Беспросветное солнце Бажен

Видимо, я и правда выглядел фигово, если коллеги подкалывали меня, строя версии, как я вчера отметил свой день рождения. И помятый вид, и мешки под глазами нашли в их мнениях своё объяснение, не имеющее ничего общего с реальностью. А я просто не выспался. После ухода Женьки, чтобы не загоняться над всей этой нервотрепкой и самоанализом, я бездумно залип в телефон, пролистывая ленту соцсетей. Да так и отрубился, не выпуская мобильник из рук. Помню, как смотрел на 04:27 и прикидывал, сколько времени осталось до будильника. А днём я с усилием старался сосредоточиться на работе, подвисая на знакомых формулах экселя, и при расчëте сметы получал один результат, а при перепроверке другой. В глаза реально хотелось вставить спички, чтобы веки не закрывались. И с челюстью приходилось обращаться бережно — не хотелось бы еë вывихнуть при очередном грандиозном зевке. Как ни странно, к вечеру я разгулялся и стал выглядеть почти прилично. А вот Женька, который мëрз на своём рабочем месте, выглядел не ахти. Из всех плюсов — он наконец-то нацепил шапку. Дурацкую, с помпоном и верëвочками от ушей, но выглядела она тëплой, а это самое главное. И всё-таки шапка не спасала, а потому он притопывал на месте и отогревал руки в подмышках. Кончик носа покраснел, губы, наоборот, побелели, а тщедушное тельце сотрясали громовые «Апчхи!». Народ пробегал мимо, не желая зрелищ в сегодняшний минус и наверняка сторонясь простудившегося фокусника. — Привет! — просипел Женька и шмыгнул носом. — Привет. Ты готов? Пошли. — Куда? — Ко мне, — внезапно всё стало просто и понятно. Я просто хочу, чтобы он был рядом. — Так я работаю. — Да я вижу. Нет никого. И не будет, учитывая твои витающие в воздухе бациллы. Держи деньги и бегом сдаваться. Нам ещë в аптеку. — Зачем? Не надо никакой аптеки! Я же просто чихнул разок! — Ну вот и возьмём лекарство от твоих разовых чихов. В уколах, — я в шутку хищно осклабился. — Давай-давай! Бегом! Женька поколебался, но быстро собрал столик с реквизитом и умчался, чихая на ходу. От его чихов помпон смешно трясся, а верëвочки подскакивали, как будто были на пружинке. *** — Тебе сколько сосисок отварить? — я надеялся, что докричусь через шум до ванны, где мой маг и волшебник мыл руки. — Две! Я усмехнулся и закинул в кастрюлю штук пятнадцать для нас обоих. Как же, «две»! Аппетит, как у молодого волчонка, двумя сосисками явно не удовлетворить. Пока Женька помогал выкладывать на тарелки макароны и сосиски, я принёс из холодильника три банки и кетчуп. — Жень, а ты любишь домашние засолки? — Это, типа, солëные огурцы и помидоры? Да, очень! Любые! — Прям любые? — я улыбнулся, предвкушая его мордаху. — Ну тогда предлагаю попробовать любимую закрутку моей мамы. Она недавно передавала посылку с соленьями со знакомыми. Думает, я тут голодаю, — я улыбнулся, вспомнив о еë заботе, и вскрыл литровую банку со светлыми кусочками. — Прошу! Женька с азартом ткнул вилкой в самый большой кусок и отважно сунул его в рот. Секунда-другая и его лицо скривилось, в попытке разжевать и проглотить еду. — М-м… как фкусно. Фто это? — прошамкал он с набитым ртом и оглянулся, словно раздумывая, куда бы выплюнуть амброзию. — Мочëные яблоки с чесноком, хреном и смородиной, — оповестил я и захрустел таким же кусочком. — Если что, ведро под раковиной. Но Женька замотал головой и храбро проглотил, наверняка зажмурившись. — Обалдеть, — только и выдохнул он и засунул в рот сразу половину сосиски, явно в попытке убрать послевкусие. — Прости, не смог удержаться, — я рассмеялся, вспомнив его скривившиеся губы. — На самом деле, это довольно вкусно. Мамина фишечка, которой она всех безжалостно балует. Просто тебе непривычно. Ладно, попробуй огурцы. Женька с опаской понюхал банку, подцепил огурчик, лизнул его на пробу, и только тогда захрустел, споро закидывая в себя сосиски и макароны. — А что в третьей банке? — Твоё лекарство, помимо аптечных препаратов. Стопроцентное средство, испытанное поколениями. Если ты наелся, то сейчас самое время начать лечение. — Звучит солидно. И что это? На варенье похоже. — Целебная смесь из лимона, мëда, имбиря и чеснока, — я предполагал его реакцию и не ошибся. — Я не буду это есть! Чеснок с мёдом — это вообще, как? Я не буду! — Будешь! И я с тобой ложечку этой гадости съем, для профилактики. Она лучше любых синтезированных лекарств. Завтра о простуде и не вспомнишь! — Макс, я не буду! Я уже не болею! Я резко выздоровел! — очередной чих подоспел как нельзя кстати, и Женька вцепился в свои очки, чтобы их не стряхнуло. — Давай-давай. Одну ложечку! И радуйся, что тебя не заставляют запивать эту гадость горячим молоком с растаявшим маслом, как меня в детстве! А вот нюхать не советую, так глотай! Лучше проскакивает, — я воспользовался законным поводом прикоснуться и нажал на Женькин подбородок, приоткрывая рот. Когда чесночная сладость оказалась у него на языке, Женька скривился, совсем как я в детстве, и замахал руками. Хмыкнув, я почти спокойно проглотил свою порцию и закрутил крышку. — Лучше уж и вовсе не болеть, чем ты меня такими драконовскими методами лечить будешь, — пробурчал мальчишка, закусывая солëным огурцом. — Но спасибо! — и он светло улыбнулся. — Давай помою посуду! Женька загремел тарелками, взбивая пену на губке, а я подавил своё желание обнять его сзади и прикусить за шею. Нужно на что-то отвлечься. — Кстати, мне ведь тебя нагадали, — я взял полотенце и начал вытирать чистую посуду. — Ну, в смысле, предсказали, что я тебя увижу. — Это как? — В тот день, когда я тебя впервые увидел, я какую-то цыганку встретил. Она что-то говорила такое… не помню точно, но как будто про тебя. — А, это, наверное, тётя Эльвира. Крупная такая, да? Она по нескольким станциям ходит и любит молодым помочь, внимание привлечь, чтобы люди деньги давали. Жалеет нас, вот и помогает, как может. Правда, довольно оригинально, — Женька фыркнул, о чëм-то вспомнив. — Когда я только пришёл, она какому-то впечатлительному дядьке наплела про Мадонну с дитëм. Ну, знаешь, это когда молодые женщины собирают, держа в руках ребёнка или куклу. Ну вот, тётя Эльвира думала, что дядька той девчонке денег даст, а он еë замуж забрал. Карен тогда орал на тëтю Элю, но она особо не впечатлилась. — Забавно. Наверное, повезло девчонке и еë ребёнку. Кстати, про твою работу… Ты не надумал уйти? Я помню те слова о том, что обещанного гонорара нет, — я внимательно следил за реакцией мальчишки. — Да, нету, но пока и идти некуда. Тут всë равно больше получается, чем если листовки раздавать, например. Поверь, у меня всё посчитано, — он криво усмехнулся. — А если бы тебе кто-то просто дал эти деньги? Ты бы взял? — я изо всех сил постарался произнести это нейтрально, но Женька все равно уставился на меня с подозрением. — Кто? — Ну, кто-нибудь. Я не знаю… доброжелатель? — Нет, не взял бы. У меня нет знакомых, которые могут выложить полмиллиона просто так. А если занимать, то придётся отдавать с грабительскими процентами или отрабатывать, причём способы могут быть разные. Нет уж… — он закончил мыть посуду и начал оттирать раковину. — Я накоплю сам. Найти бы только хорошую подработку. Если у тебя есть идеи, то буду рад. А мечтать о чуде, если честно, не хочется. Сколько ни мечтай, реальность от этого не изменится, — Женька явно упëрся, закусив удила. Ладно, будем работать над этим. — Фильм посмотрим? — я сменил тему, развешивая полотенце на сушилку. — Ну, только если недолго, мне домой нужно. А может, посмотрим ужастик? Чур, я выбираю! Включив фильм про мистического клоуна, мы с ногами забрались на диван. Так естественно и так уютно… Но когда зубастая челюсть впервые распахнулась на весь экран, Женька шарахнулся в сторону и вцепился в мой локоть ледяными пальцами. — Эй, ты чего? — надо же, боится. Хотя сам предложил ужасы. — Да неожиданно просто. Во мерзость, а? — он бравировал, но я слышал его дрожащий голос. — Если хочешь, выключим? — Да не, пустяки, — смутившись отмахнулся он и вновь уставился в экран с каменным лицом, даже не вздрагивая. Хотя у меня было стойкое ощущение, что он просто закрывает глаза на страшных моментах. А жаль. Мне понравилось, как он неосознанно метнулся ко мне. А если бы он ещё раз схватил меня за руку, то можно было бы переплести пальцы. Рассеянно думая об этом, я мягко провалился в сон. Ночной недосып всё-таки догнал меня и стукнул по темечку. *** Из тяжёлого сна я выныривал постепенно. Каким-то десятым чувством понял, что Женька рядом, и не стал открывать глаза. Судя по бравурной музыке, мальчишка включил «Пираты Карибского моря», значит, ужастик либо закончился, либо его просто закрыли. А я почему-то лежу. Сидел же? Неужели так вырубился, что автоматом развалился и выпихнул гостя с дивана? Лениво пытаясь найти ответы на свои вопросы, я почувствовал невесомое прикосновение ко лбу. Женька осторожно убрал мои волосы и подушечками пальцев провёл по щеке. Это было щекотно, но я сдержался, желая узнать, как далеко он зайдет, изучая меня. Не замечая во мраке того, что я проснулся, Женька медленно и очень нежно провёл ладонью по груди и огладил плечи. Его движения были настолько плавными и ласковыми, что моё тело предсказуемо отозвалось, наливаясь жаром. И кажется, фокусник заметил это, потому что его ладонь осторожно скользнула по моему животу, двигаясь вниз, а я запаниковал. Если он дотронется до моего стояка, то я не смогу сдержаться. У меня так давно никого не было! Вопрос, хочет ли этого сам Женька, или на такие эксперименты его толкнуло банальное любопытство? Не придумав ничего лучше, я пошевелился и глубоко вздохнул, как будто начинаю просыпаться. Пусть у него будет выбор, остаться или отодвинуться, притворившись, что этих прикосновений не было. К сожалению, рука мальчишки сразу исчезла, и открыв глаза я увидел его сидящим на полу в другой стороне от меня. Женька чересчур прямой спиной облокотился на сиденье дивана, делая вид, что провёл тут последний час, но его пылающие уши можно рассмотреть даже при скудном свете экрана. Я украдкой вздохнул. — Ты чего на полу? — Ты спал. Крепко. Будить было жалко, — жалко ему, как же! А наглаживать меня, чтобы потом сбежать, не жалко? — Извини. Не выспался, вот и вырубило. Сколько времени? — Почти одиннадцать. Мне домой пора. Запрëшь? — он упорно отводил взгляд. — Если хочешь, ты можешь остаться. Болеешь же, — внутренний голос ехидно напомнил о том, что в моей однокомнатной квартире спать можно только на единственном диване. — Нет, я пойду. Бабуля будет волноваться. Уже натянув куртку и свою нелепую шапку, Женька замялся на пороге. — Я новый фокус выучил. Хочешь, покажу? — Конечно, давай. — Закрой глаза, — попросил Женька внезапно охрипшим голосом. Я послушно прикрыл веки, а в следующий миг почувствовал движение и лëгкое прикосновение его губ к уголку своего рта. Невинный, детский поцелуй, от которого моё сердце пропустило удар. И прежде, чем я успел ответить или хотя бы удержать его, Женька отшатнулся, выбежал из квартиры и скатился с лестницы, будто за ним черти гнались.