Брат за брата, или Синее пламя Аида

Пообщавшись с лучшим другом, я сама для себя всё решила, и моя душенька слегка подуспокоилась. Когда он покинул дом, от нечего делать полночи провела за приведением своих волос в порядок. Благо, я взяла с собой и краску, и осветитель, и, главное, давно успела приноровиться краситься самостоятельно. К четырем утра я наконец покончила с этим и, предварительно перекурив, развалилась на кровати в позе морской звезды, не планируя более никуда вставать. В наушниках шумела музыка, и под нее незаметно для себя я отключилась от мира, стремительно погружаясь в царство Морфея, рисовавшее в моем мозгу странный сон. Откровенно говоря, такие мне снятся часто, и обычно они в большей степени напоминают мрачные лабиринты или постапокалиптические города, в которых мне приходится петлять. Нынешнее сновидение было скорее из последней категории. До утра меня не покидало ощущение наблюдения со стороны, да и антураж в виде почти заброшенного города, в котором людей можно было встретить редко, не добавлял особого позитива. Я не помню, с кем я ходила там, единственное, что я помню — это был высокий парень, примерного одного со мной возраста, также отчётливо запомнила, как разговаривала с каким-то странным человеком, выставляющим на раскладном столе, накрытом истрёпанной газетой, разные черепа. Тот, что я взяла в руки, был откровенно похож на череп человека, однако искаженный, вытянутый, подобно звериной морде; кроме того, его размеры были достаточно внушительными. Когда я заглянула в тёмные провалы глазниц, в них резко возникла искра, но это было последнее, что я помню до пробуждения, кроме накатившего странного дискомфорта. Открыв глаза, я потянулась за телефоном и глянула на экран. Оказалось, что спалось мне всего-навсего порядка пяти с половиной часов. На улице уже несколько часов как посветлело, а открытое для проветривания окно приносило прохладные, влажные потоки воздуха в помещение, отчего я слегка поежилась, плотнее заворачиваясь в уютный серый плед. Вставать совершенно не хотелось, поэтому я легла обратно и прикрыла глаза, надеясь, что усну снова. Не получилось. Но я продолжала лениво лежать, гоняя сонные мысли по голове… В какой-то момент я снова потянулась за смартфоном, решив открыть запланированную к прочтению манхву. В довершение к этой картине я достала из оставшихся вкусностей большой Сникерс и потихоньку начала его жевать, хоть чем-то забивая желудок. Спустя полчаса, уже окончательно отлежав все бока, я встала и, взяв со стола портсигар, вышла на балкон, поджигая самокрутку. Струйка полупрозрачного дымка сбивчиво потянулась к окну. Мысли в моей голове всё ещё не могли собраться в кучу, брови сбегались к носу, видимо, пытаясь хоть как-то их стянуть, скучковать в моем не особо выспавшемся мозгу… Утро тянулось как густой кисель, не желая впускать меня в нормальный поток времени. Захватив с края кровати тонкую белую футболку и колонку, я спустилась вниз, где направилась в ванную комнату, дабы освежиться после сна и попытаться привести себя в хоть какое-то работоспособное состояние. Бодрость приходить не хотела совершенно, даже с энергичной музыкой и приятными струйками воды, стекающими по моему телу. По выходу из ванны, покачивая бедрами в такт играющей мелодии, я зашла на кухню, там взяла парочку вчерашних улиток и заварила себе кофе. Плеснув в него кокосовый сироп и молока, поставила все на небольшой деревянный поднос, после чего вернулась в комнату, сев за рисование. Время тянулось всё так же медленно… К двенадцати мой телефон завибрировал, уведомляя, что мне пришло сообщение. Оно было от Бяши и содержало примерно следующее: «Быстро собирайся и вылетай из дома. Тебя подберут. Все объяснят по дороге». Тревога резко выросла, зашевелилась в голове, но я постаралась сконцентрироваться на сборах и ничего не забыть. Я быстро надела черный спортивный топ под ту же тонкую белую футболку, кинула в карман нож, так же закинула в барсетку некоторое вещи вроде портсигара, табака и прочего барахла, которое обычно таскаю с собой. Даже олимпийку брать не стала. Просто пристроила в ухо один наушник, пихнула телефон в карман и вышла из дома, закрывая за собой дверь. За воротами слышался гул мотора. Открыв калитку, я глянула в сторону звука, где стоял давно знакомый мне байк. Лёха кинул в меня черный матовый шлем, который я подхватила в полете и привычным движением натянула на голову, запрыгивая на это прекрасное красно-черное средство передвижения. Я обняла друга, прижалась к нему, чтобы не слететь, а также прикрыла глаза в ожидании объяснений. Мотор взревел… По дороге, стараясь перекричать шум, рыжий сбивчиво рассказывал, что до какого-то очередного придурка (кореша Казановы) долетели слухи о том, что последний был побит девчонкой, подружкой Пятифана (ну, и, кроме этого, он вместе с другом ещё и помог, когда по мою душу пришли), и теперь последнему за это предъявляют. Вроде он давно конфликтовал с Ромой, и моя ситуация просто была глупой, протянутой за уши, причиной нового конфликта. Слушая всё это, я потихоньку начала закипать. Музыка, льющаяся в наушниках, добавляла масла в огонь, а лес активно шелестел своей листвой, будто перешептываясь в предвкушении того, что произойдет. Байк остановился у тропы, уходящей в лес; рядом стояла тачка и квадроцикл. Я слезла, а Лёха, перекинув ногу через своего любимого двухколёсного друга, по привычке облокотился на него и заговорил: — Ты только хотя бы попытайся решить, что можешь, словами. Не ввязывайся лишний раз… По моему взгляду, перебившему его в конце фразы, все было ясно. В принципе, он прекрасно знал, что с моим взрывным характером драки можно избежать с очень низкой вероятностью, но не попытаться меня вразумить он не мог… Между тем я уже сняла шлем и выудила из поясной сумки портсигар, привычным движением вытянув из него самокрутку, зажала ее в губах. Сумку сняла и отдала другу, уверенно направляясь по тропе. Мне показался забавным тот факт, что именно в этот момент момент в моем ухе зазвучал именно «Disaster» KSLV, из-за чего я довольно хмыкнула и поставила трек на повтор… Мы вышли на большую поляну, покрытую свежей зелёной травой. Леха остался на тропе: наблюдать со стороны. За моими друзьями стояли уже знакомые мне лица: Саня и Вадим, а перед ними — пятеро незнакомых парней. Рома стоял чуть впереди и напряжённо беседовал, видимо, с тем, о ком мне рассказывал мой друг детства. Я громко щёлкнула пальцами, привлекая к себе внимание, и это сработало. Рома с тем парнем повернулись на звук, а за ними и все остальные. У кого-то отобразилось на лице удивление и непонимание, кто-то захихикал, оглядывая меня, а неизвестный мне главарь этого сброда заговорил: — О, а вот, видимо, и причина пожаловала. Не думал, что она тут объявится, мне казалось, что у нас намечается чисто мужской базар, — его голос вызывал раздражение, а насмешливая интонация с надменным выражением лица ещё больше выводили из себя. — А что, думаешь, у меня языка нет, и я не смогу за себя ответить? — я расплылась в оскале, хищно оголяя зубы. — Да нет, почему. Просто думал, что спрашивать у твоих друзьяшек за твои необдуманные поступки будет куда более практично. — Плохо думал. — Чё вякнула, малявка? — вены на его шее и лбу проступили, запульсировали, лицо медленно наливалось кровью. Я откровенно действовала ему на нервы, но это играло мне на руку. И да, по сравнению с ним я и правда была малявкой, он был почти одного роста с Ромой, притом что рост последнего составлял где-то метр девяносто пять. — А чё, оглох? Соболезную… — наигранно-печально проговорила я, вопреки словам, лишь шире улыбаясь. — Ты, блять, совсем страх потеряла, сопля? Или жить надоело? — он подступил ко мне чуть ближе и слегка наклонился, подчёркивая разницу в росте. — А мне кажется — тебе. Пользуясь случаем, мои руки молниеносно вскинулись и сплелись в замочек у него на затылке, потянули его голову вниз, а я лишь услужливо подставила коленку под его лицо и шибанула со всей дури. Когда я расцепила ладони, он схватился за разбитый нос, отшатнувшись на пару шагов. Несколько секунд все стояли в оцепенении, в котором слышалось лишь шелестение леса на ветру. Все будто замерло. Молчание проре́зали слова «ты чё, сука?!» после которых он бросился на меня; я отскочила. Его шестёрки хотели кинуться ко мне, но мои друзья преградили им путь. Завязалась потасовка. Правда, мое внимание было сосредоточено на сопернике, поэтому особого внимания на остальное я не обращала, хотя вокруг были слышны глухие удары, вскрики и тяжёлое, громкое дыхание… В меня устремился кулак. Промах; он задел меня лишь вскользь, не нанося никакого урона, а я вновь отступила на полшага; моя нога с разворота попала противнику в ухо… Несмотря на мой небольшой рост, растяжка у меня хоть куда… Видимо, на пару секунд у него зазвенело в голове, и он застыл, но очухавшись, с покрасневшими от ярости глазами, снова пошел в наступление. В этот раз кулак четко прилетел в скулу, отчего я была в шаге от падения, но вовремя переставила ногу… Адреналин бил через край, заглушая чувствительность к боли. Глаза застилала пелена накопленной за долгое время агрессии… Мой ответный удар пришелся по ноге, чуть выше язычка кроссовка, отчего эта шпала осела. Меня это не останавливало. Очередным ударом ноги я окончательно повалила противника. Он сжался за земле, защищая свои органы от моих атак, а я, пробив пару раз, прижала его ногой и перевела взгляд на остальных. Драка была почти окончена. Судя по всему, никому из моих приятелей особо не досталось. Этот придурок, пока я отвлеклась, попробовал выкрутиться и встать, но получил за это по задней стороне шеи пяткой и, кажется, отрубился. Я присела, используя бессознательное тело этого придурка как табуретку. Ко мне подошёл, мастерски добивший последнего человека, Рома. Он даже не вспотел, хотя они все и правда оказались слабее, чем я предполагала. Похлопав меня по спине, Пятифан огласил: — Хорошая работа, мелкая, — он довольно улыбнулся. — Погнали к тебе, а то кушать хочется просто пиздец как. И поговорить надо… — Нихуя себе ты ресторан нашел, — захохотала я, вставая и отряхивая руки, — ну да ладно, поехали. Бяшу забери только. Это вы, кстати, на квадрике прискакали? — Мы, мы. Эти вон… — Пятифан указал на Влада с Саней, последний утирал окровавленный нос бумажной салфеткой, — …вообще пешим ходом. Но не думаю, что ты их звать захочешь. — Ну, если хотят, пусть сами пёхают. Я-то у рыжего на шее… — я задумчиво почесала затылок, проходясь по ёжику коротких волос. — Ладно, валим отсюда, пока эти не очухались. Доехали домой мы без приключений. Наши знакомые отказались идти с нами, ссылаясь на другие дела, и ушли своей дорогой, а мы дружно завалились ко мне… Бяша занялся обедом, с чем ему успешно помогал Лёха, а я вышла на веранду и устроилась на ступеньке. Яркий солнечный свет отражался от покрашенного в белый цвет дерева и немного слепил глаза, так что я постаралась устроиться в тени. Дерево было тёплым; ноги немного горели, отвыкнув от такой нагрузки, щека тоже побаливала и говорила о том, что проснусь я с синяком. Ко мне вышел Пятифан и сел рядом со стенкой, недалеко от меня. Закурил. Я заговорила первая: — Чего хотел? — Да так… Узнать, чего нового… — мой собеседник приподнял угол губ и с хитрецой в серо-голубых глазах заглянул мне в лицо. — Он же тебе всё рассказал уже, да? — я нагло выхватила сигарету у него из рук и затянулась. За своими идти было откровенно лень. — Ага… Кра-айне эмоционально, — его губы ещё больше растянулись в улыбке, а рука привычным движением доставала новую сигарету из пачки. — А от меня-то чего хочешь? Всё знаешь же уже. — Да ничего… — щелчок зажигалки, и струйка пламени опаляет кончик сиги, — ты вообще не обращала внимание на то, как он с тобой общался? Он ж постоянно у тебя тусил, старался все время рядом с тобой быть, общаться, ревновал ещё, собака такая. О… и предупреждаю: опыта отношений у него нет от слова совсем, — он добродушно хохотнул. — Да как-то не особо на это смотрела. Просто было комфортно общаться. Я понимала, что у меня просыпаются чувства, но решила лишний раз не рисковать. А по поводу опыта… — мою мысль перебил вопрошающий крик Лёхи, донёсшийся из дома: «Ну и куда вы свалили?» — Куда-куда? На кудыкину гору. От вас подальше… идём уже. — недовольно заворчала я. Окурки отправились в металлическую банку из-под краски, а я встала и, потянувшись, зашла в дом. Пятифан, чуть помедлив, вошёл следом. Парни, как заправские домохозяйки, уже расставили всё на стол. По дому разносился аромат макарон с курицей и сливками, в котором чувствовались лёгкие нотки специй и сушёных помидоров. Все расселись по местам, оживлённо общаясь, и только меня одолевали мысли о том, что говорил Рома. Ведь и правда, если подумать, то Бяша часто действовал двойственно, но почему-то я не удосужилась обратить на это хоть какое-то внимание… После того как мы пообедали, все тарелки отправились в посудомойку, а парни, недолго посидев и посмотрев со мной какую-то очередную фигню, разбрелись по своим делам. Вечером на моей щеке уже начал проступать синяк, но я не знала об этом (единственное — было неудобно класть голову на подушку или руку), я смотрела кино, устало жуя какую-то конфету. Неожиданно раздался дверной звонок. Я, ничего не понимая, вышла из дома и открыла калитку. За ней, приветливо улыбаясь, стоял сотрудник полиции…