Возлюби врага своего

      Сун Лань мрачной тенью сидел на шатком табурете в углу похоронного дома и с каменным выражением лица наблюдал за тем, как Сюэ Ян беззаботно рассказывал Сяо Синчэню очередную байку из своей богатой событиями жизни приглашённого ученика в Ланьлине, одновременно ловко вырезая из яблок небольшим ножом фигурки различных животных.       Прошёл уже целый месяц с того момента, как Сун Лань, впервые открыв глаза после того, как уже успел мысленно попрощаться с жизнью, посчитав, что босяк из Куйчжоу отравил его смертельным ядом, увидел рядом с собой безмятежное лицо своего друга Сяо Синчэня, наполовину скрытое белоснежной повязкой. Несмотря на то, что Сун Лань был безмерно счастлив снова увидеть светлого заклинателя, это не помешало ему затеять очередную безобразную ссору, причинной которой стал Сюэ Ян, а точнее, твёрдое нежелание Синчэня предать убийцу клана Чан справедливой казни.       — Сюэ Ян изменился, Цзычэнь, — уверенно заявил тогда Сяо Синчэнь, встав между Сюэ Яном и Сун Ланем, выставив вперёд ножны с Шуанхуа, демонстрируя готовность защищать тёмного заклинателя в случае, если Сун Лань решит на него вновь напасть. — Он встал на путь добродетели. Разве не этому учил Будда? Платить добром за зло и помогать сбившимся с праведного пути.       Сун Лань был уверен: Сюэ Ян не изменился ни на цунь и явно замыслил какую-то очередную гадость. Но доказать это Сяо Синчэню он не смог. Кроме того, за Сюэ Яна внезапно заступилась А-Цин, и Сун Ланю пришлось отступить. С тех пор он поселился в похоронном доме и посвятил себя пристальному наблюдению за тёмным заклинателем с целью вывести того на чистую воду. И чем дольше Сун Лань наблюдал за Сюэ Яном и Сяо Синчэнем, тем острее ощущал тоску от осознания: он здесь третий лишний.       Как ни прискорбно было это признавать, Сюэ Ян идеально подходил Сяо Синчэню. Рядом с тёмным заклинателем Синчэнь постоянно улыбался и, казалось, совершенно не беспокоился о собственной слепоте, вопреки довольно жестоким шуткам, которые босяк регулярно отпускал по поводу увечья даоса. Сюэ Ян очень чётко улавливал настроение Синчэня, с лёгкостью отвлекая его от мрачных дум бессмысленной болтовнёй, и умудрялся ненавязчиво окружить заботой так, что Сяо Синчэнь не ощущал себя беспомощным калекой.       В первые дни своего пребывания в похоронном доме Сун Лань старался во всём помогать Сяо Синчэню: колол дрова, резал овощи и, как ему казалось, был максимально предупредителен к потребностям друга. Однако подобная забота лишь расстроила светлого заклинателя, хоть тот ни слова не сказал по этому поводу, а его лицо осталось бесстрастным, однако Сун Лань успел заметить горько искривлённые уголки губ и чуть подрагивающие длинные пальцы. И тут в дело вмешался Сюэ Ян.       — Даоцзан, у меня закончились конфеты, — капризным тоном сообщил юноша, прислонившись плечом к дверному косяку и с какой-то жутковатой маньячной улыбкой глядя на Сяо Синчэня. — Да и благодаря вашим с Сун Ланем стараниям у меня вся одежда в дырах. А денег на новую у нас нет!       — Дай мне своё ханьфу, я зашью его, — на лице Сяо Синчэня тут же расцвела крохотная улыбка от того, что он может быть полезен.       — О, ты так добр, даоцзан, — растягивая слова, проговорил Сюэ Ян, тут же с готовностью снимая верхнюю одежду. — И готовишь, и шьёшь, и сладостями меня балуешь. Просто идеальная хозяюшка.       На щеках Сяо Синчэня разлился нежный румянец. Протянув руку, он забрал у Сюэ Яна его одежду и удалился в соседнюю комнату, в которой хранились швейные принадлежности. Стоило только слепому заклинателю скрыться из виду, лицо Сюэ Яна тут же приобрело зверское выражение, а в глазах вспыхнули красные искорки.       — Ещё раз расстроишь даоцзана, и я отрежу твой поганый язык, — зло сказал тёмный заклинатель, с угрозой глядя на Сун Ланя. — Решил жить с нами — живи. Но не путайся под ногами.       После того случая Сун Лань предпочёл лишний раз ни во что не вмешиваться, в основном играя роль стороннего наблюдателя и делая лишь то, о чём его просят.       — А-Ян, даоцзан, я дома! — радостно известила А-Цин, маленьким смерчем врываясь в похоронный дом.       — И совсем не обязательно так кричать, — проворчал Сюэ Ян, с неодобрением глядя на то, как девчонка буквально повисла на шее Сяо Синчэня. — Твой топот с соседней улицы было слышно.       А-Цин в ответ показала ему язык, после чего отцепилась от своего обожаемого даоцзана и плюхнулась на циновку рядом с Сюэ Яном, бесцеремонно забирая с тарелки яблочного зайца.       — А в соседний город сегодня ярмарка приехала, — сообщила девочка, привалившись к плечу тёмного заклинателя. — Даоцзан, давай вечером сходим? Там наверняка очень красиво.       — О, да, даоцзан непременно оценит, — фыркнул на её замечание Сюэ Ян, протягивая девочке очередное творение своих беспокойных рук в виде яблочной змеи, свернувшейся кольцами.       — Я не против прогуляться, если вы этого хотите, — мягко заметил Сяо Синчэнь, после чего повернулся к Сун Ланю: — Цзычэнь, ты пойдёшь с нами?       — Ну, разумеется, пойдёт, — вместо Сун Ланя ответил Сюэ Ян, усмехнувшись. — Разве даоцзан Сун может позволить тебе в одиночку пойти куда-то с такой тварью, как я?       Сун Лань скривился: Сюэ Ян был крайне злопамятным засранцем и регулярно напоминал об оскорблении, сказанном даосом в пылу гнева.       — Сюэ Ян, не говори так о себе, — тут же осадил юношу Сяо Синчэнь.       Сюэ Ян на это только фыркнул, после чего, опершись рукой о стену, медленно встал и, придерживая рукой правый бок, направился на улицу:       — Я схожу в лес за хворостом, — бросил он через плечо. — Становится прохладно.       — Я ему помогу, — стремительно поднимаясь следом, вызвался Сун Лань.       — А мы с даоцзаном займёмся обедом! — объявила А-Цин, от внимательного взгляда которой не укрылось влажное пятно, расползшееся по одежде Сюэ Яна в районе живота.       Рану Сюэ Ян получил во время последней ночной охоты, на которую они пошли все втроём: он, Сяо Синчэнь и увязавшийся за ними Сун Лань. Сначала всё шло хорошо: они нашли несколько неупокоенных призраков, и даоцзаны, действуя, как одно целое, легко с ними разобрались. Однако тёмная энергия духов привлекла несколько тёмных тварей, напоминавших волков-оборотней, но намного крупнее, да ещё и с тигриной головой. Во время сражения одна из тварей приблизилась вплотную к Сяо Синчэню, в этот момент сражавшемуся сразу с двумя её собратьями. Сун Лань бросился ему на выручку и пропустил момент, когда ещё одна «зверюшка» подошла сбоку к нему самому. От смертельного удара мощной когтистой лапой Сун Ланя спас Сюэ Ян, возникший между ним и монстром буквально из ниоткуда. Цзянцзай описал изящную дугу, и голова монстра отлетела в сторону, сам же тёмный заклинатель схватился за живот: тварь всё же успела его задеть.       — Всё в порядке? — обеспокоенно спросил Сяо Синчэнь, когда со всеми монстрами было покончено. — Я чувствую запах крови.       — Даоцзан, тут повсюду кровь, — криво усмехнувшись, заметил Сюэ Ян, послав Сун Ланю предостерегающий взгляд. — Не беспокойся, мы с даоцзаном Суном целы и невредимы.       — Хорошо, — кивнул на это Сяо Синчэнь, которому даже в голову не могло прийти поставить под сомнение слова своего возлюбленного. — Тогда возвращаемся, А-Цин наверняка нас уже заждалась.       Добравшись до похоронного дома, Сюэ Ян тут же объявил, что ему нужно срочно сходить к ручью.       — Я весь испачкался, — зажимая раненный бок рукой, безмятежным голосом сообщил он. — Да и твоё ханьфу, даоцзан, не помешает постирать: на тебя попала кровь, и ты вряд ли захочешь ходить с засохшими бурыми пятнами.       — Да, ты прав, мой друг, — улыбнувшись, согласился Сяо Синчэнь, направляясь в комнату, которую они занимали с Сюэ Яном. — Я сейчас переоденусь и, пока ты занимаешься стиркой, приготовлю завтрак.       Дождавшись, пока светлый заклинатель скроется за дверью, Сюэ Ян, скривившись, направился к небольшому шкафчику, в котором Сяо Синчэнь хранил свои бинты и небольшой запас лекарств. Сун Лань, нерешительно замерший в дверях похоронного дома, наблюдал за тем, как тёмный заклинатель осторожно складывает перевязочный материал в свой мешочек цянькунь.       — Зачем ты это сделал? — Сун Лань по натуре был человеком прямолинейным, поэтому не стал ходить вокруг да около. — Зачем спас меня?       — Поверь, даоцзан Сун, будь моя воля, я бы тебя нашинковал в капусту, предварительно вырвав глаза и отрезав язык, — ядовито отозвался Сюэ Ян. — Но Сяо Синчэнь глубоко привязан к тебе, и твоя смерть его сильно огорчит. Так что тебе никак нельзя умирать.       Сун Лань нахмурился: у Сюэ Яна, на его взгляд, была очень странная логика. Однако его трогательная привязанность с Синчэню и готовность пойти абсолютно на всё ради счастья и благополучия даоцзана не могли не вызвать у Сун Ланя уважение. В конце концов, сам он, несмотря на всю привязанность к Сяо Синчэню, только и делал, что причинял ему боль. Даже сейчас, живя с другом под одной крышей, Сун Лань то и дело время от времени говорил что-то, что заставляло Синчэня нервно закусить губу, а повязку на его глазах окраситься алым. Что показательно, Сюэ Ян за всё это время ни разу не стал причиной появления ни того, ни другого, зато регулярно вызывал смех даоцзана — лёгкий и мягкий, точно переливы горного ручья. Сун Лань до этого ни разу не слышал смех Сяо Синчэня, хотя они и путешествовали вместе долгие годы.       Дождавшись, пока Сяо Синчэнь переоденется и отдаст ему испачканное ханьфу, Сюэ Ян, кривясь от боли, но старательно пытаясь не хромать и вообще ничем не выдать собственного состояния, практически беззвучно выскользнул за дверь.       С того происшествия прошла неделя и по подсчётам Сун Ланя рана Сюэ Яна должна была уже давным-давно затянуться. Однако этого почему-то не произошло.       — Что тебе надо? — удалившись от похоронного дома на достаточно приличное расстояние, грубо спросил у него Сюэ Ян. — Мне провожатые не нужны!       — Ты истекаешь кровью, — холодно заметил Сун Лань, ни взглядом, ни жестом не выдав собственной обеспокоенности состоянием тёмного заклинателя. — Так не должно быть.       — Должно, не должно, тебе-то какая разница? — Сюэ Ян шипел не хуже рассерженной змеи, которой наступили на хвост. — Сам справлюсь!       — Не справишься, — Сун Лань был непреклонен. — Когда ты получил эту рану, то сказал, что заботишься о счастье Сяо Синчэня. Ты сказал, что моя смерть его огорчит. Так вот, я могу с уверенностью добавить, что твоя смерть его расстроит в той же степени.       Сюэ Ян недовольно поджал губы: крыть ему было нечем.       — Ладно, — неохотно согласился он, решительно сворачивая на узкую тропинку, ведущую к ручью. — Но если ты сделаешь хоть одно лишнее движение, я отрежу тебе руку!       Сун Лань проигнорировал эту угрозу: не проходило и дня, чтобы Сюэ Ян в отсутствие Сяо Синчэня не обещал ему что-нибудь отрезать. Обычно, правда, это был язык. Ну, или глаза. О том, как вырвет ему глаза, Сюэ Ян говорил часто и с особым наслаждением — видимо, у этого сумасшедшего был какой-то пунктик по части глаз. Во всяком случае, Сун Лань видел, каким диким, голодным взглядом — разве что не облизывался! — Сюэ Ян пожирал пустые глазницы Синчэня в те несколько раз, когда даоцзан перед ними менял свою повязку.       Выйдя к ручью, Сюэ Ян вытащил из цянькуня перевязочный материал и аккуратно сложил его на ближайшем камне, после чего, морщась от боли, принялся развязывать пояс своего ханьфу. Сун Лань замер в нескольких шагах от юноши, скрестив руки на груди, ожидая, пока тот разденется и покажет ему, наконец-то, свою рану. Да, таким уровнем мастерства в искусстве врачевания, как Синчэнь, Сун Лань не владел. Но и его скудных познаний вполне должно было хватить, чтобы понять, что мешает ране Сюэ Яна затянуться. Во всяком случае, Сун Лань очень на это надеялся. Иначе им придётся всё же рассказать правду даоцзану. Потому что умереть Сюэ Яну из-за собственного упрямства Сун Лань, определённо, не собирался позволять.

***

      Сяо Синчэню было стыдно признаться в этом даже самому себе, но он буквально сходил с ума от ревности.       Первое время, когда Сун Лань только начал жить вместе с ними в похоронном доме на окраине города И, Синчэнь чувствовал себя необычайно счастливым. Рядом с ним был его любимый человек — и не важно, что это Сюэ Ян, — А-Цин, к которой он относился, как дочери, и дорогой друг, встретиться с которым вновь Синчэнь уже и не мечтал. Что ещё ему может быть нужно для счастья? Однако вскоре всё изменилось.       Оставшись без глаз, Сяо Синчэнь был вынужден полностью полагаться на другие чувства: слух, вкус, обоняние, осязание, но, самое главное, на потоки ци, которые по большей части и заменили ему зрение. И именно потоки ци подсказали даосу, что между Цзычэнем и А-Яном что-то происходит.       С самого начала отношения двух самых дорогих людей чрезвычайно беспокоили Синчэня: Сун Лань и Сюэ Ян постоянно ссорились, огрызались друг на друга и вели себя точно бойцовские петухи. Синчэнь старался лишний раз не оставлять их одних, справедливо опасаясь того, что дело может дойти до драки. Но со временем страсти немного улеглись, ссоры стали вспыхивать всё реже и реже, хотя тёмный заклинатель всё равно продолжал регулярно задирать Сун Ланя, только вот тот практически перестал на него реагировать. Зато Синчэнь постоянно чувствовал внимательный, пристальный взгляд Цзычэня, направленный на Сюэ Яна. Никогда прежде слепота не доставляла Синчэню столько проблем. Светлый заклинатель изводил себя вопросами: что значат эти взгляды Сун Ланя? Он просто не доверяет Сюэ Яну? Подозревает его в нечестных замыслах? Или тут что-то другое? Быть может, Цзычэню просто нравится смотреть на тёмного заклинателя? Сяо Синчэнь прекрасно помнил, насколько красив собой юноша. Так неужели Сун Лань тоже оказался неравнодушен к этой красоте? И если да, отвечает ли Сюэ Ян ему взаимностью? Сяо Синчэнь всегда был честен с собой: сейчас, лишённый глаз, он сильно проигрывал в привлекательности собственному другу. А учитывая, что за этот месяц, прошедший с того момента, как они с Сюэ Яном признались друг другу в своих чувствах, их отношения не продвинулись дальше поцелуев, Синчэнь сделал закономерный вывод, что юноше неприятно его увечье.       И вот теперь это. Сяо Синчэнь всю последнюю неделю внимательно следил за обоими своими сожителями, ощущая странное напряжение, повисшее между ними. Тёмная ци Сюэ Яна была нестабильна, словно юноша находился в расстроенных чувствах. Но, что самое странное, каждый раз, когда ци Сюэ Яна начинала бунтовать, светлая ци Цзычэня тут же рвалась к ней, усмиряя, заставляя подчиниться.       «Неужели эти двое стали настолько близки, что их энергии слились? — с болью в сердце думал Сяо Синчэнь, пытаясь подавить уксусную горечь, растекавшуюся во рту от одной только мысли о том, что Сун Лань и Сюэ Ян стали партнёрами на пути самосовершенствования. — Нет, этого не может быть! Цзычэнь, зная о моих чувствах к А-Яну, никогда бы не пошёл на подобное. Он бы сначала поговорил со мной, объяснился».       Сомнения терзали душу Сяо Синчэня, лишали его покоя и сна. Даже медитация не помогала: растревоженное сердце никак не желало подчиняться разуму, обливаясь кровью от возможного предательства. Вот и в этот раз, когда Сюэ Ян покинул похоронный дом под, очевидно, надуманным предлогом, и за ним решительно последовал Сун Лань, Сяо Синчэню показалось, что сотня острых игл вонзилась в его сердце, мешая полноценно дышать.       — Даоцзан, всё хорошо? — с тревогой спросила А-Цин, заметив побледневшее лицо мужчины и тёмные пятна, медленно расползавшиеся на белоснежной повязке.       — Всё хорошо, А-Цин, не переживай, — выдавив из себя кривоватую, болезненную улыбку, ответил Синчэнь, поднимаясь на ноги и забирая с собой ножны с Шуанхуа. — Я скоро вернусь.       «Пора поставить точку в этом, — твёрдо решил для себя Сяо Синчэнь, выходя на улицу и решительно направляясь следом за Сюэ Яном и Сун Ланем, ориентируясь на след тёмной ци, оставленной его возлюбленным. — Я спрошу у них прямо. И если они, действительно, любят друг друга, я отступлю».       Сяо Синчэнь уверенной поступью шёл по узкой тропе, которая, как ему было хорошо известно, вела к ручью. Внезапно до его слуха донёсся сдавленный стон, явно принадлежавший Сюэ Яну, за которым последовал поток нецензурной брани.       — Помолчи! — раздался строгий голос Сун Ланя, заставивший Сяо Синчэня насторожиться. — Сам виноват, нечего было дурака валять. Теперь терпи!       Сяо Синчэнь замер, не зная, что ему и думать. То, что он слышал, мало походило на романтическое свидание. Быть может, он ошибся? Внезапно чуткий нос ученика Баошань-саньжэнь уловил острый запах свежей крови. А затем раздался очередной болезненный стон Сюэ Яна. Не в силах больше оставаться в стороне, Сяо Синчэнь вышел из своего укрытия, положив руку на рукоять Шуанхуа, приготовившись вступить в бой, если это потребуется.       — Что у вас тут происходит? — холодно спросил он, прислушиваясь к своим ощущениям.       — Сяо Синчэнь! — испуганно воскликнул Сюэ Ян, поспешно прикрывая рукой огромную рану на своём животе, которую в этот момент старательно пытался вычистить от гноя Сун Лань. — Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен был готовить обед вместе с А-Цин?       Сяо Синчэнь недовольно поджал губы и слегка повернул голову.       — Я чувствую запах крови, — твёрдо заявил даос. — И я слышал твой крик, А-Ян. Ты ранен?       Сюэ Ян обречённо вздохнул и бросил быстрый взгляд на Сун Ланя, стоявшего возле него со склянкой с целебной мазью в руках, безмолвно прося у того помощи.       — Да, он ранен, — проигнорировав очевидную мольбу в глазах убийцы клана Чан, сухо сообщил Сун Лань, посчитавший, что хватит с него всех этих глупостей. — Неделю назад его зацепил зверь во время ночной охоты, но этот упрямец отказался тебе об этом сообщать, не желая тебя расстраивать. Не знаю, чем он в этот момент думал, видимо, рассчитывал справиться самостоятельно. Однако его рана до сих пор не исцелилась. Более того, стало только хуже. Мне насилу удалось уговорить его принять мою помощь, однако моих знаний, очевидно, недостаточно, чтобы определить причину, по которой рана выглядит так, будто её нанесли совсем недавно.       — Ох! — Сяо Синчэнь выглядел потрясённым. Всё это время он накручивал себя, представлял всякие ужасы, даже заподозрил своего друга и возлюбленного в любовной связи! А это всего лишь оказалось простым недоразумением. — А-Ян, так же нельзя! Ты должен был мне сразу сказать.       Сюэ Ян наградил злым взглядом Сун Ланя и несильно ударил того ногой по сапогу.       — Предатель! — зашипел на даоса тёмный заклинатель, после чего повернулся к Сяо Синчэню. — Даоцзан, я просто не хотел тебя лишний раз расстраивать. Ну, досталось мне слегка во время ночной охоты — так это ерунда! Царапина. У меня были раны и пострашнее.       Сяо Синчэнь нахмурился. Подойдя вплотную к юноше, мужчина опустился возле него на колени и положил ладонь на его обнажённую грудь точно над сердцем.       — Где рана? — спросил он.       Понимая, что, узнав правду, даоцзан теперь от него не отстанет, Сюэ Ян обречённо вздохнул, накрыл чужую руку своей ладонью и опустил её себе на живот, зашипев сквозь стиснутые зубы от боли, когда чужие пальцы задели края раны.       Нахмурившись, Сяо Синчэнь направил поток своей ци в тело тёмного заклинателя.       — Ничего страшного, всего лишь небольшая инфекция, — через некоторое время облегчённо выдохнул Синчэнь, прекращая передавать Сюэ Яну свою духовную силу. — Зверь ходил лапами по земле и, видимо, небольшие частицы почвы с его когтей попали в рану, вот она и загноилась. Если бы ты, А-Ян, сразу же рассказал мне, я бы приготовил специальный настой, и тебе не пришлось бы мучиться столько времени.       — Прости, — Сюэ Ян не выглядел ни капельки раскаявшимся. — Я просто не хотел, чтобы ты запретил мне ходить с тобой на ночные охоты.       — С чего бы мне это делать? — искренне удивился Сяо Синчэнь, аккуратно забирая из рук Сун Ланя чистые бинты и накладывая на рану тугую повязку.       — Ну, теперь же у тебя есть даоцзан Сун, — мрачно ответил на это Сюэ Ян, изо всех сил пытаясь не дать раздражению прорваться наружу. — Он сильнее и опытнее меня. Зачем я тебе сдался, когда есть он?       Сяо Синчэнь изумлённо выдохнул. Похоже, не он один всё это время сходил с ума от ревности.       — Чушь! — внезапно проговорил Сун Лань вместо Сяо Синчэня. — Трое всегда лучше двоих. Кроме того, мне напомнить тебе, при каких именно обстоятельствах ты получил эту рану?       — При каких обстоятельствах? — Сяо Синчэнь повернул лицо в сторону даоса в чёрном. — О чём ты говоришь, Цзычэнь?       — О том, что Сюэ Ян во время той охоты получил рану, потому что защитил меня, — холодно ответил Сун Лань, не имевший привычки врать. Тем более Сяо Синчэню. — Если бы он не подставился, я бы был уже мёртв.       Сяо Синчэнь шумно вздохнул и повернулся к тёмному заклинателю.       — А-Ян, это правда? Ты спас Цзычэня?       — Вот только не надо делать из меня героя! — возмущённо откликнулся Сюэ Ян, которому стало не по себе от того воодушевления, которое он сейчас видел на лице своего даоцзана. — Это была простая случайность.       — Ты сказал, что спас меня, потому что я дорог Синчэню, — Сун Лань не собирался позволять Сюэ Яну принижать собственные заслуги.       — А-Ян, — голос Сяо Синчэня дрогнул, а повязка полностью пропиталась кровью.       — Сяо Синчэнь, ну, вот только не надо рыдать! — моментально всполошился Сюэ Ян. — Ничего страшного не случилось! Я жив, твой обожаемый Сун Лань тоже. А рана зарастёт!       — Прости меня, А-Ян, прости! — Сяо Синчэнь подался вперёд и обхватил юношу за плечи, притягивая его в свои объятия. — Я так виноват перед тобой! Перед вами обоими…       — О чём это ты говоришь, Синчэнь? — настороженно спросил у него тёмный заклинатель, впрочем, даже не пытаясь вырваться из столь желанных объятий. — В чём это ты перед нами виноват?       Сяо Синчэнь смущённо покраснел и слегка отстранился, выпуская Сюэ Яна из своих объятий.       — Я думал о вас дурное, — низко опустив голову, признался Синчэнь. — Вы оба так странно вели себя в последнее время…       — И что же ты подумал? — уточнил Сюэ Ян.       — Что я стал вам не нужен, — каким-то обречённым голосом ответил даоцзан. — Что вы теперь… вместе. Как спутники на пути самосовершенствования.       Сун Лань подавился воздухом, а глаза Сюэ Яна расширились в изумлении.       — Даоцзан, ты с ума сошёл? — возмущённо воскликнул тёмный заклинатель. — Я и он? Спутники? Да меня от одного его вида тошнит! С чего ты вообще взял подобную чушь?       — Ну, — лицо Сяо Синчэня, не скрытое повязкой, приобрело насыщенный розовый оттенок, — уже месяц прошёл с тех пор, как мы с тобой вместе, но ты ни разу не пожелал разделить со мной ложе, даже намёка никакого не сделал, что хочешь чего-то подобного. И я решил, что это из-за этого, — рука даоцзана взлетела вверх, мимолётно коснувшись повязки на его глазах. — Что ты находишь мою внешность отталкивающей. А Цзычэнь красивый…       — Замолчи! — Сюэ Ян не знал, смеяться ему или плакать. — Ну, что за ты дурак, даоцзан? На кой чёрт мне сдался этот твой Сун Лань, когда у меня есть ты? Такой светлый, такой чистый, такой красивый. И не спорь со мной! Ты просто прекрасный. Идеальный. И повязка тебя совершенно не портит. А насчёт того, что я не делал никаких намёков. Да у меня и в мыслях не было склонять тебя к чему-то столь бесстыдному! Я полагал, что вы там, у себя на горе, проповедуете аскетизм, безбрачие и всё такое.       — Ты думал?.. — Сяо Синчэнь осёкся, теперь его лицо выражало недоверие. — Ты думал, что я не стану делить с тобой ложе, но всё равно решил быть со мной рядом?       — Выбирая между платоническими отношениями с тобой, и сексуальными с кем-либо другим, естественно, я выберу тебя, — уверенно заявил Сюэ Ян. И лицо его было серьёзно, как никогда. — Я люблю тебя, даоцзан. И хочу быть с тобой. Неважно, как и в каком качестве. Я готов был до старости жить в этой богом забытой дыре, будучи твоим безымянным другом. То, что я имею сейчас — намного больше, чем я когда-либо мечтал получить.       — О, А-Ян!       Жалобно всхлипнув, Сяо Синчэнь осторожно обхватил руками лицо своего возлюбленного и накрыл его губы ласковым поцелуем.       Сун Лань смущённо отвёл взгляд, а затем и вовсе предпочёл удалиться, оставив этих двоих наедине. На душе отчего-то было тяжело, словно огромный камень лежал на сердце.