укрась моё утро печальной балладой

      В тот вечер Сяо снова уснул довольно рано. Он лёг сразу после ужина, который они приготовили вместе и на этот раз Венти уже не боялся, что будет мешаться и даже сам вызвался помочь. Адепт сказал, что устал, хотя они ничего толком и не делали за день. Только прогулялись по парку перед тем, как вернуться домой. На улице юноша выглядел полным сил, но стоило им войти в квартиру, как его состояние приблизилось к разбитому, пускай он и старался улыбаться и шутить как раньше…       Что его так тревожит? Это ведь явно не физическая усталость, а больше моральная. Тем более он хорошо питался и даже прогулялся на свежем воздухе — все факторы для поддержания хорошего самочувствия… Может именно в этой комнате его что-то угнетает? Может действительно стоит хорошо прибраться, чтобы появилось чувство хоть какой-то свободы?..       Наверное, будет неправильно убираться, пока он спит. Мало ли шум разбудит его, вызовет какое-то волнение или, ещё хуже, испугает…       Надо оставить это на утро. Проснуться пораньше, снова приготовить завтрак, перебрать старые ноты. Это ведь не так много сил и времени занимает, почему нельзя было сделать этого раньше?.. Потому что было не для кого стараться? На себя-то давно плевать, но о нём хочется заботиться так же, как и он о тебе.

***

      Ночью Сяо проснулся от очередного кошмара, которые в последнее время стали очень частыми гостями в его снах. Он вскочил в холодном поту, а тело дрожало от неизвестного страха. Но рядом лежало мирно спящее чудо, которое никак не хотелось будить. Удивительно, что Венти не заметил этого и даже никак не отреагировал на движения и шорохи.       Нужно успокоиться. Мятный чай сейчас точно не поможет, а таблетки будут долго действовать… Видимо, снова придётся курить… Отвратительно.       Раньше его каждую ночь преследовал один и тот же кошмар, в котором он каждый чёртов раз видел одно и то же. Как он умирает. И хоть во сне эта смерть была сладкой и долгожданной, в жизни было до жути страшно испытать подобное. Уже было невозможно это терпеть… Поначалу этот страх только больше заставлял цепляться за свою жизнь, но со временем он напрочь отбивал это желание и порождал новое — наконец бы это уже случилось.       И вот он здесь. Сам пришёл на встречу и каждый день смотрит в голубые глаза своей смерти, которая так мило улыбается и вечно просит объятий. Пускай так… Теперь жизнь действительно становится похожа на сон, хоть и на пачке сигарет так пророчественно написано «мучительная смерть»… Нет, это неправда. Моя смерть — сладкая и желанная. Любит яблоки и не любит выходить на солнце.       Но что если помочь ему немного измениться?.. Может так он станет для меня новой жизнью и наоборот прогонит все страхи? Он ведь в силах это сделать. Мне ли не знать…       На улице непривычно тихо. Хотя нет, не так… Пугающе тихо. Жутко. Будто именно на этом балконе схлопнулась вселенная и поглотила все звуки жизни и её саму в том числе. Не слышно ни далёкого лая собак, ни звука одинокой, проезжающей мимо машины, ни музыки из бара в соседнем доме, ни привычных пьяных диалогов за углом. Даже ветра нет. Даже кошка во дворе не пробежит. Мёртвая, гробовая тишина. Хотя сейчас это, наверное, даже успокаивает… Не даёт ни на что отвлечься, лишь бы чётко осознать: — «Он сам должен всё признать. Но сейчас рано. Я не смогу ему рассказать об этом… Главное, чтобы он не растворился в своих безмятежных мечтах и не начал принимать это как должное… Иначе потом ему будет очень больно. Настолько больно, как никогда не было. И торопиться нельзя и затягивать тоже… Когда же будет тот самый момент?..»

***

      Утром Венти проснулся пораньше, как и планировал. Завёл с вечера тихий будильник и убрал телефон под подушку, чтобы можно было быстро его отключить и случайно не разбудить Сяо.       Музыкант впервые проснулся с лёгкостью и радостью на душе. Солнце так маняще заглядывало сквозь шторы и теперь же наоборот хотелось встретить его с распростёртыми объятьями, словно старого друга. Парень открыл окна и впустил в квартиру свежий воздух, который кружил голову своей приятной прохладой и опьянял свободой до блеска в глазах.

Теперь действительно хочется жить.

      Вспоминая вчерашний ужин, Венти наконец понял, что даже из самых простых продуктов можно приготовить что-то поистине вкусное. И для этого даже не обязательно быть первоклассным поваром — достаточно просто следовать рецепту. Нужно попробовать…       Хотелось сделать для него что-то особенное, но при этом простое. С ним ассоциируется какой-нибудь десерт, так как от него всегда приятно пахнет чем-то сладким… Пролистывая бесконечные рецепты, всё казалось слишком жирным и сложным в приготовлении. Но вдруг взгляд зацепился за небольшой, непопулярный рецепт. Все отзывы были положительные, а описание вкуса именно таким, какой хотелось передать. Миндальный тофу. На завтрак он уже навряд ли успеет его сделать, так как блюду нужно время, чтобы застыть, но к вечеру уже точно всё будет готово. Если Сяо не заметит в холодильнике ничего нового, то может даже получится сюрприз…       Затем он нашёл ещё один не очень сложный рецепт и уже через каких-то полчаса сытный завтрак был готов. И даже получился очень вкусным. Надеюсь, ему тоже понравится…              Сразу убравшись на кухне после готовки, он принялся за старые ноты. Те, что были совсем непонятные или их было всего пара строк на один лист, просто выкидывал, а те, что могли хоть чего-то стоить, аккуратно раскладывал в стопки.       Норси внимательно наблюдал за руками хозяина, лёжа на столе и греясь на солнышке. Венти неосторожно взял один лист, случайно порезался и приглушённо шикнул от внезапной боли, а сонный кот испугался этого так, словно в комнату забежала целая стая собак, и, подскочив на месте, рванул под диван, попутно зацепив недавно сложенную стопку листов, которые с характерным бумажным звуком снова разлетелись по всей комнате. — «Ну, Норси! Чего ты такой пугливый…» — шёпотом ругался Венти, но вдруг его взгляд привлёк резко вскочивший силуэт на кровати.       Адепт проснулся, испугавшись неожиданного звука, и сонным взглядом осматривал комнату, в углах которой до сих пор медленно опадали ноты, словно листья деревьев по осени. — «Ох, прости, я тебя разбудил?» — сидя на полу, встревоженно, но с милой улыбкой поинтересовался Венти.

Снова он улыбается… Хотя, наверное, правильнее будет сказать «наконец-то»? Наконец-то он улыбается… Но от этого только больнее на душе.

      Сяо схватился за сердце и, не успел взволнованный музыкант что-либо спросить, как тот вдруг резко подскочил, накинул на плечи куртку и босиком скользнул на холодный балкон, судорожно прихватив с собой пачку сигарет.       Не понимая, что на этот раз стало причиной приступа, Венти сам положил руку на сердце и наблюдал за ним через окно, боясь что-либо спросить или сделать. Может ему снова кошмар приснился или это из-за испуга?.. Лишь бы всё действительно было так просто…       Всё тело Адепта крупно потряхивало, но стоило ему сделать первую глубокую затяжку, как дрожь отпустила, а он, опомнившись, с привычной улыбкой приоткрыл дверь и мило обеспокоился: — «Ой, прости, забыл спросить, хе-хе. Ты пойдёшь?» — махнул он головой, словно подзывая к себе на балкон.       Музыкант смотрел на него обиженно и виновато одновременно. Обиженно от того, что Сяо ничего ему не рассказывает о причинах такого состояния, а виновато потому, что Венти ничего не может для него сделать… — «Не пойду.» — отведя грустный взгляд, он сам аккуратно закрыл дверь, чтобы не впускать дым в квартиру.       Хотелось сделать хоть что-нибудь, чтобы Адепту стало легче. Без всех этих сигарет и других вредных привычек. Говорят, музыка самый лучший и безопасный наркотик…       Ему ведь вроде нравится, когда Венти поёт или играет… Если это хоть немного облегчит его состояние, то можно попробовать. Взгляд забегал по комнате, пытаясь найти более подходящий для сложившейся атмосферы инструмент, и выбор пал на флейту, что как раз лежала на краю стола.       Раньше, из-за сбивающегося дыхания, ему было тяжело сыграть на ней что-то стóящее, но сейчас, когда даже сама душа просится петь, а дыхание ровное, уверенное и желанное, всё должно быть идеально. Музыкант поднёс флейту к губам и комнату заполнил звонкий духовой звук, но несмотря на громкость, мелодия была робкая и светлая. Поистине лёгкая. Дарящая только весеннюю прохладу и покой. И название подобающее — «Печальное утро». Венти бы и не вспомнил о ней, если бы не заметил в недавно разобранных нотах. И ведь когда-то он хотел её выбросить…       Адепт не мог этого не услышать, поэтому с еле заметной полуулыбкой наблюдал за музыкантом с балкона, пока сигарета неизбежно тлела попусту. Когда до слуха донеслись первые ноты, Сяо больше не сделал ни единой затяжки, ведь музыка действительно успокаивала намного лучше.       Мелодия подошла к концу, а музыкант даже не заметил, как дверь балкона открылась. Сяо бесшумно подошёл к нему со спины, положил руку на плечо и тихо сказал: — «Спасибо.»       Не известно, за что именно он поблагодарил его, но столько тепла было в этой короткой фразе, что можно было даже почувствовать, как незримый груз свалился с чужой души…       Венти ничего не ответил и лишь проводил взглядом уходящий в ванную силуэт. Снова принялся собирать и раскладывать ноты. Когда Адепт вышел, все листы лежали в аккуратных стопках, а парень, как чувствовал, что тот вот-вот должен появиться, поэтому уже налил две кружки чая и поставил на стол. — «А ты изменился…» — приглушённо выронил Сяо, усаживаясь за стол, на котором был накрыт манящий завтрак. — «О чём ты?» — мило улыбаясь, чтобы не нагнетать атмосферу, и внимательно разглядывая юношу, спросил Венти. — «Не отводишь взгляд. Не стесняешься. Стал раньше просыпаться. Начал готовить, нормально питаться. Не ходишь курить… Будто обычным человеком становишься.» — хоть голос и звучал радостно, взгляд всё равно был чем-то омрачнён. Он не перечислил и половины всех изменений, которые заметил. — «А это плохо? Сам ведь говорил, что никто не захочет жить так, как я жил раньше, хе-хе. Лучше ешь, пока горячее.» — пододвинув ложку, снова уставился тот и после его поощрительных слов даже был доволен собой.       Сяо несколько секунд просто гулял взглядом от ложки до блюда, но прикоснуться к ним так и не решился. А взгляд его будто был наполнен тоской по старому Венти, с которым он и познакомился когда-то. — «Прости, но… Я правда пока не хочу есть…» — «Попробуй хотя бы… Я же для тебя старался.» — жалостливо смотрел на него музыкант, ведь понимал, что не может его принуждать.       Глаза Адепта чуть ли не заблестели после последней фразы. Он непонимающе взглянул на парня и переспросил: — «Для меня?..» — ресницы незаметно дрогнули, будто ещё одно слово и тот готов расплакаться как ребёнок. Мало кто заботился о нём, отчего он даже не до конца осознаёт, как правильно реагировать на подобное. — «Ну да.» — без тени сомнения подтвердил тот, чем вызвал еще больше удивления в глазах напротив. — «Я хочу, чтобы ты тоже нормально питался. А то постоянно меня вкусно кормишь, а сам толком ничего не ешь.» — «Я просто…» — пытался он найти хоть какое-то оправдание, но мысли благополучно ускользали. — «Тебе не обязательно что-то отвечать, хе-хе. Просто поешь и я буду спокоен.» — подперев голову руками, облокотился он на стол и мило улыбнулся. — «Хотя, знаешь, можешь не торопиться. Я всё равно сейчас в магазин пойду.» — вдруг опомнился Венти и подскочил за вещами. — «Но, когда вернусь, надеюсь, ты уже хоть немного съешь!» — шутливо пригрозив пальцем, скрылся он за дверью ванной, напевая весёлую песенку.       Адепт опустил взгляд, невольно кусал губы и заламывал собственные пальцы, чтобы хоть как-то подавить все эти бушующие внутри чувства. Думал, как бы поделикатнее сказать то, что совсем не хочется говорить, но и продолжать так нельзя. Мысли ещё не до конца пришли в порядок, но, услышав звук открывающей двери, уже не было времени на раздумья. — «Венти.» — виновато обратился к нему напоследок Сяо, ведь заранее прекрасно знал, что не сможет съесть ни одной ложки, — «Тебе не обязательно так обо мне заботиться…» — и снова ни улыбки на лице, ни привычной жизнерадостности… Лишь искреннее сожаление о том, что он такой.       Музыкант на секунду испугался такого перепада в его настроении, но уже в следующее мгновение улыбнулся в ответ, ведь не хотелось нагнетать атмосферу встречными вопросами. Его нужно отвлечь. Не обязательно заботиться? Что за глупость?.. — «А я буду, хе-хе.» — лучезарно улыбнулся Венти и, не дав тому что-либо ответить, выскочил в подъезд всё с той же весёлой песенкой.

Его душа снова поёт…

      От этой улыбки, в душе, как и на улице, невольно зацвело весеннее утро. Адепт облегчённо вздохнул и тихо усмехнулся, понимая, что этого мальчишку уже не остановить. Он снова будет улыбаться и смеяться как раньше. Это радует…       Но вот он снова остался один в этой маленькой квартире, что теперь была залита не грустью и одиночеством, а свежим воздухом и ярким солнцем. Теперь здесь действительно уютно, а не жутко как прежде. Но последнее, что напоминало о тёмном прошлом, всё ещё покоится в аккуратных стопках на краю стола. Его старые ноты. Хотя внимание привлекало даже не то, что он решил оставить, а то, что продолжало лежать на полу возле пакета для мусора. То, что он хочет выбросить и забыть.       Без зазрения совести перебирая чужие ноты, взгляд привлёк лишь один единственный лист, что был сильно скомкан, словно в порыве злости. Все остальные просто лежали неаккуратной стопкой, но на этот же будто выплеснули всю скрываемую агрессию… Интересно, что вызвало такую реакцию… И это уже была не мелодия. Это крик души. Записанный не нотами, а мелкими буквами дрожащих рук.       «Я затыкал уши музыкой. Глушил свои мысли, лишь бы не слышать этот крик внутри. Открывал книги и утопал в чужих мирах, избегая реальный. Смотрел фильмы, впитывая чужую атмосферу как губка. Играл то, что хотят другие, и то, что даже придумано не мной. Своих работ у меня нет. Потому что и мыслей-то собственных не осталось… Все о другом — о чужом. О чужих проблемах и ссорах, о чужих интересах и песнях, о том, у кого и когда день рождения… А когда был мой?..       Я улыбался и радовался, повторяя за всеми. Улыбка тоже не моя — кем-то навязанная, с кого-то списанная. Блеск и огонь в глазах, о котором скажет любой, кто общался со мной, тоже лишь искры от спички, что горит только до конца диалога. Потом она гаснет, последним дыханием подкурив сигарету на одиноком балконе. Я ведь не хотел начинать курить…

Если кому-то грустно — я помогу.

Я — хорошее лекарство и лучший антидепрессант.

      Но когда грустно мне — я ничем не могу помочь. Я беспомощен. Я бесполезен для самого себя. Для самого себя я — лишь неторопливый яд, что медленно и мучительно разрушает изнутри и выворачивает душу наизнанку. Когда же это закончится?..

Я худшее лекарство против собственной боли.

      Идеально отточенным движением закури сигарету. Всем нравится, как ты куришь. Будто забывая, что это вредно, будто бросая вызов самой смерти. Ты куришь с улыбкой на губах.       Сказали шутку — посмейся. Даже если не смешно. Им нравится, как ты смеёшься. Как без умолку звучит твой неугомонный смех.       Чьё-то слово невпопад — брось иронично-кокетливый взгляд. Всем нравится, как ты смотришь. Безжалостно, неосторожно, снова бросая вызов, который так и хочется принять.       Кто говорит это мне? Я ведь писал о себе, так почему сейчас появилось обращение со стороны? Я никого не вижу. Я один в пустой комнате. Кто со мной говорит?.. Что за детский далёкий голос?..

Я вспомнил.

Я очень устал.

      Лежу на промёрзших задворках прошлого вырванной страницей из смятой тетради, что выбросил когда-то давно после школы. Со всеми любимым безжалостным взглядом, ради веселья, я бросил личный дневник с частичкой себя в грязную лужу и просто забыл. Выбросил себя, как ненужный, порванный мусор. А все смеялись и говорили, какой же я забавный.

Действительно.

Забавно…

Я просто немного устал…»

      Почерк постоянно менялся, будто это и вовсе писали разные люди. Некоторые слова в страхе зачёркнуты, но их всё равно возможно прочитать. Но после прочтённого в голове кружило лишь одно: — «Венти…» — переживающе шепнул в пустоту Сяо, сидя на полу и держа в руках печальный монолог.       Ну вот и как оставить человека, когда знаешь, что в любой момент его может не стать? Из-за глупости, из-за нарочной неосторожности, из-за переполняющих негативных эмоций. Просто в один момент… Настолько сильно он ненавидит себя и собственную жизнь, что ничего не дарило ему радость. Но ведь сейчас появился Сяо, благодаря которому, тот снова улыбается… Хотя что если это снова «чужая и навязанная» улыбка? Это ведь выглядит совершенно точно как моя улыбка, но… Не хочется в это верить…       Если он действительно болен и слышит голоса, которые говорят с ним, нельзя ведь вылечить это так быстро… Просто чужое присутствие вряд ли поможет. Ему нужна помощь, о которой он сам никогда не попросит… Нужно что-то придумать. Помочь ему отказаться от такого прошлого и найти новые радости жизни…       Хотя после прочтённого невольно стало тяжело на душе, будто и самому уже плевать на всё, что будет. Сяо продолжал смотреть в пустоту перед собой, как вдруг за спиной раздался грустно улыбающийся голос: — «Ты прям как бездомный котёнок…» — «Что?..» — напугано обернулся к нему Адепт, которого застали в процессе преступления. — «…Копаешься в мусоре.» — закончил мысль музыкант и отвёл взгляд. — «Прости, я…» — теперь уже Сяо задавался вопросом, как он мог не услышать его возвращения.

      Снова из-за меня он отводит глаза… Не нужно было этого делать. Главное, чтобы его состояние вновь не вернулось в привычное подавленное.

      Адепт хотел что-то сказать, чтобы снова по привычке развеять атмосферу, но Венти даже не дал ему начать и перебил: — «Я бы никогда не смог наложить на себя руки. Я слишком боюсь. Я слабый, поэтому желание сбежать от мира заканчивается на этой маленькой квартире, где меня никто не найдёт. Хотя ты как-то нашёл, хе-хе. И кстати, благодаря тебе, у меня появилась ещё одна причина жить дальше…» — взгляд был опущен, но не был грустным или мрачным. Вместо этого на лице сияла еле заметная улыбка, которая никак не вязалась с его словами. — «Знаешь… Даже если однажды и ты пропадёшь, я… Не стану подобным образом пытаться сбежать от боли, обещаю. Я приму эту боль и спою о ней. Как всегда на балконе ночью, тихо и непонятно, но с душой. Так, наверное, будет правильней. Я приму это и буду с улыбкой вспоминать дни, проведённые вместе, хе-хе.» — по ходу рассказа он снял куртку, подсел рядом с Сяо и, заглядывая в глаза, положил свою руку поверх той, что дрожащими пальцами сжимала письмо. — «Говоришь так, будто уже прощаешься…» — снова грудь сдавливает неизвестная боль. Но это уже не приступ, а лишь страх и сожаление. — «Нет, вовсе нет…» — поспешил успокоить его Венти. — «Я наоборот хочу как можно дольше быть рядом с тобой… Наверное, опять звучит как детская глупость, но… Это чистая правда.» — нежно приобняв, снова неосознанно вогнал того в краску музыкант. — «Я рад, что ты так искренне это признаёшь… Спасибо…» — он забегал глазами перед собой, будто искал хоть какое-нибудь решение и спасение из этого мрачного момента, а взгляд так кстати зацепился за ноты с мелодией под названием «Море». Лучше, чем ничего… — «Ты был на море? Давай сходим?» — «А… Прямо сейчас?» — наблюдая за обеспокоенно вскочившим силуэтом, растерянно переспросил тот. — «Ну, да. Разве для этого нужен повод или подходящий момент?» — Адепт оживился, стараясь разогнать нагнетающие мысли юноши, но не понимал, что пытается отогнать их от самого себя, ведь с Венти всё было в порядке, в отличие от него… — «Хорошо, давай, хе-хе. Да и я никогда не был на море, пускай и живу недалеко от него…» — пора бы уже действительно выбраться куда-то. — «Наверное, надо хотя бы собраться…» — искал он взглядом, что можно с собой взять. — «Да ладно тебе. Мы же на прогулку идём, а не на пикник.» — обрадованный тем, что удалось так легко и быстро перевести тему, вновь заулыбался Сяо. — «Просто возьмём с собой куртки, чтобы не замёрзнуть, если останемся там допоздна.» — направляясь за вещами, предложил он.       Музыкант проводил его взглядом и уже в полном предвкушении ожидал, что эта прогулка будет потрясающей. Любое событие вместе с ним становится только ярче. Да и погода на улице прекрасная, хоть и непривычно жаркая. Куртку он надевал в магазин только для того, чтобы не тратить зря солнцезащитный крем, отчего прохожие в футболках странно на него поглядывали.       Пока Венти ждал выхода Адепта из ванной, то даже успел окончательно разобраться с нотами, поставить мусорный мешок у входной двери, убрать купленные продукты, насыпать Норси побольше корма на случай, если они задержаться до позднего вечера, и нанести крем, ведь без него придётся очень нелегко.       Уже закрывая бутылёк, он поймал себя на мысли, что ощущает очень знакомый запах… От Сяо пахнет точно так же. Запах раннего весеннего утра и еле заметный сладкий аромат только что распустившихся цветов. Неужели он тоже им пользуется? Ведь его кожа действительно довольно бледная для человека, который любит гулять под солнцем… Но зато теперь они даже в этом похожи…       А ещё взгляд вмиг погрустнел от того, что он заметил тарелку с нетронутым завтраком. Сяо даже чай не пил… Как он пойдёт совсем голодный? Надо будет купить ему что-нибудь по дороге… — «Ну что, ты готов?» — отвлёк его от печальных мыслей вернувшийся из ванной Адепт. — «Да, а ты…» — кажется, Венти хотел спросить что-то про завтрак, но увидев новый образ парня, краска против его воли залила бледные щёки. — «А ты… Чего такой красивый?..» — засмотревшись, потерял он контроль над своими словами. — «Будто на свидание собираешься…» — «Хах, кто знает? Может и на свидание.» — с обворожительной односторонней ухмылкой ответил тот, а слабое сердце музыканта, кажется, начало сдавать позиции. — «Ох, кстати! Я же так и не показал, за чем ходил домой. Вот, держи, это тебе.» — вызволяя музыканта из смущённого разглядывания, Адепт протянул ему в руки то, что достал из портфеля, и продолжил складывать какие-то вещи, хоть и говорил, что им ничего особо с собой не пригодиться. — «Мне? Я…» — посмотрел он в свои руки, в которых лежал на вид совсем новый полароид. — «Я не могу это принять! Он же наверное очень дорогой!» — запереживал парень, ведь боялся, что даже держит его неправильно. — «Отказ не принимается. Это подарок. Я хочу, чтобы ты мог запечатлеть все важные и дорогие сердцу моменты.» — с милой улыбкой убеждал его Сяо.       Венти, немного поразмыслив, покрутил фотоаппарат в руках, чтобы найти нужную кнопку, и с невинным «Ехе» сфотографировал на данный момент самое дорогое сердцу, что стояло прямо напротив. — «Фотографируй всё, что хочешь, но только не меня, пожалуйста.» — Адепт ожидал, но до последнего надеялся, что этого не произойдёт, отчего приходилось насильно удерживать улыбку на лице. — «Да ладно тебе, хе-хе. Это же просто фотография.» — с довольной улыбкой убрал он полароид в свой портфель, желая сделать ещё пару фото по дороге, а непроявившуюся плёнку положил на стол, чтобы посмотреть после возвращения. — «Сейчас, да, просто фотография, но…» — многозначительно начал Сяо, опуская взгляд, но вовремя опомнился. — «Ладно, ничего. Пойдём.» — снова тепло улыбнувшись, подзывал он за собой.

***

      Путь к морю должен занять не больше двух часов на автобусе и ещё получаса пешком. Часам к четырём они уже должны быть на берегу, но учитывая, что дорога домой займёт столько же времени, а после десяти вечера автобусы уже не ходят, на прогулку остаётся чуть меньше пяти часов… Ни много, ни мало, но хочется запомнить каждую секунду, проведённую вместе.       По дороге к остановке, по знакомым дворам, всё было просто замечательно. Привычные, милые беседы ни о чём, безобидные подшучивания и звонкий смех. Но стоило им зайти в автобус, как повисло неловкое молчание. Слишком много глаз. Все наверняка смотрят. Неуютно говорить при незнакомых людях. Их разговоры должны принадлежать только им двоим, а не десяткам чужих ушей.       Хоть и удалось занять последние два свободных места, отчего казалось, что будет легче перенести эту поездку, но с каждой новой остановкой заходило всё больше и больше людей. Окно вроде и открыто, но воздуха всё равно не хватает. Музыканту хотелось чуть ли не полностью вылезти в него, как собака, а то и вовсе выпрыгнуть, лишь бы не находиться в этой давящей атмосфере. Спасало только то, что Сяо был рядом, но и это вскоре ускользнуло из напуганного разума, будто он вообще испарился и оставил его совсем одного.       Всё меньше воздуха… Не хватает… Нечем дышать. Страшно. Кажется, ещё чуть-чуть и обморок обеспечен. Дрожь по всему телу. Страх и потерянность в голубых глазах. Нервное перебирание лямки рюкзака и косичек. Желание заткнуть уши музыкой и уткнуться в телефон, но страх, что кто-то заметит трясущиеся руки или заглянет в экран. Никакого личного пространства. Отвратительно. И куда только все эти люди разом собрались ехать?! Только бы не на море, иначе вся прогулка априори будет испорчена… — «Венти, что с тобой? Тебе плохо?» — обеспокоенным шёпотом спросил Сяо, заметив, как того всего трясёт.       Но музыкант был не в силах что-либо ответить. Он лишь коротко взглянул на него испуганными глазами, мельком осмотрел забитый салон и снова отвернулся. Адепт тоже осмотрелся, чтобы понять, в чём дело, и осознание не заставило себя долго ждать. Юноша аккуратно приобнял его, надеясь, что это хоть немного поможет, но от этого дрожь становилась только сильнее, хоть парень и не отталкивал его.

Что люди подумают, увидев двух обнимающихся парней?

Снова ведь будут осуждать…

Достало…

      Музыкант, как мог, старался отбросить все эти мысли в сторону, но ощущение на себе чужих взглядов давило куда сильнее, из-за чего дрожь накатывала новыми волнами, захлёстывая с головой. — «Венти, посмотри на меня.» — пытался отвлечь его Сяо.       Хоть парень и старался смотреть только на Адепта и никуда больше, боковое зрение всё равно улавливало чужой сверлящий взгляд за спиной юноши. Хотя может ему просто казалось, что на них смотрят, ведь по факту, никому не было до этого дела и окружающие были слишком погружены в собственные проблемы.       Заметив, как дрожат голубые глаза напротив, пытаясь перепрыгнуть куда-нибудь ещё, Сяо наклонился ближе, чуть ли не прижимая парня к стенке автобуса, и отгородил их от «осуждающих взглядов», закрыв обзор своей курткой. — «Смотри только на меня.» — прозвучал томный, завораживающий шёпот. — «Здесь больше никого нет, видишь?» — тихо усмехнувшись собственной шутке и наклонившись ещё ближе, спросил Адепт.       И ведь действительно… Не видит. Но прекрасно знает, что такое действие может привлечь только больше внимания. — «Сяо, хватит… Что люди подумают?..» — смущённый их положением, пытался внятно говорить музыкант, хватая свежий воздух из окна. — «А тебе ли не плевать, что они подумают? Они забудут об этом, стоит только выйти из автобуса. Успокойся, всё хорошо. Я ведь рядом.»       Всю оставшуюся дорогу Адепт отвлекал его отстранёнными разговорами и от этого, кажется, действительно стало немного легче. Укачивания автобуса под конец поездки совсем разморили уставшие разумы, и так бы они и проспали всю дорогу, если бы водитель не разбудил их на конечной станции. Два часа пролетели совсем незаметно, а кроме них в автобусе уже никого не осталось. Даже на улице было подозрительно пусто в такое время суток. Но это только на руку. — «Тебе не жарко? Может мороженое возьмём, пока не слишком далеко ушли?» — вдруг предложил оживившийся на свежем воздухе Венти. — «Можно.» — с удовольствием согласился тот и скинул куртку с одного плеча, когда музыкант и вовсе снял свою, убрав в портфель.       Маленький одинокий ларёк с мороженым был последним клочком цивилизации, который они встретят по пути к морю, поэтому такую возможность нельзя было упускать. Оба решили взять фруктовый лёд — Венти по привычке со вкусом яблока, а Сяо с мятой.       Спустившись от дороги к узкой асфальтированной тропинке, лёгкий бриз напомнил, что они скоро приблизятся к берегу и ненавязчиво развевал волосы, которые так и норовили попасть в рот вместе с мороженым. Адепт вдруг, словно из воздуха, достал резинку и пытался одной рукой заплести слабый хвост, пока парень вопросительно на него смотрел: — «Откуда у тебя резинка?» — забрал он лёд, чтобы тому было удобнее. — «У меня всегда с собой есть резинка.» — совершенно спокойно ответил Сяо, в то время как мысли музыканта ушли немного не в то русло, что и показывало лёгкое смущение на его лице. — «Для волос, Венти, для волос.» — с кокетливой ухмылкой, на всякий случай пояснил он, а парень только больше засмущался от того, что тот понял, ход его мыслей. — «Хотя, кто знает, может и такая найдётся.» — Адепт бессовестно продолжал вгонять его ещё больше в краску. — «Сяо!» — неизвестно зачем выкрикнул раскрасневшийся Венти, будто ожидая, что он остановится. — «Что?» — невинно посмотрел на него тот. — «М-мне не обязательно это знать…» — вернув мороженое, отвёл он взгляд, но всё равно не мог сдержать глупую улыбку, что невольно расплылась на лице.       Адепт лишь умилённо усмехнулся и тоже отвёл взгляд. Но не чтобы избежать неловкого зрительного контакта, а чтобы полюбоваться на прекрасный вид закатного неба, что изредка мелькало средь густых деревьев. Венти не мог долго не смотреть на юношу, но когда взглянул, то тоже, вслед за ним, потерялся в оранжевом закате.       Но за очарованным созерцанием он краем глаза увидел, как чужое мороженое начало таять от сильной жары и стекать по рукам. Сяо же настолько засмотрелся, что заметил это только после замечания музыканта. Он без лишних раздумий провёл языком вдоль тонких пальцев, буквально в ту же секунду, когда Венти хотел достать из портфеля салфетки. Но увидев эту картину, мысли о салфетках улетели далеко и надолго. Он правда очень хотел отвести взгляд, чтобы не смущать самого себя, но будто уже физически не мог. И теперь, кажется, было жарко не только из-за погоды… — «На что ты так смотришь?» — сверля пронзительным взглядом, с чертовски соблазнительной ухмылкой спросил Адепт, заметив все пошлые мысли в глазах напротив.       Венти неизвестно зачем задержал дыхание, а когда хотел вспомнить, как дышать, то невольно закашлялся, пряча до ужаса смущённое лицо. «Что я вообще делаю?!»       Рядом послышался лишь заразительный смех, после чего Сяо сам перевёл тему, чтобы не мучить музыканта. — «Я, кстати, очень люблю именно мятное мороженое, хе-хе. Оно само по себе холодное, так ещё и мята создаёт ощущение обжигающего льда… Наверное, мне просто нравится ощущать холод внутри себя. Странно звучит, хах.» — не ожидая, что тот вообще что-то ответит, Адепт разом съел всё оставшееся на палочке мороженое, но не рассчитал свои силы. — «Ой…» — он часто задышал, словно съел что-то очень горячее и пытался остудить, попутно издавая непонятные звуки с набитым ртом. — «Слишком много за раз, ха-ха.» — радовался тот, словно маленький ребёнок. — «Как же холодно-о-о!» — замахал он руками, решив проглотить всё сразу, а мелкая дрожь коротко пробежала по всему телу.       Венти смотрел на него и просто не мог сдержать умилительного смеха, пока тот пытался вернуть замёрзший разум в реальность. — «У меня теперь губы ледяные, ха-ха. Потрогай.» — прикоснувшись к своим губам, хотел он проверить, не кажется ли ему. — «Что? Не буду я…» — хихикающе отнекиваясь, отскочил музыкант, а Адепт и не собирался отступать. — «Ну, хватит, ха-ха! Отста-а-ань!» — хотел убежать от него Венти, но забыл смотреть под ноги и чуть не споткнулся, из-за чего пришлось на мгновение остановиться.       Хоть тот бы и не упал, но всё равно почувствовал, как чужие руки успели подхватить его со спины за талию. И даже не дав возможности опомниться и поблагодарить, что-то обжигающе холодное внезапно коснулось его шеи. Приятная дрожь пробежалась по всему телу, а мысли и дыхание словно тоже замёрзли в этот момент. Кажется, файл «Сознание» прекратил свою работу. Требуется перезагрузка системы. — «Теперь хотя бы не жарко, хе-хе.» — отпустил его довольный Сяо и продолжил идти вперёд, словно ничего и не было. — «Тебе легко говорить…» — невнятно пробубнил ошеломлённый Венти, пытаясь прийти в себя и упорно разглядывая землю под ногами. — «Что?» — обернувшись, спросил Адепт, искренне не понимая, что тот имеет в виду. — «А!.. Нет, ничего!» — чуть ли не подскочил он на месте, ведь не думал, что скажет такое вслух, но удивление было куда сильнее сдержанности.       Идти оставалось ещё минут десять, поэтому Сяо достал наушники и, передавая один Венти, предложил послушать музыку. Парень, конечно же, с удовольствием согласился, ведь если они продолжат так дурачиться, то это явно может привести к чему-то большему, от чего потом обоим будет неловко…       Чуть ли не каждая песня пробирала до мурашек, и все они были незнакомые… Хоть они недавно переслушали почти все песни друг друга, но именно эти Сяо тогда точно не показывал, будто специально оставил на этот день… Адепт беззвучно пропевал некоторые строчки и, хоть он и смотрел только перед собой, казалось, что все слова были обращены к Венти. Снова говорит с ним чужими словами… Да ещё и снова на английском… Что это за ребусы для избранных?

Для меня настал конец.

Я делаю вид, что открыт для чувств.

Но, возможно, я — лучшая ошибка,

Которую ты когда-либо совершал.

      «Во-первых, ты не ошибка, а во-вторых, даже если так, то действительно лучшая. Ведь на данный момент ты лучшее, что случалось со мной за последние несколько лет, если не за всю жизнь…» — немного обиженно думал про себя Венти.

Когда ты произносишь моё имя,

Это звучит чертовски красиво.

Я даже готов молиться Богу,

Богу, в которого я не верю.

Чем больше я прячу свои шрамы,

Тем быстрее я истекаю кровью…

      Стоит ли действительно воспринимать всерьёз строки из чужих песен? Хотя если Сяо не показал их раньше, может они очень много для него значат? Может под «шрамами» он имеет в виду своё прошлое, о котором ничего не рассказывает? И может ли быть так, что чем дольше он его скрывает, тем больше страдает? Что если именно из-за этого у него начинаются приступы?

Но, возможно, я худший,

Худший из всех тех, кто у тебя был.

Я говорю, что ты прекрасен,

А потом вонзаю нож тебе в спину.

Ты молишься, чтобы я оказался тем самым,

Но, возможно, я — то самое проклятие.

Чем больше ты пытаешься исправить меня,

Тем сильнее ты всё усугубляешь.

Смог бы ты полюбить меня в моём худшем проявлении?

      Полюбить? Он действительно так чётко пропел именно эти строки? Конечно, смогу… И хватит повторять, что ты худший…

Не пытайся позвать меня!

Не беспокой меня,

Я не хочу говорить!

Это конец, демоны — мои друзья,

А ангелы — враги.

Я просто дурак, что застрял в прошлом,

И это всё твои худшие воспоминания.

Я не готов к тому, чтобы ты меня забыл.

      Так… Легче будет думать, что ему просто нравится эта песня, ведь строя догадки, на которые не будет ответа, волнения полностью окутывают больной разум, погружая в состояние, не совсем подходящее для размеренной, дружеской прогулки…       Как раз кстати заиграла другая песня, атмосфера которой была намного легче, чем у прошлой. Да ещё и на родном, понятном языке… Теперь хоть не нужно напрягать мозги, чтобы правильно понять, о чём в ней поётся.

Если бы я был твоим морем, Я б никогда бы не был спокоен.

      Эти слова из раза в раз повторялись в припеве, но от них не чувствовалось какого-то напряжения, даже наоборот, становилось немного спокойней от монотонной, простой и завораживающей мелодии.       Но в конце, все звуки музыки стали тише, словно их погрузили под воду, а голос таким печальным и протяжным, словно в него вложили всю внутреннюю боль. Ещё и строчки не допевались, как если бы слова терялись в забитой голове. Посредством этого казалось, будто в них вкладывается только больше глубинного смысла. Но сильнее всего удивило то, что это были единственные слова, которые Сяо спел вслух и уже не отводя взгляда от растерянного музыканта: — «Если бы я был твоим… Я б никогда бы не был…»       Атмосфера вокруг сразу же похолодела от этого взгляда, наполненного до краёв кристально чистой печалью. Но на деле, эту иллюзию создавал лишь пронизывающий морской ветер, говоря, что конец их пути уже близок. Венти хотел спросить, всё ли с ним в порядке, ведь совсем недавно тот смеялся и улыбался, а сейчас будто готов был разорваться от невысказанных эмоций. Но буквально в эту же секунду песня закончилась, а вслед за ней заиграло что-то похожее на музыку с детского утренника, отчего два неудержимых смеха зазвучали среди прибрежных деревьев и они тут же забыли, что тяготило их мгновение назад. — «Ха-ха-хах, никогда не знаешь, чего можно ожидать от моей музыки, хах.» — улыбка вновь озарила лицо, а от грусти не осталось и следа.

***

      И вот оно море… Пока они дошли до берега, на горизонте незаметно начали скапливаться тучи, скрывая за собой солнце, хоть и над ними небо по-прежнему оставалось чистым. Но уже не пастельных тонов, а всё больше начинало напоминать ту самую синюю водную гладь, что скрывала за собой неизведанные глубины. Мир словно окрасился тихой грустью голубых оттенков. Песчаный пляж, что сейчас казался бледно-серым; шум одиноких волн, шепчущих у прилива; далёкие крики птиц, говорящие о скорой грозе; до дрожи леденящий морской бриз.       Всё это вновь напомнило о том, что пытаются утаить две разбитые души, неспешно идущие по пляжу. Повисло то ли неловкое, то ли такое нужное и желанное сейчас молчание. Оба пытаются разобрать бардак своих мыслей в тёмных уголках разума.       Но тишина нагнетала. Нагнетала атмосферу и всё больше навязчивых вопросов, которые так и хотелось спросить. Венти слишком много думал о Сяо. Чуть ли не каждая мысль заполнена им и его неизведанным прошлым, о котором он упорно продолжает молчать, отчего в голове невольно рисуются собственные картины того, что могло происходить в чужой жизни. — «Сяо, что тебе обычно снится?» — хотел завести непринуждённую беседу музыкант, заходя издалека. — «Когда хорошо себя чувствую, то ничего не снится. Точнее я просто не могу ничего вспомнить наутро. Но в последнее время меня постоянно преследуют кошмары, которые, как на зло, запоминаются в мельчайших деталях…» — Адепт ответил совершенно спокойно. Взгляд его, на удивление, не был омрачнён, а голос не затихал и был ровным и чистым, как всегда.       Он только что так легко сказал, что сейчас неважно себя чувствует… Когда он спокоен, то не запоминает хорошие сны, но когда тревожен, то ему снятся кошмары. В эти несколько дней он уже не раз просыпался из-за этого… И когда началось это его «в последнее время»? Только бы не сразу после их знакомства…       Музыкант боялся об этом спросить. Боялся услышать подтверждающий его догадки ответ. Поэтому он был не в силах продолжать свою задумку о том, чтобы побольше узнать о его прошлом, и решил лишь просто поддержать беседу, чтобы случайно снова не усугубить ситуацию: — «Мне тоже раньше постоянно снились кошмары… Сейчас уже реже, но иногда всё же бывают…» — «Расскажешь, о чём они?» — в очередной раз мастерски отведя от себя внимание, поинтересовался Сяо. — «Мне страшно даже вспоминать…» — «Я ведь рядом. Тебе нечего бояться.» — продолжал он, мило улыбаясь. — «Это другой вид страха, но… Ладно, расскажу.» — желая поведать свою историю, чтобы Адепту тоже было легче открыться в ответ, начал Венти. — «Я ведь уже говорил, что моя мама ушла из семьи и… В общем, мне часто снилось, как она не просто бросает нас, а бросает в тёмную пропасть… Младший брат сгорал, так и не достигнув дна. Отец всегда успевал зацепиться за какой-нибудь выступ или ветку, а я… Я продолжал падать всё глубже и глубже… Когда пространство окутывал мрак, и свет больше не проникал в эту бездну, то я разбивался о мокрый асфальт тротуара рядом с подъездом случайной многоэтажки… Иногда думал, что, может, это действительно выход… Хотя бы не буду мучиться…» — замялся он, понимая, что диалог может снова уйти не в то русло. — «Не говори так…» — переживающе взглянул на него Сяо. — «Сейчас я уже так не думаю, просто… Мне было очень тяжело. Я так устал от этого круговорота навязчивых мыслей, из которых не мог выбраться…» — «Тогда надо отвлечься.» — снова разбавляя тяжёлую ауру милейшей улыбкой с игривым огоньком в глазах, взял он его за руку и повёл за собой.       Он уводил его к огороженному пирсу, что возвышался буквально в метре над водой, который заприметил, когда они ещё только вышли на берег. Это было что-то вроде обзорной туристической площадки, но, так как уже вечерело, да и время года было не самое тёплое, вся береговая линия пустовала и, казалось, принадлежала сейчас только им двоим.       У начала ограждения Сяо незаметно снял рюкзак и повесил его на край перил, а Венти не обратил на это никакого внимания, даже когда они остановились где-то на середине пирса, ведь увлечённо смотрел по сторонам. Пока они бродили по пляжу, начало быстро смеркаться, но сейчас горизонт был залит наикрасивейшим умирающим голубым свечением, которое даже сложно описать словами. Тучи уже понемногу начинали подбираться всё ближе к ним, из-за чего свет яркого закатного солнца совсем угас, а ветер с каждой минутой становился всё сильнее. — «Давай сфотографируемся?» — неожиданно предложил Венти, поражённый эстетичностью печального морского пейзажа, вспомнив о фотоаппарате в своём портфеле. — «Ты же сам говорил, чтобы я запечатлел все важные и дорогие сердцу моменты, хе-хе.» — не давая тому возможности отказаться, радостно улыбнулся он в камеру и нажал на кнопку.       Сяо хоть ничего и не сказал, но его явно расстроил тот факт, что Венти проигнорировал просьбу не фотографировать его, отчего на лице даже на секунду не промелькнула улыбка во время съёмки. «Сам ведь потом будет жалеть об этом…» — «Эх, почему плёнка так долго проявляется?» — размахивая карточкой, не терпелось ему посмотреть, что вышло. — «Может как-нибудь подписать её? У меня тут даже ручка в кармане, хе-хе. Как вовремя… Что же написать?..» — задумчиво отвёл он взгляд в небо, пока Сяо даже не пытался вникнуть в его мыслительные процессы. — «О, придумал!» — он, довольный собственной идеей, на скорую руку написал «we are one».       Английские слова почему-то всегда звучали для него приятнее и иногда казалось, что в них можно передать куда больше смысла, чем с помощью привычного «мы едины», что убивало всю эстетику и романтику момента.       Музыкант радостно протянул юноше своё творение и ожидал увидеть такую же тёплую улыбку или хоть какую-нибудь реакцию, но на его лице был лишь один немой вопрос: «Почему именно эта фраза?» — «Ну, ты же сам говорил, что мы похожи, хех.» — неловко усмехнулся Венти, стараясь не засмущаться от такого глупого, но очевидного намёка.       Адепт тоже хотел из вежливости улыбнуться в ответ, но в последний момент он заметил, как фотография начала проявляться и его сердце тут же сковала резкая боль, подобная той, от которой он может запросто упасть в обморок. Он схватился за футболку, с силой зажмурил глаза и осел вниз по ограждению, чтобы ненароком не свалиться в воду. — «Сяо!» — подорвался к нему музыкант, в спешке сунув фотографию вместе с полароидом в рюкзак. — «Ну почему?.. Сейчас-то из-за чего?..» — жалостливо бормотал он себе под нос, придерживая дрожащее тело.       На этот раз юноше было легче самому вспомнить о дыхании и, подняв закрытые глаза к небу, сделал он глубочайший вдох и облегчённый тяжёлый выдох, открывая глаза. — «Ты как?» — обеспокоенно осматривал его музыкант, не веря, что всё так быстро закончилось. — «Всё хорошо.» — с безмятежной улыбкой тихо ответил Сяо, аккуратно поднялся на ноги и, облокачиваясь на перила, устремил свой взор вдаль. — «Ты уверен? Ты весь побледнел…» — стараясь встать как можно ближе к нему, хотел убедиться Венти. — «Да, уверен. Всё даже лучше, чем я мог себе представить.» — снова загадочно улыбнулся он и, кажется, совсем не хотел придавать случившемуся никакого внимания. — «Лучше, что приступы участились? Ты что, быстрее меня вздумал умереть?» — нервно усмехнулся музыкант, пытаясь развеять атмосферу, но внутри его всего трясло от страха. — "Ха-ха, нет, ты что… Я не умру. Никогда. Я буду жить вечно. Я ведь вольный дух юности!» — как персонаж из глупого детского фильма про героев, поднял он руки к небу, выставляя себя одним из них, а ветер будто решил подыграть ему, посылая сильный порыв, что развевал и без того взъерошенные волосы. — «Дурак.» — тот лишь мило посмеялся в ответ, а в душе бьётся несчастный, обиженный ребёнок, который ни сам не хочет умирать, ни чтобы близкие его покидали.       И снова это неловкое молчание. Но теперь Венти даже примерно не может предположить, что творится в голове Адепта. У него только что снова был приступ, а чуть ли не в следующую минуту уже смеётся и дурачится. Снова не хочет, чтобы Венти видел его боль? Или с ним действительно всё в порядке?.. Хотя по его задумчиво-опечаленному взгляду так не скажешь… — «Что-то не так?» — тихо спросил музыкант, заметив, как резко скачет его настроение. — «Венти, каково это потерять самого себя?» — даже не посмотрел на него, продолжая разглядывать далёкий тускнеющий горизонт. Парень же будто испугался такого прямолинейного вопроса и задумался, отведя взгляд. — «Прости, если звучит грубо, но я больше никак не могу описать то, что с тобой происходит…» — с великой тоской на сердце всё же обратил он свой взор на музыканта. — «Я… Не знаю, как это объяснить…» — Венти, конечно же, мог снова уйти от ответа с неловкой улыбкой или глупой шуткой, но сейчас будто самому хотелось разобраться в себе. — «У меня действительно есть чувство, что я потерял что-то очень давно. Но я не знаю что. Будто какая-то часть меня откололась, превратилась в материальный объект, а я, даже не зная, как это «что-то» должно выглядеть, бесконечно пытаюсь его найти… Но не нахожу ничего, кроме новой порции боли…» — рассуждал он, тоже пытаясь найти ответ в темнеющей дали. — «А что насчёт того, чтобы отдавать эту боль мне?» — и снова улыбается… Что с ним происходит? — «Ведь даже если просто высказать кому-то всю свою боль, то станет легче. Давай я буду забирать все твои новые переживания, а ты никогда не сдавайся и продолжай искать, пока наконец не найдёшь это «что-то». Как тебе такая сделка?» — «Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду…» — потерянно смотрел на него Венти, будто вообще потерял связь с реальностью. — «Ладно, забудь… Не загружай голову ненужными мыслями. Может, потом поймёшь, о чём я… Лучше расслабься и просто насладись атмосферой.» — вдыхая прохладный солёный воздух, облегчённо закрыл он глаза с лёгкой улыбкой на лице.       Музыкант смотрел на него и не понимал, как ему вообще реагировать на сказанное… Но мысли всё равно невольно бежали вперёд. Он ведь такой же обычный человек. Ему незачем столько чужой боли, когда и своей, наверное, по горло хватает… А если Адепт будет пытаться сам забирать его переживания, то нужно просто сделать так, чтобы и забирать было нечего. Хватит уже страдать… Как Сяо и сказал: «Весна — это лучшее время года, чтобы начать жизнь сначала». Особенно, когда теперь в этой бренной жизни появился он. С ним всё кажется гораздо легче.       Подытожив свои размышления, Венти всё же смог немного расслабиться, ведь теперь хотя бы примерно знал, что ему следует делать. Но долго «наслаждение атмосферой» не продлилось, так как Адепт вдруг снова спросил: — «Можешь спеть что-нибудь?» — «Эм… Зачем?» — «Просто хочу послушать твой голос.» — снова смущает его, а у самого ни одной эмоции на лице.       Тот немного поразмыслил, но на ум ничего не приходило. В голове слишком много других мыслей, чтобы спеть что-то стоящее… Да и тем более он сам просил «что-нибудь». Придётся придумывать на ходу. Будь, что будет: — «Волны разбиваются о скалы. Птицы вдалеке кричат. По течению плывёт корабль, Пытается найти родной причал…» — «Ты просто поёшь о том, что видишь?» — без особого восторга и будто даже расстроенно спросил Адепт. — «Ну да, хе-хе…» — виновато обронил Венти, понимая, что это совсем не то, что от него хотели услышать. — «Звучит глупо…» — до боли правдиво отозвался тот. — «Спой лучше о том, что у тебя на сердце. Что горит в твоей душе?» — «Там уже догорело всё, что можно… В моей душе лишь ветер…» — старался он отвертеться от просьбы, лишь бы снова не утонуть в океане своих мыслей и эмоций. — «А, по-моему, ты лжёшь.» — беспристрастно уговорил его Сяо одной лишь короткой фразой.       Ну, что ж… Видимо, деваться некуда. Да и после его слов, душа действительно начала загораться. То ли от давнего страха, то ли из-за нахлынувших недавно чувств, что не отпускают до сих пор и, кажется, уже никогда не отпустят… Сам попросил:

«Ты не успеешь проснуться,

Кричали птицы вдали…

Дайте хоть раз в любви захлебнуться,

Вздохнул я и ринулся вниз…»

      Взгляд его тоже ринулся куда-то к самым волнам. Снова опускает глаза… Тема всё ещё оставалась морской, но если до этого он пел о мелководье, то сейчас нырнул в самые глубины. Хоть строки и оставались короткими, но теперь каждая до краёв была наполнена тем, что постоянно разрывало его изнутри. Теперь в песне была душа, которую он так боится открыть.

— «Море волнуется раз…

Море волнуется два…

Море волнуется три…»

      Завороженно растягивал он печальные ноты таких простых фраз ровно в такт морскому приливу. А Сяо, вспомнив эту детскую игру-считалочку, решил использовать нужное слово из неё. Последнее слово, которое сейчас так необходимо:

— «Замри.»

      Венти лишь услышал, что ему что-то сказали, но совсем не разобрал что именно, отчего удивлённо посмотрел на него, игнорируя просьбу, даже не догадываясь, что на это и был расчёт.       Первое, что он увидел совершенно чётко, это холодный, короткий и уверенный янтарный взгляд, что оказался непозволительно близко для влюблённого разума. Потом же всё поплыло перед глазами словно в тумане, растворяясь в неожиданном и невесомом прикосновении губ. Но это прикосновение не было принуждающим или излишне настойчивым, будто ему давали возможность самому выбирать, как действовать дальше. Сяо не пытался притянуть его ближе и даже пальцем не коснулся, даруя полную свободу движений. Но тот, кажется, даже и не думал воспользоваться этим шансом, ведь застыл на месте и пару секунд потерянно хлопал глазами, пытаясь понять, что вообще происходит. И только теперь можно было сказать, что он по-настоящему замер, как его и просили. Но единственное, что музыкант сейчас испытывал это смятение и испуг.       Хоть весь этот момент и был похож на взрыв фейерверка из сияющих кристальных бабочек посреди ночной тишины, но их искры быстро задул и даже углей не оставил стремительный поток неудержимого ветра. А точнее одна до боли обидная, короткая фраза, разрушившая всё в одно мгновение: — «Сяо, что ты-?!..»       Испуганно вскрикнул музыкант и резко отстранился, смотря на юношу как на безумца. Будто никогда и не хотел этого вовсе. За эти пару дней, когда такая возможность постоянно ускользала, Венти уже успел привыкнуть, что ему не нужно ничего, кроме одного его присутствия и объятий перед сном. Этого казалось достаточно, когда знаешь, что не сможешь получить большего… Но когда подобное случилось само собой, без всякого предупреждения и каких-либо предпосылок, все мысли и старые убеждения будто взорвались, сумбурно перемешивая мечты с реальностью, а потаённые желания с неистовым страхом. — «Разве ты не этого хотел?..» — взгляд безучастный, словно он вообще ничего и не сделал. — «Я… Я не знаю…»       Сам ведь только недавно безуспешно пытался выкинуть эти мысли из своей головы, так почему сейчас вдруг сопротивляешься?.. Глаза потерянно бегают перед собой, а дыхание никак не может прийти в норму, из-за бушующих волнений. Вроде хочется теперь самому податься вперёд, но момент упущен и его уже не вернуть. — «Дурак… Ты хоть что-нибудь вообще знаешь?» — хоть это и было похоже на фразу расстроенного ребёнка, но сейчас эти слова прозвучали как никогда обидно, словно ножом по сердцу. — «Сяо?» — страх всё больше подступал к горлу, ведь он так боялся оттолкнуть его неверными действиями или фразами, но в итоге, по иронии судьбы, оттолкнул своим бездействием и важными словами, которые так и не смог сказать, умолчав о главном. — «Прости, я… Всё в порядке?» — чуть ли не со слезами на глазах, пытался он прояснить ситуацию, чтобы не усугублять всё ещё больше. — «Пусть волнуется только море. А ты никогда ни о чём не переживай. Пожалуйста…» — резко переменил тему Адепт после мучительной паузы, а в глазах уже нет и следа от обиды. Лишь снова сплошное сожаление.       Он не знает, что ответить. Не знает, что теперь делать. Вообще ничего не знает… Это ведь не ты сделал, тогда почему виновато отводишь взгляд и смущаешься? Ты не заставлял его. Он сам пошёл на это. Ты сам просил смотреть только на тебя, но, когда он смотрит, — смотрит именно так, как ты любишь, — то ты всё равно отворачиваешься… Глупый… Вот кто здесь настоящий дурак.       Пока Венти пытался навести порядок в неуёмном сердце, Сяо лишь молча смотрел на пленяющие своим беспокойством волны, которые будто нашёптывали неизвестные заклинания под причалом. Но спустя бесконечные секунды молчания, он всё же первый прервал тишину с пугающим до дрожи вопросом:

— «Давай прыгнем?»