова.       – Мне сложно воспринимать всё это как обычно, – наконец произнёс он довольно неуверенно. – Я привык, что такие встречи часто заканчиваются сексом, но это не бывает серьёзно. А с тобой мне это кажется неправильным – просто переспать и уйти. Ты такого не заслуживаешь.       – Но я не хочу, чтобы ты уходил. – Пол заметил недоверие в его взгляде и осторожно погладил по щеке. – Нет, серьёзно, Кас. Я хочу, чтобы ты остался. Ты нравишься мне очень сильно, и я хотел бы попробовать построить отношения с тобой. Если ты сам будешь не против. Ты не обязан никуда уходить.       Кастор внимательно вглядывался в его лицо, будто пытался отыскать в чём подвох.       – Честно? – спросил наконец почти шепотом.       – Честно, – кивнул Пол и склонился, чтобы поцеловать его, медленно и нежно. Через мгновение по его губам скользнул кончик языка, и Кас приоткрыл рот, позволяя углубить поцелуй. Он обнял Пола за плечи, притягивая ближе, и тихо застонал. Звук отдавался жаром внизу живота.       Раздеваться лежа было не слишком удобно, но так всё удавалось делать никуда не торопясь. А торопиться не хотелось. Пол расстегивал пуговицы на его рубашке, оставляя на каждую по поцелую в углубляющемся вырезе. От его прикосновений дыхание Каса сбивалось, и он слегка вздрагивал. А после сам стягивал с плеч Пола скользкий шелковый жакет и рубашку с той же нежностью, что постоянно сквозила в его движениях.       – У меня довольно давно никого не было, – сказал он тихо, когда оба остались в одних брюках. – Пожалуйста, будь осторожен.       Пол был бы осторожен в любом случае, просто потому что по-другому не умел, но от этой честности сводило челюсти и нежность переливалась через край.       Кончики пальцев подрагивали, когда он прикасался к любовнику, целовал выступающие косточки, вылизывал теплую кожу, пахнущую чем-то едва уловимым, как пахнут только что выстиранные вещи и влажные волосы после душа. Кас стонал под ним, прижимал ближе его голову, мягко обхватив ладонями, и выгибался навстречу. Казалось, он быстро теряет связь с реальностью, проваливаясь на глубину и утягивая любовника за собой.       Когда Пол раздел его окончательно, Кас, похоже, уже слабо понимал что происходит. От его тела исходил жар, глаза были закрыты и ресницы дрожали, рот распахнулся в стоне, а грудная клетка тяжело вздымалась от сбитого дыхания. Пол склонился над ним, волосы скользнули по бедрам, и Кас раздвинул ноги, подпуская его ближе. Тонкая кожа на головке натянулась под его губами, становясь гладкой, проступившие вены ощущались завораживающим узором. Пол обвел языком по кругу, помогая себе рукой там, куда не доставали губы. Мягко обхватил член пальцами и легко скрутил в сторону. Стоны стали ещё громче.       Он двигался неторопливо, с нежностью, ладони Каса легли ему на голову, сжимая волосы. Любовник дрожал под ним, отзываясь на каждое прикосновение, стонал совершенно несдержанно, доводя этим самого Пола до крайней степени возбуждения.       – Я, ох Пол… – всхлипнул Кас, – я сейчас…       Он даже не думал останавливаться, чувствуя, как напрягается тело Каса и ладонь довольно слабо пытается оттолкнуть его голову, но он только прижал её свободной рукой. Ещё несколько движений, и Кас прогнулся в пояснице, упираясь затылком в подушку, напряженный член пульсировал, мягкими толчками выплескивая солоноватое семя. Он почти кричал, выстанывая его имя, пальцы судорожно сжали тонкую ткань пододеяльника.       Пол сглотнул, осторожно слизал языком остатки с горячей головки, и медленно отпустил любовника. Коснулся губами выступающей тазовой кости и перебрался выше, оставляя цепочку поцелуев от паха до груди на влажной коже.       Кас дышал ртом, волосы спутались и налипли на лоб и виски. Когда Пол склонился к его шее, на затылок легла теплая ладонь, и Кас повернулся, чтобы лениво поцеловать его, а после обхватил руками и неспешно подмял под себя, укладываясь сверху и вжимая в постель своей тяжестью.       – Ты незаконно потрясающий, – хрипло сообщил он, втискивая колено между ног Пола, пробираясь ловкими пальцами под пояс его брюк и оглаживая вставший член. – Теперь я точно никуда не уйду.       И двинул на пробу рукой, довольно мягко, но умело.       – Мне всегда было интересно, почему ты всё делаешь руками, – отозвался Пол, хотя говорить уже становилось довольно тяжело. Кас воспринял это как намёк, сполз вниз, и его язык оказался на месте рук раньше, чем Пол успел сказать ещё хоть слово.       Теперь пришла его очередь стонать, сбиваясь на что-то совсем уж нечленораздельное, и выгибаться под горячими, влажными прикосновениями. Кас явно не был особо опытен, но с лихвой компенсировал это энтузиазмом и нежностью, доведя любовника до оргазма едва ли не быстрее, чем справился сам Пол. Что в целом было не странно, учитывая сколько тот сдерживался.       – Я вообще не это имел в виду, – мягко и хрипло заметил он, отдышавшись и обнимая Кастора. Они лежали обнаженными, сплетясь руками и ногами. Желание немного улеглось, но хотелось продолжать. – Я заметил, что ты на работе редко используешь магию, предпочитая делать всё вручную. Никак не мог понять, почему.       – О, – Кас прижался губами к его шее и легко сжал кожу зубами, а потом лизнул место укуса, – просто мне так больше нравится. Магия часто лишает процесс души. А мне хочется прочувствовать всё, что я делаю.       – Меня можешь чувствовать сколько угодно, – усмехнулся Пол, целуя приоткрытые губы. – Хочешь продолжить?       – Хочу, – выдохнул Кас, прижимаясь теснее, чтобы можно было ощутить его возбуждение. – Хочу ещё.       И они продолжили.