shrike

В задней части магазина висело зеркало. Оно было на стене, ничем не примечательно по сравнению с другими товарами магазина, висевшими прямо рядом с ним: шипастые дубинки, цепи, наборы ножей, которые, Джордж мог поклясться, были покрыты ржавчиной от крови. Позади себя он слышал своих спутников, их почти бесшумные шаги по деревянным полам, их тихие голоса. Время от времени он слышал, как один из них взволнованно восклицал по поводу того или иного оружия, призывая другого, чтобы поделиться новым открытием. Джорджа так и подмывало присоединиться к ним. Но зеркало. Прошло много времени с тех пор, как Джордж заглядывал в них в последний раз. В течение многих лет, между путешествием с Сапнапом и поиском Дома, он видел свое лицо только в искажении воды пруда или мельком видел свое отражение на лезвии своего боевого топора, прежде чем вонзить его в чью-то грудь. Бог, смотрящий на него в ответ, был неузнаваем. Его волосы были длиннее и вились над ушами и на затылке. Он получил один или два слабых шрама от всех своих и Сапнапа ошибочных злоключений. Но дело было не в этом. Это было не то, что изменилось. Боги не стареют, но Джорджу показалось, что он выглядит старше. И, черт возьми, он выглядел абсолютно измученным. – Джордж? - голос Сапнапа, звучащий издалека. – Джордж, мы готовы идти. – А я нет, - сказал Джордж, все еще стоя, все еще глядя в зеркало и пытаясь понять, кто раньше смотрел на него в нем. Вспышка зеленого в углу, и Джордж нашел глаза Дрима в отражении, когда тот завернул за угол. Дрим улыбнулся, увидев его, и шагнул вперед. – Вот ты где. Я думал, мы потеряли тебя. – А я просто здесь, - сказал Джордж. – Жду. Дрим подошел, чтобы встать рядом с ним, так что теперь в зеркале было два бога. – Что такого интересного, Джордж? - спросил Дрим, и складка в уголке его рта не выдавала настоящего любопытства, просто веселье. – Я выгляжу уставшим, - ответил он, не задумываясь. – Я не должен выглядеть уставшим. Здесь не от чего уставать. И это было правдой. Последние несколько месяцев, с тех пор как они закончили отстраивать Общественный дом, были... хорошими. Тихими. Джордж проводил свои дни, исследуя каждый дюйм леса, восстанавливая свое положение в мире, которым он так долго пренебрегал. Это было его возвращение домой, и лес легко приветствовал его возвращение. Он позволял себе бесцельно бродить, часто босиком, просто чтобы почувствовать лесную подстилку на своей коже. Он следовал за птицами к их гнездам, выращивал кусты свежих ягод для лис, которые повсюду следовали за ним, и однажды подумал, что, возможно, заметил оленя, бродящего между деревьями. Но он исчез прежде, чем Джордж успел за ним погнаться. И Джордж в конце дня возвращался домой. Не придорожная гостиница с кроватями, которые все еще пахли незнакомцем, не холодная твердая земля, не палатка какой-то армии, в которую Сапнап решил вступить по прихоти. Убежище. Дом. Иногда он находил Сапнапа и Дрима на улице, во время спарринга. И он сидел на траве и наблюдал за ними до темноты. Это была рутина, и Джордж легко в нее вписался. Это были хорошие дни. Приятнее, чем те, которые Джордж когда-либо проживал. Так почему же он все еще выглядел таким уставшим? – Я выгляжу так, словно боролся за свою жизнь, - сказал Джордж. – Не знаю, о чем ты говоришь, - протянул Дрим беззаботно, пренебрежительно. – По-моему, ты похож на Джорджа. – Ты не понимаешь, - Джордж слышал, как он звучал: раздраженно, защищаясь. Он ненавидел это. – С чем я борюсь, Дрим? Из-за чего я так выгляжу? Дрим встретился с его глазами в зеркале. В отличие от Джорджа, Дрим не изменился с момента их первой встречи. Он всегда был тем мальчиком в снегу, странным и знакомым, предлагающим дружбу, чтобы просто немного пообщаться. Даже сейчас, когда он получил то, чего так отчаянно хотел, каждый раз, когда Джордж смотрел на него, он все еще чувствовал укус северного холода. – Ты слишком много об этом думаешь, - сказал Дрим, и на этом все закончилось. Он повернулся и пошел прочь, бросив на Джорджа последний взгляд через плечо. – Пошли. Нам еще многое предстоит сделать. Джордж хотел пойти следом, но что-то заставило его остановиться. Он смотрел, как Дрим исчезает за углом. А потом он повернулся и схватил зеркало со стены. Они нашли Сапнапа, стоящего перед стеклянной витриной в передней части магазина, а угрюмого вида лавочник стоял на страже за прилавком. – Эй, Дрим, - окликнул Сапнап, не поворачиваясь, - Посмотри на это. Когда они встали по обе стороны от него, он бросил взгляд на Джорджа. – Джордж, - добавил он, почти как запоздалая мысль. – Что ты об этом думаешь? Он махнул рукой в сторону стеклянной витрины. Внутри него был меч, острый и угрожающий. Дрим присвистнул. – Вот это – настоящий клинок. Как ты думаешь, из чего он сделан? – Из обсидиана, - выдохнул Сапнап почти благоговейно. Он протянул руку и приложил ее к стеклу. – Чистый обсидиан. Таких больше не делают. – Он повернулся к лавочнику, более легкомысленный, чем Джордж видел его в последнее время. – Сколько вы за это возьмете? Владелец магазина был высоким мужчиной, возвышавшимся даже над Дримом. Он больше подходил для поля боя, чем для прилавка скромного оружейного магазина в такой тихой деревне, что Джордж задумался, возникнет ли когда-нибудь необходимость в его товарах. Он нахмурился на вопрос Сапнапа, и Джордж увидел в нем всех упрямых генералов, которых Сапнап когда-либо превосходил. – Не продается, - фыркнул лавочник. – Выбери что-нибудь другое. Сапнап поднял бровь. – Если это не продается, то почему оно здесь? – Наверняка для хвастовства, - холодно процедил Дрим. – Конечно для хвастовства, - проворчал владелец магазина. – Это реликвия одной из северных империй. Чертовски редкое. Это стоило мне чьей-то руки и ноги, если вы понимаете, что я имею в виду. Сапнап и Дрим переглянулись, оба одинаково не впечатленные. – У всего есть цена, - сказал Дрим, подходя к прилавку. – Назови свою. Я утрою ее. Лавочник оглядел Дрима с головы до ног, склонив голову набок, точно так же озадаченный дерзостью Дрима, как и Джордж поначалу. Кто был этот зеленоглазый мальчик с дерзкой улыбкой, который думал, что может купить себе все, что угодно? Каким заоблачным высокомерием он обладал, чтобы поверить, что это сработает? «Что ж, - подумал Джордж, горько-сладко, – на мне это сработало». – Здесь нет цены, - выплюнул лавочник. – Это декорация. Точно такое же, как то зеркало, которое твой друг засунул под мышку. Сапнап и Дрим одновременно обернулись, чтобы посмотреть на Джорджа, который съежился от их замешательства. – А что? - Джордж притянул зеркало ближе к себе. – Это для Дома. В нем почти ничего нет. – Мы купили стол на этом рынке месяц назад, - сказал Сапнап. – Это уже кое-что. – Сапнап, это единственная вещь на всем нашем первом этаже. У нас даже стульев нет. Сапнап в недоумении уставился на Джорджа. – Зачем нам стулья? И Джордж вспомнил. Несмотря на то, как они это называли, Дом никогда не предназначался для того, чтобы быть постоянной вещью. «Место, - сказал он Сапнапу, – куда-нибудь, куда можно вернуться». Не то место, где можно было бы остановиться. Как Джордж мог забыть? Но Джордж был более упрям, чем они считали. Он стиснул зубы. – Мне все равно. Я хочу что-нибудь повесить на стену, - он протопал к прилавку и выудил из кармана несколько монет. – Ты не будешь скучать по этому зеркалу. Но скучал бы по золоту, не так ли? Лавочник с ворчанием выхватил монеты из руки Джорджа. – Не нужно так смотреть, парень. Это всего лишь зеркало. С этими словами Джордж повернулся и вышел прямо из магазина. Выйдя на улицу, он прислонился к стене и медленно выдохнул, чувствуя, как внутри него что-то восстанавливается. Деревня оказалась тише, чем они представляли. Это было самое далекое путешествие, которое они когда-либо проделывали от Дома. Каждый раз, когда они покидали лес, они уходили все дальше и дальше, оставались вдали все дольше. Это было, как и все остальное, хорошо. Ничего такого страшного. Они шли незнакомыми дорогами, отдыхали под рассеянными звездами. Они ввязывались в случайные драки в случайных тавернах и смеялись над своими синяками на следующее утро. Ничего не изменилось со времен, предшествовавших Дому, за исключением того, что теперь с ними был третий человек. И разве не этого хотел Джордж? Дверь магазина открылась, и Сапнап вышел. – Где Дрим? - спросил Джордж. – Все еще внутри, - Сапнап толкнул Джорджа в плечо, чтобы тот освободил для него место. Джордж попятился в сторону, позволив Сапнапу наклониться рядом с ним. – Все еще пытается поторговаться. – А почему ты не торгуешься? Сапнап пожал плечами. – Не думаю, что это того стоит. – Ой, да ладно тебе. – Что? – Я знаю тебя. Ты хочешь этот меч больше всего на свете. – Ну, да, может быть. Но тебя явно что-то беспокоило, поэтому я пришел сюда, - Сапнап бросил на него быстрый взгляд. – Не смотри так удивленно. Возможно, ты этого не знаешь, Джордж, но я знаю, когда веду себя как осел. Хотя, может быть, и не как, - он постучал коленом по колену Джорджа. – Итак, скажи мне, что я сделал, чтобы разбить тебе сердце на этот раз? Джордж усмехнулся. – Не льсти себе. – А что? – ухмыльнулся Сапнап. – Разве меня недостаточно, чтобы разбить тебе сердце, Джордж? – Никто никогда не разбивал мне сердце, - буркнул он, хотя имел в виду, что никто не смог подойти достаточно близко, чтобы попытаться. Сапнап кивнул, будто поняв. – Лично я, - сказал Сапнап, – никогда не видел привлекательности разбитого сердца. Знаешь, что говорят об этом смертные барды? «Это того стоит», - он закатил глаза. – Что за чушь собачья. Он пнул случайный камешек у своих ног. Они оба наблюдали, как он ударился о стену здания через улицу. – Но ты не ответил на мой первый вопрос, Джордж. – Это пустяки. Забудь. – Чушь. Скажи мне правду. Но что мог сказать Джордж? Он не мог сказать, что по глупости влюбился в идею остаться на месте. Он не мог сказать, что ему нравились эти медленные дни, когда нечего было делать. Он не мог сказать, что последние несколько месяцев были лучшими в его жизни, и он не хотел, чтобы это менялось, но это уже давно началось — медленно, неизбежно. Он не мог сказать, что ему было больно от того, что Сапнап, похоже, не чувствовал того же самого. Он не мог сказать, что иногда он сидел сложа руки и смотрел, как Дрим без особых усилий смешит Сапнапа, в то время как Джорджу приходилось бороться за ту же честь, и Джордж чувствовал что-то близкое к ревности, потому что он знал Сапнапа первым. Это не должно иметь значения. Но это произошло, и Джордж ничего не мог сделать, чтобы избавиться от этого болезненного ощущения в животе, что он теряет что-то, что раньше принадлежало ему одному. Он не мог сказать ничего из этого. Поэтому вместо этого он сказал: – Если мы сейчас двинемся, то будем дома до наступления зимы. – Джордж... Он замолчал при звуке снова открывающейся двери, и они оба повернулись, чтобы увидеть, как Дрим выходит из магазина. Он ухмыльнулся Сапнапу, а затем бросил ему тяжелые на вид ножны. Руки Сапнапа инстинктивно сомкнулись вокруг них, и ему не нужно было вытаскивать его, чтобы Джордж понял, что это было. Обсидиановый меч. Подарок от Дрима. – Да ладно, - прошептал Сапнап, широко раскрыв глаза и в восторге. – Черт побери! – Да, черт побери, - усмехнулся Дрим, абсолютно довольный собой. – Как ты уговорил его? Ухмылка Дрима стала шире, когда он пожал плечами. – Что я могу сказать? Я мастер убеждения. Сапнап игриво толкнул Дрима в плечо, и они упали друг на друга, как давно потерянные братья, смеясь и воркуя над новой блестящей игрушкой Сапнапа. Когда они направились к воротам деревни, ни один из них не оглянулся, чтобы посмотреть, последует ли Джордж за ними. Они оба знали, что он так и сделает. Пойдет с ними до края света. Джордж пристроился рядом с Сапнапом, который обнажил свой меч и делал выпады с ним каждые несколько шагов, пронзая какого-то невидимого врага. Они нашли поле к югу от деревни, где Сапнапу удалось убедить их остановиться и посмотреть, как он тренируется. Вот так Джордж обнаружил, что сидит рядом с Дримом, их тяжелые сумки и зеркало Джорджа сложены между ними, оба наблюдают, как меч Сапнапа изящно описывал дугу в воздухе, снова и снова – исследование жестокости. Джордж подтянул ноги к себе и уперся подбородком в колени, пытаясь не обращать внимания на то, что внимание Дрима переключилось с Сапнапа на него. Он мог чувствовать тяжесть глаз Дрима почти что физически. Ощущение проникло под его кожу, вторглось, разрывая его изнутри. Но когда он наконец сдался и повернул голову, чтобы встретиться взглядом с Дримом, он обнаружил, что тот улыбается ему. Он всегда улыбается. – Ну? - спросил Джордж. – Ну? – Дрим отозвался эхом. – Почему ты смотришь на меня? – Разве мне не позволено это делать? – Ну... Тебе позволено. Разрешено. Но я не знаю. – Чего не знаешь, Джордж? – Много чего, - сказал Джордж, - например, кем ты являешься. Этого было почти достаточно, чтобы стереть улыбку с его лица. – Ты мне не доверяешь. Это был не вопрос. Это обвинение. Джордж почувствовал, как стыд, непрошеный, подступил к его лицу, и ему пришлось отвести взгляд, прежде чем Дрим смог заметить. – Я думал, мы уже друзья, Джордж, - сказал Дрим тихим голосом. – Я думал, что уже доказал тебе свою состоятельность. – Мы друзья, - протянул Джордж. – Но просто иногда я забываю, почему, - краем глаза он заметил, как Дрим отшатнулся. Ему почти стало стыдно за это. – Иногда я смотрю на тебя и вижу незнакомца. Он положил руку на грязь рядом с собой, наблюдая, как маленькие белые цветы выросли между кончиками его пальцев, поднимаясь по костяшкам пальцев, как кандалы, удерживающие его прикованным к земле. – Я знаю Сапнапа. Сапнап знает меня. Но кто ты, Дрим? – Я твой друг, Джордж, - ответил Дрим, его голос звучал напряженно. – Разве этого недостаточно? – Я боролся за то, чтобы ты остался, - спокойно сказал Джордж. Он вырвал руку из захвата цветов, позволив им разлететься по ветру, как снег. Затем он повернулся к Дриму. – Какая-то часть меня все еще ждет того дня, когда я пожалею об этом решении. Дрим посмотрел на Джорджа с любопытным блеском в глазах. Это немного напомнило Джорджу о том, как смертные родители смотрят на непослушного ребенка, не со злостью, а как будто спрашивают себя: «Где я ошибся? Почему ты не слушаешься?» А потом прилетела первая стрела. Он ударился о землю между ними, заставив Джорджа отпрянуть в сторону. Но Дрим уже был на ногах, размытым движением собирая их вещи, сунув сумку Джорджа ему в руки, прежде чем позвать Сапнапа по имени. Сапнап резко повернулся к ним, его лицо отражало замешательство Джорджа. – Что происходит... Он был прерван, когда вторая стрела пролетела мимо, не задев лица Сапнапа всего в нескольких дюймах. На этот раз они могли проследить траекторию стрелы, спуститься по тропинке, по которой они пошли, и прямо к человеку на лошади, уже натягивающий третью стрелу. И на этот раз он целился в Джорджа. – Черт, - Сапнап убрал меч в ножны и схватил Джорджа за руку, подтягивая его вверх. – Черт, черт, Джордж, пригнись! Джордж почувствовал, как рука Сапнапа легла ему на затылок, наполовину опуская его вниз. Он услышал, как мимо просвистела стрела, почувствовал, как рука Дрима обхватила его запястье, потянув вперед, а затем они побежали. Они представляли собой вихрь ветвей, и Джордж не мог сказать, кто был впереди него, а кто рядом с ним, только то, что все они направлялись к группе деревьев на самом краю поля. Мимо пролетела еще одна стрела, на этот раз оцарапав Джорджу щеку. Он зашипел от боли, но не остановился. – Вперед! – крикнул Дрим или Сапнап, или, может быть, это был сам Джордж. – Быстрее! Так близко. Они были так близко к деревьям, чтобы затеряться там… Раздался еще один свист, полетела еще одна стрела, и Джордж подождал тишины стрелы, которая не нашла своей цели. Но вместо этого раздался крик. Он смотрел, как Сапнап падает, схватившись за ногу. Это была не самая страшная рана, которую когда-либо получал бог войны. Джордж сам причинил себе нечто худшее в те ранние дни, когда они больше спорили, чем говорили, и недоверие наполняло их вены, как яд. Этого было бы недостаточно, чтобы убить его. Этого было бы недостаточно, чтобы оставить шрам. Но этого было достаточно, чтобы заставить его споткнуться. Этого было достаточно, чтобы всадник догнал его. Джордж развернулся, его движения были медленными, как раз вовремя, чтобы увидеть, как всадник остановил лошадь и спрыгнул вниз. Сапнап стоял на коленях, все еще пытаясь встать, и не мог видеть всадника позади себя, обнажающего меч и поднимающего его. Джордж попытался пошевелиться, поднять ноги, руки, закричать, что угодно. Но он обнаружил, что застыл, его тело не подчинялось никаким приказам. Он не контролировал себя. Сапнап вот-вот умрет. Джордж будет смотреть, как Сапнап умирает. Он ждал этого, звука меча, встречающегося с бессмертной кожей, звука разрушения всего его мира, звука потери. Но он услышал голос Дрима. – Сапнап! - завопил Дрим. – Обернись! Это должно было быть работой Джорджа. Это должно было быть его обязанностью. Но вместо этого это был Дрим, побуждающий Сапнапа к действию, предупреждающий его развернуться, дающий ему достаточно времени, чтобы ударить здоровой ногой, поймав колено всадника. Дрим, бегущий вперед, когда всадник упал. Дрим, обнажающий меч Сапнапа и размахивающий им. Дрим, который стоял над всадником, когда тот упал навзничь. Дрим, который нанес последний удар. Дрим, с окровавленным мечом и дикими глазами, повернувшийся, чтобы присесть рядом с Сапнапом, положив руку ему на плечо и спросив: – Ты в порядке? – Черт возьми, да, в порядке, - прошипел Сапнап, падая на землю, – как только кто-нибудь вытащит эту гребаную стрелу из моей ноги. Дрим ухмыльнулся ему, затем Джорджу, который стоял, бесполезный, бесполезный, бесполезный, в паре шагов от него. – Давай, Джордж, - позвал он. Нити внутри Джорджа оборвались, и он обнаружил, что снова может ходить. Он двинулся к Сапнапу, который уставился на него с земли, медленно моргая. – Эй, Джордж, - просипел он. Он убрал руку с груди, и именно тогда Джордж понял, над чем склонился Сапнап, что он нес, что защищал. – Пожалуйста, скажи мне, что оно не разбито, иначе я получил стрелу в колено ни за что. В его руках было зеркало Джорджа. – Ты… - выдохнул Джордж, – такой идиот. Это было самое близкое, что он когда-либо мог полюбить. Они подняли его, закинули его руки себе на плечи. Джордж и Дрим с истекающим кровью Сапнапом между ними. Может быть, братья. В другой жизни. Они помогли Сапнапу подойти к упавшему всаднику, чье знакомое лицо безжизненно смотрело в небо. – Владелец магазина из деревни, - сказал Сапнап, его брови сошлись в замешательстве. – Почему, черт возьми, он хотел нашей смерти? На виске продавца был порез, который, похоже, не был нанесен мечом, кровь вокруг него уже высохла; это была старая рана. Такая же старая, как с того момента, когда они его видели в магазине. Сапнап и Джордж повернулись к Дриму, который выглядел ошеломленным этим обвинением. – Хорошо, - смягчился он, – возможно, мои навыки убеждения включали в себя нападение и кражу из его магазина. Но, эй, - добавил он, возвращая легкую улыбку, – по крайней мере, ты получил этот злосчастный меч. Сапнап покачал головой, разрываясь между раздражением и неохотным уважением. – Ты сумасшедший. – Однажды ты вступил в войну по пьяни, - заметил Джордж. Сапнап прищурился, глядя на него. – В смысле? – То есть, - промямлил Джордж, заметив взгляд Дрима поверх головы Сапнапа, - птицы одного полета и все такое. – Птицы одного полета, - повторил Дрим, улыбаясь Джорджу, - слетаются и летают вместе. «И падают тоже вместе», - подумал Джордж. Но вместо этого он сказал: – И, заметьте. Этот человек оставил нам свою лошадь, когда умер! Разве это не мило с его стороны?

***

Они назвали лошадь Спирит. После того, как Дрим вытащил стрелу из ноги Сапнапа (что включало агрессивные ругательства и угрозы насилия), а Джордж вырастил несколько трав для припарки («Либо это, либо инфекция», - предупредил Джордж после того, как Сапнап сказал ему отвалить), они обернули бинты вокруг повреждения, а затем помогли Сапнапу сесть в седло Спирит. Последовало еще больше ругательств и угроз, и Сапнап заявил, что с ним не нужно обращаться как с каким-то беспомощным беспризорником, который разъезжает вокруг, ничего не делая. – Кто сказал, что ты ничего не делаешь? - спросил Дрим, прежде чем бросить большую часть своих вещей Сапнапу. Сапнап поймал их с ворчанием, стараясь сохранить зеркало Джорджа в целости, прежде чем бросить испепеляющий взгляд на Дрима. – Тебе повезло, что я обязан тебе своей жизнью. – Мы можем поговорить об этом, когда вернемся в Дом, - сказал Дрим, беря поводья Спирит и ведя их домой. Это не было спокойным путешествием. С ними никогда ничего не было спокойного. Сапнап пожаловался, Джордж пригрозил в ответ, и Дрим закатил глаза, пока они не втянули его в спор. Они спорили обо всем и ни о чем: заблудились они или нет (на какое-то время они заблудились, благодаря настоянию Сапнапа, из-за чего они дважды проходили мимо одного и того же валуна), было ли морально правильно красть лошадь мертвеца («Очевидно, аморально, - сказал Дрим. – С богами больше ничего не остается»), и заперли ли они дверь Общественного дома перед уходом. – Джордж был последним, кто вышел, - отметил Дрим, когда они шли по все более знакомой местности. Джордж почти мог видеть намек на лес на горизонте, так близко, что его пальцы болели от желания протянуть руку и сорвать его с неба. – Если дверь не заперта, это на его совести. – Что самое худшее может случиться? - Джордж закатил глаза. – Даже если кто-то чудесным образом найдет какой-то случайный дом в каком-то случайном лесу, что ему там можно украсть? – Мое оружие в сундуке на кухне, - проворчал Сапнап, защищаясь. – Верно, - сухо сказал Джордж. – Как я мог забыть. – Ты сейчас очень невнимателен к моим чувствам, Джордж. – В любом случае, какое тебе до этого дело? – выплюнул Джордж. – Это же просто здание. Место. Тебе там нечего терять. Сапнап натянул поводья Спирит, остановив их всех на месте. Джордж был готов вяло поддеть Сапнапа театральностью, но слова замерли у него на языке, когда он увидел выражение глаз Сапнапа. – Что ты имеешь в виду? - холодно спросил Сапнап. Джордж чувствовал, что ступает на опасную территорию. Но он никогда не был из тех, кто осторожен. – Дом для тебя ничего не значит. Просто дом со столом, которому не нужны стулья, вот что ты говорил раньше. Это не должно быть похоже на... «Дом», - чуть не сказал он, выдавая сердце, которое Сапнап однажды назвал слишком мягким. – На все, что угодно. Это пустяк. – Дом, который мы построили, - напомнил ему Сапнап, взвешивая слова. – Не думай, что знаешь все, что я должен потерять. Ты ни хрена не знаешь, Джордж. – Эй, полегче, - сказал Дрим, умиротворяюще подняв руки, вставая между ними. Всегда герой. – Это просто здание, ладно? – С Джорджем никогда ничего не бывает «просто», - процедил Сапнап и подстегнул Спирит, оставив Джорджа позади, который задавался вопросом, должен ли он чувствовать услышанным или раненым. Сапнап ехал впереди со своим гневом, и все, что было у Джорджа в компании – это бог с весенними глазами, который что-то знал. Он хотел снова почувствовать ту зависть, ту ярость, которую Дрим, казалось, так быстро заслужил, как любопытство Джорджа и доверие Сапнапа. Ему приходилось напоминать себе об этом время от времени. Он впустил Дрима в их жизнь. Теперь встал вопрос о том, что Дрим получит. Он попытался вытащить из себя недоверие. И ничего не обнаружил. – Я полагаю… - пробормотал Джордж, глядя куда угодно, только не на Дрима или на далекую фигуру Сапнапа, – я должен поблагодарить тебя. Дрим напевал что-то себе под нос. – За что? – За спасение Сапнапа, - сказал Джордж. – спасибо. На мгновение воцарилась тишина. А потом Дрим усмехнулся. – Итак, - протянул он, и Джордж услышал улыбку в его голосе, – вот что нужно, чтобы заставить тебя полюбить меня. – Полюбить? - Джордж усмехнулся. – Конечно. Называй это как хочешь, если это осчастливит тебя. – Теперь мне интересно, что нужно сделать, чтобы ты возненавидел меня. При этих словах Джордж наконец взглянул на него. – Мне тоже интересно, - сказал он.

***

Лес ожил с возвращением Джорджа, но он едва заметил это. Все, что он знал – это следовать по дороге домой. На поляне он обнаружил Спирит, пасущегося в одиночестве. Дверь Общественного дома была открыта. – Сапнап? – позвал Джордж, переступая порог, испуганный тишиной, которая последовала в ответ. – Сапнап, где ты? Сумки, которые нес Сапнап, были разбросаны по полу, но не это заставило грудь Джорджа сжаться. В коридоре, прямо напротив двери, висело зеркало Джорджа, так что это будет первое, что кто-нибудь увидит, войдя в дом. Он посмотрел на свое отражение, увидел Дрима, маячащего позади него, и снова позвал: – Сапнап? – Я здесь, - слабо отозвался Сапнап. Джордж ворвался на кухню и обнаружил его сидящим на столе, поджав губы, как он часто делал, когда был вынужден признать, что был неправ. Он прочистил горло, и от этого небольшого движения стол заскрипел под ним. Он встретился взглядом с Джорджем. – Нам нужны стулья, - сказал он, и это было все. Больше сказать было нечего.

***

Они обустроили дом, как и хотел Джордж. Они все еще отправлялись в свои приключения, но каждый раз, когда они возвращались, они возвращались с вещами, которые стоили того, чтобы их украсть: вазы для цветов, подставки для коллекции топоров, луков и мечей Сапнапа, книги, которые выглядели достаточно старыми, чтобы рассыпаться под их пальцами, которые никто из них никогда не захочет читать, карты мира, которые постепенно заполнялись отметками всех мест, где они были. Владелец магазина был не последним из тех, кого они убили. С годами Джордж уже сбился со счета. Это был странный ритуал, к которому все они приложили кровавую руку: с каждой отнятой жизнью это было обещание. «Я убью за тебя, - означало оно с каждым взмахом их клинков, – вот как сильно я тебя люблю». Они все еще участвовали в глупых войнах Сапнапа, все еще дрались со всеми, кто смотрел на них неправильно. В конце концов, они были богами, и им нужно было где-то провести свое бессмертие. Они просто решили провести его вместе, злясь на весь мир и желая выместить это на всех остальных. Сапнап и Дрим были безжалостны на поле боя: солдаты-близнецы прокладывали себе путь сквозь вражескую армию. «Я помогу вам в войнах», - пообещал им Дрим много лет назад, и он выполнил эту клятву дюжину раз, каждое королевство было свергнуто, а каждая империя сожжена дотла – просто еще одно подношение на алтарь бога войны. И Джордж мог сказать, что Сапнап наслаждался этим. И если этого было достаточно для Сапнапа, то этого было достаточно и для Джорджа. Они стояли на волне своей войны, слышали громовые возгласы победителей, стоны полумертвых. Война была всем для смертных. Для Джорджа, Сапнапа и Дрима это была просто еще одна неделя. Они не поднимали головы, складывали свои военные трофеи на Спирит и направлялись туда, куда хотели. Однажды, когда они направлялись в другое место, Джордж спросил Дрима: – Если бы ты только мог спасти меня или Сапнапа, кого бы ты спас? – Тебя, - ответил Дрим. – Вау - Сапнап, ведущий Спирит вперед за поводья, повернулся, чтобы недовольно взглянуть на Дрима. – Ты мог бы, по крайней мере, поколебаться. – Сапнап, ты можешь выжить без меня, - раздраженно сказал Дрим. – Тебе не нужна моя помощь. – И ты думаешь, что Джорджу она нужна? - ухмылка Сапнапа стала дерзкой. – Ты действительно не знаешь Джорджа, да? – Твои слова ранят меня, Дрим, - Джордж драматически положил свою руку на грудь. – Тебе уже следовало бы знать лучше. Как давно мы знаем друг друга? Десятилетия? Со странной улыбкой Дрим сказал: – Может быть, немного больше. – Нет, определенно только десятилетия, - сказал Сапнап, ласково похлопывая Спирита по морде. –Наша дружба примерно такая же старая, как и верный Спирит. – Пожалуйста, не говори мне, что ты используешь лошадь, чтобы измерить, как долго ты меня знаешь. – Когда Спирит умрет, - сказал Джордж, - наша дружба тоже умрет. Таково правило. – Так написано, - Сапнап торжественно закивал, – в великом своде правил жизни. – Какой свод правил? - раздраженно воскликнул Дрим. Джордж встретился взглядом с Сапнапом, сияющим ликованием, и их смех вырвался из них, как у освобожденного узника, наконец-то вкусившего свободу.

***

Было легко забыть, что они жили в чужое время.

***

Он мог точно определить момент, когда что-то пошло не так. Он нашел Сапнапа, лежащего возле дома и смотрящего на облака над головой. Он едва заметил тень Джорджа, склонившуюся над ним, только похлопал по земле рядом с собой и сказал: – Иди сюда. Джордж лег на траву, положив голову Сапнапу на живот. Он мог чувствовать его дыхание: вдох и выдох, вдох и выдох, ровные, как биение его собственного сердца. Деревья, казалось, сомкнулись над ними, закрывая их от солнца, и какое-то время они наслаждались тишиной. Прошло много времени с тех пор, как они были только вдвоем. Это напомнило кое-что Джорджу… – А где Дрим? - спросил он. Сапнап сделал неопределенное движение руками. – Где-то. Вероятно, обещая стае волков свою непоколебимую преданность, если они только будут его друзьями. Джордж фыркнул. – Он больше не в таком отчаянии, теперь, когда у него есть мы. Сапнап усмехнулся. – Да ладно, Джордж. Ты же на самом деле не думаешь, что нас для него достаточно, не так ли? – Ты не понимаешь? Я думал, он тебе нравится. Сапнап долго молчал. – Конечно, я знаю. Он такой... Ну, встреча с ним была похожа на встречу с тобой, я думаю. Я не верю в судьбу, или предназначение, или во всю ту чушь, о которой говорят смертные, но, знаешь, иногда мне так кажется. Как будто мы подходим друг другу. Вроде как ты просто знаешь, когда оружие подходит тебе по весу? – Всегда носи с собой оружие, - сказал Джордж, но не стал возражать. Еще один неопределенный жест руками Сапнапа. – Он подходит нам. Идеально. Ты был идеален. Дрим идеален. Но я не собираюсь обманывать себя, думая, что он не хочет большего. – Большего? - спросил Джордж. – Больше чего? – Не знаю. Просто большего, я думаю. Как будто он все еще что-то ищет, и он оставит нас позади, как только найдет это. – Как в тот раз, когда он оставил меня в пыли, потому что думал, что в каком-нибудь замке спрятано вино. Когда Сапнап заговорил снова, Джордж услышал задумчивую хмурость в его голосе. – Это было не с Дримом. Это были ты и я. – Нет, я мог бы поклясться... – Дрим! - Сапнап сел прямо, случайно сбив с себя Джорджа. Джордж выпрямился, пристально глядя на Сапнапа, прежде чем повернуться туда, где он видел Дрима. Он был готов спросить, где тот был, но при виде его Джордж остановился как вкопанный. Что-то было не так. Что-то было очень, очень неправильно. – Дрим? - Сапнап повторил, на этот раз более осторожно. – Дрим, что происходит? Дрим остановился на самом краю поляны, его лицо было скрыто движущимися тенями. Он прислонился к дереву, его грудь тяжело вздымалась, голова низко склонилась. На протяжении многих лет Джордж видел, как Дрим получал стрелу в плечо, как его отбрасывали боевым молотом, как сражался лицом к лицу с целыми армиями, а иногда и напивался, когда они оба были в настроении. Но он никогда не видел Дрима таким... Разбитым. Когда Дрим наконец поднял голову, Джордж мог поклясться, что его глаза выглядели затравленными. Или дикими. – Он знает, - прошептал Дрим, - и он идет за мной, – а затем он упал на колени. Сапнап и Джордж в мгновение ока вскочили на ноги, бросились к нему и присоединились к нему в тени. – Что не так? - спросил Джордж, кладя руку на дрожащее плечо Дрима. – Кто? Кто придет за тобой? И вот тогда Джордж понял, что Дрим не дрожит. Он смеялся. Это был торжествующий смех, смех человека, который знал, что все части наконец встали на свои места. Джордж и Сапнап встретились взглядами, обеспокоенные и озадаченные. Дрим выпрямился, все еще смеясь, и схватил Сапнапа и Джорджа за руки. Он сжал, достаточно сильно, чтобы причинить боль, и наклонился к Джорджу, пока он не стал всем, что мог видеть Джордж. Его глаза были такими, такими зелеными. – Начало, - прошептал Дрим, его дыхание обдавало кожу Джорджа, – мое начало. Причина всего. Он тоже хочет стать моим концом, Джордж, но ты ему не позволишь, не так ли? – Черт побери, - сердито сказал Сапнап. – Отпусти его. Ты делаешь Джорджу больно. Но Дрим только крепче сжал ее. – Джордж, - сказал Дрим, - Сапнап. Ангел Смерти. Ангел Смерти сейчас придет за мной. Но сначала мы придем за ним. Вы и я. Он улыбнулся, и это была кривая улыбка незнакомого бога, которого Джордж когда-то знал. Но это было неправильно, понял Джордж. В конце концов, он не знал Дрима. Он был непостижим. – Это мы. Всегда мы. Пока чертова смерть не разлучит нас.