Шрамы

      «Единственный паразитирующий источник Чумы в Питере здесь только вы», — раздалось эхом в сознании, и Дракон осклабился. Вот уж никогда бы он не подумал, что Его Золотейшество способно на фразы, достойные низкосортных блокбастеров, где мафия — тако-о-о-ое дурачьё-ё-ё, на которое все насмотрятся, а потом и правда считают, что оно так и в жизни работает.       Спойлер: и близко не стоит.       Дракон проводил взглядом группу зачистки, крутанулся на пятках и посмотрел им вслед, продолжая теперь идти спиной вперёд. Особенно внимание зацепил мешок, куда спрятали труп психа, и наёмник подумал: вскоре Алтан точно даст распоряжение ему и его людям или всё же группе зачистки запаковать «подставное убийство», мол «пал смертью храбрых, сделав всё, что мог, вечные лавры на плечи, клинок — под рёбра» от рук своих же последователей или тех, кто совершил самосуд за государство, и чтобы труп точно нашли легавые. Ибо зачем это всё, если не обнаружат? Ведь шумиха — которая о-бя-за-тель-но последует в СМИ, когда информация о трупе просечётся в Сети — отвлечёт от реальных проблем и займёт многие классы на месяц точно.       «А всё-таки интересно, — подумал Вадим, крутанувшись обратно. — Мальчишка-то долго фразу репетировал?» Тут же возникнувший в голове образ Алтана, стоящего перед зеркалом и репетирующего всё произошедшее, с успехом вытеснил картинки предполагаемого места организации преступления Сергея Разумовского. О последнем Вадим почти и не думал: сдох и сдох, давно пора.       Войдя в помещение, где несколько часов назад завершился разговор, Вадим всё же плечами передёрнул. В его практике были разные задания: от лёгких, почти «белых и пушистых» до таких, где и выжигали, и брюхо резали, и сексуально насиловали предметами, не предназначенными для такого действия совершенно. Но вот сталкиваться с психически больными… Что ж. Век живи — век удивляйся. И некоторое время безумный взгляд, а также речи Сергея (точно ли Сергея?) Вадим будет помнить. Может, будет и в кошмарах сниться? В таком случае придётся этим параметрам встать в очередь.       Обведя взглядом освещённую дополнительными лампами комнату, Вадим прошёл к столу и замер напротив Алтана, таким образом оба повторили занимаемые ими места, лишь на этот раз Дагбаев стоял. Прослеживался в этом какой-то прямо символизм. Вернувшись мыслями к комнате, Дракон постановил: пока группа зачистки занималась трупом, и скорее Его Золотейшество их спровадило, решив побыть немного в помещении, где всё свершилось.       Из ностальгии?       Определённо нет.       За годы работы на Дагбаевых Дракон однозначно понял: оставался Алтан в местах завершения своих «партий» только в том случае, если ему было, что обдумать или… если он не углядел какой детали и старался здесь её найти. А, стоило признаться, партия против Чумного Доктора однозначно вошла в список самых громких и изворотливых побед. Причём «громких» только в пределах клана и того, что совершалось на «теневой арене». Слишком многим, выходило, Алтан облегчил жизнь убийством вернувшегося розыскного психа, потому, естественно, дальше Дагбаев начнёт использовать этот статус как один из козырей для своего бизнеса.       Идя дальше, следовало сказать, что у Вадима только-только начал складываться общий паззл всего произошедшего за эти месяцы и даже использование Олега как приманки — пускай именно Дракон предложил это — сейчас казалось ему подстроенной инициативой Дагбаева. «Слишком много на него перекидываешь», — откликнулось рацио, хотя прямое цитирование древнекитайского трактата в исполнении Алтана определённо впечатлило. А также пролило свет на многие вещи касательно стратагем… Дракон усмехнулся. Ведения «войны» в бизнесе.       Сам по себе трактат несложен, сложно понять его метаморфическую суть и переложить из реалий первого века нашей эры на реалии двадцать первого. Хотя, как там говорил их историк по общему курсу? Менялись только средства, фундаментальная же суть конфликта, стратегий и всех видов потрясений — на то и являлась фундаментальной, что и не менялась. Потому лучшее новое, это хорошо забытое старое.       И всё же… Немногие в возрасте Алтана обращались к такой мудрости древности, более того — понимали её и куда страшнее — применяли с успехом в теневом бизнесе и ради достижения своих целей. «Мальчик с сюрпризами. Каждый раз с новыми», — цокнул в мыслях Вадим и, наконец, соизволил отчитаться:       — Оставил её в помещении. По периметру всё чисто. — Он обратил внимание на Алтана. — Глухомань страшная, потому всё так, как вы говорили: никто ничего не видел и не слышал.       — Хорошо. — Алтан опустил руки на спинку кресла.       Вадим помолчал и решил приглядеться к начальству. Дагбаев медленно водил взглядом по креслам, шашечной доске, особенно задерживался в местах, где осталась ещё кровь Разумовского. Такие вещи, рассуждал Дракон, группа скорее отправит на сожжение, ибо огонь — лучший враг улик, даже если то касалось тел. Только разве что в случае тел необходимо ещё раскрошить кости до пыли.       Свои руки Дракон не стал опускать на кресло впереди: не хватало ещё заляпать кровью почти новую куртку, прошлую он едва отстирал, хотя уже подумывал отправить её также в костёр. «Вот тебе и прелести наёмнической жизни, — протянул он в мыслях устало, припоминая порошки и средства типа антипятина, от которых нос воротило по-страшному, а толку полный ноль, — ни в химчистку, никуда, а трат сколько».       — Вопросы? — Голос вырвал Вадима из почти житейской войны с порошками и пятнами крови. Алтан теперь смотрел на него с лёгкой — скорее усталой — улыбкой на тонких губах. — Мнения? Комментарии?       — Звучите прям как наши преподы на факультете, — язвительно брякнул Дракон, на что Дагбаев только плечами пожал. Всё-таки устал.       «И не мудрено», — вякнуло подсознание. Это Вадим кое-как в машине выспался, а начальство с раннего утра на ногах на официальной работе, потом на складе, через драку на холодном оружии и как добивающий финал — разговоры трёх покалеченных с убийством. «С его-то ногами», — растянул Дракон почти в восхищении: держался Алтан… довольно-таки неплохо и можно было простить проявленную усталую эмоциональность.       Вернувшись к заданному, Дракон всё же опустил голову и чуть прошёл влево, выходя так из-за стула.       — Но да, — проговорил он. — Вопросы всё же есть.       Алтан из любопытства посмотрел на него. Дракон взгляд подметил, однако на этот раз сам помедлил. Пройдя до кресла, где сидела Марго, он рухнул в него и указал кивком на тот, о который опиралось Золотейшество. Последний намёк понял и спорить не стал, вскоре также занял своё место. Для этого правда опёрся сначала руками о стол, благодаря чему Дракон пришёл к выводу, что ноги-то начали долбить.       Вадим, ощущая себя и впрямь как после лекции, с вопросами не спешил. Для начала устроился в кресле удобнее: сполз ниже, вытянул ноги и переплёл руки на животе, уместив локти на подлокотниках. После — вспомнил весь насыщенный день, отбросил те вопросы, ответы на которые подчерпнул в ходе насыщенного диалога между Сергеем и Алтаном, следом — осмотрел помещение и вернул внимание на вновь спокойное непринуждённое лицо Дагбаева. Даже глаза и то не подсказывали, выражая абсолютное «ничего», и тогда средь вопросов наметился победитель.       — Почему вы были так уверены, устраивая эту встречу? — И, памятуя о том, что свой вопрос ещё нужно аргументировать, чтобы заинтересовать отвечающего, пояснил:       — Разумовский дело говорил: в помещении за пределами светового круга можно поместить ещё наёмников, однако вы взяли только меня. И меня же отослали за Пчелой, так оставшись один на один с психом и белой. — Вадим посмотрел на центр стола, где до начала того самого разговора лежал пистолет. — Оружие-то вы и не трогали. Будто были уверены, что ни один из них не выстрелит. Почему?       Алтан улыбнулся в излюбленной манере — уголками, принимая вопрос. С ответом он тем не менее повременил. Сначала изучил Вадима, после — кресло, где он расположился, и поправил:       — Я был уверен в этом. Никто из них бы не стал стрелять.       Дракон хмыкнул — хвалённая самоуверенность, однако. Любопытство это только ещё больше подпалило, и он повторил:       — Почему?       Алтан вздохнул. «Ну не-е-ет, уж потрудись пояснить, мальчик золотой», — растянул Дракон про себя, отлично зная, как Дагбаев не любил всё пояснить, особенно после таких дней, богатых на события и речи. И всё-таки сам Алтан спросил у него о вопросах, Вадим за язык его не тянул.       — С Юлией мы больше года ведём общие дела и многие из них — как ты уже видел — относятся также и к теневой составляющей.       — Она не лезет только в аморальные и полные крови, — подтвердил Дракон, припоминая некоторые из таких дел. — Посчитали, что и здесь обойдётся без убийств? При её-то повреждениях?       Дагбаев мягко — беззвучно — постучал пальцами по столешнице так, что Дракон уловил движение только по напрягшимся мышцам плеч. Обдумав всё, начальство продолжало:       — Риск был, но недостаточный для принятия его к расчёту, — уклончиво согласился Алтан. — Однако во многих даже аморальных делах она предлагала идти по пути меньших жертв.       — Вы её допустили и к таким? — удивился Дракон и припомнил Юленьку, которая побледнела, и которую чуть не вырвало от вида, когда Вадим застрелил выживших после табачки наёмников. Верилось, конечно, в её участие в подобных делах с трудом, а Алтан взял и продолжал подтверждать:       — Чтобы, конечно, проверить. — Вдохнул. — Да и она попросилась, сказала, что возможно предложить альтернативу. И, соглашусь, некоторые соглашения были заключены с наименьшими затратами и не через силовое принуждение.       «Умно», — хмыкнул в мыслях Дракон, не став льстить начальству и озвучивать то вслух. Как-никак силовое принуждение — крайняя мера, требующая постоянной «силовой» поддержки, основанной на вечном страхе. Да и тот же страх мог в какой-то момент отключиться, и у людей наступало безразличие. Это куда хуже. Потому стоило признать, куда более эффективнее, если обе стороны заинтересованы в выгоде. Единственное, не всегда получалось прямо-таки как по учебнику менеджмента.       — Но всё-таки за пистолет схватилась, — напомнил Вадим.       — Я… — Алтан цокнул, привлекая к себе всё внимание наёмника, — здесь я не рассчитал, насколько глубоко мог задеть её Разумовский, — брови Дракон вскинул от удивления, а на губы наползла улыбка.       — Можно ли считать, как признание? — язвительно протянул он.       — Считай, — отмахнулся Дагбаев.       На это Вадим осклабился и вернулся обратно к сути диалога:       — Вы не сразу-то вступились, продолжали сохранять спокойствие. Были уверены, что не выстрелит?       — Здесь… за меня лучше сказала Разумовская, — коротко пояснил он.       Вадим кивнул, припоминая не менее пафосные слова Белой, затем досье на обеих — Марго и Юлию — и дополнил:       — К тому же вашей надо было выпустить пар.       — И это тоже. — Алтан перевёл дыхание. — Если бы я не дал ей возможность высказаться и допытаться до правды, то Разумовская в себя бы ушла, не стала бы идти на диалог. — Дракон мысленно согласился: под дулом — хошь, не хошь — любой почти заговорит. — А Пчёлкина так и не выплеснула боль, сидевшую в ней годами.       — Потому забрали вы у неё пистолет тогда, когда она по наводке Белой увидела психа и… испугалась, — подхватил Вадим, покачав стопами и вспоминая увиденный на лице Юлии ужас. С места над креслом Разумовского эмоции Юли читались почти как на ладони. Дракон чуть прикрыл глаза. — Опасались, что убьёт вместо вас?       — Всё так. В руках испуганного человека оружие и правда могло выстрелить, — почти философски подтвердил Алтан.       Оба затихли. Дракон, продолжая накладывать слова начальства на произошедшее, вскоре постановил: логика прослеживалась, к тому же Дагбаев и впрямь слишком много времени — и тесно — проводил рядом с Пчёлкиной, чтобы знать, как она могла отреагировать.       Принимается.       — А что с Белой? — подтолкнул Дракон к следующей фигуре.       — Госпожа Разумовская также бы не стала стрелять, — более охотно пояснил Дагбаев. — Как помнишь, мы оставили её до начала разговора вместе с Разумовским.       — Без пистолета, — напомнил Вадим.       — Без него, — покорно согласился он в ответ, — однако при желании она могла задушить его.       — Но за это время не произошло ничего, — перехватил инициативу наёмник.       Дракон шумно втянул носом воздух, опустил взгляд на свои скрещенные руки и перебрал пальцами — хорошо. Финт с оставлением наедине Разумовских понятен. Благодаря камерам, какие группа уже скорее всего подчистила и отключила (Дракон бросил мельком взгляд на одну из таких в углу и мысленно удивился — ну надо же, продолжала ещё писать согласно мигнувшим индикаторам), Алтан смог собрать окончательно данные по манере действия и отношений Марго к Сергею, что значительно помогло ему в корректировке и реализации его стратегии. Но девчонка на него даже не смотрела, не реагировала, наоборот, делала вид, что его здесь не было и в помине. Изолировалась, как пыталась дальше на разговоре.       — Дальше вы сказали перед началом при необходимости закрыть ей глаза. Из милосердия? — намеренно ляпнул последнее Дракон, Дагбаев ожидаемо повёлся:       — Нет. Согласно её медкарте, у Разумовской гемафобия…       — Боязнь крови? — Дракон оторопел.       — Верно. Развилась в острой форме после случаев в Венеции и в Сибири…       Вадим нахмурился, забормотав про себя: «Сибирь-Сибирь-Сибирь» Очень много её стали упоминать в ближнем круге, и он пришёл к однозначному решению расспросить у нужных людей, что ж там на самом деле произошло.       — Проходила долгое лечение. Острую форму удалось сбавить, однако фобия осталась.       — И потому вы сказали закрыть ей глаза, чтобы не портить психику, — подытожил Вадим.       — Вести дела удобнее со здоровым человеком, более того теперь наше сотрудничество станет ещё более тесным, — заверил его Алтан.       «О как интересно», — протянул Вадим в мыслях. То, что клан Дагбаевых — да и остальные криминальные авторитеты — не могли подбить клинья к Разумовской и заиметь сильного союзника, не знал только ленивый. Да вот только Белая постоянно давала отворот-поворот, но что изменилось теперь?       А вот что.       Дракон оттянул уголок губ в усмешке.       — Вы лишили её мужа, теперь после нахождения трупа она станет вдовой и наследницей его имущества, которым будет распоряжаться как хочет и когда хочет. — В сознании моментально всплыл разговор с Марго, где та упоминала за юридические подводные камни и игры её, Государства за имущество Сергея. — Тем более теперь она ещё и свидетель, потому будет молчать. Услуга за услугу. Уверены только, что она окажет её в ответ?       — Уверен, — Алтан медленнее моргнул, кивнул и помолчал. Дракона наступившее молчание напрягло, и он уточнил:       — Не поясните?       Алтан мягко покачал головой с коротким:       — Пока нет, — на это мысленно наёмник растянул «лю-бо-пыт-но» и, сощурившись, пошёл с другого фланга:       — И почему на самом деле вы так вцепились в неё?       И уже на это он получил ответ.       — Потому что это выбор сильного союзника. — Снова помедлили. — Я анализировал её партию по возвращению акций в голову и освобождению компании от влияния государства. Более того благодаря Висельской мы теперь знаем, что Вместе будут переносить всю базу на новую структуру, а значит через год или два компания выйдет на передовой относительно-свободный бизнес и будет задавать тон игры в своей сфере. Считай это выгодным вложением, которое окупится в несколько раз больше.       Дракон дёрнул уголком губ — конечно, стоило ли ожидать в случае Дагбаева краткосрочной перспективы? И на этом поле просчитал всё до мелочей, вдобавок — продолжал рассчитывать, хотя… Вадим мельком припомнил, как слышал в разговоре между Их Золотейшествами, что планировалось расширение бизнеса клана. В таком случае и правда нужны были союзники в разных сферах для того, чтобы охватывать коммерческий (и не легальный) сектор «широким фронтом».       К слову о Висельской.       — Что с девчонкой делать будем? Висельской которой.       — Неопределённый элемент, — выдохнул Алтан. — От неё могут быть проблемы.       — Испытательный срок? — пожав плечами, уточнил Вадим.       — Пожалуй, — серьёзно воспринял предложение Дагбаев. — Не справится — устранят.       «Устранят?» Очень любопытная оговорка. Вадим пригляделся к Алтану и уточнил:       — С другой девчонкой?       — Переговорю с ней, как здесь закончу.       — Сами? — вкрадчиво поинтересовался Дракон и поймал на себе ответное внимание Дагбаева.       — Сам. Возьму пару твоих отморозков, их хватит, — пояснил он, на что Вадим кивнул, принимая видимо решение начальства, а сам задумался — нехорошо выходило, подозрительно, на что уже повторно ощетинилось нутро.       «Мгм», — Дракон оставил мысленную засечку и решил вернуться к их диалогу. Прокрутив факты о Белой, он нашёл брешь.       — Всё равно не аргумент против того, что она не взялась бы за пистолет. Просто бы зажмурилась, делов-то, — озвучил Вадим смутившее его, да почти тут же словил на себе снисходительный взгляд.       — Здесь уже помогло сказанное тобой, — пояснил Дагбаев.       Дракон нахмурился, соображая и вспоминая — что конкретно? О Белой он много чего докладывал, включая то, какие разговоры они вели до и после секса, а ещё… Вадим оттянул вниз уголок губ, припоминая, как Алтана очень интересовало то, как разоружал себя. Ну разделся и разделся, чего особенного?       А вот.       Есть.       Понял!       — Она не попыталась ринуться за пистолетом, хотя я чётко дал намёк, куда его отправил, — протянул Вадим и шумно втянул носом воздух.       — Да. А ещё у неё в кабинете вместо пистолета кочерга — любопытный способ защититься от вторжения, не находишь?       Дагбаев и Дракон переглянулись, и мозаика медленно сложилась в голове последнего. Вадим сел ровнее, переместил локти на колени и посмотрел внимательно на Алтана.       — Не говори, что у неё фобия огнестрела.       — Она самая, — подтвердило начальство, на что Вадим отвёл взгляд со звучным цоканьем. — Стоит ей взять в руки пистолет, как они у неё начнут трястись. Потому она — при всём желании — не смогла бы выстрелить.       — А для Разумовского вы поставили меня, — перевёл тему Дракон, осмотрев кресло с отчётливыми кровавыми подтёками на нём. — Потому что он нестабильный элемент, — попытался спародировать голос начальства. — Вот и вся схема вашей уверенности.       Вадим опустил голову, давая возможность мысленным тараканам логики скрепиться в сознании. По мере того, как те приходили в что-то цельное, Дракон обозначил: с такой ситуации и впрямь грех не быть уверенным, и всё же… Даже при таком раскладе оставлять на столе пистолет и надеяться, что из него будет дан единственный выстрел владельцем? Вадим качнул головой: предельно самоуверенно.       — Ещё вопросы? — вкрадчиво уточнил Алтан, на что Вадим цокнул, покачал головой и полез в карман за зубочисткой.       — Нет, — взгляд побежал по помещению и опустился на пачку зубочисток, — определённо нет. — Расправившись с одной, Вадим поднялся на вдохе. — Что ещё нужно?       — Нужно, — ответил Алтан и, поймав заинтересованный взгляд, только тогда продолжил:       — Позови обратно группу, и отвези обратно Разумовскую в её поместье, больше она нам не понадобится. Пока.       Вадим кивнул. Чутьё насторожилось: его не только спровадили по пустячковому делу, но и Алтан предпочёл выбрать наёмников, а не его для допроса Макаровой. Что-то всё же было не так.       — Ещё что? — уточнил почти на автомате, отвернув носки к дверям.       Дагбаев медленно отвёл от Вадима взгляд, осмотрел стол и, возвращая внимание, вдруг проговорил:       — Ещё я знаю, почему ты так интересовался Марго.       «Вот и оно!» — определило моментально чутьё. Внутри на краткое мгновение всё сковало холодом от удивления, но Вадим быстро пришёл в себя: в самом деле, стоило ли ожидать, что при всей полноты информации Алтан не захочет проверить и его? К тому же ту самую информацию об их разговорах, о досье на неё и многие другие вещи Дракон любезно предоставил сам.       — Ну не все же вам в солдатиков играть, — парировал он, не изменив при этом ни тона голоса, ни эмоций. Дракон повернулся к Дагбаеву обратно, склонил голову и улыбнулся.       — Потому и не осуждаю, — заверил его Алтан, но истинное Дракону подсказали глаза — потемнели они, став темного бордово-янтарного цвета. — Хороший воин должен знать, как отступать, даже если об отступлении не заботиться военачальник, — продекларировал он.       Дракон нахмурил брови в снисходительности — очередная древнекитайская вещица, но уже другого трактата и генерала, который выкатил список, каким не должны были быть воины и что должен знать основное об армии генерал. Так вот там «хорошие воины» не должны были в принципе думать об отступлении. Тем не менее парировал Вадим с упором на трактат о стратагемах:       — Тридцать шестая и последняя: бегство — лучшая стратагема.       Глаза напротив задрожали. О, неужели? Как-то странновато, учитывая, что Алтан знал профиль его университета. Не думал, что и впрямь мог применять знания, полученные в ходе учёбы?       «Зря», — рассудил Дракон.       — Как и тридцать первая. Стратагема красотки. — Слабость из глаз пропала. Дагбаев смотрел на него предельно внимательно, а вот Дракон осклабился.       — Сочту за комплимент. Что-то ещё после курьерской работы?       — Нет, — Алтан качнул головой. — На сегодня можешь быть свободен. Завтра получишь деньги за этот контракт, и мы обсудим возможности, какие может предложить мой клан.       — Как будет угодно, — напускно-вежливо ответил Вадим. — Буду ждать сигнала о дате и времени.       Получив в ответ кивок, Дракон направился прочь из помещения и мысленно обрушил на голову Дагбаева несколько матерных слов, хотя — тут же остановил себя Вадим — и плевать.       Вот уж действительно великое пофигистическое и фундаментальнее, чем военные трактаты, которые изучил вдоль и поперёк Дагбаев.       Дракон не обнаружил Марго в основном помещении комнаты, подумал было на побег, тут же отбросил эту идею — уже бы пошла тревога по рациям — и обнаружил девчонку в ванной комнате. Сидела в наполненной ванне, обхватывая руками колени и тыкаясь носом в них же, да судя по отсутствию на зеркале пара и наличию спустившегося холода просидела Белая здесь с момента, как Вадим её оставил.       Но живая, дышала, да и вокруг не оказалось ничего, чем можно было себе навредить, если бы та пыталась. Дракон отмёл эту идею — не стала бы, у Разумовской сын был. Скорее просто пожелала принять ванну, разморило, наступил отходняк, а вылезти сил не осталось. Вот и сидела, дожидаясь непонятно чего, и получила более понятно — кого.       Подперев плечом косяк, Вадим скользнул взглядом по изрытой шрамами сгорбленной спине, выступающим позвонкам и намеренно со свистом изучил комнату. Разумовская дрогнула, разогнулась и накрыла руками лицо. Проявила первичную реакцию, пускай и на шум-скрип двери не колыхнулась. Постановив, что девчонка не сможет сама вылезти — не после таких потрясений, Дракон покачал головой с мыслями «вот и долгосрочная Дагбаевская перспектива», затем сдёрнул с петель полотенце и, подойдя к ней, присел на корточки.       — Вставай, малая, домой отвезу, — пробормотал он и внимательно вгляделся в усталое лицо, стоило Марго отнять от него руки.       Разумовская подняла на него побитый тёмный — слишком тёмный для её бело-серых глаз — взгляд, на что Дракон окончательно укрепился в своих догадках, резко выдохнул и поджал губы. Собственно, следуя шаблонам того же поведения, иначе быть не могло, при её-то фобиях и полном комплекте сопутствующих. Тем не менее в петлю не полезла, истерик не устраивала, просто короткое и полное «выдохлась».       Марго подпёрла рукой висок, хмыкнула и, осмотрев его, протянула тихим надрывным голосом — таким, какой получался после длительных рыданий:       — Какая я тебе малая? — Удивительно, что между «дом» и «малая» зациклилась на обращении.       — Ну для меня малая, — цокнул Вадим. — Не больно ты и старше выходишь. — Оба переглянулись, и глаза напротив даже посветлели. Хороший знак.       — Тогда почему малая? — вяло спросила она.       — Потому что меньше.       «Мастер аргументов», — поддакнуло подсознание, которое Дракон задушил, зато вон Белая хоть улыбнулась, постепенно отмирая. Она прикрыла глаза, вдохнула и увела руку, какой подпирала висок, на влажные волосы. Вадим дал ей ещё немного времени. Марго вскоре завозилась в воде, опустила руки на бортики и затихла, затем втянула голову в плечи и поёжилась. Дракон хохотнул.       — Холодная видать, как рыбёшка. — Вадим резко раскрыл полотенце, осмотрел его и внезапно осклабился. Какое же совпадение! — Вон смотри, как карасики.       Марго метнула на него взгляд, насупилась и пару минут втыкала в синее полотенце, на котором плавали золотые карасики. Дракон тщетно пытался не смеяться и непонятно, от чего хотелось больше: от эмоций Белой или от того, что в чёртовом поместье, сдающимся под тематическую херобору и где сегодня произошло убийство, оказалось полотенце с карасиками.       Поправка: золотыми карасиками.       — Они даже пожирнее тебя будут.       — Какой же ты дурной, — протянула Марго, опуская руки на бортик, ближний к нему и продолжая разглядывать пресловутое полотенце.       — Зато нескучно со мной, — парировал Дракон и словил на себе взгляд снизу-вверх от Белой.       Она затихла, продолжая изучать его уже более свежим отошедшим взглядом. Вадим не мешал, дал ещё немного времени, и Марго этим пользовалась вдоволь, а затем вдруг поднялась, очевидно вкладывая последние силы в руки, качнулась к нему…       «Вот тебе и следующая фаза», — буркнул Дракон, отлично понимая, что следовало за такими паническими атаками, после которых вдруг падала забота со стороны. Потому состоянием он воспользовался, но не так, как планировала Белая: нагнувшись, он тут же обхватил полотенцем девчонку, основательно потянул на себя и, поднимаясь, вытащил её из ванны.       — Я… — выдохнула Марго, приходя в себя и потерянно осматриваясь.       — Да нормально, устала, выдохлась, вот и шалят нервы, — опуская на пол, заверил её наёмник.       — Я правда не знаю, — продолжила она бормотать, — что на меня и…       — Ну как что? Хочется спастись, вот и кидаешься, — заверил её Вадим, кутая в полотенце с золотыми карасиками. «Ну что ж ты будешь делать»... Улыбка так и не сходила с губ. — Но спать я с тобой сегодня не буду. — Поймав на себе острый взгляд и увидев, как очевидная провокация вылилась в покрасневшие щеки, Дракон пояснил:       — Сейчас при таком состоянии только травм добавим, а оно тебе надо? — спросил он и тут же ответил сам:       — Не надо. Потому сегодня по плану дом. Сама оденешься?       — Попытаюсь, спасибо, — Белая перехватила концы полотенца, на что Вадим постановил:       — Хорошо, — выдохнул Вадим. — Как закончишь, так позовёшь. Но только в ванну не лезь, больше вытаскивать не буду, — с ехидцей закончил он и, получив вымученный вдох, направился прочь, да только придержали его за руку.       Дракон остановился, услышал прилетевший в спину медленный выдох и хмыкнул, когда следом за ним донеслось четкое и уверенное:       — Спасибо, что глаза закрыл. У меня…       — Фобия, — перебил её Вадим, отступил немного и накрыл её руку своей, да почти тут же сжал крепче — пальцы оказались ледяные и дрожащие к тому же. — Лучше оденься сейчас, а если захочешь — поговорим об этом в машине. — Услышав в ответ сбитое подтверждение, хотя он и не спрашивал, Дракон хлопнул по ее руке из поддержки и просипел:       — Давай, малая. Не вешай нос и не раздувай сопли. Опухнешь.       И уже на это прилетел назидательный вздох. Марго его отпустила, и Дракон покинул ванную с мыслью, что при такой раскладке следовало не материть Алтана, а даже поблагодарить за очередную точку соприкосновения. «Может, никогда», — выдохнул Вадим, вкладывая обратно зубочистку в рот.