50 задач Антона Андреевича.

      Холодные пальцы скользнули под футболку, заставляя меня содрогнуться всем телом и громко выдохнуть. Понравилось. Ему понравилось. Тёплое дыхание обдаёт шею, вызывая мурашки; он едва касается губами кожи, оставляя влажный поцелуй. Затем ещё и ещё. Но к более активным действиям не переходит. Лишь играется. Я знаю, что ничего не будет, но почему-то жду. Он целует в уголок губ; не позволяет сделать лишнего движения. Ведь вся власть сейчас в его руках. — Бондаренко, что вы можете сказать о предприятии "А"? Бондаренко?       Я едва не упала со стула, покачнувшись на нём. Чёртовы стулья! Хоть кто-нибудь бы их починил! Поляков уже давно без дела сидит, могли бы и запрячь его.       Предприятие "А" — я о нём ничего не думаю, если быть совсем честной. Но вслух озвучивать мысли не собираюсь.       Дурацкие сны с участием Антона Андреевича. А дурацкие они лишь по одной причине — это всего лишь сны, после которых я просыпаюсь сначала в хорошем настроении, а потом целый день жалею, что это не случилось наяву. Вот и сейчас я детально вспоминала мой сон, правда забыла, что нахожусь на паре. Отвлеклась. А тут нужно какие-то мысли высказать про предприятие "А". — Организационная структура линейно-функциональная, — подсказала шёпотом Танька, я повторила за ней, но громко, чтобы преподаватель услышал. — Хорошо, Бондаренко, не витайте больше в облаках, — преподаватель лишь тяжело вздохнул, продолжая читать лекцию. — Дашка, в самом деле, ты о чём думала? — шёпотом спросила Танька. — О своих эротических снах, конечно же, — с ноткой сарказма, но вполне правдиво, ответила я. — И кто же твой партнёр в эротических снах? — Антон Андреевич. — О-о, — протянула Танька, игриво подмигивая: — Всё-таки понравился тебе? — Нет. Вообще нисколько. Не в моём вкусе.       А премию за умение врать получает Даша Бондаренко! — А жаль! — вздохнула подруга, но тут же переключилась на себя: — Знаешь, что вчера было? — Удиви-ка, — я подставила руку под подбородок. — Прямо в аудитории... ну, ты поняла.       Мой локоть съехал, а я перепугалась, что сейчас ещё и подбородок разобью себе! Сказать, что я в шоке — это не сказать ничего. — Подожди, — я аж поперхнулась, — то самое? — То самое.       А вы, Антон Андреевич, только во сне активничаете, хотя и там вредный...       Естественно я не могла остаться без подробностей, а Танька с превеликим удовольствием поделилась со мной всеми деталями и процессом. Я только молча открывала рот, чтобы выразить своё удивление, но тут же закрывала. Меня переполняли эмоции. Но сказать было нечего!       Следующей парой была экономика. Именно на ней нам сообщили, что из больницы приехал стоматолог и нам всем необходимо проверить зубы. Я съёжилась от одного только упоминания стоматолога. Была у меня нехорошая история связанная с этим врачом. Даже не столько с самим специалистом, сколько с человеком. Человек оказался ужасный. А мне тогда было мало лет. И я навсегда запомнила, что стоматологи злые. Хоть и понимала, что не все, как та женщина.       Пока мои одногруппники шумно выходили из аудитории, я делала вид, что завязываю шнурки на кроссовках. — Бондаренко, — я увидела кроссовки Антона Андреевича, и осторожно подняла голову, смотря на него, — а ты чего сидишь? — Я как-нибудь потом, — отмахнулась я, натягивая улыбку. — Ты боишься что ли? — Ничего я не боюсь, — я закачала головой, — Там всё равно людей много... — Боишься, — он усмехнулся.       Я недовольно скуксилась, поднялась со своего места и хотела было уже пойти, но путь мне преградила рука Антона Андреевича, которой он опёрся о стол, после чего левая рука приземлилась параллельно правой, а мне бежать было некуда. Я практически была зажата с двух сторон.       Ну вот и мой сон повторяется! А может я и сейчас сплю? — Ты же не будешь обижаться? — голос звучал ниже, чем обычно, с ноткой хрипотцы; я напряглась. — Буду, я уже обиделась. — Даже так? — резким движением он приблизился к моим губам, самодовольно улыбнулся; знает же, что я жду поцелуя... И когда я уже хотела поддаться вперёд, чтобы наконец-то таки сократить это чёртово расстояние, он скользнул рукой по моей спине, перемещаясь выше, зарываясь одной рукой в волосы, наклоняя голову чуть назад, целуя шею. Я и сама не заметила, как присела на край парты для удобства. — Тебе очень идёт эта рубашка, — всё тем же голосом произнёс он, а всё тело покрылось мурашками, — я обещаю, что подержу тебя за руку у стоматолога, — даже с закрытыми глазами я поняла, что он улыбается.       И он отпрянул. Как ни в чём не бывало. Уселся на краешек соседней парты. А я обматерила его. Мысленно, конечно. — Вот потом не удивляйтесь, что когда-нибудь к вам применится фраза: возбудим и не дадим, — я закатила глаза, слезла с парты и пошла на выход. — Так там же очередь, — вдогонку крикнул Антон Андреевич. — А здесь возросло сексуальное напряжение, я лучше в очереди постою, — уже выходя, ответила я.       Но к стоматологу очередь быстро уменьшалась. А мне становилось только хуже. Я уже подумывала о побеге. Но вновь ощутила ладонь на своей спине. Антон Андреевич. — Я же обещал, что буду держать тебя за руку. — А могли бы интересно провести время. — Да нет, что там интересного, — он нагнулся к моему уху, а я уже вглядывалась в каждого, кто здесь стоял, боясь, что кто-то увидит, — ты же знаешь, что я люблю. — Извращенец. — Тебе наручники подарили, или ты забыла? — от его голоса всё тело покрывалось мурашками. — Это просто шутка. — Ты их хотела. — Какой вы... — я вздохнула, — а вот и моя очередь.       Когда мы зашли в медпункт, врач посмотрел на Антона Андреевича за моей спиной, а тот принялся объяснять, что я просто боюсь и он пришёл поддержать. Врач возмущаться не стал. — У вас очень хорошие зубы, берегите их, — доктор улыбнулся.       А я вцепилась в указательный палец Антона Андреевича и не намеревалась его отпускать.       Никто не отменял мои любимые пятьдесят задач. Правда я опять засыпала над ними. И Антон Андреевич это прекрасно видел. — Поиграем? — резко спросил он, отчего я лишь молча подняла голову, всматриваясь в эти хитрые глаза. — Ну? — Поиграем, — даже не спрашивая условия и правила, согласилась я. — Правда или действие. — Отлично, — я устроилась поудобнее, — начинайте. — Хорошо, — он улыбнулся, — правда или действие? — Правда, — не начинать же сразу с действий, верно? — Назови позу, которую бы ты хотела попробовать. — Это что за викторина: узнай о желаниях человека напротив? — Это просто игра, ничего более. — Ага, — я стала вспоминать о наших с Танькой разговорах. А мы любительницы откровенно поговорить на тему всяких кексов...— Замок. Загуглите.       Он лишь многозначительно ухмыльнулся. Наверное, и гуглить не надо. — Правда или действие? — спокойно спросила я. — Правда. — Неудивительно, — я усмехнулась, — жёстко или нежно? — Интересно, что бы ты на это ответила. — Вопрос к вам, — я не хотела нарушать зрительный контакт. Антон Андреевич тоже. — Жёстко.       А Я ЗНАЛА. Каждой клеточкой своей чувствовала, что он это ответит! — Правда или действие? — Действие, — два раза подряд правду неинтересно. — Хочу, чтобы ты показала мне тот самый замок, который тебе так нравится.       Ох уж этот нахальный взгляд. Я даже отсюда вижу.       В этот момент мне стало как-то неловко. К такому меня жизнь не готовила! И показывать я сегодня ничего не собиралась. Я всё ещё сидела ровно на стуле и не двигалась. — Мне подойти? — Звучит, как угроза, — я аж вжалась в спинку стула. — Или ты отказываешься выполнять действие?       Ну вот! Сексуальное напряжение в воздухе растёт. Я мечусь между: выполнить такое простетское действие или не выполнять. — Нет, — я поднялась со своего места, уже проклиная всё и всех, что согласилась на эту игру, — а если кто-то зайдёт?       Без лишних слов, он подошёл к двери и закрыл: — Всё для твоего спокойствия. — Извращенец. — Ну мы же ничего не собираемся делать, ты просто покажешь мне, а я помогу. — Я так в порну...— я закрыла рот рукой.       ДАВАЙ, КОНЕЧНО! Расскажи ещё в какой ты порнушке и что видела! — Порно, — он усмехнулся, — и много же ты посмотрела его? — Самое первое было очень неудачное, — я поёжилась, спокойно села на стол, — с того времени, как только вижу розовый лак с блёстками меня коробит. — Настолько всё было ужасно? — он подошёл ко мне, вставая напротив. — Давай не будем о плохом. — Не умеешь ты искать. — Так научите.       В самом деле, а что терять? — Я другому научить могу, раз уж на то пошло, — он улыбнулся, а потом подошёл ближе, — ну, и? — Да вы же знаете, как это выглядит. — я пожала плечами, напрягаясь всем телом. — Че показывать-то? Я вообще просто так села.       Но он от своего не хотел отступать. А ещё совсем недавно этот милый человек встречал со мной рассвет. Не об этом сейчас! — Хорошо! — я опёрлась руками о стол; он подошёл ближе.       А щёки-то как горят, как будто на них кипяток плеснули!       Коленки задрожали в прямом смысле этого слова. Мои играющие гормоны резко уснули. Но что же теперь, действие есть действие...       Антон Андреевич подошёл ближе, я обняла его ногами за бёдра; его руки легли чуть ниже поясницы. В какой-то момент мне показалось, что возможно что-то может произойти. Но вместо этого открылась дверь. И я в панике не смогла сдвинуться с места. — Се...Сер...Сергей Борисович, — выдавила я. — Ух ты! — он аж присвистнул. — А мы... мы задачки решаем.       Ничего глупее ты сказать больше не могла? — Да я вижу какие задачки, — Сергей отвёл взгляд в сторону, а я сползла со стола на стул и закрыла лицо руками. — Мы идём к Попову? — Пять минут, — ответил Антон Андреевич. — Да так-то можете и десять, и пятнадцать, — даже не видя их, я чувствовала, что оба улыбаются. — Это мы просто проверить решили, — отозвался мой "любимый" преподаватель. — Окей, жду.       Ладони Антона Андреевича легли на мои руки, отводя их в стороны. — У-у, краснючая, как помидор, — он погладил мою щёку. — Закрыта же была, — я надулась. — Нет. — Обманщик, аферист, кто вообще так обманывает адекватных, нормальных людей?! Так вообще-то делать нель...       Он приложил большой палец к моим губам, проводя им по нижней губе, опускаясь к подбородку и притягивая к себе ближе. Я завороженно смотрела ему в глаза, предвкушая какое-то продолжение, но готовилась и к тому, что он вновь просто поиграется. Мне не хотелось разочароваться. Я прикрыла глаза. И в этот момент почувствовала лёгкое прикосновение его губ к моим. Такое невесомое, что я едва смогла уловить.       Внутри всё словно оживилось. Заиграло. Я запустила руку в его шелковистые волосы. Лёгкое касание переросло во властный, требовательный, немного грубый поцелуй. Я вспыхнула от такого. Поддалась вперёд. Чуть прикусив мою нижнюю губу, он углубил поцелуй. Его руки переместились на талию, сильно сжимая, заставляя меня громко выдохнуть. Он ловко поднял меня, возвращая обратно на стол, где ещё пару минут назад я демонстрировала этот дурацкий замок.       Его горячее дыхание обожгло шею. Он вновь поцеловал, но легко, не властно. Наши уста разделяло всего каких-то пару сантиметров. Я впилась ноготочками в его спину. Всё внутри требовало ещё. Было мало этого поцелуя! Но Антон Андреевич не торопился. Вообще остановился. Словно обдумывал свои дальнейшие действия. Или ждал чего-то с моей стороны.       Не выдерживая такой долгой паузы, я решительно притянула Антона к себе, прикусила его губу, тут же целуя также невесомо, как и он. Ухмыльнулся. — Я подброшу тебя до дома, — наклоняясь к моему уху, произнёс Антон, забирая свой телефон со стола.       Его глаза блестели. Он хотел продолжения. Но то, что произошло сегодня... Я даже не смогу подобрать нужных слов, чтобы описать то, что до сих пор творится внутри меня. Какая-то нескончаемая дрожь во всём теле.       Антон осторожно спустил меня вниз, целуя в макушку. — Мне всегда будет тебя мало, — он убрал прядку моих волос за ухо.