Soft-Girl

—Ма-а-ам! — громко позвала Василиса со второго этажа из своей комнаты, но, спохватившись, что Лисса её банально не расслышит, поспешно выскочила на лестницу. — Мам! — почти рявкнула девушка, когда ещё две попытки быть услышанной не увенчались успехом. Девушка по пояс перевесилась через перила и с ожиданием уставилась на видимый ей кусок паркета первого этажа. Через секунд пять, наконец, его место заняла Лисса Огнева, одетая в чёрный брючный костюм со скрещёнными на груди руками. Её медные волосы были уложены в аккуратную причёску, напоминавшую необычный пучок, в то время как растрёпанные после сна волосы её дочери представляли собой весьма милое гнёздышко. Но заспанной Василиса не выглядела, наоборот, так и пылала энергией перед новым днём. — Ну что ты так кричишь? — покачала головой мама и тут же ахнула, распахнув и без того визуально увеличенные макияжем глаза. — Ты почему ещё в пижаме?! Через пятнадцать минут приедет Эрн! Сейчас же иди приводить себя в порядок! Василиса лишь пренебрежительно отмахнулась от её слов. То что она опаздывает девушка и сама понимала, её интересовало другое. — Мам, где мой гимнастический купальник?! Я уже полчаса не могу его найти! Он мне сегодня нужен. Лисса удивлённо воззрилась на неё, перестав хмуриться. — Милая, зачем он тебе? Твоя гимнастика, насколько я знаю, только завтра! — Очень нужен! — жалобно откликнулась Василиса. — Мам, так где он? — почти взмолилась она. Лисса развела руками. — Мне показалось, его нужно ещё разок постирать, а то он… Василиса, не дав маме договорить, схватилась за голову. — Ма-а-а-ама! Зачем! Он нужен мне сегодня! — Ну, прости меня, — искренне повинилась Лисса, видя состояние дочери. — Я не знала, что он понадобится тебе на день раньше, так бы… — Так! Тогда нужен другой выход! — перебила её Василиса и, как была в ночнушке, со скоростью стрелы слетела на первый этаж, промчавшись мимо Лиссы и уборщицы, через день наведывавшийся к ним в дом. Женщина испуганно от неё отшатнулась, прижав рулон бумажных полотенец к груди. Через миг босые ноги девушки застучали по лестнице, ведущий в подвал, хотя подвалом это помещение с сауной и бассейном язык не поворачивался назвать. Там же стояла стиральная машина и две сушилки, сейчас забитые одеждой. Лисса с запозданием крикнула ей вдогонку: — Василиса! В таком виде?! Папа ещё не вышел! — Что такое? — тут же откликнулся из гостиной Нортон требовательным тоном. — Нет, ничего, — поспешила успокоить его жена, проходя дверьми кухни и через миг оказываясь рядом с ним. Василиса тем временем быстро прощупала и растормошила спокойно ожидавшее процедуры глажки высушившееся бельё и спустя ещё несколько длительных секунд растерянного стояния у одной из сушилок увидела то, что изначально искала. Радостно улыбнувшись, девушка схватила чёрные легинсы и белую майку, и поспешила обратно наверх, находу пытаясь распутать образовавшийся за ночь в волосах колтун. — Василиса! — вновь возмущённо прокомментировала её появление мама, которая уже стояла в прихожей обутая и при всём параде. Нортон, одевавший ей на плечи зимнее пальто запоздало поднял глаза, когда дочь уже успела скрыться за поворотом на лестницу. Её быстрые шаги уже звучали на втором этаже. — Пока мам, пока пап! — когда супруги уже собирались закрыть за собой дверь донеслось до них сверху. Огневы переглянулись и на губах обоих появилась лёгкая улыбка. — Пока, доченька! Прошу, не опаздывай! Эрн ждёт тебя во дворе! — отозвалась Лисса. — До вечера, Василиса! — выразительно вторил ей Нортон, и через секунду послушался глухой хлопок, после которого в дом перестал попадать холодный октябрьский воздух. — Василиса, Вы опаздываете! — на всякий случай, будто дочь работодателей страдала амнезией, через пять минут вновь напомнила девушке уборщица Азалия, остановившись около лестницы. Василиса, уже полностью одетая, в этот момент поправлявшая едва заметные стрелки перед зеркалом, едва сдержалась чтобы не закатить глаза. Но смогла пересилить себя, отложила косметику и, подхватив, портфель вместе со спортивной сумкой, кинулась вниз, пародируя слонотопа из мультфильма про Винни-Пуха. — До свидания! — кинула девушка на ходу, уже зашнуровав ботинки, и, не дождавшись ответа от работницы, вылетела на осеннюю прохладу, чтобы через миг устроиться на заднем сиденье приземистой, но дорогой чёрной инормарки с Эрном в качестве водителя. — Двигай, кэп! — радостная и оттого более раскрепощённая чем обычно скомандовала Василиса, и немногословный мужчина лишь кивнул, молча вдавив педаль газа в пол. Машина мягко тронулась с места, ворота особняка Огневых за ней медленно закрылись. Девушка облегчённо откинусь на мягкую спинку кресла и счастливо выдохнула. Небольшая задержка сегодня не испортила ей настроения. В теле Василисы жило приятное предвкушение, подкрепленное её фантазиями, поэтому девушка едва ли не светилась изнутри, являя собой воплощение маленького рыжего солнышка. Василиса мечтательно улыбнулась и погладила спортивную сумку по глянцевому боку. Для её небольшой задумки оставалось только поговорить с учителем физкультуры, но с этим у неё не должно было возникнуть проблем. Единственная неприятность, связанная с давней противницей, заблаговременно устранена, и можно не переживать на её счёт, как и из-за… Василиса комично мотнула головой. Нет, ей следовало переключиться на более приятные мысли. Точнее, на её постоянные и самые приятные из тех, что вообще когда-либо были в её голове. На мысли о Фэше.

***

Из-за этого дня Фэш переживал не больше чем из-за других. Если он вообще умел переживать по поводу учёбы и всего, что было с ней связано. Единственное, что его грызло, это начинавшая подкрадываться скука. Официальное отстранение подарило ему больше нечегонеделания, чем могло бы. Раньше-то он мог прийти на занятия, едва ему надоедало пинать балду, а теперь же на это ему был назначен официальный запрет. Фэша снова грызла несправедливость. С утра он звонил Нику и проболтал с ним около часа, всё то время пока Лазарев собирался в школу, и Драгоций почувствовал тоску, что не может присоединиться к другу. Лишь в конце, перед тем как парень с нагруженным учебниками портфелем собирался выходить на улицу, Фэш невинным голосом попросил: — Все конспекты? Ник буркнул что-то нечленораздельное, но явно раздосадованное. — Ты сделал домашнее задание, которое я уже тебе отправил? — с проскальзывающим раздражением спросил он. Фэш, лежа на кровати с закинутыми на стену босыми ногами, покосился на кипу тетрадей на столе и раскрытый на середине учебник физики с карандашом, провалившимся в переплёт. — Начал, — уклончиво ответил Драгоций и не соврал. Математические науки улетали с его стола достаточно быстро, в то время как гуманитарные дремали в ящике под ним. Учебник литературы с начала года он вообще не открывал и не собирался. Несчастный Плач Ярославны для пересдачи он нашёл в интернете. Собственно, в учебнике и так была сокращённая версия. Ник вздохнул. — Пожалуйста, за сегодняшний день сделай все задания по максимуму, которые я тебе отправил. И в электронный дневник загляни, тебе полезно будет. Знаешь, какой кайф наконец избавиться от долгов? Фэш приподнял брови в притворном удивлении, зная, что друг его не увидит, равнодушно пялясь в потолок над кроватью. — Когда это у тебя были долги? Не помню такого. — Когда я проболел пару недель в прошлом году. Пропустил все проверочные, которые только мог, — поморщился Ник, распахивая дверь квартиры и оказываясь на лестничном пролёте. — Маргарита Юрьевна меня готова была сожрать с потрохами. На каждом уроке вызывала рассказывать по параграфу, пока я все пропуски не закрыл, — в его голосе послышался застаревший ужас, и Фэш с лёгкостью его разобрал. — Мегера, — вспомнив, хмыкнул он, не жаловавший учительницу истории от слова совсем. И то, что она в начале года в первом же месяце потребовала с них какой-то там доклад было лишь одной из причин. Фэш терпеть не мог фанатиков даже не своих предметов, а чрезмерной строгости. Наверное, поэтому единственными учительницами, которые ему нравились, были учительница французского и английского. Ник вызвал лифт, всё также не убирая телефон от уха, желая втолковать другу хоть четверть здравого смысла. — Фэш, ты с начала года погрязнешь в долгах, плюс, скоро начнётся подготовка к экзаменам. Ты же умный, зачем тебе все эти проблемы? — У меня проблемы, потому что меня не жалует гуманитарная училка, — скрипнув зубами, объявил Фэш, подобрав для Марины Владимировны ещё не самое плохое слово из тех, что крутились у него на языке. Ник покачал головой, уже глядя на своё отражение в зеркале лифта, где по счастливой случайности он оказался один. — Ты не подумал, что это происходит из-за твоего откровенно-провокационного поведения, Фэш? Тебе обязательно всегда давать учителям повод? Парень так и замер, перестав переводить взгляд с одного угла потолка своей комнаты на другой, по его лицу заходили желваки. В присутствии посторонних Фэш умел контролировать себя, но когда его открыто порицал близкий человек, эмоции прорывались в нём с пугающей быстротой. — Я думал, мы закрыли эту тему, Ник, — стальным голосом проговорил парень, почувствовав закипающую злость, поднимавшуюся к горлу. — Нет, мы её не закрывали, — спокойно возразил ему Лазарев, сохраняя миролюбивый тон. — Лишь перенесли на потом. Ты же понимаешь, что я не могу вечно закрывать глаза на то, как ты делаешь себе плохо? — Я, вроде, уже не маленький мальчик, а ты не моя мамочка, — отчеканил Фэш, сохраняя остатки сдержанности, чтобы не повышать голоса. Хоть дома никого уже не было, Селена как обычно уехала рано, начинать кричать на ровном месте ему не хотелось. Это нарушало его негласный договор с самим собой в сохранении равнодушия. Ник смотрел на себя в обшарпанное зеркало лифта так, будто вместо него видел друга и пытался донести до него мысль не только словами, но и выражением лица. — Фэш, — устало выдохнул Лазарев, надеясь, что Драгоций даст ему договорить, прежде чем окончательно рассвирепеет. — Я не могу умалчивать проблему тебе в угоду. Я говорю тебе на правах твоего друга. И я снова повторю, что мне не травится твоя политика, а-ля, «всё равно последний год, со следующего начну учиться и вести себя адекватно», — умело спародировал интонацию Фэша парень. Тот тут же возмутился: — Я не так сказал! — Но что-то в этом роде, — твёрдо стоял на своём Ник, не став делать другу скидку даже на то, что они могут поссориться. — Это совершенно неправильно. Ты никогда не думал, какие воспоминания о себе хочешь оставить другим? Такие, где ты был главным нарушителем порядка, каким пытаешься казаться? Зачем тебе это нужно, не пробовал разобраться? Голос Драгоция задрожал от праведного гнева: — Почему я должен думать о них? Что они сделали мне хорошего, чтобы я пытался им угодить?! — Почему они обязаны делать тебе что-то хорошее, чтобы ты соблюдал правила приличия? — резонно спросил Лазарев, иногда дивясь логике друга. — Мне тоже не все доставляют только хорошие чувства. Например, Ляхтичу с Резниковой я тоже частенько хочу сказать пару ласковых, — с лёгкостью сознался Лазарев, выходя из лифта и направляясь на холодную улицу. — Но это не значит, что я буду демонстрировать свой протест всем. Особенно тем, кто этого на самом деле не заслуживает. — Они заслуживают, — непреклонно заявил Фэш, голосом, по которому было понятно, что он на пределе. Нику пришлось немного сбавить давление. Кто знает, когда он снова решит обсудить эту ситуацию с Фэшем, — лучше не прерывать эту попытку сейчас, когда она, наконец, в разгаре. — Хорошо, — смирился с позицией друга Лазарев, однако в нём возникло непреодолимое желание закатить глаза, что он и сделал, бодро вышагивая по улице в направлении автобусной остановки, где они договорились встретиться с Дианой. Невольно парень время от времени бегло осматривал себя, желая удостовериться, что выглядит подстать всегда неотразимой Фрезер. — Хорошо, — с нажимом повторил Лазарев, давая понять, что они вернутся к этому вопросу позже. Фэш на это лишь раздражённо хмыкнул, резко скидывая ноги со стены и принимая на кровати сидячее положение. — Тогда спрошу так. Есть ли люди, у которых ты хочешь оставить хорошие воспоминания о себе? — с намёком спросил Лазарев, мысленно скрестив пальцы, очень надеясь, чтобы такие люди были. Особенно, одна юная особа с медными волосами, которая, как ему случайно довелось узнать, так удачно влюблена в его непутёвого друга. Удачнее разумеется для него больше, чем для неё, как может показаться со стороны. И к большой радости Ника в трубке на несколько долгих минут воцарилась тишина. Было слышно лишь едва разборчивое шипение сети, которое продлилось и когда Ник отошёл на приличное расстояние от своей многоэтажки, и когда он пересёк одну из трёх улиц на пути к остановке, и когда он уже увидел слегка покосившийся козырёк, от которого прямо на его глазах отъехал автобус. Лишь тогда Лазарев отчётливо услышал, как Фэш сглотнул, и на секунду его пригвоздило к асфальту от удивления. Он не ожидал, что его слова произведут такой сильный эффект, который друг даже не сможет скрыть. — Фэ-э-эш? — вопросительно протянул Ник, не спуская влюблённо-отстранённых глаз с хрупкой фигурки, показавшейся около остановки сразу после отъезда автобуса. — Колись, о ком подумал? И не надо твоих шуточек, что это кто-то из наших милых учительниц. Тебя спалили. Кто пришёл на ум в первую очередь? Диана говорит, самый быстрый ответ — самый правдивый, — с лёгкой душой поделился Ник, сделав стратегическую ошибку. Если Фэш и собирался поделиться с ним какой-то информацией пять секунд назад, то упоминание Дианы отбило у него всё желание рассказать другу правду о своих чувствах. — Да пусть твоя Диана… — гаркнул находящийся на эмоциональных качелях Драгоций, но тут же замолчал, решив, наверное, что не может позволить себе жёсткие высказывания в адрес теперь уже девушки своего друга. Когда он снова заговорил, голос его был уже не таким громким и стал каким-то вдумчивым, не утратив своего огненного возмущения. — … рассказывает что угодно и в любых количествах только тебе. Я всей этой ерундой не интересовался и не буду. Могу только организовать тебе последний мальчишник перед вашей свадьбой, — съязвил Фэш, не зная, как лучше выразить своё негодование, а Ник подавился и закашлялся, никак не ожидая такого резкого перехода. И с ужасом понял, что стремительно краснеет, продолжая смотреть на Диану, находящуюся на другой стороне дороги. Девушка была в своём любимом пальто и берете, который ей жутко шёл, и заинтересованно листала какую-то книгу в руках, пока не задавшись вопросом о местонахождении Лазарева. — И всё же, — с трудом выдавил Ник, всё ещё пытаясь до конца прочистить горло, но продолжавший стоять на своём, — я подумал на правильную девушку? В ответ ему послышалось нецензурная лексика, перемешанная с пожеланиями наилучшего дня, и Драгоций просто-напросто повесил трубку, оставив друга наедине со своими догадками. Впрочем, его уединение продлилось недолго. Диана всё же подняла голову и успешно увидела парня, замершего как дурак на другой стороне дороги и глядящего на неё широко открытыми глазами. Девушка выразительно приподняла брови, закрывая книгу, и улыбнулась, и Ник будто отмер. Поспешив к ней по ближайшему пешеходному переходу, парень с лёгкой грустью подумал, что его очередная попытка наставить друга на путь истинный, провалилась. Но его не могло не радовать то, что последнее слово всё же осталось за ним, как и то, что он был более чем уверен, что знает, о ком подумал Фэш.

***

Однако если бы Ник знал, какой фурор произвела его догадка о Василисе, ему потребовалось бы гораздо больше времени, чтобы оправиться от удивления. Когда Драгоций услышал слова друга, в которых без труда можно было разобрать намёк на конкретного человека, ему показалось, что он падает с большой высоты. Сердце почти ощутимо стукнулось о рёбра, прежде чем провалиться в пятки, и на долгие секунды Фэшу показалось, что он чувствует вокруг себя невесомость вместо прохладного одеяла, на которое упал спиной. Его испугало то, насколько легко Ник обо всём догадался, ни о чём особо не расспрашивая, и то, что раз Лазареву не потребовалось особого труда, чтобы прочесть его самые дальние, самые потаённые мысли, то об этом может узнать кто-то ещё. Кто-то, кто сможет воспользоваться этим в своих целях. Но ещё больше Фэша испугало то, что именно лицо Василисы возникло перед ним первее всех других. Мило улыбающееся, с порозовевшими щеками, обрамлённое прекрасными медными локонами. Парень ужаснулся и даже прикрыл глаза, тем самым сделав образ Огневой перед внутренним взором только чётче и подвижней. Девушка приподнялась на носочки, и он почувствовал мягкость её губ на собственной щеке. Драгоций распластался на кровати, не двигаясь и почти не дыша, всё также не открывая глаз, всматриваясь в девушку. В его животе зародилось что-то тёплое, шуршащее и воздушное, закрутившееся в хороводе, словно листья на ветру, и этот хоровод был для него куда опаснее всех острых приступов боли, которые он уже пережил и переживёт. Только если от жутких спазмов ему хотелось кричать во всё горло и звать на помощь, при приходе этого нового, иррационального чувства, пригвоздившего его к месту, Фэшу хотелось зарыться лицом в подушку, чтобы никто не видел его почти детского смущения, как перед рассказом стихотворения. Поняв, что надолго задержал дыхание, парень вдохнул полной грудью, ещё надеясь, что это хоть сколько-то остудит его эмоции, однако, этого, как он и предполагал, не произошло, и Фэш шумно сглотнул, окончательно выдавая себя перед другом, который тут же завалил его вопросами, на которые Драгоций не горел желанием отвечать. Он не знал, когда решит основательно обсудить происходящее с другом, но это явно произойдёт не сегодня и не завтра, и тем более не сейчас. Как Фэш мог делиться с Ником тем, чего сам ещё не до конца понял? Или же всё он уже давно понял, но отказывался признавать? Мозг парня вскипал, плавясь от размышлений, сменявших друг друга в голове, и всё это время он молчал, навлекая на себя ещё большие подозрения. Из всей той неразберихи, что Лазарев вызвал у него в голове своими провокационными вопросами, Драгоций выловил лишь одну точную мысль — ему легче поделиться с другом своим странным недугом, вызывающим приступы боли, чем обсудить с ним, кому он фактически может отдаться во власть. И хочет этого. Вот теперь, когда новое осознание накрыло его, подобно цунами, Фэшу действительно захотелось кричать и биться головой. Или окунуться в прорубь, чтобы прийти в себя, потому что он уже начинал сомневаться в своей разумности, как-то быстро улетучившейся с началом его общения с Василисой. Как его это тревожило и пугало словами было не описать, тревожило больше чем всё остальное вместе взятое. Сбросив звонок, парень стал методично делать дыхательные упражнения, пытаясь вернуть себе здравый рассудок и вернуться к своему привычному состоянию, но когда ему только-только стало немного легче, странное чувство в животе начало затихать, а мысли приходить в порядок и возвращаться в привычную беспечную колею, — ему написала Василиса. Парень трижды проклял себя за то, что решил прочитать сообщение в ту же секунду. Потому что его сердце совершило предательский и, как ему показалось, ехидный, кульбит, заколотившись, и всё началось заново. Фэш с отчаянием закрыл лицо ладонями, будто это могло ему помочь, и, отчего-то затаив дыхание, начал отвечать на житейское «Привет) как дела?» «Ужасно, — пространно подумал Фэш, медленно печатая на клавиатуре телефона, — меня пугает моё моральное и физическое состояние. Кажется, мне пора в лечебницу». Но написал он Василисе диаметрально противоположное, от сотрясающего его пальцы и раздражающего волнения допустив опечатки. «Доброн утро! Всё зашибенно, лежу в кварти и ничего не жалею», — дописал и тут же отправил он, в следующую секунду несдержанно выругавшись и начав редактировать текст. Но Василиса тут же прочитала и с беспокойством спросила: «Точно?» — Фэша как-то неестественно тронуло её сообщение, словно он мог услышать взволнованный голос и увидеть лицо, и парень сжал пальцами переносицу, вобрав полные лёгкие воздуха. «Не надо быть такой милой и доброй, — мысленно взмолился он. — Не надо относиться ко мне так хорошо, Василиса! Не застревай у меня в голове…» Он знал, о чём думал. Ассоциация с ней, возникшая перед его глазами, в очередной раз жестоко подтвердила для самого Фэша, что он не ошибался в своих догадках, и девушка действительно глубоко запала ему в душу. Но он, как никто другой, точно знал, какую цепочку проблем это за собой повлечёт. Он знал себя и свой трудный характер, как и то, что если ему становился близок человек, он никогда и ни с кем не захочет его делить и будет требовать его самоотдачи и внимания. Так было с сестрой, родителями и в какой-то (слава Богу не такой сильной) степени и с лучшим другом. И что-то ему подсказывало, с понравившейся девушкой собственничество только гипертрофируется, и он ничего не сможет с собой поделать. Далеко не каждой могут понравиться такие отношения, особенно, если учесть, что Фэш не мог точно знать, по какой причине Василиса обращается с ним. Несмотря на излишнюю самоуверенность, всегда жившую в парне, сейчас, когда дело коснулось романтики (Драгоция даже передёрнуло от этого слова) он сомневался, что она хорошо относится к нему из-за симпатии, а не из-за простой жалости. Его проверка в парке и все наблюдения так и не смогли дать ему точного ответа. Девушка со всеми вела себя приветливо и мило, и особых отличий в своём отношении Фэш не видел. А даже те, которые видел, заносил под знак вопроса. Проще говоря, ему слабо верилось, что Василиса обратила на него внимание как девушка на парня, а не как образцовая личность на нарушителя порядка, которого надо исправить. Однако в нём теплилась надежда, в том своём виде, — взаимности, — какой пригодился ему, наверное, в первый раз в жизни. «Точно», — медленно напечатал парень, следя за тем, чтобы клавиши не путались под его пальцами. Возможно, Василису не удовлетворил такой ответ, тем более, присланный без смайликов и радостных скобочек, но больше спрашивать об этом девушка не стала, отчего Фэш невольно почувствовал облегчение. «Хорошо) Я чего пишу-то.. — прислала Огнева, и голос внутри парня съехидничал: «А я говорил! Как же, будет она тебе просто так писать! В первый раз из-за Захарры, потом экзамены, какие у тебя предметы, а всё остальное это так, к слову пришлось! А ты всё выдумал и обрадовался, дурак!» Фэш без труда прогнал бредовые мысли, не пойми как проникшие в голову и сосредоточился на последних сообщениях Василисы. «Я сегодня выступлю на физкультуре с гимнастическим номером. Вообще я давно хотела, меня просили, но ты меня смотивировал, я, наконец, решилась, — будто в оправдание написала девушка. Фэш весело хмыкнул, довольно улыбнувшись, и заставил себя подумать, что это что-то да значит, подкормив свою надежду. Которая вспыхнула яркой свечой при следующем сообщении: «Ты придёшь?» В этот момент парню захотелось оказаться в кабинете директора и высказать ему всё негодование, которое он почувствовал в тот момент, когда, как он сам считал, получил несправедливое наказание, запрещающее ему посещение школы на наделю. Но вместо всех огорчённых слов, которые тут же родились как оправдание на его языке, Драгоций написал простое: «Я постараюсь) во сколько? Говори сразу, мне нужно прикинуть время» И девушка назвала пятнадцать минут до окончания второго урока физкультуры. Фэш отправил радостный эмоджи, почувствовал внезапное удовлетворение.

***

Василиса улыбнулась совершенно счастливой улыбкой и довольно откинулась на спинку заднего сиденья, прикрыв глаза. Машина уже почти подъехала к школе, оставалось меньше трёх минут до знакомых ажурных ворот, открытых только перед началом уроков и ближе к вечеру, но девушка не обращала на происходящее на улице никакого внимания. Всё её мысли были поглощены телефоном, нагревшимся в её руке, и тем, с какой охотой и быстротой Фэш отвечал на её сообщения, заставляя взлетать к Седьмому небу от счастья. Глупо улыбаться и хихикать, с жадностью вчитываясь в каждое слово, сколько бы коротких и длинных переписок у них уже не было. Эрн время от времени странно косился на дочку работодателей в зеркало заднего вида, когда Василиса особенно несдержанно смеялась, но в лице не менялся и вопросов тем более не задавал. Девушка могла по пальцам пересчитать, сколько раз в жизни слышала голос немногословного водителя. Но его внимание совершенно не трогало Василису, опасаться ей было нечего. В конце концов, она могла просто смотреть что-то забавное в телефоне. И неважно даже, если Эрн может догадываться, что это «что-то» очень важно для неё. Каждый раз когда Огнева решалась писать первой и ей удавалось пересилить себя, она мысленно ставила в честь себя памятник, как девушке, сумевшей переступить через «капец, я навязчивая», — и она очень надеялась, что со временем она сможет делать это, прилагая куда меньше усилий. Но пока каждая её удавшаяся попытка сопровождалась бурными восторгами, которые Василиса усердно прятала от окружающих, мысленно ликуя. В этот раз она смогла побороть себя лишь когда они проехали больше половины пути, но девушка всё равно посчитала себя героиней, ведь, несмотря ни на что, она сделала это. И удачно. Фэш прочитал её сообщение спустя несколько секунд, как она его прислала, и ответил, правда, так будто, стоял на морозе и не чувствовал пальцев. Однако Огнева решила не уделять этому много внимания, перейдя к настоящей причине, по которой написала ему, прекрасно осознавая, что это лишь очередной предлог связаться с любимым парнем хоть как-то. Василиса ведь и всю эту заварушку с гимнастикой затеяла только потому что услышала в его голосе искренний интерес и желание увидеть, как это происходит. Ей не нужны были восхищённые взгляды одноклассников и ребят из параллельного, похвала учителя, и видео в интернете, которые наверняка появятся после урока и со всех ракурсов. Ей нужна была лишь причина привлечь его внимание, предлог, чтобы он просто смотрел на неё. И, кажется, она почти в шаге от этого. Несмотря на людей, которые могут попортить ей из-за этого кровь. Василиса открыла глаза, почувствовав в душе застарелую горечь, и всё же посмотрела в окно, пытаясь отвлечься от мыслей, которые так неудачно переметнулись с Фэша на старых и недобрых знакомых, и повернулась к стеклу ровно в тот удачный момент, чтобы увидеть впереди машины неспешно идущих по тротуару Ника и Диану. Глаза Огневой тут же радостно вспыхнули и она спешно протараторила, хватая портфель и лежащую на коленях спортивную сумку: — Остановите здесь, пожалуйста! — Эрн беспрекословно подчинился, и машина резко встала. Он не стал перечить и возражать, ссылаясь на веления Нортона, ведь школа уже была прямо перед бампером машины, всего в нескольких метрах, и девушка явно собиралась бежать по направлению к ней. Василиса подхватила вещи и выскользнула с заднего сидения на улицу, тут же устремляясь к подруге с её парнем, бросив водителю пожелания хорошего дня. Тот лишь кивнул ей в ответ и дал задний ход до перекрёстка, на котором смог бы развернуться, и быстро скрылся из вида. А радостная Василиса успешно добежала до Дианы с Ником, заранее оповестив их о своём приближении топотом ботинок по асфальту. Девушка с парнем, держащиеся за руки, спешно обернулись к ней, и одновременно поздоровались, не отпуская друг друга. Запыхавшаяся Огнева затормозила перед ними и, задыхаясь, поприветствовала обоих, едва не выронив спортивную сумку, соскользнувшую с плеча. Ник тут же ловко её подхватил и больше не отдал, поступив как настоящий джентельмен, чем заслужил одобрительный взгляд своей девушки. Василиса заметила, что подруга поменяла свой похожий на рабочий портфель на среднестатистический школьный, белый с голубую клетку, висевший на её спине. Огнева подозревала, что Фрезер сделала это намеренно, чтобы освободить руки Ника, скажем для, кхм… объятий. Лазарев приветливо улыбнулся Василисе. — Ну ты и бежишь, я сначала подумал, что это Фэш, — признался Ник, и хотя тут было очевидно, что он имеет в виду её топот, упоминание Драгоция растрогало Василису. А вот Диана наоборот многозначительно вздохнула, покачав головой. — Как дела, Василиса? — мягко спросила Фрезер и также мило улыбнулась, походя на нежный цветок, не способный жестко отчитывать и повышать голос. Огневой показалось, что рядом с Лазаревым подруга будто размякает и становится лояльнее к окружающим, которые ей не нравятся. Наверное, это было связано с терпением Ника к лучшему другу, в которое он её постепенно посвящал. Василиса вдруг подумала, что такими темпами, как бы парадоксально это не звучало, подруга будет знать о Фэше больше чем сама Огнева, и ей тут же захотелось это исправить. — Всё хорошо, Диана, — спешно отозвалась Василиса, глядя при этом на Лазарева с большим нетерпением, будто ожидая, когда он сам поймёт, что её волнует. Но непонятливый Ник лишь с удивлением смотрел на неё в ответ. Василиса тяжело вздохнула и пошла в сторону школы, сама встав с другой стороны от парня, чтобы им было удобно разговаривать. Лазарев вновь поудобнее перехватил ладонь Фрезер и неспешно повёл её рядом, украдкой поглаживая большим пальцем тыльную сторону её руки, заставляя девушку кротко улыбаться. — Ник, как дела у Фэша? — требовательно спросила Василиса, что, собственно, было ей несвойственно, особенно, когда дело касалось чего-то личного другого человека, но сейчас девушка была на редкость возбуждена, ещё не отойдя от своей смелости, и поглощена радостным фантазиями, чтобы задуматься о такте. И Ник, словно, наконец, поняв её состояние, не стал это как-то комментировать, а Диана была слишком поглощена самим Лазаревым, чтобы сделать ей замечание. Ник многозначительно покачал головой, словно о чём-то вспомнив. — Только сегодня утром разговаривали совсем недавно, он злился из-за отстранения и уроков, которые по чьей-то ужаснейшей ошибке он вынужден делать, — веселясь сказал парень, и на первый взгляд могло показаться, что он публично осуждает друга, но в его словах был другой смысл, который Ник тут же, не скрываясь озвучил: — Василиса, может, ты наставишь его на путь истинный? Я уже устал подбирать слова. Попробуй ты заставить его сделать хоть что-то, что просит от него школа. Я буду тебе очень благодарен, как и сам, Фэш, вот увидишь. Огнева распахнула глаза от удивления, а Диана наконец, будто бы пришла в себя, и в её глаза вернулся знакомый огонёк рациональности, сумевший пробиться сквозь привязанность к Лазареву. Фрезер моргнула, словно возвращая себе хорошую видимость и заглянула парню в лицо. — Ник, что ты такое говоришь? Почему это должна делать Василиса, а не твой друг сам? Парень горестно вдохнул, словно на него разом навалились с все невзгоды этого мира. — Потому что сам он, как видно не в состоянии, — с грустью поведал он, вспоминая все свои отчаянные попытки, достучаться до друга, все как одна обернувшиеся пеплом. Василиса сглотнула и провела по лицу ладонями, сказать, что она была ошарашена — ничего не сказать. — По… почему ты решил, что у меня получится? — от волнения запнувшись, не сразу смогла выговорить девушка. Теперь она шагала медленно, словно в прострации, и Диане с Ником, и так впервые за долгое время не спешащих в школу, даже пришлось приноравливаться к её темпу. — На это есть несколько причин, — подбирая слова, произнёс Ник. — Во-первых, ты благоприятно влияешь на всех людей, у тебя притягивающая аура ненавязчивой порядочности, — несколько завуалированно выразился парень, но Огнева поняла, что он имел в виду. Она никого никогда не заставляла быть послушными и не порицала тех, кто не хотел ими быть в отличии от Дианы. Кажется, Фрезер тоже об этом подумала, потому как её взгляд стал задумчивым, а после вновь прояснился, и по нему было понятно, что изменять свою политику она не намерена. Тем более, что горящий взгляд Лазарева, который он время от времени бросал на неё ничуть не затухал. — Во-вторых, я точно знаю, что для Фэша ты хочешь самого наилучшего, — кашлянув и отведя глаза от Дианы, произнёс Ник, и Василиса тут же стала пунцовой, не сумев контролировать себя. Диана тяжко вздохнула, словно ещё не до конца смирилась с чувствами подруги к Драгоцию, но ничего не сказала. — А в-третьих, — тут парень почему-то резко смолк, задумавшись, и в его голосе послышались странные нотки, похожие на те, когда человека застигают врасплох, и он спешно оборвал себя: — А остальные причины я пока оставлю при себе. Прости, Василиса, но это не моя тайна. Огнева лишь кивнула, скрывая своё разочарование, и глубоко задумалась о чём-то своём, замолчав на всё то время, что они шли до школьных ворот и по территории до самого входа. — Народ, — вдруг произнёс Ник, посмотрев на наручные часы, когда они неспешно вплыли в главный холл, пройдя турникеты. — А урок-то уже пять минут как идёт… Диана так и подскочила на месте, отпустив руку парня и спешно сверившись со своим измерителем времени. Девушка моментально поменялась в лице, став крайне обеспокоенной и даже нервной. — Василиса, — кинула она взгляд на замершую в ожидании подругу. — Мы опаздываем на тест по географии, ещё секунда промедления и нас заставят показывать все горы на карте Мира, — кстати вспомнила она суровые виды наказания Аллы Константиновны и схватила подругу за руку с явным намерением утащить её вслед за собой. Но в последний момент притормозила, чтобы поцеловать на прощание Лазарева и забрать у него спортивную сумку. После чего девушки умчались по лестнице, а Ник, проводив их взглядом, снял с плеч портфель, чтобы запихнуть туда куртку, ибо времени зайти в раздевалку перед историей у него уже не оставалось.

***

Выбегая из кабинета географии, стремясь как можно скорее попасть в раздевалку, чтобы переодеться к физкультуре, Василиса никак не ожидала столкнуться нос к носу с Ляхтичем. Ну как, нос к носу, вообще-то он был почти на голову выше неё, и если с Ником, который был с Маркусом примерно одного роста, это дарило Огневой ощущение надёжности, то в случае с этим парнем Василиса испытывала лишь отрицательные чувства. Его преимущество в силе угнетало девушку. Она в целом считала несправедливостью то, что такие люди, как Ляхтич имеют эту власть над теми, кто слабее, однако задумываться над мировым неравенствам в ту секунду ей не приходилось. Девушка испытывала к Марку какой-то иррациональный страх и сторонилась его с начальной школы, и она тоже была в числе тех, кого весьма огорчило известие, что Ляхтич остаётся ещё на год и автоматически попадает в её параллельный класс. Даром, что таскается в школу при всём выглаженном дресс коде, — умнее и нравственнее его это не делает ни на йоту. Скорее придаёт его облику только больше гнили, как считала сама Василиса, тут же смерившая Ляхтича внимательным взглядом, стоило его худощавой, но от этого не менее физически-сильной, фигуре вырасти перед ней. Парень уже был облачён в спортивную форму ( и когда только успел после нулёвки?), причём какую-то абсолютно несуразную, как тут же отметила девушка, состоящую из фиолетовой худи с непонятными для Василисы принтами в виде каких-то персонажей, сильно поношенных футбольных бутсов, из белых превратившихся в грязно-серые, и коротковатых для него бледно-зелёных штанов, из-под которых торчали совершенно отвратительные ярко-розовые носки. Василиса едва удержалась, чтобы не скривиться. Ей категорически не нравилась мода на эти носки у парней и Огнева с большим нетерпением ждала её окончания. Если некоторым эти вещи и шли, что девушка могла признать, то на Ляхтиче вкупе со всем остальным они смотрелись как седло на корове. Его пепельные волосы, неопрятно падающие на лоб и проявившаяся на щеках инфекция также не добавляла оптимизма. На ум ей тут же пришёл Фэш. Она не помнила, когда он в последний раз соблюдал дресс код, но его одежда всегда сочеталась между собой и не выглядела как костюм клоуна-дальтоника. Василиса прекрасно помнила, во что он был одет на Первое сентября, когда она безвозвратно влюбилась. Девушка напряжённо смотрела на Марка, намеренно перегородившего ей дорогу, и хмурилась. Одной рукой она незаметно для парня вцепилась в лямку портфеля, стараясь скрыть свою нервозность в его присутствии. Ляхтич гадко улыбнулся, обнажив верхние ряды белых зубов, показавшийся ей через чур заострёнными и будто вставленными в треугольные дёсна, и Василиса задалась вопросом, почему некоторые её знакомые девушки называют его улыбку голливудской и очаровательной, — Огнева сама слышала подобные комментарии от отличницы Ульяны из параллельного, — ей эта улыбка всегда казалась отвратительной. — Стой, Огнева, — развязным тоном велел Марк, и Василиса мысленно скептически хмыкнула. Будто она не остановилась до его распоряжения, чтобы не упасть ему в загробастывающие объятия. — Стою, — равнодушно отозвалась девушка, унимая свой внутренний страх. И почему проход от класса географии мимо физического класса к коридору не сделали более широким?! Сейчас она как никогда почувствовала этот недостаток строительства. Диван, занимавший всю стену по её правую руку тоже не добавлял места. В их школе было несколько таких узких пространств. Ученики пихались, протискиваясь мимо них, но пока ничего не говорили парочке, застывшей на проходе, что Василису почти разозлило. Почему, когда надо у всех острые языки, а когда действительно нужно их вмешательство, все куда-то прячутся? Огнева подумала, что сейчас Марк в лучших традициях американских фильмов начнёт выспрашивать у неё про Драгоция, назовёт её его подружкой, из-за того, что девушка заступилась за него, и ехидно поинтересуется, куда же тот пропал с пятницы, но, как оказалось, это было слишком предсказуемо, чтобы в полной мере стать правдой. — Ты же отличница по гео? — неожиданно спросил он, сделав какое-то странное мучительное выражение лица, приподняв брови домиком и поджав губы, слегка округлив глаза. От удивления первые секунды Василиса просто молча разглядывала его, оценивая впервые увиденную эмоцию, а после с промедлением ответила: — Хорошистка, а что? Марк будто бы обрадовался и натянуто ей улыбнулся, изобразив фальшивое облегчение. — У тебя же есть последняя контурная карта? — Василиса молча кивнула, скептически глядя на это представление. Марк сложил руки в молитвенном жесте. — Дашь списать по-братски? Такого от Ляхтича девушка точно не ожидала. Во-первых, они крайне редко разговаривали, одинаково не замечая друг друга, что Василису более чем устраивало; во-вторых, ничего товарищеского и тем более дружеского и родственного из этого следует, что не было. Огнева вообще его боялась и мечтала, чтобы он смылся из школы как можно скорее. Поэтому девушка не то что давать ему списывать, даже здороваться с ним отказывалась, и нельзя сказать, что это было только из-за того, что Марк был врагом Фэша. Василиса изобразила смущение напополам с неуверенностью, боясь просто послать Марка куда подальше. С него станется и ударить. — Понимаешь, её ещё не проверили… я не уверена, что она до конца правильная. В общем, тебе лучше попросить у кого-нибудь другого. — У кого другого, Огнева? — поменялся в лице Ляхтич, который заводился с пол-оборота, в его голосе появилась сталь. Если злость Фэша казалась ей безопасной, в чём-то даже благородной, то от Марка так и веяло неудержимой агрессией, пахнувшей насилием. Девушка сделала незаметный шаг назад. — Никто не даст. У твоей подруги, что ли, просить? — ухмыльнулся он, наверное, имея в виду Диану, которая как раз появилась за спиной Василисы. Она задержалась в кабинете, обсуждая новую презентацию с учительницей, которая ставила за них дополнительные, чаще всего отличные, оценки. Фрезер подоспела как раз вовремя, чтобы услышать слова Марка. Она подхватила Василису под руку в знак поддержки и с вызовом уставилась в почти чёрные глаза парня, так, как боялась делать Огнева. — Ко мне даже не подходи, Ляхтич, и от Василисы держись-ка подальше, — предупредила его Диана. И уверенно заявила, начав протискиваться мимо него и ведя за собой подругу: — Мы друг друга не знаем. Но Марк не мог их так просто отпустить после этих слов. Его лицо исказилось ещё больше, в глазах мелькнуло бешенство и он схватил Диану за плечо, сильно стиснув. Девушка от неожиданности вздрогнула и поморщилась, выпуская Василису и жестом веля ей отойти подальше. Огнева сделала несколько машинальных шагов вперёд и со страхом в глазах обернулась к подруге и Марку, сверлящих друг друга презрительными взглядами. — Сейчас же. Отпусти. Меня, — медленно и с расстановкой произнесла Диана, чеканя слова, казалось, ничуть не испугавшись, лишь прийдя в глубокое возмущение и праведный гнев. Марк лишь гадко улыбнулся, на этот раз Василиса со всей справедливостью могла так считать. — Я же по-человечески попросил, Фрезер, зачем надо было грубить? — обманчиво миролюбивым тоном сказал он. — И я ничего не делаю, просто придержал тебя, чтобы ты не ушла от ответа. Диана дёрнула плечом, попытавшись освободиться от его руки, но парень лишь сильнее сжал пальцы на её плече. Судя по лицу девушки, ей стало больно. — Главное, чтобы ты потом не ушёл. От ответственности, — зло выговорила Фрезер, и в этот момент между ними встала Василиса, с силой вцепившись в запястье Ляхтича. Тот даже не вздрогнул, покрасневшее лицо Огневой оказалась совсем близко от него, и девушка, не сдержавшись, скривилась будто стояла рядом с кучей отходов. По лицу Марка заходили желваки. — Сейчас же отпусти её! Ты что творишь? — закричала Огнева, с силой пытаясь оторвать парня от подруги, но Марк вцепился в Диану будто бульдог. Наверное, из вредности и уязвлённой гордости, чем с какой-то определённой целью. Ученики, уже стоявшие около кабинета физики и ожидавшие начала урока с интересом на них косились, но не более. Кажется, пока не было серьёзных действий, никто не собирался вмешиваться. Василису это разозлило ещё больше. Она ударила Марка по руке, но это не возимело никакого действия, лишь сильнее его взбесило. — Полегче, Огнева, — сквозь стиснутые зубы пригрозил он. — Я же и ответить могу. — Мне ответь, — вдруг появился рядом с ними Ник и одним резким движением убрал руку Ляхтича от Дианы, мигом заслонив обеих девушек спиной. Василиса, последние две минуты напряженная как пружина, с облегчением выдохнула. — Ты что себе позволяешь, Марк? Совсем остатки серого вещества потерял? — лучась праведным гневом выпалил Лазарев, сжимая кулаки. — Ты почему к девушкам пристаёшь? Марк посмотрел на него с такой ненавистью, какой в лучшем случае удостаивалась враги, вырезавшие всю семью главного героя в боевиках, но набрасываться с кулаками сразу не спешил. Держал в голове, что драка при свидетелях с предварительный перепалкой ему с рук не сойдёт. — Что ты замолчал? — полюбопытствовал Лазарев, короткие волосы которого даже слегка приподнялись со лба, так он был взбудоражен. — На равных по силе кишка тонка нападать? — Ты… — начал было Марк, наконец, собравшийся достойно ответить заступнику, но его перебил ещё один знакомый голос. — У него извилина тонка и единична, мозговая, — со знанием дела объявил от двери в помещение, где были расположены географический и физический класс, Фэш и тут же направился к другу, с явным желанием присоединиться к дискуссии. Ученики перед ним услужливо дали ему пройти. Глаза Василисы против воли радостно засияли, девушка заулыбалась, будто к ним приближалось настоящее солнце, а не обыкновенный парень, которого она видела почти каждый день. Диана же наоборот подозрительно на него уставилась, зная наверняка, что подобные разговоры между Ляхтичем и Драгоцием заканчиваются рукоприкладством. — Ты, придурок, — как по заказу взорвался Марк, окончательно выйдя из себя по приходу главного соперника. — У меня из-за тебя было подозрение на сотряс первой степени, идиот! Ещё бы немного и ты бы радостно отправился со всей своей семейкой за черту города. Вставший напротив него в шаге от соприкосновения Фэш, беспечно засунувший руки в карманы ярко-синих джинс, улыбнулся Ляхтичу почти с сочувствием. — Ты не знаешь и трети моей семьи, Марчик. А я не знаю, каким Богом надо быть, чтобы подписать себе сей смертный приговор, поссорившись хотя бы с одним из нас, — то ли блефовал, то ли говорил всерьёз Фэш, да только его оппонент будто бы присмирел после этих слов и перестал так активно брызгать во все стороны слюной. Василиса с интересом вслушивалась в слова Драгоция, пытаясь понять, так ли её собственный отец поступил ужасно, что всё же допустил конфликт с Диаманом. Ник всё также, стоявший перед ней и Дианой, сильнее напрягся, и Огнева подумала, что ему наверняка известно больше кого-либо. Василиса вдруг испытала чувство дежавю, не так давно она тоже пряталась на спинами Ника и Фэша, и вот история снова повторяется. — Прикрываешься богатыми родственниками? — ехидно спросил Марк, который тоже что-то знал о семье Драгоция. Тот не изменился в лице, сохраняя всё то же спокойно-насмешливое выражение. — Ты первый упомянул мою семью, — резонно проговорил Фэш, придав голосу глумливую нотку, которой владел едва ли не в совершенстве. Василиса и опомниться не успела, как Марк замахнулся на него под дружный вздох собравшихся, но повторной драки, которая явно обернулась бы для Фэша чем-то большим простого отстранения, не произошло. Ник, тоже прекрасно знавший, чем чревато происходящее, быстро сориентировавшись, перехватил запястье Ляхтича и прижал к его собственному телу, потеснив того к стене. — Прекратите немедленно! — велел Лазарев, обладающий достаточной физической силой, чтобы удержать Марка на месте и не дать ему вырваться из его хватки. — Вы с ума сошли! — пылая негодованием, перемешанным с беспокойством и злостью обернулся Ник к другу, успевшему принять оборонительную позицию. — Вас обоих вышвырнут из школы за нарушение дисциплины! Успокоились оба, иначе я лично иду к директору, — пригрозил Лазарев, и, должно быть, парни услышали в его голосе искренность и серьёзность, потому что Марк перестал дёргаться, словно бабочка на булавке и глубоко вдохнул воздух, желая успокоиться. А Фэш медленно опустил руки, расслабив плечи, и из его глаз исчез опасный огонёк. Только после этого Ник медленно отпустил Марка и отошёл от него на насколько шагов, тут же перехватывая Фэша и многозначительным толчком в плечо отправляя его на выход из «игровой», направляясь следом. Девушки одна за другой пошли за ними, не говоря ни слова. Ляхтич так и остался стоять возле стены, сверля их спины ненавидящим взглядом и почти физически трясясь от едва сдерживаемого бешенства.

***

— Дегенерат. Кретин. Придурок. Олигофрен. Урод, — без запинки перечислял Фэш синонимы, которые, как он считал, характеризовали Марка, будто забыв, кто находился с ним рядом, пока они своей дружной компанией шли по направлению в спортивный зал, находящийся в другом корпусе, через коридор от этого. Здесь было пусто, до урока оставалось меньше трёх минут, но на физкультуру ребята всё равно не торопились, хотя всем (кроме Фэша) ещё нужно было переодеваться. Фрезер с Лазаревым шли чуть спереди, Драгоций с Огневой слегка отставали. Диана выглядела так, будто только что выбрасывала просроченные продукты, морщилась и молчала. Василиса с каждым словом всё больше напрягалась, словно перед прыжком. Ник просто шагал рядом, обнимая Диану за плечи, и его лицо казалось бесстрастным. — Маразматик, идиот, больной на голову, — продолжал Драгоций спокойным голосом, засунув руки в карманы, хотя по интонации могло показаться, что он загибает пальцы. — Фэш, да хватит уже, — не выдержала Диана, но парень её то ли не услышал, потому что попросила она на редкость тихо, то ли решил проигнорировать. В следующих его оскорблениях была задействовала нецензурная лексика. Ник сжал челюсть. Василиса в неожиданном порыве тронула Фэша за плечо, тот моментально запнулся, замолчал и внимательно посмотрел на неё. Девушка неслышно сглотнула. — Фэш, не надо матом, пожалуйста, — очень вежливо, почти ласково попросила Огнева. — Он не стоит твоего внимания, — имея в виду Марка сказала она, искренне так считая. Такой как Фэш должен не замечать таких как Марк, — давать им то, что они заслуживают. Драгоций несколько секунд не спускал с неё взгляда, а затем, будто обдумав всё, виноватым тоном произнёс: — Прости, Василиса. Ты права, — и мило улыбнулся. Огнева с одобрением улыбнулась ему в ответ. Диана подавила в себе желание развернуться на девяносто градусов, чтобы посмотреть, какая муха укусила Драгоция, что от него впервые за девять лет можно услышать такие слова. Однако она ограничилась взглядом полным недоумения, которым обменялась с Ником. Тот почему-то ей подмигнул и усмехнулся. Для него подобные высказывания тоже стали сюрпризом, однако вызвали целую лавину положительных чувств, на душу словно накинули приятную заживляющую ткань. И недавний случай быстро отошёл за задний план. — Ты как сюда попал? — с любопытством спросил друга Ник, слегка обернувшись через плечо. — Прокрадывался мимо вахтёрши? Фэш коварно ему улыбнулся, наглядно и с предвкушением их реакции, вынув руки из карманов и потерев ладони друг об друга. Ребята настороженно на него покосились. — Фрезер, закрой ушки, — зачем-то заботливым голосом попросил Драгоций, и девушка с возмущением на него уставилась. — Что ты опять вытворил?! — тот пожал плечами. — Я лишь предупредил. Ник, закрой ушки своей девушке, — вновь попросил он, и Лазарев даже обернулся к Диане, будто и прям собирался сделать нечто подобное, однако наткнулся на предупреждающий взгляд Фрезер и поднял руки, словно капитулируя. Фэш вздохнул. — Ну ладно, придётся действовать по-другому. Он вдруг ловким движением обнял ничего не подозревающую Василису за талию одной рукой, и прижал к своему боку, что-то быстро зашептав ей на ухо, отгородившись от Ника и Дианы второй ладонью. Огнева моментально обмякла, её взгляд опустел и она уставилась куда-то в стену, машинально вникая в слова Фэша. Глаза Дианы расширились от возмущения, Ник нервно хохотнул. Договорив, Драгоций тут же выпустил девушку, правда, ему пришлось её придержать, потому что она неожиданно потеряла равновесие, и только после этого парень окончательно отстранился. — Василиса! Что он тебе наплёл?! — тут же накинулась с расспросами на слегка заторможенную недавней близостью подругу Диана. — Что он тебе сказал?! Фэш заливисто расхохотался, не стесняясь того, что во всей школе уже стояла урочная тишина, Ник прикрывал рот рукой, скрывая улыбку. Диана негодовала, а Василиса летала в облаках, всё ещё не приходя в себя. — Давайте вы пойдёте переодеваться, девочки, — не дожидаясь ответа Огневой, предложил Лазарев. — Мы сейчас снова опоздаем. Диана, где твоя форма? — обратился он к своей девушке, не спускавшей строгого взгляда с веселящегося Фэша. — Там же, где и верхняя одежда, — отозвалась Фрезер, скрестив руки на груди, показываю всю глубину своего возмущения. — Сумка Василисы тоже там, — предугадав его следующий вопрос, добавила девушка. — Отлично, — улыбнулся ей Лазарев. — Тогда бегите переодеваться. Встретимся на уроке. — Я прослежу за ним, — убеждённо пообещал он Диане, словно поручался за новичка в важной компании, и Фрезер словно подтвердила этот спектакль, серьёзно кивнув головой, мол, я на тебя надеюсь.

***

Фэш с любопытством слушал друга. Ему было в новинку и его достаточно расслабленное общение с Дианой и видимость того, как упрямая и в чём-то колючая Фрезер, не возражает на распоряжение её гордой особой. И не отдаёт приказов в ответ! Девушка лишь уверенно схватила отчего-то смотревшую на него большими глазами Василису и повела её за собой, преодолевая сопротивление вялых ног Огневой. Когда они скрылись, Фэш картинно почесал затылок, стоя напротив Ника посреди пустого коридора. — А что вообще происходит? — откровенно забавляясь, сделал самый недоумевающий вид парень. — Что я пропустил за эти жалкие почти пять дней, когда вы вдруг резко начали встречаться? — внимательно посмотрел он на друга уже с куда более серьёзным видом, мгновенно приходя в себя. — Фрезер стала такой шёлковой, будто её подменили, — пояснил он Лазареву, который, кажется, хотел ему что-то сказать, но упоминание Дианы его отвлекло. Парень запнулся, прикрыв рот, но достаточно быстро взял себя в руки, не дав Драгоцию заболтать себя ещё больше. Ник схватил Фэша за плечо, и они быстро пересекли оставшееся расстояние до зала, после чего, спустившись на первый этаж, быстро скрылись под лестницей, перед знакомой, сейчас запертой дверью в подвал. — У нас ещё не было времени это обсудить, — начал Ник, обладающий трудно дающимся Фэшу умением подбирать правильные и приличные слова, верно характеризующие ситуацию, но Драгоций, у которого случился резкий скачок настроения вверх (Ник подозревал, после объятия с Василисой) вновь перебил его. — А это — это то, что ты перестал краснеть, как помидор, едва Фрезер появлялась на горизонте? — подколол его Фэш, припоминая другу все такие случаи, когда он оказывался в этот момент рядом с Лазаревым, и мог наслаждаться его абсолютно потерянным выражением лица. Признаться, тупиковая заторможенность уже начинала напрягать Драгоция и он уже всерьёз хотел начать проводить ему лекции на тему общения с нравившимися девушками, однако его вмешательство (на что он пошёл бы в самом крайнем случае) уже не потребовалось. Хотя теперь Фэша напрягало то, что от абсолютного действия, друг перешёл к чрезвычайно активному и успешному наступлению. И в контексте Дианы, которая не слишком Фэшу нравилась и он автоматически считал, что она отзеркалит плохое отношение к нему на Ника, Драгоция произошедшее, мягко говоря, встревожило. Хоть и не в его правилах было показывать это слишком открыто и эмоционально. — Нам стоило просто поговорить! — выпалил всё же покрасневший на потеху Фэша Лазарев, но прежде чем Драгоций успел ещё как-то над ним подшутить, перешёл в нападение. — А сам-то что при любом подвернувшемся случае лезешь к Огневой? Думаешь, я слепой и промолчу? — вопросительно приподнял брови Ник. Фэш сделал над собой усилие, чтобы не выдать своего замешательства и, сложив руки на груди, уверенно отбил выпад друга: — Фрезер дурно на тебя влияет, не знал, что ты умеешь ехидничать. Это она тебя научила? — Ты, — не смутился Ник. — С тобой я общаюсь гораздо дольше, чем с Дианой. Фэш театрально провёл по густым волосам рукой, показывая, что гордится этим. — Лучше скажи, как ты сюда прошёл? — задал интересующий его вопрос Лазарев. — Что ты нашептал Василисе? Драгоций посмотрел на друга и хитро улыбнулся, запуская одну руку в передний карман джинс. — Через один из запасных выходов, — пожал он плечами, демонстрируя Нику одиночный ключ без всяких пояснительных брелоков, лежаний у себя на ладони. — Стащил не так давно с вахты. Ник открыл рот от удивления, а потом со стоном хлопнул себя по лбу.

***

— А что Фэш имел в виду? — шёпотом спросила Василиса, присев, чтобы завязать развязавшейся на кроссовке шнурок, возле Дианы, дожидавшейся на скамейке с ещё несколькими ребятами своей очереди на норматив по бегу. Сегодня занятие проходило уже в школе, поскольку на улице день ото дня холодало. Фрезер до этого внимательно следившая за тем, как бегают другие, перевела удивлённый взгляд на подругу. Тёмные волосы девушка забрала в хвостик, едва державшийся из-за короткой длины, а сама была облачена в спортивный костюм грифельного цвета и белые кеды, что очень сильно ей шло, предавая образу воздушной лёгкости. Как фее. Фрезер наклонилась ближе к Василисе, почти дотронувшись корпусом до колен, и переспросила под аккомпанемент топающих по залу ног: — Фэш что? — Насчёт семьи! — запальчиво пояснила Василиса, которую уж очень интересовал этот вопрос. — Что-то про то, что с ними лучше не ссориться! Поняв, про что спрашивает подруга, Фрезер закатила глаза. — Опасны? Не больше чем Огневы! Нашла, у кого спросить, Василис! Если тебе так интересно, спроси лучше напрямую у Фэша! Василиса в испуге округлила глаза, положив руки на скамейку рядом с подругой. — Ты что, как я у него такое спрошу?! Диана покачала головой, глядя на неё как на глупенького ребёнка. — А в чём проблема, Василиса? Ты же хочешь с ним встречаться? — вдруг посмотрела она куда-то за спину Огневой и та мгновенно напрягалась, поняв, на что Фрезер могла обратить внимание. — Хочу, — всё же ответила она, так что подруга едва расслышала её в царившем в зале шуме. — Ну так действуй, — подначила её Фрезер, будто и не она почти ежедневно выказывала сомнение к объекту любви Огневой. По Василисе было понятно, что она поражена этим почти благословением подруги, и неизвестно, сколько бы она могла ещё просить так без движения, однако в этот момент её окликнули. Учитель физкультуры, наконец оторвавшийся от телефона, в котором сначала что-то печатал, а потом с кем-то разговаривал, заметил, что Василиса не бегает с остальными и громким басом позвал её: — Огнева! Быстро в строй! Ещё одна остановка, и два в дневник! — Девушка ловкой ланью тут же вскочила на ноги и через миллисекунду уже бежала на прежнем месте с той же непринуждённой лёгкостью, которая была до этого. Однако её мысли такими же беспечными не были, а только посуровели, едва в дверь в спортивный зал открылась и в неё пролезла кудрявая голова Фэша. Завидев девушку, ровно в тот момент пробегавшую мимо, парень широко улыбнулся ей и вытянул руку, предлагая Василисе дать ему «пять». Огнева не без удовольствия приняла его приглашение, как и ещё несколько человек, бежавших следом за ней, и, счастливая, продолжила бежать дальше. — Драгоций! — завидел парня и Михаил Николаевич, тут же внушительной походкой направившись к нему. И вместо того, чтобы выставить Фэша за дверь, грозно осведомился: — Почему так сильно опаздываем?! Лазарев, тебя то же самое касается! — обратился он к Нику, заглянувшему в зал следом за другом. Парни робко вошли в помещение, замерев у входа, изображая из себя милых послушных ангелочков. Фэш, что характерно, уже был облачён в чёрные спортивные штаны и фиолетовую футболку, на ногах были уже сменные чистые кроссовки. За испачканные могли выставить вон. Диана, не скрываясь, фыркнула, Василиса одобрительно посмотрела на физрука. Стало понятно, что ему ни о каком отстранении никакого ученика не доложили, и выгонять Фэша он не собирался. — Извините, Михаил Николаевич, виновны! Не уследили за временем! — отрапортовал Фэш, вытянувшись по струнке смирно, только что руку к виску не приложил. — Больше не повторится! — торжественно пообещал он, и ему поверили, поскольку на физкультуру парень действительно никогда не опаздывал. Этот предмет он, как и многие другие представители мужского пола, любил больше остальных. — Пока садитесь! — велел им Михаил Николаевич, махнув рукой и только собирался вернуть внимание к сдававшим норматив ученикам, чтобы отдать им команду перейти на упражнения, как дверь снова открылась и вошёл Марк. Физрук смерил его многозначительным осуждающим взглядом и тот неловко улыбнулся. Фэш, устроившейся на скамье по левую руку от Дианы, — Ник сел по правую, — хмыкнул. — Маркус, — подошёл к Ляхтичу физрук и с милой улыбкой сказал: — Ноги, — давая понять, что сомневается в чистоте его обуви. Диане пришлось ударить Фэша локтем, чтобы тот не рассмеялся в голос. Ник перехватил обе её руки, сжав ладони, чтобы не допустить очередной ссоры между другом и девушкой. Фрезер вдруг наклонилась и быстро чмокнула парня в губы. — Ну, Михаил Николаевич! — тут же законючил Ляхтич, почувствовав, что дело запахло жареным. — Ну не надо… Вместо того чтобы начать спорить с учеником, физрук молча схватил его за лодыжку и согнул ногу, чтобы разглядеть его изрядно запылённую подошву. После чего подтолкнул к выходу из зала. — А как я заниматься буду? — почти плаксиво возмутился Марк, которому не хватало смелости начать в открытую грубить учителю физкультуры. — Не знаю, — равнодушно подал плечами физрук. — Что хочешь, то и делай. Либо босиком, либо иди мой и суши. — Но босиком холодно и скользко! — заспорил Ляхтич. Находившееся в зале два класса, притихнув и давно перестав что-либо делать, с любопытством наблюдали за происходящим. Кто-то даже ради смеха снимал любительское видео для домашнего просмотра. Возможно, этим кем-то стал бы и Фэш, но рядом с ним присела Василиса, и одного её недоумевающего взгляда хватило для парня, чтобы он убрал телефон обратно в карман с наигранным вздохом. — Тогда вперёд к раковине и за бумажными полотенцами! — скомандовал Михаил Николаевич. Марк, уже наполовину выпихнутый за дверь, сделал последнюю попытку остаться: — Но это долго! — Зато твои одноклассники и ребята из параллельного не будут дышать твоей грязью с ботинок и вытирать её одеждой! Бегом марш! Взгляд Ляхтича безошибочно вперился в глаза Фэша, и парни с вызовом уставились друг на друга. В выражении лица Марка так и значилось, что он был бы совсем не против того, чтобы Драгоций надышался пыли. То ли его энергетика подействовала, то ли Фэш оказался слишком восприимчивым на этот раз, однако едва Марк ушёл, парень тяжело вобрал воздух ртом и провёл кончиками пальцев по солнечному сплетению, словно в поисках чего-то инородного на своём теле. — Ты чего? — шёпотом справилась у него Василиса. Драгоций лишь покачал головой. — Следующие! — в этот момент скомандовал Михаил Николаевич. — Все после Лазарева — подъём! — четыре минуты бега! Упражнения делаем после все вместе, образовываем круг! Фэш показывает! — пал его взгляд на задумавшегося Драгоция. Тот лишь согласно кивнул. Нику пришлось оторваться от Дианы и возглавить строй, следом за ним побежала Фрезер, за ней последовал Фэш. Василиса осталась сидеть на месте, дожидаясь окончания их норматива и обеспокоено наблюдать за вторым парнем, с которым явно что-то было не так.

***

Фэш не был устроен как Захарра, которая могла весь день пролежать в кровати, ничего не делая, и при этом чувствовать себя прекрасно. У Драгоция наоборот была потребность двигаться и делать хоть что-то, поэтому долго пробыть в своей комнате он не смог. Промаялся в интернете после насыщенной беседы с Ником, сделал целых пять упражнений по физике, равнодушно попялился на биографию одного из писателей в учебнике по литературе и стал собираться в школу. Если он планировал нарушать правила дальше, парень был просто обязан прийти туда на время своего отстранения. И для интереса сделать это не через главный вход, — так увеличится вероятность, что его позже заметят, а через запасной, ключ от которого он стащил на первой же неделе сентября. И судя по всему его до сих пор не хватились, а если и хватились, то списали всё на халатность вахтёрши. Фэш не чувствовал себя виноватым. Он же не собирался продавать этот ключ кому-то на сторону, что-то красть и проникать с другим злым умыслом? Драгоций лишь хотел максимально незаметно попасть в школу, чтобы посмотреть выступление Василисы. — Приди в себя, — мотнул он головой, стоя в ванной, уже готовый к выходу, и всполоснул лицо водой. После схватил стоящий неподалёку стакан с растворённой в нём таблеткой и быстро опустошил его. — Я сам не знаю, зачем туда иду. Но он знал. По улице парень шёл медленно, кутаясь в осеннюю куртку, которая уже не спасала от ветра, зная, что у него в запасе ещё почти полчаса до конца физкультуры. Шёл без ничего, налегке, без гитары, скейта и тем более рюкзака. Наслаждался утренним свежим, в этом районе города, воздухом. В школу попал без проблем, калитка всегда была открыта для пешеходов, парень успешно обошёл вокруг здания и открыл нужную дверь. На ощупь прошёл по тёмному коридору до конца, пока не вышел из одной из стен на первом этаже, испугав каких-то младшеклашек, устроившихся на диванчике в полумраке неподалёку. Переодически оглядываясь, избегая попасться на глаза определённым учителям, знавшим о его отстранении, Фэш поднялся на второй этаж и почти нос к носу столкнулся с Ником возле коридора, — Лазарев как раз быстрым шагом выходил из него, направляясь в этот корпус, в сторону кабинетов физики и географии, в то время как Драгоций как раз до этого воспользовался лестницей, выходящей на площадку, где располагался вход в нужную «игровую». Парни оторопело уставились друг на друга и первую минуту Ник просто разглядывал друга, словно не верил своим глазам, а потом отрывисто спросил: — Ты что здесь делаешь? — на что Фэш только пожал плечами, не собираясь раскрывать своих подлинных мотивов, в которых боялся признаться сам себе. — А ты куда? У нас же сейчас физкультура? — вопросом на вопрос ответил Драгоций, и его друг, отчего-то с беспокойством глядя на дверь, отделявшую их от физики и географии, также поспешно ответил: — Мы с Дианой договорились на перемене встретиться в коридоре, что-то её давно нет. Фэш едва сдержался, чтобы не закатить глаза. Ник иногда казался ему через чур заботливым не по назначению. — Ух ты, — равнодушно сказал парень. — А долго, это сколько? Две минуты? — Почти четыре, — не повёлся на его провокацию Ник и махнул другу рукой. — Подожди здесь, — после чего скрылся за дверью. Фэш покачал головой и, естественно, на месте не остался. Его вдруг накрыло любопытство. А следом пришла неожиданная злость. Потому что первое, что он увидел, войдя следом за Ником — лицо Марка в непростительной близости от лица Василисы. И хотя романтикой в такой ситуацией и не пахло — скорее насилием — этой картины Фэшу хватило, чтобы моментально вскипеть. А вот на то чтобы усмирить свой гнев понадобились показавшимися долгими секунды и большие усилия, применив которые, Фэш мысленно выдал сам себе награду за сдержанность. Ляхтичу ни в коем случае нельзя знать его болевые точки. Одна из них заключалась в том, что он не смог побороть соблазна, чтобы не дотронуться до Огневой при первом подвернувшемся случае. Он подозревал, что после этого со стороны выглядел как кот, объевшийся сметаны, но ему было совершенно не о чем жалеть.

***

Правда, Фрезер по всей видимости страстно этого желала, потому как когда сидела на физкультуре между ним и Ником постоянно кидала на него уничижительные взгляды. Которые вскоре вовсе перестал замечать, стоило Василисе присесть рядом с ним и дотронуться своим плечом до него. — Катись, туда тебе и дорожка, — злорадно прошептал Фэш, когда Михаилу Николаеву удалось выпроводить Ляхтича за дверь, и тот ушёл не в самом добром расположении духа. Василиса с интересом покосилась на Драгоция. — С чего началась ваша вражда, Фэш? — спросила она и затаила дыхание в ожидании ответа, будто парень должен раскрыть ей нечто сокровенное. Тот пожал плечами, словно ничего необычного здесь никогда и не было. — С его тупого поведения по отношению ко мне и Нику, — разве непонятно? Он посчитал, что имеет права комментировать наш внешний вид и тому подобное, — участливее добавил Фэш, словно уловив её искрений интерес. — А я не привык действовать дипломатично, — вздохнул Драгоций, словно сам жалел об этом. Василиса покачала головой. — Считаешь, уже поздно научиться? Фэш не успел ей ответить. Живот опасно затянул. И сразу после этого, как назло, их вызвали бегать. Когда он нарезал круги по не самому вместительному залу, вопрос девушки крутился вместе с ним только по куда меньшему диаметру, мешая сосредоточиться на чём-то другом. Учитель отметил его медлительность, ведь обычно парень носился с куда больше скоростью, обгоняя стоящих впереди и всю колонну, хоть это и было запрещено, но Фэшу было проще отмахнуться от замечания по поводу того, что он делал непривычно для себя правильно, чем как все привыкли — неправильно. Поэтому физрук не стал долго выпытывать, в чём же дело, и отвлёкся на какие-то свои проблемы с бумажным журналом. Ребята закончили норматив по бегу и организованно встали в большой круг, в центр которого вышел Фэш, чтобы показывать упражнения. Всем остальным он предпочёл Ника, Диану и Василису, потому к ним он встал лицом, развернувшись ко всем остальным спиной, либо подставив бока. Василиса отчего-то тихо засмеялась и прикрыла рот рукой, Диана посмотрела на подругу почти с сочувствием. Начали с упражнений для шеи, постепенно перешли на руки и пояс, потом добрались до ног. К этому дел Фэш подошёл ответственно, не дурачась, как делали многие, стоило выбрать из ведущими зарядку, правда, его лицо с по-детски светящегося от гордости медленно становилось всё более безразличным, как будто восковым. Даже Диана, старавшаяся не смотреть Драгоцию в глаза, это заметила, и её холодность сменилась волнующим участием. — Что это с ним? — на сей раз шепнула Фрезер Василисе, когда они выполняли упражнение по переносу веса с одной ноги на другую, и соприкоснулись плечами оттого, что не соблюдали синхронность. — Если бы я знала, — грустно ответила подруге Василиса, и совсем скисла, когда они вновь выпрямились, чтобы размять голеностоп. Стоило этому случиться, как обе девушки, не сговариваясь, повернулись к Нику, но тот только пожал плечами, давая понять, что ничем помочь им не может. Почти каждый урок по их программе шёл какой-то норматив, сегодня им предстояло на время крутить обруч и прыгать на скакалке. Василиса обрадовалась и тому и тому, в то время как со всех сторон раздался дружный вздох, заставивший физрука рассмеяться. Ребята разобрали инвентарь и рассредоточились по залу, кто-то вышел тренироваться в коридор, потому как места на всех просто не хватало. После они по одному подходили к Михаилу Николаевичу, называли фамилию и начинали выполнять норматив под его наблюдением и секундомером. Потом тот, кто крутил обруч менялся с тем, у кого была скакалка. Василиса наблюдала со стороны, с какой скоростью крутит скакалку вокруг себя Фэш и с какой ловкостью её перескакивает. Казалось, она успевает пролететь под его ногами минимум раза два, прежде чем он вновь оттолкнётся от пола. Ошибся он всего два раза, при этом резина с силой впечаталась в кожу его предплечий, и парень морщился, но упорно продолжал прыгать. В итоге это закончилось тем, что Фэш побил свой предыдущий рекорд на пятьдесят подскоков, и поскольку их задача заключалась в том, чтобы с каждым разом побивать свой предыдущий рекорд, физрук посетовал, что не знает, как Драгоций будет это делать. Тот лишь равнодушно пожал плечами складывая скакалку. Василиса, которая первая сдала норматив по обручу, подав всем пример, только этого и ждала. Она хотела предложить Фэшу обменяться инвентарём, сама для себя решив, что отмазкой ей в случае чего послужит рост парня — ибо длинная скакалка, которая была у него, — не короткая. А ей такая и нужна. И тут девушка увидела, как с другого конца зала к Фэшу, отошедшему от следующего сдающего норматив примерно в середину помещения, направляется Маришка и тоже с обручем. Василиса всегда считала её красивой и была слишком честной, чтобы отрицать это, однако сейчас её красота вызвала в Огневой почти целую бурю паники и возмущения. Резникова была облачена в короткие чёрные спортивные шортики и такой же топ из этого комплекта, на ногах её были белые гольфы и чёрные кроссовки с белыми полосками, от той же фирмы, что были и у Фэша. Белокурые густые волосы были заплетены в высокий хвост, перехваченный кокетливой розовой резинкой с имитацией банта, — у Василисы были точно такие же только голубые. А глаза, несмотря на разгар физкультуры, были умело подведены, а губы накрашены. Василиса не очень разбиралась в пудре и прочем, но щёки Маришки тоже слегла переливались в свете потолочных ламп, и выглядело это очень привлекательно. Фэш должен был это оценить, даже если и говорил сам не так давно, что думает о своей однокласснице. И Василиса, почти не разбирая звуков, кинулась Резниковой наперерез, сделав вид, что не заметила и не поняла её намерений обменяться обручем и скакалкой с Фэшем. И успела как раз вовремя, опередив соперницу всего на полметра. Маришка явно этого не ожидала, потому встала как вкопанная со своим обручем, приоткрыв ярко-розовые губы, а Василиса слегла толкнула Фэша в грудь, не рассчитав силу инерции. Парень сначала изумлённо распахнул глаза, отклонившись немного назад, потому как до этого смотрел в другую сторону и не понял, в какой момент к нему в объятия прилетела Василиса, а потом расплылся в радостной улыбке, продержав её за плечи. — О, Василиса! Ты ко мне? Хочешь поменяться? — перевёл он взгляд на её обруч, который она сжимала в руке, и девушке показалось, что Фэш при этом нервно сглотнул. Девушка выпрямилась, нехотя отстранившись от его рук, и кивнула. — Да, мне просто необходима твоя скакалка. Взамен предлагаю — вот — бери, — протянула она ему свой инвентарь, на который парень смотрел всё тем же настороженным взглядом, словно обруч должен был вот-вот ожить и откусить ему руку. — Эй, как там тебя? Огнева! Ты не прифигела? — всё же подала голос Маришка, стараниями Василисы, оттесненная на задний план. Девушка напрягалась, но сделала вид, что не понимает, чем вызнала агрессия в её адрес, когда обернулась к Резниковой, как бы невзначай, дотрагиваясь до плеча Фэша своим и не желания разрывать этот контакт. Тот, кажется, тоже был совсем не против. Драгоций лишь с искренним удивлением уставился на подошедшую к ним Маришку, и даже выгнул бровь, как любил делать, чтобы особенно выказать своё недоумение. Девушка скрестила руки на груди, приняв возмущённую позу, обруч одиноко болтался на её согнутом локте. Василиса недоуменно нахмурила брови, делая вид, что чувствует праведную злость из-за столь вульгарного обращения. — Ты про что? — спросила она, без страха глядя в голубые сощуренные глаза Маришки. — Не прикидывайся, что не поняла, — сжала губы Резникова, дёрнула щекой и издала странный звук, похожий на всплеск. Секундой позже до Василисы дошло, что она жевала жвачку, что было строжайше запрещено на уроках физкультуры. — Но я действительно не понимаю, — гнула своё Огнева, и мысленно сама удивилась, до чего складно у неё получается врать. Ведь она делала это крайне редко. Видимо, в ней пропадала актриса. Её подпитывала ревность. Фэш хоть и не знал, что происходит, каким-то образом почувствовал её притворство и одобрительно усмехнулся, следя за реакцией Резниковой. — Мариш, ты чего-то хотела? — панибратски спросил её Драгоций, даже не пытаясь сделать вид, что хоть сколько-то нейтрален к её появлению, открыто показывая недовольство. Несколько секунд они сверлили друг друга похожими голубыми глазами, Маришка словно ждала от парня чего-то большего, питая свои внутренние надежды, но когда они всё же не оправдались, громко цокнула языком. — Просто блеск! Кажется мне, ты стал редкостной сволотой, Фэш. А жаль, — разочарованно пождала губы девушка и грациозно удалилась, оставив последнее слово за собой, не удостоив Василису и взглядом. Огнева вдруг почувствовала совершенно иррациональное желание дёрнуть её за блондинистый хвост. — Вы раньше общались? — ревниво спросила Василиса, постаравшись скрыть свой живейший интерес. Фэш внимательно посмотрел ей в глаза, и девушке пришлось отвернуться, чтобы не выдать себя. — Мы никогда особо не общались, — медленно проговорил он, не спуская глаз с её профиля. — Как-то само получилось, всё-таки в одном классе учимся. Года два назад она вовсе мне нормальной казалась, а сейчас… Как-то не очень, — неожиданно сбился и странно вздохнул он, резко потеряв желание говорить об этом. — Может, потом расскажу, — скорее из вежливости добавил Фэш, чтобы не обидеть её, после чего вручил ей свою скакалку и молча принял обруч. Невесело улыбнулся. — Фэш, ты что, заболел? — с тревогой посмотрела на него Василиса, неожиданно схватив пальцами за край футболки, когда парень собирался выйти потренироваться перед нормативом в коридор. — Может, тебе пойти домой, а не напрягать себя? По-моему, у тебя уже давно такое странное состояние, — вдруг добавила Огнева с нажимом, словно только её слова, могли его вразумить и задуматься о своём здоровье. К её удивлению парень совершенно по-детски возмутился. — Василиса, ну ты интересная такая! — воскликнул он, привлекая к себе внимание нескольких ребят, делавших упражнения неподалёку. — Сама же утром написала мне, что будешь выступать! Вдруг я собирался спать до следующей ночи, но встал и пришёл только ради тебя?! — ни чуть не слукавил Фэш с последним, и его сердце на миг кольнула иголочка страха, оттого, с какой лёгкостью пусть и в форме шутки он себя выдаёт. Глаза девушки расширились от удивления. — А теперь сама же меня прогоняешь, — показушно покачал головой парень, говоря нарочито печально, делая вид, что крайне разочарован. Он положил одну руку себе на пояс и закивал головой, говоря вслух с самим собой. Василиса так и обомлела, отпустив его одежду и стоя, в позе похожей на молитвенную. — Вот я так и знал! Стоит довериться одной девушке, и она тут же разобьёт сердце, — поэтично возвёл он глаза к потолку и приложил вторую руку к груди. — Что ты говоришь? — почти испуганно зашептала Василиса, оглядываясь по сторонам. Многие одноклассники смотрели на них с недоумением, некоторые девушки посмеивались. — Я серьёзен, — нормальным тоном тут же заверил Фэш, мигом вернув себе привычный низкий голос, с которым мало вязался дурашливый образ, который он время от времени включал. Огнева даже моргнула, будто избавляясь от прошлого видения. — Так что, я жду твоего выступления, Василиса. Могу даже присоединиться, может, не профессионально, но… — многозначительно замолчал и широко улыбнулся он. И прежде чем девушка успела открыть рот, поставил обруч на пол и крутанул его на месте. Послушался звонкий бряцающий звук, девушка подхватила обруч, прежде чем тот мог со звоном повалиться, а сама большими глазами уставилась на Фэша. Тот отошёл от неё на пару шагов и, не сгибая ни ног, ни спины, наклонился с выпрямленными руками, сделал движение, походившее на пульсацию и в следующее мгновение уже стоял, опираясь на ладони, головой вниз. Футболка тут же задралась до подбородка, и Василисе потом стыдно было признаться самой себе, что первым делом она оценила не мастерство, с каким Драгоций успешно прошёл три метра вперёд, а затем и назад, а всё же рельеф его живота. Впрочем, она не должна была комплексовать по этому поводу, ведь даже Диана, на миг оторвавшаяся от увлекательной беседы с Ником при неожиданно возросшем гомоне, тоже первым делом посмотрела туда же. Однако Фрезер тут же отвернулась и что-то зашептала поражённому происходящим Лазареву. Василиса же покраснела до кончиков ушей, но взгляд отводить не спешила, как зачарованная наблюдая за передвижениями парня, приковавшего взгляды едва ли не всех находившихся в зале. Михаил Николаевич, оторвавшись от журнала, в котором проставлял оценки сдававшим нормативы тоже лениво возмутился: — Драгоций! Живо принять нормальное положение! Девушки радостно хихикали и переговаривались, прикрывая рты ладонями. Парни свистели и подначивали. Ник, подбежавший к другу минутой позже, придержал того за щиколотку, чтобы не допустить резкого перехода в другую позицию. Но Драгоций лишь возмутился: — Ник, б****! Отпусти! — Лазарев, пожав плечами, послушно его отпустил, и Фэш ловко принял начальное положение, быстро встав на ноги. Кто-то начал аплодировать. Физрук покачал головой. Но не успел сделать Фэшу замечание, как Василиса, освободив руки, приняла точно такую же позицию, с лёгкостью повторив трюк парня, после чего вернулась в начальное положение и на сей раз крутанула двойное сальто, предварительно велев упражняющимся расступиться. Зал словно накрыл звукозаглушающий купол, стало совсем тихо, и в полном молчании Василиса всё-таки продемонстрировала парочку своих любимых упражнений. Они не требовали участия ленты, их гимнастки оттачивали под руководством Ольги Михайловны при разминке. И в случае чего не могли понести за собой серьёзного урона, однако реакция из-за этого не стала менее бурной. Стоило ей выпрямиться, как все зааплодировали, кто-то застучал ногами и засвистел, кто-то выключил камеры на телефоне. Фэш, прислонившийся к стене с каким-то рассеянным видом, улыбнулся радостной Василисе и присоединился к остальным, активно захлопав в ладоши. Михаил Николаевич покачал головой, но тоже улыбнулся с какой-то даже гордостью, будто был причастен к способностям девушки. Диана порывисто обняла подругу, она всегда была в восторге от её гимнастических навыков, и повторила за Фэшем. Ник не отставал. Маришка, к удивлению, не стала строить из себя глубоко оскорблённую и, глядя на остальных, тоже вяло поаплодировала, незаметно закатив глаза. Потом заметила привлечённого шумом, который, очевидно, было слышно в коридоре, заглянувшего в дверь Марка и грациозной походкой направилась к нему. Хихикнув, что-то зашептала ему на ухо, поглядывая на Василису. Марк расплылся в противной улыбке. Фэш показушно отошёл от них в другую сторону зала, потянув за собой друзей. Даже Дианой не пренебрёг, у него, вроде как, начинал вырабатываться к ней иммунитет. Ник, Диана и Фэш столпились вокруг Василисы и каждый счёл своим долгом похвалить её за выработанное мастерство, пока Михаил Николаевич наводил порядок, заставляя всех вернуться в урок. — Просто волшебно, — шепнул ей Драгоций, неожиданно для самого себя, ведь обычно он был сдержан на комплименты. Диана продолжала на него косо посматривать, но улыбаться ей это не мешало. — Да, — полностью был согласен с другом Ник, на чьём плече болтались сразу две скакалки, которые он успел раздобыть для себя и своей девушки. — Как так вышло, что я раньше не знал, что ты занимаешься гимнастикой? — с интересом спросил Лазарев. Неожиданно, радость, всегда появлявшаяся после выступлений, пропала с лица Огневой, и ребята удивлённо замолчали. Василиса посмотрела куда-то за их спины, в сторону скамеек, где сидела девушка в широкой футболке, которая почти скрывала короткие шорты, белых гольфах с кроссовками и высоким пшеничным хвостом. На миг их глаза встретились, незнакомая ребятам девушка сузила глаза, и Василиса поспешно отвернулась, снова обратив внимание на друзей. — Это было в целях конспирации, — с промедлением пояснила Огнева, и никто её не понял, кроме Дианы. Фрезер печально вздохнула. В её глазах появилось сочувствие.