Комната 44

Комната сузилась до размеров его черепной коробки. Стала так давить на мозги, что голова приготовилась в любую секунду взорваться лишь от одного намёка на её голос. Нет, нет, нет, не может быть, это не может быть она, её нет, она исчезла, умерла, пропала... — Аарон? Он обернулся так резко, что нос к носу столкнулся к ней. И отшатнулся, как от призрака, ударившись пятками о ножки кровати. Она. Это была она. Его Сара. Теперь такая взрослая, настоящая женщина, сексуальная и прекрасно осознающая это, она смотрела на него с тем же ошеломлением, что и он на неё. От неё прежней почти ничего не осталось: волосы, некогда светлые и непослушные, теперь были цвета тёмной карамели и собраны в строгий тугой хвост на макушке, а одежда, вернее, самый её минимум, подчёркивала привлекательные формы, что когда-то были спрятаны за слоем мешковатых свитеров и каких-то безвкусных сарафанов. Сару выдавали глаза. Они остались теми же, сохранили в своем взгляде ту же решимость, тот же едва уловимый страх, то же благоговение... Боже, как она была прекрасна в этом чёрном кожаном белье, с этими приоткрытыми вишневыми губами, с этой гримасой... Аарон задержал дыхание, разглядывая каждый дюйм её фарфоровой кожи, каждую эмоцию её безупречного лица, пока осознание не настигло его, пока он не обхватил голову руками и не шагнул к ней. — Какого черта? — спросил Хилл, наступая на Сару, как в тот день, когда впервые встретил её в лавке своей бабушки. — Я спрашиваю: какого черта ты здесь делаешь? Она так быстро скрыла маску шока и недоумения за безразличием, что у Аарона на секунду даже возникли сомнения в том, что перед ним действительно стоит та самая девушка. Её губы сжались в тонкую полоску, глаза сузились, и она шагнула к нему, останавливаясь напротив. — Работаю, — медленно ответила Сара и положила руки на его плечи. Её пальцы слегка дрожали. Он же трясся, как извергающийся вулкан. Сбросил маленькие ладони со своих плеч и грубо сжал их, встряхнув девушку. — Ты работаешь здесь? Здесь?! Спустя десять, мать его, лет, я нахожу тебя в ёбаном борделе? Ни один мускул на её лице не дёрнулся, в то время как Аарон шатко балансировал между срывом и срывом. Он любил её. Глупую маленькую девочку, семнадцатилетнюю, бесшабашную и влюбленную, он любил её, как один из ее сопливых сверстников, самой пылкой и непредсказуемой любовью. Теперь видеть Сару здесь было для него наказанием за все грехи и наградой за всю боль, высшей степенью счастья и несчастья... Все грозилось взорваться и сгореть в любой миг. Ведь если он вулкан, то это его Помпеи. А Сара продолжала прожигать его взглядом, абсолютно равнодушным, словно она под таблетками, словно не знает его и никогда не знала... он снова встряхнул её. Наклонился, чтобы заглянуть в глаза. — Ты для этого уехала? — выпалил он то гадкое и колкое, что обещал никогда и никому не говорить. Но несущуюся на всей скорости кипящую лаву уже было не остановить. — Чтобы шлюхой работать? Тебе этого не хватало? Хорошего и не очень траха за деньги? Наконец, это сработало. Она посмотрела на него так, будто он самое отвратительное существо на планете — заслуженно и больно. И отшатнулась, отвернувшись. — Десять лет прошло. Тебя не должно волновать, почему я уехала. — Почему ты сбежала, — поправил Аарон и, схватив Сару за подбородок, повернул бледное лицо к себе. — Меня волнует. Меня это, блять, все десять лет волнует. Всё было нормально. Прекрасно. А потом эта чёртова вакханалия с цирком и твоя комната без единого напоминания о том, что ты когда-то в ней жила. Я вывернул душу каждому в попытке узнать, куда ты исчезла, я этот гребаный Балтимор вверх дном перевернул, даже до твоего идиотского папаши добрался, чтобы узнать, что тебя просто стёрли с лица Земли. Чтобы сейчас, спустя столько лет, встретить тебя... здесь? Какого хера, Сара? Теперь они оба дрожали. Он — от злости. Она — от с трудом сдерживаемых слез. Одна все же скатилась по щеке, и Аарон не поймал её, как когда-то, мягко стерев большим пальцем. Он смотрел на неё с болью такой силы, что та без препятствий проникала в её давно истлевшую душу. — Я ни от кого не сбегала, — прошептала Сара, старательно избегая его взгляда. — Я хотела спасти. Нас всех. — От кого, черт возьми? — Ты никогда не поймёшь. Никто не поймёт. И если это все, что тебя волнует, то прости, я на работе, и будет лучше... — На работе? — он усмехнулся, и прозвучало это так издевательски, что она невольно поморщилась. — И я очередной клиент для тебя, так? Просто стопка бабок за секс? Их взгляды схлестнулись — его полыхающий и её равнодушный. Это почти убивало. Ни одной эмоции. Она будто отключила их по щелчку пальцев. И так же бесцветно, с лёгким кивком, ответила: — Всё так. Его улыбка стала её маленькой трагедией, когда он, не думая ни секунды, ответил: — Тогда работай.