Дорога на счастье

Эта книга посвящается семерым людям сразу: Нейлу, Джесике, Дэвиду, Кензи, Ди, Энн — и тебе, если ты готов остаться с Гарри до самого конца (Джоан Роулинг «Гарри Поттер и Дары Смерти». Посвящение)

А ты готов остаться с Гарри до самого конца? А дальше?

— Да, — сказал Гарри. — Это у вас не получилось. Существо за их спинами скулило и ныло. Гарри и Дамблдор дольше прежнего сидели в молчании. И в эти долгие минуты до Гарри медленно, как мягко падающий снег, доходило осознание следующего шага. — А теперь я должен вернуться, да? — Как хочешь. — У меня есть выбор? — Конечно, — улыбнулся Дамблдор. — Мы ведь на вокзале Кингс-Кросс, говоришь? Я думаю, если ты решишь не возвращаться, ты сумеешь… так сказать… сесть в поезд. — И куда он меня повезет? — Вперед, — просто сказал Дамблдор. Снова молчание. - Вперед? - Гарри тяжело вздохнул. Возможно, после смерти Дамблдор несколько потерял хватку, но юноше казалось, что сейчас он прекрасно понимал, чего именно от него дожидается бывший учитель. - Но вы ведь хотите, чтобы я вернулся? — Я думаю, — сказал Дамблдор, — что, если ты вернешься, есть шанс, что с ним будет покончено навсегда. Обещать я не могу. Я только знаю, Гарри, что возвращения сюда тебе нужно бояться куда меньше, чем ему. Гарри едва заметно улыбнулся. Затем перевел взгляд на существо, которое сжалось в комочек у его ног. Оно скулило от боли и дрожало от холода, розоватая сукровица уже образовала на светящемся белизной полу небольшую лужицу. - Это точно, - медленно произнес юноша. - Мне нечего бояться здесь. Дамблдор проследил за взглядом своего бывшего студента и немного помрачнел. — Не жалей умерших, Гарри. Жалей живых, и в особенности тех, кто живет без любви. Твое возвращение, может быть, послужит тому, чтобы стало меньше искалеченных душ, меньше разбитых семей. Если это кажется тебе достойной целью, то сейчас нам пора проститься. - Да, действительно, профессор Дамблдор, настало время проститься. Спасибо. Белый свет вокруг него сгустился, понемногу превращаясь в густой паровозный дым. Послышался пронзительный свист гудка, и юноша решительно поднялся со стула и потянулся за ободранным существом. Удивительно, но оно больше не вызывало в нем ни мерзости, ни отвращения. - Что происходит, Гарри? - удивленно спросил Дамблдор. Силуэт старика уже медленно таял в окружающем перрон дыму, но тень страха на благообразном лице юноша все же разглядел и во второй раз за эту встречу почувствовал глубокое удовлетворение. - Куда ты? - Вперед, - просто ответил Поттер. Он решительно положил захныкавшее существо на стол и стянул с плеч мягкую толстовку, после чего бережно завернул в него младенца — теперь юноша решил называть это существо именно так. Дитя хныкнуло и протянуло к Поттеру маленькие ручки. Теперь оно хотя бы не дрожало: согрелось. Гарри удовлетворенно кивнул и подхватил получившийся кулек. Паровоз издал еще один призывный гудок, и Гарри заторопился: на стуле как раз появился дорожный чемодан, а в кармане хрустнул сладко пахнущий картоном билет. Поттер в последний раз обернулся на Дамблдора и улыбнулся. - Для высокоорганизованного существа смерть — это просто очередное приключение, не правда ли, профессор? Ответил ли ему что-нибудь Дамблдор, Гарри не понял, в какой-то момент фигура бывшего наставника растворилась в клубах густого дыма. Стол и стулья исчезли, а перед юношей появилась сотня переплетенных железнодорожных рельс, и на одном из путей как раз стоял алый паровоз. Именно он-то и наполнял перрон клубами сизого дыма и призывными гудками. - Ну что, готов? - с какой-то нервной усмешкой спросил Гарри у ребенка. Тот захныкал и снова потянул ручки к юноше. - Не бойся, мы обязательно найдем место, где ты сможешь быть счастливым. Полноватый проводник в форменной одежде с неприветливым лицом принял билет у Гарри и покосился на ребенка в его руках. - Прошу прощения, но я не могу его оставить, - ровно сказал юноша. Проводник лишь хмыкнул, а затем разорвал билет на мелкие клочки и отошел в сторону, открывая проход в вагон. В купе на двоих было уютно. На столике стояли фрукты, и почти всю стену вагона занимало окно, за которым сейчас можно было разглядеть лишь клубы густого дыма и темные тени пассажиров, которые спешили в путь, неся с собой пожитки с бесценным опытом, печалью и радостью. Гарри откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Теперь, когда вернуться обратно уже было невозможно, он начал сомневаться в том, что сделал верный выбор. Однако он так устал за прошедший год, что не чувствовал в себе сил продолжать борьбу. А еще он ощущал, что свою миссию уже выполнил, а с остальным вполне справятся верные друзья. К тому же было у него незаконченное дело, с которым он должен был разобраться прямо сейчас. Ребенок истошно заплакал, раскрывая искалеченный рот. Гарри вздрогнул и открыл глаза, затем внимательно посмотрел на завернутого в толстовку младенца. Кажется, тот хотел есть. Юноша осмотрелся по сторонам и с сомнением покачал головой. - Вряд ли я накормлю тебя виноградом и персиками, а вот молока тут нет. В этот самый момент на столе появилась бутылочка, наполненная молоком и увенчанная соской. Гарри нерешительно взял бутылочку в руку и ощутил, что молоко было подогрето до температуры тела. - Мне нравится местный сервис, - тепло улыбнулся он, а затем сунул бутылочку младенцу. Тот завертел уродливой головой, а затем вцепился в соску, жадно поглощая молоко. Даже раскашлялся от того, как заторопился. Гарри рассмеялся. - Не спеши, никто не отберет твою еду. Вдоволь насытившись, ребенок выпростал ручки из-под толстовки, благодарно посмотрел на юношу и сладко засопел, сомкнув веки. Гарри присмотрелся: кажется, на руках малыша было куда меньше ран, хотя кожа все еще не потеряла неприятного оттенка сырого мяса. Поезд, тем временем, издал последний гудок, и медленно тронулся с места. Гарри устроил осколок души Волдеморта — теперь он понимал природу своего нового воспитанника как нельзя более полно — и с интересом уставился в окно. Очень вовремя: за стеклом мелькнули до боли в груди, до нервной дрожи в руках и коленях черные развевающиеся на ветру одежды.