50 задач Антона Андреевича.

— Зачем нам эта поездка в тартарары? — ворчала Танька, ходя из стороны в сторону. — Ещё ночевать не пойми где. — Ну почему не пойми где? — рассматривая свой чехол на телефоне, вопросила я. — В палатках, в лесу! — Ну да! Сейчас же май месяц! — Танька прислонилась к забору. — Ты так бузишь, потому что твой Серёжа не едет. — констатировала факт я. — Ага. — недовольно скуксилась подруга. — Они едут в санаторий, будут спать в тёплых постелях... А ещё он едет с третьекурсниками! Две группы — в одной из которых одни девушки! — Так ты ревнуешь! — я шутливо щёлкнула Таньку по носу. — Нужны ему эти третьекурсницы. — обняв подругу покрепче, я положила голову ей на плечо.       Мы ждали пока соберётся вся группа. Помимо нас были ещё ребята первокурсники, но с исторического факультета. Их куратором была молодая девушка примерно двадцати пяти лет — Марина Вячеславовна. Это была первая группа под её кураторством. Многие утверждали, что она очень дотошная, строгая и своеобразная девушка. Но пока никто не жаловался.       На стоянку въехал автомобиль, из которого вышел Антон Андреевич. В руках у него были две большие сумки; он направился в нашу сторону.       Марину Вячеславовну словно оса ужалила, она на всех парах понеслась к нашему куратору, любезно предлагая взять одну из сумок. Но Антон любезно отказался от такого предложения. Девушка не отходила от нашего куратора, что-то активно ему рассказывая.       Вот здесь уже напряглась я! Если Танька переживала о коннекте между Серёжей и третьекурсницами, то у меня появилось переживание в виде Марины Вячеславовны.       Я не собственница. Не эгоистка. И мы не в отношениях. Да и вообще! Он может общаться с кем захочет!       Хотя кого я обманывала? Пыталась убедить себя в том, что мне абсолютно всё равно, что эта девушка сейчас мило беседует с Антоном Андреевичем, а я всё сильнее обнимаю Таньку. — Даш, ты хочешь мне рёбра сломать? — Дёмина усмехнулась, поглаживая меня по руке. — Ты чего? — Я тебя просто очень сильно люблю. — я улыбнулась.       Мы заняли места в конце автобуса. Я прислонилась лбом к холодному стеклу, представляя себя в каком-нибудь грустном клипе, где поётся про любовь. Танька уснула моментально на моём плече, сжимая в руке книгу, которую так и не начала читать. Я осторожно переложила книгу в сумку, чтобы та ненароком не упала на пол.       Последними в автобус вошли Антон и Марина. Я не сводила взгляд с этого извращенца, который почему-то решил сесть рядом с Мариной. Девушка лучезарно улыбнулась, пододвинулась ближе, почти вплотную, и стала показывать что-то в телефоне. Антон внимательно смотрел на экранчик, а потом расплывался в улыбке. Я пожалела сто раз, что мы сели именно сюда. Теперь всю дорогу любоваться, как они друг с другом мило общаются!       Дайте мне сил!       Вся поездка прошла в диком напряжении. Я старалась смотреть в окно, рассматривать проносящиеся мимо деревья и здания. Но сосредоточиться на этом было крайне сложно. Спасибо моему боковому зрению, которое было чересчур шикарным! В этой ситуации я бы предпочла остаться слепой, чем видеть, как Марина внаглую заигрывает с Антоном. Я завидовала Таньке, что она дрыхла без задних ног! Мне же не удалось даже на минуточку провалиться в мир сновидений. В голове сидел назойливый червячок, который ежесекундно повторял: — Посмотри на них!       Наш автобус припарковался возле небольших двухэтажных домиков. Это была база, где нам выдали палатки и всё необходимое снаряжение для похода. Отсюда мы двинулись в путь, прямиком в лес. Дёмина периодически проверяла телефон на наличие сообщений от Сергея, но чуда не произошло. Сколько бы она не смотрела на их диалог, смс-ка чудесным образом там не появлялась. Чем глубже мы заходили в лес, тем хуже начинала ловить связь. А потом и вовсе пропала. Дёмина впала в отчаяние. — А как мне Серёже смс-ки писать?! — Голубем будешь отсылать ему письма. — отозвалась я, поглядывая в сторону Антона.       Мы обе были без настроения. Изначально я была безумно рада, что мы пойдём в поход, в лес. Палатки, песни и истории у костра вечером, куча положительных эмоций — всё это меня привлекало. Пока я не увидела Марину липнущую, как муха на липкую ленту к Антону. После этого поход стал казаться каторгой!       Если бы я только умела не зацикливаться на таких вещах, то сейчас бы была также воодушевлена, как и стоя у автобуса возле универа.       Мы разбили лагерь на поляне. Утеплили палатки флисовым пледом, так как было холодно. Потом было принято решение прогуляться по лесу, осмотреться, найти что-то интересное. Я подцепила Таньку под руку, мы пошли следом за Антоном и Мариной Вячеславовной.       Я прожигала в Антоне самую настоящую огненную дыру, от которой он уже должен был десять раз повернуться и столкнуться со мной взглядами, как в самых банальных фильмах. Однако этого не произошло. Марина что-то рассказывала, но я не могла услышать о чём идёт речь.       Танька была мрачная, но ещё мрачнее на её фоне выглядела я, желающая убить какой-нибудь палкой потяжелее эту девушку, вцепившуюся в руку Антона мёртвой хваткой!       От лагеря мы отошли недалеко, как вдруг Марина ещё сильнее вцепилась в руку нашего куратора, громко застонав: — Ногу подвернула! Не могу идти!       Надо было с собой в поход брать настойку пиона, чтобы сейчас мне было до лампочки!       Я закатила глаза, отводя взгляд в сторону. Попахивает неудачной актёрской игрой! А может я себе всё придумала! И когда я стала такой ревнивой?! — Ребят, вы далеко не разбредайтесь. — громко сказал Антон. — Мы с Мариной Вячеславовной вернёмся обратно, посмотрим, что с ногой, а потом присоединимся к вам.       Пусть сама идёт! Прыгает! Ползёт!       Я недовольным взглядом посмотрела на эту парочку, но куратор даже не обратил на меня внимания, проходя мимо.       Сделав глубокий вдох, потом шумно выдохнув, я привлекла внимание чересчур внимательной Дёминой: — Ты чего? — Ничего. — максимально правдоподобно улыбаясь, ответила я. — Ты что-то скрываешь! — прищурившись, сказала Таня. — Признавайся, что ты мне не договариваешь?! — Буду прям как ты такая же загадочная — придёт время и ты узнаёшь! — я ещё раз посмотрела вслед Антону и Марине, после чего я направилась к озеру, а Таньку от меня забрал наш одногруппник.       Усевшись на край моста, я свесила ноги. Почему я так зациклилась на этой девушке? Антон всего-навсего помогает ей! Не мог же он бросить её, а сам пойти с нами.       Но даже те слова, которые я проговаривала про себя, как заклинание какое-то, не помогали. Я понимала, что в этом походе мы навряд ли будем часто и много взаимодействовать с Антоном, мне даже нельзя его стукнуть чем-нибудь тяжёлым. А ведь и не за что бить!       Не знаю сколько я так просидела в полной тишине, но меня окликнул Поляков, привлекая к себе внимание: — Купаться будем? — Ты придурошный, что ли? — обернувшись, вопросила я. — Ты свои кукошки не боишься заморозить? — Не боюсь. — подходя ближе, сказал Дима. — Ну, так? — Прости, я цистит заработать не хочу. — я поднялась на ноги, отходя в сторону.       Поляков взял меня за руку, притягивая чуть ближе, отчего мне наоборот захотелось попятиться на много шагов назад. — Пойдём купаться. — убаюкивающе произнёс Дима. — Поляков, отстань! — я попыталась пройти вперёд, но Дима сильнее сжал мою руку — Окунёмся и обратно на берег! — Слушай, я перестала сомневаться в том, что ты долбоёб. — фыркнула я. — Уйди, ради всего святого! — Нет. — он стал подталкивать меня обратно к краю. — Дим, я ведь сразу на дно пой...       Весь мир завертелся перед глазами. Я наглоталась воды, едва не задохнувшись! Мы всплыли наверх, Поляков очень крепко держал меня, чтобы я не потонула. Адреналин в крови достиг критической точки! Сердце колотилось норовя выпрыгнуть из груди; в горле застрял ком; было ощущение, будто эта вода сожгла всю носоглотку. Меня трясло. То ли от холода, то ли от неожиданности.       Мокрая одежда прилипла к тёплому телу вызывая мурашки. — Поляков! — я стукнула его по плечу. — Ты вообще идиот?! — Да я смотрю ты что-то приуныла, решил развеселить. — он улыбнулся. — Не бузи, Дашка! — Быстро на берег. — скомандовала я. — Я замёрзла, как собака!       Поляков не стал спорить. Он помог мне выйти. Я быстро пошла в сторону лагеря. Какое же это неприятное чувство, когда на улице итак холодно, а тебя ещё искупали в ледяной воде! Мне навстречу шёл Антон в сопровождении Марины, которая прихрамывала на одну ногу.       Наконец-то его величество обратил на меня внимание. Он что-то сказал Марине Вячеславовне, а сам пошёл следом за мной. — Я всего на пару минут оставил без присмотра. — Антон поравнялся со мной; теперь мы шли в наш лагерь вместе. — Ты был занят более важными делами. — ответила я, не обращая на него внимания. — Стой. — он схватил меня за запястье, а я готова была молиться на его тёплые ладони. — Смотри в глаза.       Я неохотно подняла взгляд на него, делая максимально недовольное лицо. — Ах, ты ревнуешь. — самодовольно улыбнулся Антон. — Тебе показалось. — я отвела взгляд в сторону. — Ага. — он отпустил моё запястье. — Так я тебе и поверил. — Отстань. — я ускорилась, подходя к нашей с Танькой палатке. — Иди вон со своей Мариной общайся, я тут как-нибудь сама. — И к чему ты приревновала? — Также как и ты — просто так! — я скинула с себя мокрую куртку, ещё больше начиная дрожать от холода. — Неправда. — он взял мою куртку, которую я небрежно повесила на ветку дерева. — Бондаренко, ты правда думаешь, что у меня может быть что-то с Мариной? — Нет. — я залезла в палатку. — Просто ваш дуэт меня бесит. — я выкинула из палатки свой свитер, надевая сухой; следом полетели джинсы и тёплые колготки. — Что она тебе показывала в телефоне? — Милые видео с енотами. — Так я и поверила! — я натянула на себя чёрные джинсы, обула другие кроссовки.       Благо мне хватило ума взять с собой побольше одежды! Как чувствовала ведь, что случится какая-нибудь форс-мажорная ситуация!       Я вылезла из палатки, врезаясь в Антона. — Ты очень милая, когда ревнуешь. — он щёлкнул меня по носу, улыбаясь. — Я буду такой же милой, когда изобью тебя вон той огромной палкой? — нахмурив брови, вопросила я. — Ты её не поднимешь. — Антон посмотрел в ту сторону, куда я показывала. — Спорнём на секс? — Антон? Антон, ты идёшь? — голос Марины заставил меня внутренне съёжиться и скукситься. — Не злись. — всё та же самодовольная ухмылка. — На секс мы обязательно поспорим, но не здесь.       Он откликнулся на голос Марины, а потом ушёл. Я недовольно цокнула языком.       Мы с Танькой блуждали по лесу в поисках чего-нибудь интересного. Дёмина периодически вспоминала про Серёжу и про третьекурсниц; придумывала различные сценарии взаимодействия её возлюбленного и девушек, а потом недовольно кидала какой-нибудь сухой сучок в сторону с пафосными словами.       Я чуть ли не споткнулась через торчащую корягу, но в последний момент сделала шаг вправо. — Слышишь? — Танька резко замолчала; я прислушалась. — У кого-то секс в лесу. — Ой, Танька! — я закатила глаза, хлопая себя ладонью по лбу. — Ты зачем это услышала? — Интересно у кого. — Извращенка! — я стукнула его по руке. — Какая разница? — А прикинь наш куратор с куратором другой группы?..       Я врезалась в дерево, зациклившись на словах подруги. — Дашка, ты чего?! — Решила проверить на прочность этот дуб. — отозвалась я, обходя дерево. — У меня есть идея. — Танька заговорщицки улыбнулась. — Пойдём в палатку.       Я не стала задавать лишних вопросов и последовала за Дёминой. Мы залезли в палатку, закрываясь. Танюха достала из рюкзака четыре жестяных банки шампанского и положила их на плед. — Ну Танька! И ведь не рассказала сразу! — я легонько ударила её по руке.       Мы устроили мини-пьянку в палатке. Я ещё только допивала первую банку, а мне уже становилось очень весело. Танька громко рассказывала, как они с Серёжей пробовали какую-то интересную штуку, а мне с каждого её слова было очень смешно. В ход пошла вторая баночка. Я была никакущая, а Дёмина потихоньку засыпала. Она что-то бубнила про третьекурсниц, а потом замолкла.       Я посмотрела на подругу, которая свернулась калачиком и никак не реагировала на мои слова. Уснула.       Допив последний глоточек, я вылезла из палатки. Картинка лишь немного плыла перед глазами, но в целом я себя чувствовала более менее нормально.       Я пошла в сторону озера. Было интересно посмотреть, как оно выглядит ночью, когда его освещает полная луна и звёздочки. Благо идти здесь было недалеко. На мосту я увидела знакомый силуэт. — Антон? — я подошла ближе. — Бондаренко? Ты чего не спишь? — он посмотрел на меня. — Бондаренко, сейчас отвечай честно. — Ага. — я кивнула, отходя от него к краю моста. — Ты пила? — Нет. — Бондаренко. Честно. — Да. — я пожала плечами. — Я совсем чуть-чуть! — Пойдём обратно. — он хотел взять меня за руку, но я отрицательно закачала головой. — Что не так? — Не хочу обратно. — ответила я. — А что ты хочешь? — Тебя. — Бондаренко, это всё взаимно, но давай мы пойдём спать.       Я посмотрела на воду и пожала плечами: — Пока не поцелуешь, я никуда не пойду. — Поцелую, только подойди ко мне. — он протянул руку в надежде, что я пойду с ним. — Обманщик.       Я повернулась спиной к воде, смотря на Антона: — Я плавать не умею.       Шаг назад. Ледяная вода сработала лучше всякого отрезвляющего препарата или напитка! Я выплыла на поверхность вместе с Антоном, который прижимал меня к себе. — Бондаренко, тебе пизда, как только мы окажемся на суше. — он проговорил эти слова прямо мне в губы. — Да что ты мне сделаешь. — с ноткой игривости в голосе, ответила я. — Ты ещё в самом начале говорила о моей извращённой фантазии, вот и увидишь на что она способна. — Страшно. — я усмехнулась, едва касаясь своими губами его губ. — И любопытно.       Глаза напротив заблестели, словно два изумрудных камня. Я не решалась поцеловать его по-настоящему; но приятное чувство внутри уже наполнило всё моё тело, умоляя сделать хоть что-то.       Пока моя голова была забита мыслями, Антон подался вперёд первым, сминая мои губы своими. Мне было наплевать на холод; на то, что вода ледянющая, и ещё днём я проклинала Полякова за то, что он заставил меня искупаться здесь. Но это был Поляков, а сейчас со мной Антон.       Он провёл языком по моей нижней губе, словно изучая, пробуя на вкус, а я сильнее сжала его плечи, едва ли не впиваясь ноготочками сквозь несколько слоёв одежды. Он дразнил поцелуями.       Губы были искусаны, я чувствовала, как они горят. Нет... Даже пылают! Но этого было мало. Хотелось ещё больше. Антон резко оборвал поцелуй: — Не будем мёрзнуть.       Я лишь медленно кивнула на его слова. Мы вышли на берег. Не смотря на то, что мокрая ткань неприятно облегала моё тело — уже второй раз за сегодня — я чувствовала тепло, которое сосредоточилось где-то внизу моего живота. Как раз оно и не позволяло мне замёрзнуть окончательно. — Мне было мало, я хочу ещё. — показательно облизывая свою нижнюю губу, сказала я. — Я бы с радостью исполнил твоё желание, но нас могут увидеть. — он провёл ледяными пальцами по моей щеке, вызывая мурашки по всему телу. — И ты уже замёрзла, нужно согреться.       Мы вернулись обратно в лагерь, я во второй раз скинула с себя сырую одежду, а Антон любезно предложил мне свою толстовку, так как мой другой свитер ещё не высох. Я едва не утонула в толстовке, но как же приятно от неё пахло его духами. Ей Богу, если существует оргазм от запаха, то я его только что испытала. Мои другие джинсы высохли и я натянула их на себя, залезая обратно в палатку и укутываясь в плед. Танька спала, даже не реагируя на все мои громкие действия.       Утро началось с того, что Танька с улыбкой смотрела на проснувшуюся меня. — Тань, ты чего? — я поморщила нос. — Не хочешь ничего рассказать? — Например? — Ну... Например, что у вас с Антоном что-то есть, я вас вчера видела.       Эти слова заставили меня моментально проснуться. Я уставилась на подругу, улыбаясь.