Штормовое предупреждение

29 октября 2005 года Солнечное осеннее утро будит Джинджер ещё до звонка будильника. Этой ночью все они спали катастрофически мало и Ямамото следовало бы пропустить уроки, чтобы набраться сил как следует. Больше не смыкая глаз – она честно дала себе время, чтобы вновь погрузиться в сон, но вместо этого начала рассматривать безмятежный пейзаж за окном. Не то, чтобы он был каким-то особенным, такое вообще редкость в тесных японских домах с их скрытными заборчиками и высокими живыми изгородями. Сверху не слышится никаких звуков, и девушка предполагает, что сосед все еще видит сны. Его вчера хорошенько подлатали. Здорово, что теперь после потасовок им не приходился отлеживаться на больничной койке. Нездорово, что это не коснулось самого младшего из Хранителей Савады. На электронных часах всего шестой час утра. Не умываясь и даже не глядя на себя в отражение, Джинджер плетется на общую кухню, чтобы приготовить сытный завтрак. К японской традиционной еде она так и не привыкла и рецептов не знала, потому на столе постепенно появляются чашки с крепким кофе – обоим нравится его горечь, тарелки болтуньи с беконом, а также не совсем свежий хлеб. Такие ранние завтраки они устраивали нечасто — обычно только по выходным. Хаято не был привередлив в вопросах еды и съедал всё, что ему подсовывали. Конечно, в начале он немного противился из-за недоверия, но Джинджер готовила более чем сносно. Её кулинарные навыки сводились к принципу «я добавлю всего и много и будет вкусно», и так оно и было. Она щедро добавляла специи и приправы, не жалела масла и варила наваристые бульоны — всегда получалось вкусно. Этот раздел химии Хаято не понимал, но уважал: его сестра тоже не освоила этот предмет. Заскрипели старые ступеньки. Как она и ожидала, сосед спустился со второго этажа в точно таком же виде, что и сама Джинджер, ведомый аппетитными ароматами из кухни. Немного пластырей и бинтов уже стали привычными атрибутами их жизни и перестали бросаться в глаза. Невольно она притронулась к шее, ощупывая слегка бугристый укус. – Тебе чего не спится, женщина? – недовольно бурчит Хаято ради приличия, но всё равно занимает своё место за столом. Их маленькая светлая кухонька вмещает не больше двух человек и всегда готова выслушать чужие разговоры и секреты – такая уж тут атмосфера. Звенит вилка, протыкая хрустящий бекон. С удовольствием наматывая его на прибор, парень начинает свой завтрак с явным аппетитом. – Режим снова сбила. Я же еще на работе должна быть в это время. – не задумываясь, отвечает Джинджер, затем забирает свою тарелку со стола и прижимается поясницей к столешнице. Есть стоя стало для неё привычным делом, превращающимся в привычку. В закусочной не всегда находится минутка, чтобы проглотить свой завтрак, не то, чтобы посидеть за столом. – Выглядишь лучше, чем тогда после Кокуе. Везёт тебе на типов с леской. – Да уж... – соглашается он, продолжая жевать. Одна его нога находится на стуле, прижатая к груди, и Хаято невольно засматривается на окно, за которым уже чирикают птички, исполняя свои утренние песни. В доме становится заметно жарко от солнечных лучей. Как Червелло будут выкручиваться и подстраиваться под атрибут Дождя? На повестке дня их битва, а в прогнозе синоптиков нет ни намёка на дождь. – Значит, все получилось так, как ты хотела? Задав вопрос, Хаято невзначай переводит изумрудный взгляд на красноволосую лишая возможности соврать. Слишком давно они не поднимали эту измусоленную тему, и пора прояснить все. Мысль о том, что все сложилось иначе, выбери тогда Десятый её, а не его, не покидала парня с того момента, когда он осознал свое поражение. Смогла бы она на его месте отобрать половинку кольца из лап свихнувшегося принца? Червяк сомнений прогрызал в его мозгах дырку. Ответов не было. Оставалось лишь надеяться на то, что Джинджер не лгала ему всё это время. Поражение уже засчитано, но кем они стали друг для друга? – Не совсем. – скорый ответ не понравился Хаято, но он приготовился принять все, что девушка скажет дальше. Они до сих пор живут в одном доме, едят с одной сковороды и латают друг другу раны. Разве это может говорить о плохом? – Мы практически равны с Варией по силам, но судьи мутят воду. Та победа принадлежала тебе – Бельфегор тянул время, чтобы присвоить ее себе. – Я не о том. – качая седой головой, Хаято уточняет и хватается за сигарету. Завтрак начинает остывать. – Разве пост Хранителя Урагана ничего не значит для тебя? Зачем ты здесь, если не ради этого? Я не вижу логики. – Я не могу пойти против этого. Ты ведь знаешь про условия «Ирландского договора». Мой род принадлежит Вонголе, это не радует. Но я вижу, что будущее этой семьи в надёжных руках. – в поисках понимания со стороны соседа, Джинджер не отрывает голубых глаз от его зелёных. Это последний разговор на эту тему, клянется она себе, кажется, в миллионный раз. – Я готова идти за Савадой, если он останется собой и не предаст своих моральные принципов. Для этого мне не нужен титул, ты ведь понимаешь? Не выдерживая напряжения, Гокудера все же отводит глаза и прячет лицо за чашкой кофе. – Либо ты полная дура, раз решила оказаться от этого места в полушаге... – тихо произносит он после продолжительной паузы. Джинджер специально дала ему это время, чтобы для его мозгов дошло раз и навсегда, что они не соперники. – Либо дурак тут только я... Но мне понятно твоё стремление идти за Десятым. Это что-то необъяснимое, будто так и должно быть. – Шамал говорил о истинных Небесах и прочей ерунде, наверное, это оно и есть. Ты же веришь во всю эту паранормальщину. – Джинджер подтягивается, возводя локти к потолку, и затем продолжает уже серьезно. – Не могу сказать, что Савада идеален; ему есть куда стремиться. Как и всем нам, впрочем. За этот год с лишним мы пережили столько всего, если задуматься... Гокудера, покинув родной дом, никогда не думал, что сможет кому-то доверять. Ни в этой жизни точно. Он не доверял старшей сестре, не доверял Реборну, Ямамото. Да что уж кривить душой – он не доверял даже Десятому, всегда мысленно ставя его решения и действия под сомнения. Это было только ради блага самого Десятого, ни по каким другим причинам. Хаято также не доверял и Каен, особенно, после первой проверки на верность. Но Джинджер никогда не врала; она честно следовала каждому своему слову. Доверять ей хотелось. Ещё бы: сколько заварушек и простых бытовых историй они прошли бок о бок, пережили вместе. Однако Хаято из-за своего опыта не спешил открываться ей. Он и дом разделил с незнакомкой лишь потому, что не хотел жить с Бьянки и особых надежд на соседство у него не было. Он строго обозначил границы и не терпел их нарушения. А Джинджер и не нарушала их, зато всегда думала о соседе. В холодильнике часто находилась «лишняя» порция еды и продукты, а в аптечке было изобилие разнообразных препаратов; всю бытовую химию девушка закупала прозапас. В школе казавшаяся отдаленной от женских забот, дома Каен была хозяйкой. Знала, куда и зачем звонить. Знала, как сортировать белье и как отстирать любые пятна. Знала, что и чем лечить. За такие мелочи Хаято ценил их соседство и постепенно перестал сопротивляться своей интуиции относительно доверия к Джи. Она сама тоже не спешила открываться перед людьми, боясь быть непонятой в чужой стране (это сейчас ей параллельно на одноклассников-сплетников и судящих за глаза учителей), так что эту её сторону видел исключительно он. Пока он размышлял обо всем, Джинджер с неприкрытым интересом глазела на него, успев дожевать свою болтунью с беконом и запить все горьким кофе.

***

На уроках в школе Каен до безумия хотелось достать ГДК. Изнывая от зудящего чувства, где-то внутри под рёбрами, она боролась с собой. Злить его сейчас не лучшая идея – он сметет её с пути и пойдёт дальше. Безграничные возможности? Так сказал Каваллоне? Звучит заманчиво весело. Но, как на зло, Хибари за весь день так и не встретился на горизонте. Зато вечером, после тренировки своего клуба, она все же находит парня в его излюбленном месте – на крыше школы. Если бы не тот случайный взгляд, когда она выходила из здания, она бы его не заметила. Реборн приказал присутствовать на всех боях, и Джинджер решает, что такое присутствие тоже сойдёт, поднимаясь по лестнице наверх. Червелло усердно готовились к матчу Хранителей Дождя, обустраивая корпус B. Все окна и двери от первого до третьего этажа были запечатаны. По неведомой причине обычные школьники не замечали повсеместной разрухи – они крушили здание быстрее, чем его успевали чинить. Утоляя свое любопытство, утром Джинджер решила пройтись до библиотеки. С третьим этажом почти все было в порядке, как до битвы. Единственное, что просилось в глаза – это слабая рябь, от которой сразу заболела голова, и подозрительная пустота. Школьники избегали этого места. Когда Джинджер проходит мимо корпуса B, её окружает шум воды, эхом отдающий в бетонные стены. С Такеши она поговорила ещё в школе, в перерыве между тренировками. Он был вполне весел и уверен в своих шансах на победу. Как оказалось, тренировками Такеши занялся его отец, раскрыв сыну секретный стиль фехтования их клана. Это может сыграть ему на руку. Как бы ни кичился перед ними Дино своим старым школьным дружком, вряд ли он изучил все стили. Это блеф, не иначе. На ком-то вроде Такеши такой трюк не сработает, пусть он и излишне озабочен своей маленькой местью. С высоты крыши хорошо видно, как собирается вся их разношерстая компания. За боем Дождей пришёл наблюдать даже Каваллоне; и не ясно, что он хочет увидеть больше: поражение своего одноклассника или победу японца. Предвзятое отношение к Каваллоне сложилось у девушки давно, слишком часто он косячил перед ней, принося только плохие вести. Этакая тёмная лошадка и вестник зла. Крыша школы встречает её приятным ветром, который путает ещё влажные после бега волосы и остужает голову. Тёмное небо сгустилось над Намимори по-прежнему не обещая осадков. – Тебя вывели из гонки? – без приветствия спрашивает Хибари, нанося укол первым. Он по-хозяйски восседает на металлической цистерне, словно хищник следя за своей территорией. Джинджер отвечает что-то невнятное (ха-ха, очень остроумно!) и приближается к холодным перилам, пытаясь разглядеть место боя. – Ну и что ты здесь забыла? – Соскучилась. – огрызается она уже без особого желания смотреть в его сторону. Это была минутная слабость, не более. Хватило одного взгляда, чтобы понять: с нее достаточно на сегодня. Увиделись, пообщались, можно и расходиться. – Тебе такого больше никто не скажет, так что будь благодарен. – Я сейчас прямо взорвусь от радости. – отвечает он с сарказмом. На это девушка уже не реагирует, вновь испытывая головную боль. Хибари смачно зевает, явно скучая. – Всё было бы быстрее, если бы их просто убили. – Все-то у тебя просто. – не зря парень живёт по своим законам джунглей. Таким диким он мог вырасти разве что в лесу. Про его родителей Джинджер ничего не знала и сомневалась, что они у него вообще есть. – Не всегда побеждает сильнейший. У Савады на кону многое и все мы вынуждены следовать требованиям. – Только не ной – я это все прекрасно знаю. – отмахнувшись от всех разговоров, Хибари поежился. Вечер не особо холодный, чуть ветренный, но и этот ветер приносит немного тепла. Принюхавшегося парня Джинджер не замечает, стоя к нему спиной. Иначе бы точно не упустила возможности задеть. Над крышей школы сгущается молочно-серая дымка. – Туман..? – Черт, отсюда теперь вообще ничего не увидеть... – произносит она с раздражением. Как бы она не вертелась, почти ничего не было видно от сюда. На стенах школы успели разместить экраны, как те, что использовал для шантажа Птичник. Матч проводили внутри здания и по шуму воды стало ясно, что там не меньше, чем аквапарк. Вот значит, как они выкрутились, тупо залили целый блок школы водичкой. Здорово. – Спуститься к ним...?

***

В самый последний момент Джинджер успевает добраться до блока B, едва находя изолированную дверь. Сбив дыхание от незапланированной пробежки, она хлопает Такеши по плечу: – Хибари можно не ждать. Я только что виделась с ним. Пожелал тебе удачи. – в руках парня деревянный боккен вместо уже привычной биты и девушка мысленно отмечает для себя эту деталь. – Джи! – Ямамото чешет в затылке и улыбается, искренне довольный собранной группой поддержки. Ему, спортсмену, как никому иному было важно, чтобы его успехи видели и ценили окружающие. – Я думал, ты не и придёшь! – Простите, что заставила ждать... – говорит она, хотя на самом деле не хотела бы приходить. В голове у неё что-то щёлкнуло, когда на горизонте появился Хибари, и все остальные мысли вылетели прочь. Реборн смерил девушку холодным взглядом, но промолчал. Номинально она все равно присутствовала бы на этом матче, просто чуть в стороне от остальных. Это уже не имеет значения, коли она тут. Реохей традиционно обнимает всех в свои медвежьи объятия, создавая круг поддержки. На этот раз избежать этого не удаётся даже Базилю, к которому Сасагава проникся за пару дней. Паренёк исправно посещал все их бои и рьяно болел за команду Тсуны — это не осталось незамеченным. Наконец Джинджер смогла осмотреть место боя и то, что она увидела вряд ли оценит их ГДК. Три этажа корпуса B превратились в настоящий бассейн, третий полностью наполнили водой. С проломленного потолка повсюду стекают водопады, глуша звуки их голосов. Приходилось переспрашивать раз за разом, чтобы понять слова стоящего рядом человека. Пахло штукатуркой и морской солью. Пропустившей брифинг Каен остается только догадываться, к чему было наполнять три этажа школы солёной водой. Вария подтягивается в почти в полном составе (неизвестно, выжил ли Луссурия после удара в спину). Даже Занзас приходит и своеобразно поддерживает сегодняшнего бойца с их стороны, открыто заявляя : без победы Суперби лучше не возвращаться. На этот раз он в приподнятом настроении и даже не испепеляет школьников убийственным взглядом. Приходит и Каваллоне в привычном сопровождении подчинённого. Червелло, не дожидаясь больше никого, начинают инструктировать Хранителей Дождя о предстоящем бое. – Хранители Дождя, прошу вас, пройдите в центр поля. Поскольку в этот раз существует опасность затопления, зрительские места будут размещены вне здания. –Происходящее – не кинотеатр, однако, на одной из внешних стен школы появляется огромный монитор. – Бой будет транслироваться на большом экране на стене. Все, кроме двух Хранителей, пожалуйста, покиньте помещение. – Покажи все, на что способен! – Сасагава поднимает большой палец более целой руки вверх в знак поддержки. Базиль уже вышел на улицу и держит дверь открытой для остальных. – Не проиграй. – скупой на слова Гокудера покидает помещение без лишних сантиментов. Его походка и движения выдают то, что он пережил вчера. Джинджер уходит предпоследней, подгоняемая нервным Хаято. – Ты ждал этого момента. Хорошенько повеселись и надери этому горлопану задницу. Последним удаляется с будущей арены Тсуна, и они уже не слышат его слов из-за всплесков воды. Такеши шлепает в обратном направлении, утопая в воде по середину голеней. Ограничения по времени удалось избежать, но вода постепенно заполняла этажи, превращая их в герметичный резервуар – грубо говоря, в бочку, которую заполняли водой. Сражение начинается без лишних слов, оба мечника срываются друг на друга, вызывая высокие всплески воды, мешающие обзору. Хаято и Джинджер, как два слепых крота, больше полагаются на слух. Каждое движение Хранителей Дождя кто-нибудь да комментировал. Экран слишком высоко расположен и не слишком яркий. И как только они стали бойцами дальнего боя? Парочка переглядывается, явно размышляя о чем-то одном. Между их головами появляется голова Дино, возвышаясь над ними. На его плече удобно устроился Реборн. Сквало был чертовски быстр и не гнушался использовать порох, как тогда, в центре Намимори. Но Такеши удачно уворачивается от атак и выпадов противника. Ещё несколько дней назад Такеши не знал, как правильно держать в руках свою «биту», а теперь он уверенно владеет клановым клинком и способен продержаться против Суперби больше минуты. – Ямамото изучал стиль Шигурэ Соен Рю. – Дино вызывается пояснить тем, кто остался неведении о тренировках парня и происходящего вокруг. От близости чужого голоса к своим ушам Джинджер поеживается, находясь на волоске от применения насилия. Пояснения весьма кстати. – У него есть ошибки, но научиться этому за такой короткий срок – это впечатляет... Каен всегда считала, что не врага хуже и опасней, чем тот, который не умеет владеть своим оружием. Воля хаоса гораздо страшнее. Кто знает, что может выкинуть неумелый противник в следующую секунду? Она сама считала себя таким противником. Дать пятнадцатилетнему ребёнку пистолет, вот настоящее развлечение! Конечно, это представление о способах ведения боя с недавних пор покинуло голову девушки. С каждым разом им попадались всё более сильные и умные противники. Сквало не бросал слов на ветер, когда говорил, что разрежет их на кусочки. Он видел не только уверенность Такеши, но и его неопытность, просчитывая наперёд его действия. – Честно говоря, всю неделю, не смотря на сражения Хранителей колец, Ямамото тренировался почти без отдыха. – рассказывает Реборн о своём любимце, не скрывая своего расположения к нему. Джинджер давно заметила эту симпатию к Такеши, так как сама пребывает в изгоях у киллера. – Однако, независимо от того, насколько хороша его стойкость и рефлексы, запоминание позиций и использование их в бою это совершенно разные вещи. Особенно в битве, где ставка жизнь. Чтобы ввязаться в неё нужно быть либо полным дураком, либо прирожденным убийцей. Джинджер переводит взгляд на малыша и ждёт продолжения его мысли. Так вот, что его так зацепило в Ямамото? Что за глупости, возмущённо думает она, этот и мухи не обидит. Прирождённый убийца – это Хибари или в крайнем случае Гокудера, но никак не Ямамото Такеши. Эти двое знают, где грань между жизнью и смертью по своему личному большому опыту. Тсуна тоже недоумевает от такого ярлыка на друга и спешит высказать своё мнение: – Ты сказал, что Ямамото убийца..? Что ты несешь, Реборн?! Малыш слегка теряется, то ли взаправду, то ли нарочно провоцирует. – Все равно, я единственный, кто заметил его талант. Разве я не хорош? Джинджер выдыхает в сторону, не ожидая конкретных доказательств. Скорее всего, все именно так, как и сказал Реборн, но они не замечают этого в своём друге. Увидев озадаченность ребят, Каваллоне решает вернуть их к реальности. – Но... Опасно так сильно полагаться только на один стиль. – произносит он, и от его слов не становится легче. Не важно, будет это стиль или скрытые инстинкты убийцы, Ямамото должен вернуться к ним. Потому, абстрагируясь от слов Реборна и Каваллоне, девушка устремляет внимание на экран. Вопли Суперби доносятся до них почти без изменений в громкости. Первую позицию Такеши девушка пропускает, не сумев ничего разглядеть из-за разговоров малыша. Но вторая, защитная, не проскальзывает мимо неё: парень присел на колено, а его спину закрыла стена воды. Это настоящее искусство, а не просто стиль боя. Когда Каен жила ещё в Ирландии, она часто натыкалась в интернете на видео с тренировками японских мечников, но понять смысл хитроумных манипуляций с клинком и бамбуком ей не удавалось. Картинка не складывалась: как можно использовать такие медленные техники в бою? Проще и быстрее заколоть противника, чем вспоминать стойки. Только свойственные жителям этого острова честолюбие и терпение уберегли нацию от самоистребления – ведь остров был закрытым государством до недавнего времени. – Сквало выглядит очень счастливым... – замечает Дино с пониманием человека, который давно знаком с ним. Бой начинает напоминать тренировку. После защиты Такеши не наносит атаку, намеренно упустив момент. Суперби не прочь проучить оппонента, это говорит о многом. – У стиля Шигурэ Соен Рю восемь завершенных позиций: четыре защитные и четыре атакующие. – объясняет Реборн, вводя всех в замешательство. Всего четыре вида атаки? Разве этого может хватить для полноценного боя? Но Такеши уже срывается в свою первую атаку, демонстрируя мощь своего стиля. – Стиль Шигурэ Соен Рю, пятая позиция, атакующий тип. – тихо шепчет Реборн. От увиденного у Джинджер замирает сердце; по телу проходит волна мурашек. Такеши стремительно приближается к Сквало с клинком в левой руке. Но когда противник готов контратаковать ударом, Такеши ловко переводит эфес в правую ладонь и завершает пятую позицию, Самидэрэ, ей. Тело длинноволосого отлетает назад, скрываясь за всплесками воды. Такой противник как Сквало должен был предвидеть это... И именно это он и сделал. Сколь бы ни была красива пятая атакующая позиция стиля Шигурэ Соен Рю, она не доставила Сквало особых проблем. Тот поднялся из воды невредимым. – Вро–ой! Это и есть твой непобедимый стиль? – с насмешкой произносит он, хотя на самом деле ему доставляет удовольствие наблюдать за происходящим. Он предоставляет Такеши возможность продемонстрировать свои способности, а не просто стремится его уничтожить. – Сейчас произошло нечто, в чем действительно не было никакого смысла. Почему ты использовал эфес клинка, а не его лезвие? И в правду, поменяв руки, Ямамото нанес удар тупым концом клинка. Возможно, если бы он действовал правильно, Сквало получил бы серьезные увечья. Джинджер помнит это горячее, мокрое ощущение на руках, когда твои кишки готовы вот-вот вывалиться под ноги. – Потому что я бил для того, чтобы победить тебя, а не убить. – отвечает Такеши. Эти слова приводят Суперби в ярость; он бросается в новую атаку с криками, чтобы пацан наконец понял, с кем связался. Высокомерие пацана, что несколько дней назад даже пальцем не мог его тронуть, подрывает репутацию Сквало и её нужно срочно очистить от связи с таким соплежуем, как тот, что стоит напротив. И Такеши, и Сквало создают высокий водяной столп взмахами мечей. Обзор становится сильно ограничен; тот, кто первым найдет своего врага в этом мокром препятствии, останется целым. На какое–то время. Ожидаемо, клинок чиркает по плечу обескураженного японца, рассекая плоть и выпуская струи струи крови. – Ну что, теперь ты понял, что мы не играем? – горделиво спрашивает Суперби, отступая назад. Его глаза прикрыты мокрой чёлкой, но хищная улыбка видна даже сквозь тусклый экран. – Позволь сообщить тебе плохие новости: я вижу твои приёмы насквозь. Стиль Шигурэ Соен Рю – это стиль, с которым я столкнулся в прошлом и победил! Коллекционер стилей фехтования? Это что-то новенькое, под стать любопытству Такеши. Историю про то, как итальянец стал Вторым Императором Мечей, они уже слышали, но в этот раз она звучит из уст самого Императора. Как оказалось, даже такой редкий стиль как Шигурэ Соен Рю Скуало изучил и освоил, случайно услышав о безупречном стиле убийц, передающемся из поколения в поколение на Востоке. Конечно, даже будучи подростком, Суперби нашёл людей, владеющих этим стилем. Все складывается, думается Джинджер. Вот откуда у Реборна возникло это представление о Ямамото. Он давно знал, что их клан не прост, да и кровь не водица. Даже не упоминая свою фамилию, Джинджер своим внешним видом давала мафиози понять, кто она на самом деле. Её уже не раз называли дочерью Кегана, отмечая сходство и даже за глаза судили о её возможностях, исходя из возможностей дяди. То же самое касается и Такеши. Его отец был темной лошадкой, скрыв от единственного родственника секреты Шигурэ Соен Рю на многие годы. К счастью, Сквало не добрался до них в свое время, так что решение было правильным. Вот бы и до её семьи не добрались такие, как он... Спустившись на колени, Ямамото прижимает руку к ране. Сквозь пальцы просачивается кровь, капая в воду и оставляя на её поверхности розовые разводы. – Я никогда не слышал такой истории... – склонив голову, отвечает он противнику и встаёт на ноги. – Я слышал, что Шигурэ Соен Рю безупречен, силен и непревзойден. Тяжелое дыхание прячется за его улыбкой. Противник еще не знает, сколько раз Такеши падал и поднимался – он самый упорный из всех них. Из оскала варийца вырывается обещание больше не сдерживаться. Суперби машет клинком. От лезвия Ямамото уворачивается, удар приходится в полуразрушенный столб и один из множества маленьких бетонных осколков летит в прямиком в правый глаз парня. Он заваливается в воду, теряя равновесие, но сразу же поднимается на ноги и атакует той же пятой техникой. Джинджер хмурится от ноющей боли в зубах, едва не зажимая уши. Сквало сводит свой клинок с чужим, оглушая их скрипучим звоном, который доносится до них даже через бетонные стены школы. Что чувствует Такеши в этот момент, замерев в прямом контакте с клинком, она представлять не хочет. Базиль и Тсуна невольно прикрывают уши, продолжая наблюдать без отрыва глаз от экрана. Клинок Ямамото возвращается в исходную форму деревянного тренировочного меча, боккена. Ему хватило смекалки подставить руку и избежать парализующего действия от шоковой волны удара Сквало. Какое–то время ему придётся справляться без левой руки. Он дует на кисть, словно это может вернуть её в рабочее состояние. – Что-то не так!? – орёт Сквало, не унимаясь. В родной стихии он чувствует себя как рыба в воде, плескаясь и поднимая пенные брызги. – Чего так побледнел?! Меч Сквало рассекает пространство, раскалывая хрупкий сырой бетон. Пол под парнем обрушивается, его затягивает вниз на первый этаж вместе с водой и бетоном. Смотря на тело, зажатое в обломках на верхнем этаже, и размахивая своим клинком, Суперби не может сдержать злорадной улыбки. Это почти конец, дело осталось за малым. – Ну, мусор, – рвёт глотку он и Джинджер наконец соображает, на кого похож этот тип. С итальянским у неё по-прежнему большие проблемы, несмотря на то что Хаято часто переключался на него дома. Акула. Мощная, носатая акула с широкой зубастой пастью. Этот тип действительно оторвет кусок от тела и проглотит его, не пережевывая. В молодом мужчине нет ни капли изящества или деликатности. Только желание как можно более кроваво поиграть с жертвой. – Я собираюсь пронзить твое сердце!! Ямамото выползает из воды и рухнет на груду бетонных блоков. Ранений было уже достаточно. Рядом закричал Тсуна, надеясь быть услышанным. Джинджер не верит в то, что Такеши отдаст победу так легко. Не в его стиле. Большая часть техник даже не испробована им. Просто нужна небольшая передышка. – Битва односторонняя... – вопреки её мыслям заключает Такеши и в носу начинает щипать от досады за друга. – Если мой отец узнает, что я проиграл её, то сойдёт с ума... – Вро-ой! Ты все ещё хочешь продолжать? Я видел все восемь позиций твоего стиля. Хотя после только, как тот тип открыл последнюю, Акисамэ, он закончил очень трагично! – отвращение к Варии и её офицерам уже переваливало за черту, и девушка не знала, есть ли ему конец, гневаясь на идиотский Конфликт Колец с его абсурдными правилами и изначально подкупными судьями. Суперби заглядывает в камеру и на весь экран показывается его наглая рожа. – Мусор!! Надеюсь, у вас широко открыты глаза, потому что вы станете свидетелями конца этого недо-мечника! Не зря она все же пришла сюда. Наблюдая отсюда, Джинджер запомнит лица всех этих варийских уродов, чтобы поквитаться с ними в будущем. Есть множество способов сделать это без умерщвления. Не замечая, как её мысли уносят её далеко от реальности, Джинджер краснеет и пыхтит от злости. Им никогда не повезёт; даже надеяться на это не стоит. Смотреть на былобрысого не хватает душевных сил, поэтому она опускает глаза, но руку сразу же трясут, требуя внимания. – Он... – голос Гокудеры отдаёт хрипотцой. Скидывая с запястья холодные пальцы, Каен заставляет себя поднять голову в сторону экрана. Истерзанный парень поднимается на ноги, не скрывая улыбки. Такой расклад нравится варийцу. Он, как акула, которая заметила движение на воде, ринулся вперёд, надеясь откусить кусок побольше. Не уступая в скорости Такеши оказывается за его спиной и направляет клинок вперёд. Та же стойка, что и ранее. Вся группа поддержки взревела, узнавая по действиям, что будет дальше. Третий раз этот прием не сработает и Джинджер знает, что у друга есть козырь в рукаве. Не зря он упорно использует одну и ту же атаку, игнорируя оставшиеся три. – Я начинаю... – тихо предупреждает Такеши своего противника, следуя всем правилам японского этикета. Сквало, едва сдерживая смех, чуть не разрывается от глупости парня. – Я знаю эту стойку!! Сделай это! Сделай свой «Акисамэ»! – подначивания проходят мимо сосредоточенного японца. Катана еле различимо окутывается голубоватой дымкой, в которой Джинджер узнает Пламя. Пламя Дождя, с которым она еще не сталкивалась, выглядит не совсем как огонь – скорее, это видимый поток высвобожденной энергии. Оно более спокойное по сравнению с Небом и Ураганом. Ямамото атакует левой, раненой рукой. Это должно быть невероятно больно с учетом разорванного плеча. Но выпад оказывается удачным и отличается от предыдущих. – Он ударил его..? – озадаченно вопрошает Базиль, не ожидая ответа. Из–за брызг почти ничего не удается понять сразу. – Да, задел. – уточняет Джинджер, замечая на взволнованной поверхности красные разводы. Показавшийся из воды итальянец плюется кровью. Пора заканчивать бой, с каждой минутой Суперби только свирепеет и может свихнуться также, как его товарищ во вчерашнем бою. Но по улыбке брюнета девушка понимает, что он и сам не прочь насладиться схваткой и затеять беседу. Она качает головой, тихо посмеиваясь. – Он слишком хорош для того, кто позволяет себе высмеивать соперника. – Вро-ой! Ты вообще владеешь стилями кроме Шигурэ Соен Рю?! – рык прерывается кашлем от неостанавливающейся крови. Такеши действовал наверняка, закончив все игры. – Нет. – простодушно бросил он, даже не поворачиваясь к Суперби лицом. В тени оно выглядит зловеще. – Это тоже был стиль Шигурэ Соен Рю. Восьмая позиция, Шиноцуку Амэ, была создана моим отцом. – Я понял. – произносит Реборн, привлекая внимание своих подопечных. Значит, он был осведомлён не больше них. Джинджер молча слушает его объяснения. – Для стиля Шигурэ Соен Рю преемственность подразумевает изменения. Отец Ямамото и тот, кого победил Сквало, выучили первые семь позиций у одного мастера и затем создали свои восьмые позиции отдельно друг от друга. Преемники стиля не просто учили техники, оставленные предшественниками, они создавали новые и обучали им своих учеников. В голове возникает соответствующий вопрос и озвучивает его за всех Базиль: – Разве это не предполагает постоянное разветвление и создание множества различных стилей? – Совсем наоборот. Весьма удивительно, что стиль ещё не исчез. – Реборн качает головой и рассказывает дальше. – Способ наследования стиля суров. Позиции показываются только один раз. Изменение одновременно включает и эволюцию, и вырождение. Дело в постоянном совершенствовании. Пользователи стиля Шигурэ Соен Рю бросали вызов тем, кто сильнее их, чтобы завоевать титул лучшего, так стиль и обтачивался до идеала. Из старого никому не нужного направления он вырос до всемогущего в глазах Джинджер. Такому мастеру техник, как Второй Император Мечей, было трудно понять, что кто-то мог так ревностно охранять своё наследие. Семь позиций, что знает Такеши, Сквало уже видел и успел запомнить восьмую. Что он честно признал вслух. – Превосходно. Это именно то, чего я хотел. Тогда давай попробуем это. – Ямамото перехватывает боккен поудобнее двумя руками и заносит его над головой. – Стиль Шигурэ Соен Рю, девятая позиция! – Девятая? – удивленно восклицает Тсуна, хорошо усвоив, что до этого момента было всего восемь позиций, а теперь появляется новая. Он доверял однокласснику в этом бою, и доверил бы ему многое в будущем. – Он собирается создать свою собственную позицию. – подтверждает догадки ученика Реборн, хотя его реакция не так однозначна. Риски высоки, но справиться с тем, что у него уже есть, не выйдет. Стойка Такеши напоминает ту, что он использует для отбивания бейсбольного мячика битой. – Что это за стойка? Ты серьезно? – Скуало насмехается, не веря своим глазам. – Извини, но бейсбол – это все, на что я способен. – Такеши признает свою слабость, но улыбка не покидает его лица. Это беззащитная фраза отзывается тоской в груди Джинджер, и она пускает пятерню в висок, стискивая пряди. Вот почему этот балбес так любим всей школой и не только. Он слишком настоящий и не боится показать себя таким, какой он есть. – Но это бамбуковый меч?! Если это не стиль Шигурэ Соен Рю, он не сможет использовать его? – кричит Тсуна, не зная, что еще можно предпринять в таком случает. Девятая позиция станет решающей в битве. Этот боккен оборачивается в клинок не по тому же принципу, что и бита. Если Ямамото не сможет адаптировать его под себя, значит, он не имеет права наследовать сильнейшую технику владения мечом своего поколения. Сквало не дожидается и атакует первым. Вода от одного взмаха мечом расступается в стороны перед ним подобно тому, как она расступалась перед Иисусом. Все пространство поля боя застилает стена воды. Скрываясь за ней, Такеши настигает спину врага, готовый завершить бой, но у Суперби нет слепых зон. Левая рука, к которой всегда было прикреплено лезвие, оказывается механическим протезом. Лезвие откидывается назад и пробивает живот Ямамото насквозь. Крик даже не успевает вырваться из горла, как Сквало накрывает волной. – Изображение отобразилось на поверхности воды... – выдыхает Джинджер, подавившись своим же остановленным криком. Даже если Суперби успел понять, что его обманули (надули, провели, подставили, одурачили, обвели вокруг пальца!), ему все равно не удалось избежать атаки с противоположной стороны. Такеши застывает с цепочкой в кулаке. Со стороны Варии раздаётся истеричный смех – неопознаваемый и зловещий. – Ты падаль! Ты проиграл, мусор!! – раздался гневный крик, и Вария, казалось, замерла в ожидании. Они наблюдали за сражением слишком тихо, без привычных насмешек и комментариев. Вероятно, это было связано с тем, что их главная тявкалка была поглощена самим сражением. Но такой реакции от босса не ожидали даже сами варийцы, в шрамированной ладони вспыхивает яркое пламя. – С ним будет покончено. – Босс, ты не должен марать руки. – предостерегает один из подчинённых. – Хочешь, чтобы я сделал это? – встревает другой. Слова Леви–а–Тана и Мармона выдают их тревогу, и дураку ясно, что они хотят спасти шкуру единственного человека в Варии с наличием мозгов. Их босс не отличался особым терпением и расположением к своим подчинённым, он легко разбрасывал их жизни направо и налево. – Пожалуйста, подождите! – вбегает Червелло, пытаясь остановить Занзаса и остальных. – Слишком опасно входить в акварион! Вода достигла установленной глубины, и были выпущены дикие морские хищники! – Эй... Подождите... – доходит до Ямамото. – Что вы собираетесь делать со Сквало? Тело итальянца лежит в низкой воде лицом вниз. Длинные белые волосы красиво развиваются в волнах. Он всё ещё жив, но Такеши успел нанести ему серьёзные раны и точно лишить сознания. – Мистер Сквало проиграл, так что мы не можем гарантировать ему жизнь. – объясняет розоволосая девушка. Все они наблюдают, как парень подхватывает обмякшее тело и перекидывает руку с протезом через свою шею. – Так и думал, что случится что–то подобное... – невесело отвечает Такеши, игнорируя крики друзей, раздающиеся через динамики. Это вполне в их характере спасать и друга, и врага. Едва держаться на ногах самому, но ни за что не дать упасть раненному. – Мы ведь всегда спасаем других, да? Акула, выпущенная Червелло в свободное плавание по первому этажу школы, показывает на поверхности воды свой плавник. Наверное, судьями и Варией предполагалось, что Сквало легко одержит победу и Ямамото станет жертвой его подружки-акулы. Но пока выходит ровно наоборот и это чертовски иронично. Хищницу привлёк запах крови, пролитой во время сражения. – Хах, как опасно. – крепко вцепившись во врага, Такеши продолжает тащить его к выходу из аквариона. – Но пока она не может добраться до нас. Стоит ему произнести это, как акула неистово вгрызается в бетон под их ногами. Пол обваливается, и оба скатываются по груде обломков. Такеши упорно не отпускает тяжёлое тело Сквало, несмотря на опасность. Вокруг них хищно кружит акула, нетерпеливо ожидая своей трапезы. – Отпусти меня. – подаёт голос Суперби. – Не оскорбляй мою честь мечника... Разжимать рук парень не спешит, напротив сильнее прижимает к себе, игнорируя требование и сосредоточившись на поиске новых путей к отступлению. – Вро-ой! Отвяжись! – Скуало верещит, отпинывая своего спасителя ногой и отправляя его в полёт к ближайшему сухому островку. Акула, словно понимая, кто здесь проигравший, разворачивается в его сторону. – Парень, у тебя неплохие способности мечника, тебе просто избавиться от этой бесполезной доброты. То, что они считали своей силой, в мире, откуда прибыла Вария, было слабостью. После того как акула прогрызла пол под ними, шансы спастись для обоих стремительно исчезли. Так что именно вариец проявлял благородство, создавая фору для отступления Такеши. Огромная серая торпеда вырывается из воды, накрывая собой и брызгами тело мечника. Абсолютная тишина окутывает их с головой. Поверхность воды ещё бурлит несколько мгновений, а затем на ней расплывается алое мутное пятно. Раздаётся идиотский смех варийского босса; сквозь него с трудом можно различить слова Червелло. – В битве за кольцо Дождя победил Ямамото Такеши. Завтра вечером состоится следующий матч между Хранителями Тумана. – только и говорят Червелло, сами не веря в то, чему сами стали свидетелями только что. Брешь в виде отсутствия этого самого Хранителя Реборну удалось прикрыть так ловко, что личность обладателя половинки кольца оставалась в тайне до последнего момента. Все расходятся по домам, не смея потревожить Такеши лишним словом. Его взгляд был направлен в пустоту.

***

30 октября 2005 года – Ну чего ты такой дерганный? – спрашивает девушка и на ходу толкает одноклассника в бок своим боком. За это она сразу же получает убийственный взгляд в ответ. – Такеши победил, ты должен ликовать, что ждать осталось не долго. Выходя с территории школы после уроков, Джинджер удачно наткнулась на Хибари Кёю и нагнала его. Он шёл, темнее тучи, и прохожие старались держаться от него подальше из-за его смертоносной ауры. В эти японские приколы девушка не верила, а испытывать гнев своего одноклассника было слишком весело. Если вспомнить, он ни разу не задел её, хотя поводов было предостаточно. Значит, какие-то рамки дозволенного у него были, не смотря на прошлые рассуждения девушки. – Травоядное, тебе лучше идти своей дорогой. – произносит он с холодным равнодушием, продолжая обходить территорию своего любимого города. В понимании Джинджер эти прогулки были чем-то вроде медитации. Но она не собиралась отставать и продолжала шагать рядом с ним, высоко задирая длинные белые ноги. Теперь у ГДК не было претензий к её внешнему виду — под юбку она всегда надевала спортивные шорты. – Вас слишком много в моей жизни. – Привыкай к компании. Теперь, когда ты вязался с Реборном и Савадой, пути назад нет. – та лёгкость, с которой она отчитывает парня, поразила бы любого, кто осмелился подслушать их разговор. Инстинкта самосохранения ей не занимать, а узнать, осознает ли он вообще, во что ввязался надо. Джинджер готова руку на отсечение дать, что ни Хибари, ни Сасагава, ни многие другие ещё не понимают, как глубоко увязают в этих зыбучих песках под крутым названием «мафия». – Не говори мне, что ты даже не поинтересовался, откуда в Намимори столько иностранцев? – Убери этот поучительный тон и исчезни с моих глаз наконец! – резко отвечает он, будто огрызаясь на родителя, решившего вмешаться в личную жизнь своего ребенка-подростка. Его рука сжимается на холодном металле, еле сдерживаемая самим Хибари от того, чтобы совершить насилие. Рыжей не хватило бы и одного раза, чтобы понять: лезть к нему не стоит. Раньше она сама избегала его общества, когда ещё не знала языка и правил школы. Теперь же напротив ищет любую возможность встретиться с ним. – Ты идиот, Хибари! – внезапно взрывается она, складывая два и два, чтобы получить требуемое четыре, и преграждает ему дорогу. Льдисто–голубые глаза сверкают, словно пытаясь заморозить его на месте. Ничего он не разведывал и не узнавал. Пошёл туда, где весело, слепо надеясь на то, что одних его сил хватит для установления былого порядка в Намимори. Губы Хибари недовольно поджимаются, а костяшки пальцев на тонфа белеют от напряжения. О чем он только что думал? Что не собирается её избивать? Девушка хватается за свою красную голову, сжимая волосы. Все они безвластны перед теми, кто вовлек их судьбы в эту игру. – Я думала, что хотя бы у тебя есть мозги, чтобы все это прекратить или хотя бы избежать. Но ты и пальцем не шевельнул! Да даже Савада сделал больше! Галька, до этого покоившаяся на дороге, отлетает в зеленую траву от раздраженного пинка Каен. От такой наглости парень застыл, слегка поежившись от внезапной дрожи. Все фибры его души улавливали чье–то присутствие. Тихонько оглядываясь, он решает ответить и положить конец этому бессмысленному потоку её ругательств. – Тебе же чётко сказали, что ты свободна, травоядное. Так что же ты продолжаешь пасти своего дружка? – после этих слов Джинджер взревела ещё яростней, готовясь врезать по наглому и спокойному лицу парня или придушить его. Что он мог знать о её судьбе? К ней одним концом прикреплена красная нить, а другим к Вонголе и больше нет в мире места, куда она могла бы податься ещё, без страха тут же навлечь смерть на себя или свою семью. – Не нужно думать обо мне. Не тебе решать, что мне делать, а что нет. Я делаю то, что считаю нужным сам. Оставляя последнее слово за собой, он проходит мимо одноклассницы, оставляя её с её тараканами позади. Мир не прекратит вращаться вокруг своей оси только потому, что она перестанет опекать тех, кому эта опека давно не нужна. Взваливая на себя столько обязанностей, чего Джинджер пытается добиться? Отчасти, Хибари мог понять иностранку. Когда все под контролем на душе спокойно. Но в душе красноволосой неконтролируемая буря, никакого порядка. Она приносит хаос в его жизнь и нужно вернуть все на свои места, поставив на место зарвавшееся травоядное. Но сейчас было важнее кое-что другое. В городе вновь объявился тот, кого они так старательно изгоняли, и он учуял его дух ещё перед битвой Дождей. Он приближался, точно намереваясь показаться перед ним. Ища в лицах прохожих то самое присутствие, Хибари не заметил человека, который прошёл мимо него словно сотканный из синей молочной дымки. – Кажется, за это время ты стал ещё сильнее... – произнес замогильный голос; он мог принадлежать только одному человеку – и Хибари уже заждался этой встречи.

***

Обозлённая как на Хибари, так и прежде всего на себя, Джинджер пришла в назначенное время и место раньше всех. На этот раз для битвы ничего не изменили, поэтому спортзал, где почти до позднего вечера занимался клуб лёгкой атлетики, остался нетронутым. Во время сегодняшней тренировки она отводила душу, стараясь избавиться от гневных чувств, вызванных словами одноклассника днём. Он добился того, чего так хотел: видеть его в ближайшие дни желания у девушки больше нет. Правда била в глаза. Именно сегодня на тренировке, пересекая черту финиша первой в очередной раз, она осознала, как хрупка иллюзия её будущего. Девятый очень быстро сменил свою позицию и от этого изменилось многое. Пораскинув мозгами, она поняла, что в случае победы Варии, ей придётся перейти на их сторону (если оставят в живых) и служить далее под началом Занзаса. Изначально мнения Иемитсу и Тимотео совпадали, но вскоре последний все перевернул и предпочёл видеть на месте Хранителя Урагана Бельфегора, а не Джинджер. Странный человек этот Девятый глава семьи Вонгола, думается девушке. Не слишком грамотный руководитель получается, если его мнение кардинально меняется в самый неожиданный момент. Он ведь должен был предвидеть, кого лучше поставить в Десятое поколение. Не зря столько лет мнения босса и внешнего советника не различались – так было из поколения в поколение. Сегодня, дуясь на Хибари, она решила присмотреться к Варии. Это что ни на есть настоящее зло на Земле, однако, иногда их поступки противоречили ярлыку, навешанному на них. Некоторые из них по-настоящему переживали за своих товарищей, и особенно ярко они продемонстрировали это вчера, когда вызывались добить Сквало. Может быть, они бы спасли молодого мужчину, скрыв факт его жизни, да только никто не предвидел, что наказание приготовленное Червелло будет таким жестоким. Убийцы не ожидали убийства, обернувшегося против них, вот это да. В спортивный зал заходят и Джинджер сдергивает наушники на шею. После того, как тренировка закончилась, она успела принять душ и переодеться в повседневную одежду. Разгуливать по ночам в форме, а возвращались они под утро, было уже холодно. Утепленный светлый спортивный костюм греет её костлявое тело как одеяло. Высушенные красные волосы обрамили лицо, она давно их не распускала, чаще собирая в хвост на макушке. Голова после такой причёски сильно болела, потому после тренировки Джинджер дала себе расслабиться. В этот момент Базиль вносит тело почему-то бессознательного Савады и бережно укладывает на пол перед их ногами. Реборн, конечно, с ними. Парень приветливо улыбается и здоровается, его доброжелательность не оставляет сомнений, и Джинджер отвечает знакомому взаимностью, а с Реборном решает заговорить, чтобы прощупать почву. Стабильно негативно его отношение к ней или же нет? К этому моменту доходят до места начала матча и остальные ребята. Ямамото подлатали, но его правый глаз восстановится только через какое-то время, закрытый белой медицинской повязкой. – Ни одну тренировку не отменили, спортивный зал не готовили к битве Хранителей Тумана. – произносит она, не то утверждая, не то спрашивая, вспоминая разговор малыша о Хранителях Тумана во время раздачи колец. Враги подтягиваются, вслед за ними и судьи. Джинджер наблюдает за ними, убеждаясь, что поверженного врага Такеши с ними нет. Как нет и Луссурии. Нет, служить с ними ей не хотелось бы даже под дулом пистолета у виска. Она не знала, что такое честь – в отличие от Сквало Суперби – но понимала, что спать с грязной совестью намного хуже, чем с запятнанной честью. – Ничего и не потребуется. – отвечает Реборн с лёгкой насмешкой в голосе, словно это само собой разумеющееся. – Вы все увидите. Хранитель Тумана нашей команды уже здесь. В дверях запасного выхода спортзала школы появляются две знакомые фигуры. Одна, сутулая, Чикусы и вторая, лохматая, Кена. Парни сразу напрягаются, вспоминая события того страшного дня, а Джинджер на границе разума понимает, почему Хибари гнал её прочь. У него были дела поинтереснее её скучной и навязанной компании. Хаято хватается за динамит. – Ребята, успокойтесь. – строго говорит Реборн, но в его детском голосе Джинджер считывает очередную насмешку. Вот кто воистину повеселился, когда узнал личность Хранителя Тумана. Это их, Ураганов, было аж двое, а с Туманами ситуация совершенно противоположная. Целое ничего, если быть точнее. – Они привели Хранителя Тумана. Джинджер остаётся на месте, рядом с ничего не понимающим Реохеем, а Такеши и Хаято рвутся вперёд, увидеть того, кого «привели» преступники. Надо же, даже из тюрьмы их вытащили для такого дела. До Тсуны тоже доходит, и он озвучивает мысли своих друзей. – Так наш Хранитель Тумана это Рокудо Мукуро... – тихо заключает он, пряча глаза за чёлкой. Но в зал легким шагом входит девушка в высоких кожаных сапогах. – Совсем нет. – наспех переключая мозг на итальянский, Джинджер успевает перевести только конец самопредставления девушки своей команде. – Меня зовут Докуро Хром. Пусть это и не сам Рокудо, во внешности девочки, а иначе Джинджер сказать не могла, прослеживается его прямое влияние. Словно перед ними его младшая сестра или женская копия. Различия есть, но они несущественны. Например, скрытый повязкой правый глаз, иной оттенок чёрных волос и юбка. А в остальном, это Рокудо, даже трезубец с ним. С ней. – Странное имя... – признается Реохей, приникая к уху Джинджер, но она сказать, что это имя ей знакомо, другу не может. Не из–за того, что не считывает анаграмму, а из–за того, что Реохея не было на той кровавой бойне. Невольно она поддевает кромку мягких штанов, оглаживая шрам. Изредка его покалывало фантомной болью. Друг замечает это и комментирует. – Что, болит? – М–м, нет. – девушка сразу вынимает руку, представляя, как это выглядело со стороны и краснея от смущения. Реохей, на удивление нежно, оглаживает красные прямые волосы и спину здоровой рукой, пытаясь успокоить боль. Джинджер слегка отстраняется и заглядывает ему в глаза, чтобы перестал. – Да все хорошо. Гокудера, решивший, что перед ними марионетка Рокудо, останавливается от скорой мести. Лицо девочки отображает её испуг и смущение, Хаято не выбирает выражений. Джинджер не спешит сочувствовать ей, помня о том, на что способен тот тип. Вот он был опасен даже поболее Варии. – Вы не верите мне. – тихо, как птичка, замечает Докуро. А по глазам Тсуны видно, что он уже поверил в эту сладкую песенку. Здесь Джинджер больше доверяет опасливому Хаято, чем ему. Беснования своей правой руки Тсуна прерывает: – Она не... Рокудо Мукуро. – Э-э, это так?! – переспрашивает Хаято. Динамита в его руках уже нет. – Нет... Я просто так думаю... – Вы меня защитили. – тихо начинает Докуро, скромно сжимая в маленьких ладошках свое смертоносное оружие. В награду она приближается к Тсуне и дарит поцелуй в щеку. Точно не ожидавший вообще какой–либо благодарности парень заливается краской, а из ушей почти видно, как валит пар. – Спасибо вам, босс. Джинджер присвистывает и локтем тычет в Реохея, от души смеясь в унисон с Такеши. Девочка-японка растерянно отпрянула, пристыженная Хаято. Видимо, она решила следовать итальянским традициям и расценила поцелуй как правильное приветствие. Как же легко засмущать японских мальчиков-подростков! Джинджер слышала разговоры девушек в раздевалке, и про них сказать того нельзя. Многие уже состояли в отношениях и чаще всего это были взрослые мужчины при деньгах или парни из университетов. Сверстники не интересовали их, и Джинджер теперь знает почему. Не то, что бы ей были интересны похождения однокурсниц и их вкусы, но забавно осознавать, что тебя это обходит стороной. Её никто и никогда не интересовал в любовном плане, и единственная влюблённость в учительницу начальных классов прошла незаметно и безболезненно. Нет, Джинджер не откидывала возможность того, что в будущем создаст с кем-то союз, но до семьи вряд ли дойдёт. Не с её специализацией. Проводить время с друзьями было уморней, чем с одним конкретным человеком, чей образ не рисовался в её воображении. Единственным, кто решает вернуться к кандидатуре их Тумане, становится Сасагава. – Так что мы будем делать? Позволим вступить ей в команду? – на вид Докуро казалась ещё более хрупкоц, чем его сестра. Явно младше, совершенно худая и наивная. В общем, не боец. – Что?! Невозможно, чтобы мы её признали! Мы даже её знаем, откуда она пришла! – Хаято выступает голосом разума в их компании. Дело было не только в этом. Он был готов разделить пост Урагана с Джинджер, потому что знал её и мог полагаться на её силы. Но отдать пост Тумана незнакомой хиленькой девице, явно подсобнице Рокудо – нет. – Чего?! – резонно рычит Кен, его хмурое лицо темнеет от гнева. – Эй, мы не будем терпеть такое унижение! Либо так, либо мы умываем лапы! – Кен, Чикуса, успокойтесь. Это не вам решать. – тихий голосок еле различим даже в звонкой пустоте спортивного зала. Джинджер прикусывает нижнюю губу от любопытства, не мигая наблюдая за картиной. Хорошо, что эта девушка вообще нашлась. С Мукуро здесь бы все уже давно окрасилось красным. Он бы раскатал их по деревянному полу спортзала в фарш без сортировки на друзей и врагов. Малыш был предусмотрителен в выборе. Докуро поворачивается к задобренному поцелуем Саваде с надеждой. – Босс, разве я не подхожу на роль Хранителя Тумана? – но невинный вид не действует на парня, Докуро давит дальше. – Я хочу сражаться как Хранитель Тумана, но если вы не одобрите, я сделаю так, как скажите... Тсуна выпадает из реальности, погружаясь в своим раздумья, и о чем он думает остальным можно только догадываться. Когда парень делал выбор в прошлый раз, это стоил им кольца Урагана. Никто теперь не скажет, могло ли быть иначе, соверши он тогда иной выбор. Джинджер выглядела спокойной и довольной сложившимся, а Гокудера жив и почти невредим. Одно кольцо – малая плата. Тсуна тут же отдал бы все семь, только скажи ему, что их оставят в покое. Хроме выглядит значительно слабее Джинджер, самой сильной и выносливой из девушек, что он знает. Но расклад иной, и он вспомнил, как выглядел Мукуро. Он не внушал страха или ужаса изначально, был внушительно худ и высок, словно чем-то неизлечимо болен. Его женская копия выглядит также странно. Тсуне не хочется обманываться дважды, один раз он уже поверил в искренность и расплачивался это не один. Но девушка перед ним была честна. Откуда он это знал, сказать невозможно. – Тогда, пожалуйста, сделай это. – резюмирует он свои размышления, предоставляя Докуро дорогу и возможность действовать. Над их головой раздаются хлопки крыльев, а на волосы Реохея сваливается пара перьев. – Колонелло? – недоумевает он, глядя на своего учителя. – Разве ты не должен уже спать с Киоко? – Это так, но я хочу проверить этого коротышку с лягушкой. – отвечает Колонелло, подлетая ближе к Реборну и указывая маленьким пальцем на малыша в капюшоне, офицера со стороны Варии. – На самом ли деле он аркабалено. – Должно быть, тебе очень любопытно. – усмехается Реборн и не ясно, знает ли он хоть что-то об этом. Теперь в сборе. Каваллоне не будет, этим интересуется Савада, получая ответ от репетитора. Джинджер выдыхает. От его компании хотелось скрыться. Реохей предлагает вновь собрать круг, чтобы подбодрить их нового товарища перед боем, и уже обхватывает Каен за плечо, но Докуро решительно отказывается. – Нет. Нет необходимости делать это. Я начинаю. Девушка уходит вперед, к центру поля боя, коим выступил центр баскетбольной площадки, размеченный краской. Со стороны Варии выступает Мармон. Зрителей ограждают забором боевых лучшей, как позавчера, на битве Ураганов. Ничего более специально не делалось. Здоровое плечо Такеши занимает киллер, довольный таким раскладом. – Притворяться, что что-то существует, когда этого нет или наоборот – Вот работа Хранителя Тумана: не позволять увидеть истинный облик семьи благодаря иллюзиями. – говорит репетитор, и Джинджер понимает, что сейчас придётся напрягать все свои сенсорные системы. Когда Рокудо овладел её телом, на грани сознания она все ещё могла слышать происходящее вокруг. Реборн, как опытный мафиози, легко разрушал все иллюзии Рокудо, раскалывая их как орешки. Тсуне это давалось труднее, он верил в них. Бой объявляют и Докуро, стремясь атаковать первой, раскручивает трезубец над головой и в конце концов втыкает древко в пол. Происходит то же, что и тогда в заброшенном кинотеатре. Пол, разбитый на куски, взмывает в воздух вместе со всеми наблюдающими. Джинджер испытывает знакомое чувство в животе. Такое же ощущение возникает при снижении высоты во время полета на самолете. Но разбить иллюзию не выходит, она сама развеивается, когда Мармон натравливает на Докуро каких-то чёрных слизняков. Длинные слизни обхватывают тонкую шею, удушая девушку. – Слишком медленно. Она даже не может использовать защиту... – бормочет Мармон. – О ком ты говоришь? – спрашивает Докуро, уже стоя за его спиной. Она создала иллюзию, и теперь вместо неё Мармон удерживает в воздухе корзину с баскетбольными мячами. – Я здесь. Гокудера протирает глаза, поражённый тем, как легко их всех обмануть. Реохей орёт на ухо Джинджер, никогда прежде не видевший ничего подобного, и трясёт её за локоть, в поисках хоть каких-то объяснений. Но сама она испытывает чувство дереализации. Глаза, как главные анализаторы в организме, считывают информацию быстрее, чем разум успевает осознать её. Поэтому просто не верить в иллюзии невозможно – мозг обманывает себя сам. – Просто смотри, Реохей. – она успокаивает друга, обхватывая его под здоровую руку. – Я сама не больше тебя понимаю, так что не кричи мне в ухо. До Савады, как до того, кто прошёл битву в Кокуе до самого конца, доходит быстрее. Хроме использует те же техники, что и Мукуро, но не является полностью им. Лишь какая-то её часть. Тсуна то сильнее, то слабее ощущает его присутствие. Эти двое взаимосвязаны, и Гокудера настаивает на том, что это тот же фокус с захватом разума в плен. Странный и жадный до денег малыш пытается ускорить бой, ведь время – это тоже деньги. Из-под его плаща на пол валится цепочка, а жаба на голове видоизменяется в ещё какое-то змееподобное существо с лапками и обхватывает себя за хвост пастью. Уроборос занимает место над головой Мармона аки нимб. Вместо цепи начинает сиять пустышка, точно такая же, как у Реборна и Колонелло. Пустышки этих двоих тоже загораются как лампочки, реагируя на появление подобного им. – Да, он один из аркабалено. Сильнейший младенец. – Колонелло кивает головой. – Ребёнок с синей соской, Вайпер. – из всего набора слов Каен понимает, что с врагом девочке не повезло и что этого малыша теперь зовут Мармон. Ранее, он пропал без вести сразу после какого-то боя и больше от него не было известий. – Почему тогда наши загорелись только сейчас? – вопрошает Колонелло, словно Реборн всезнающий. – Я не знаю, но кажется он запечатал способности пустышки этой цепочкой. Мармон-Вайпер взмывает в воздух и возвышается над всеми ними. Помимо алчности малыш страдает и от гордыни, раз позволяет себе такое. Возможно, в силу его внешнего вида, возможно из-за комичности боя Джинджер не воспринимает его в серьез. Реборн был другим, от одного его взгляда по телу пробегает стадо мурашек. Колонелло тоже не казался опасным, наоборот, очень обаятельным малышом. Тем не менее, прогнозы солдата были неблагоприятными. Он честно сообщил им всем, что иллюзионистка вряд ли сможет одолеть кого-то вроде их старого знакомого. – Кто бы ты ни был, я не проиграю! – с решимостью заявляет девчонка, и, не дожидаясь ответа, срывается в атаку. Острие её оружия не задевает цель, но шею Мармона тут же сжимают огромные толстые удавы. – Эти змеи… Не иллюзии? – удивляется он, скрываемый под тушами змей почти полностью. Вызов зверей – способность Рокудо. Сомнений, что внутри неё поселился глава их банды у Джинджер и Хаято почти нет. Тсуна молчит, не зная, что сказать. Вступить в бой было сугубо волей этой девочки, но и преступник точно замешан во всем этом. О пол вновь стучит древко трезубца. Подростки, не ожидавшие появления столбов раскалённой магмы, взвизгивают от неожиданности. Пара таких столбов возникает прямо перед их ногами, слегка обжигая их. Вайпер искренне восхищается способностями юной девушки, это первоклассные иллюзии профессионала. Однако, у каждого иллюзиониста есть слабость. Огненные столбы превращаются в лёд, льдом обвиваются и ноги Докуро, поднимая её над полом. Перехватив контроль над чужой иллюзией, малыш усмехается. Вот она, сила аркабалено, сила сильнейшего. С набранной высоты девушка падает на пол. Весь лёд сбивается с ног, удар приходится на руки. Не успев оправиться от боли, Докуро хватает трезубец и начинает трепетно осматривать его на наличие повреждений. Странное поведение вызывает недоумение у всех присутствующих. Ни один человек после пропущенной атаки не станет так беспокоиться об оружии и тем более прижимать его к груди, убаюкивая как младенца. – Кажется, это оружие для тебя что–то значит. – замечает Вайпер, девочка мгновенно теряет самообладание и раскалывается. – Нет! – кричит она и тут же осознаёт свою ошибку. Тёмный взгляд теряет блеск, когда трезубец в её руках распадается на миллиарды ледяных кусочков. Из её рта вырывается поток крови, который девочка пытается остановить прижимая руку к губам. Заходясь в бесконечном кашле, Докуро падёт на пол. – Что произошло?! – спрашивает Базиль, хотя он точно увидел бы атаку в силу своего опыта. Ничего, кроме разрушения оружия, не произошло. – Эй, взгляните на её живот! – Реохей ревёт как раненный зверь и Джинджер приходится придержать его крепче. Зелёная ткань формы школы Кокуе впадает вместе с животом, будто из брюшной полости извлекли все органы. Джинджер хмуро хлопает глазами, пытаясь развеять чары. – Это тоже иллюзия? – Тсуна берётся руками за голову, уже не разбирая что правда, а что нет. – М–м, это реальность. – не очень-то убедительно отвечает Мармон, тоже с удивлением наблюдая за страданиями соперницы, что почти потеряла сознание от боли. В его голосе слышится нотка испуга. – Что происходит с этой девочкой?! Находясь на грани верной смерти, Докуро зовет Рокудо, умоля о помощи. И Джинджер верит, что бой окончится, если он не явится перед ними. – В это сложно поверить, – наконец доходит до варийца. – но, кажется, её жизнь зависела от органов, созданных иллюзией. Слезы скатываются по вискам девушки, умирающей прямо у них на глазах. Впервые за долгое время чужие страдания вызывают у Джинджер сочувствие, и онв прячет эмоции за плечом Реохея, глубоко дыша. Не успевают в поредевших рядах варийцах порадоваться лёгкой победе, как тело девочки окутывает синий туман. – Это туман?! – восклицает Реохей, тоже не оставаясь равнодушным к происходящему. – Ох, она просто использует остатки своей силы, чтобы скрыть свое изуродованное тело. – буднично говорит Мармон, поджав маленькие губы. – Как правило, это последнее, что делают женщины иллюзионисты перед смертью. – Что за бред ты несешь?! – срывается Джинджер, не понимая, почему девочка должна тратить силы на призыв Рокудо, а не на восстановление своего тела. Обстановка накаляется, Тсуна опускает глаза в пол и хватается за уши. – Что не так? – кидает Реборн, озадаченный странным состоянием ученика. «"Всё не так!» хочется огрызнуться Каен, но её прерывает шёпот Савады. – Он приближается... – тихо бубнит тот и вскоре срывается на крик. – Это он. Он идёт! Рокудо Мукуро идёт! Эхом по спортзалу раздаётся спокойный смех Рокудо, предвещая его приближение. Что произойдёт дальше, Каен боится даже предполагать. От этого урода можно ожидать всего. На данный момент Мукуро Рокудо занимает почётное первое место в рейтинге самых сильных противников, с которыми они когда-либо сталкивались в бою. – Не слишком ли рано ты хвастаешься? – усмехается Рокудо, одним ударом трезубца отправляя варийца прочесывать своим телом дощатый пол. – Это в стиле мафии. Из расступившегося тумана появляется высокая фигура иллюзиониста в кожаных брюках и коротком камзоле с воротником-стойкой и погонами на плечах. Синяя футболка своим узором напомнила его Пламя Тумана. Базиль и Реохей, ожидаемо, начинают спрашивать, кто этот парень. Такеши тоже не видел его раньше своими глазами, но сразу понимает, о ком идёт речь. – Я вернулся... – из-за спины проговорил он, не изменяя своей любви к драме. На белом лице, обрамленном иссиня-черными локонами, появляется загадочная улыбка. – С другой стороны цикла. – А я думал, откуда это имя мне известно и вот наконец понял. – говорит Вайпер из нокаута, выкапывая себя из проломленных полов и вновь взмывая в воздух. – Примерно месяц назад кто-то пытался сбежать из тюрьмы Вендиче. По всей видимости, это был ты. Но, почему тебя не прикончили после неудачного побега неизвестно. Я лишь слышал, что тебя вернули в тюрьму даже в более суровые условия. Мысль занятная, но видимо даже исполнительная власть мира мафии, похоже, приняла мораторий на казнь. Объяснить иначе все ещё живого Рокудо, стоящего прямо перед ними, Каен для себя объяснить не могла. Ну только если он и впрямь переродился… – Информационная сеть элитного отряда убийц оказывается не такой уж информированной, как считается. – с насмешкой произносит Рокудо, уверенно смотря на своего оппонента. – Я ведь стою перед тобой. – Какой же ты проблемный. – отвечает Мармон, его лицо искажается под воздействием иллюзии, но голос остается четким. – Давай проясним, ты только иллюзия, созданная этой девчонкой, верно? Спортзал окутывает ледяная метель, и Джинджер радуется, что оделась потеплее – она не переносит холод. Сасагава прижимается к ней, пытаясь не то согреться сам, не то согреть её. Базиль прикрывает лицо от колючего ветра локтем, на чёрной ткани его куртки мгновенно образуется корка инея. Ноги Рокудо примерзают к полу, лед медленно поднимается до его пояса, постепенно покрывая его с головой. Вайпер устремляется к глыбе льда, желая разбить её и узнать, появится ли после этого тело Докуро. Но даже будучи обездвиженным, Мукуро способен атаковать. Когда малыш приближается слишком близко, его обвивают лианы розового лотоса, причиняя боль. Глыба льда испаряется, и Рокудо предстаёт перед ними невредимым. – Значит... Он настоящий? – говорит Хаято, озираясь на босса, который чувствовал приближение Мукуро в отличие от всех остальных. Удивительно, что их ненаглядный ГДК до сих пор не объявился. – В таком случае, что стало с девочкой? – Тсуна смотрит на Реборна в поисках ответов на свои вопросы. – Нельзя рассматривать Мукуро и Хроме как отдельных людей. – загадочно отвечает тот, начиная совсем издалека. – Потому что пока Хроме здесь, Мукуро может существовать. И пока Мукуро здесь, Хроме может жить. Взаимный обмен, в котором девочке не повезло дважды, сразу судит Джинджер в своей голове. В первый раз, когда она почему-то лишилась своих органов и во второй, когда встретила на своем пути Мукуро. Больше Реборн рассказать не может в силу отсутствия какой-либо информации. Что ж за люди такие, эти туманники-иллюзионисты… Вечно теряются, потом находятся, потом снова теряются. То, что разворачивается в стенах спортзала дальше, описать слова очень трудно. Под воздействием двух иллюзионистов помещение превращается в кошмарный сон шизофреника и начинает трансформироваться в воронку. Чтобы не скатиться по искривлённому полу, Джинджер цепляется ногтями за стыки между досками. Пространство становится похожим на центрифугу стиральной машины, в которую их случайно закинули с вещами. Тошнота начинает накатывать на Хаято, он прижимает руку ко рту. Джинджер отпинывает его от себя подальше, закрывая глаза в попытке остановить головную боль. Шатающийся Реохей делает то же самое и почти падает на колени. Только Колонелло и Реборн парят в воздухе и избегают физического воздействия иллюзий. Атакуя, Рокудо лишь усугубляет их положение: магматические столбы теперь возникают не только вертикально по отношению к потолку и полу, но и в случайных направлениях, так как не ясно теперь, где этот самый потолок, а где пол. Иллюзионисты скачут между этими столбами, находясь в своей стихии. Внезапно столбы начинают замерзать, снова становится невыносимо холодно. – Моя голова! Ухг... – кричит Савада, не отпуская голову из тисков своих ладоней с момента появления Рокудо. – Кажется, она сейчас треснет... – Что такое, Тсуна? – с обеих сторон к нему подбегают Такеши и Хаято, уже привыкшие к иллюзии и её динамике. – Что-то в моей голове, у–у... – Тсуна тихонько взвывает на один лад и на его спину ложится узкая ладонь брюнета. – Папа! Мукуро! Джинджер резко переводит взгляд от него к названному. Капюшон Мармона раскрывается, открывая безумно огромную пасть, которая целиком проглатывает Рокудо. Кокон из капюшона обхватывает змея, сжимая его на две половины и раня шипами. Через несколько мгновений кокон разрывается на куски вместе с Мармоном, и из него появляется иллюзионист в окружении водяных лилий. Неужели девочка так сильно повлияла на него? В их первой встрече он был предельно жестоким, демонстрируя свою кровавую натуру. А здесь всего лишь цветочки. – Я спустился в ад, чтобы вновь вернуться... – невинная улыбка парня противоречит его словам. Победа за ними, обе половинки кольца Тумана сверкают в его руке, обтянутой кожаной перчаткой. Он даже не напрягался, чтобы завершить бой. – Это определённо победа... – говорит Реохей, нашедший точку опоры. Пространство так и не встало на место, скорее их мозг адаптировался к иллюзии. – Подожди, с этим не все так просто. – предостерегает Джинджер Реохея, готовясь к настоящему представлению иллюзиониста. Ни капли крови, разве это нормально? – Так нужно соединить эти кольца? – спрашивает Мукуро, далекий от сути их боев. – Ещё нет!! – истерично встревает Мармон, возвращаясь в свою изначальную форму. Враг значительно уступает Рокудо как в фантазии, так и в выдержке. В этот раз малыш показал себя с иной стороны, психопатичной и нервной. Победа команды Савады была очевидна и его ждала расплата от Занзаса. Не видя больше смысла продолжать бой с таким скучным противником, Мукуро направляет пламя Тумана прямо в рот Мармона. С глухим хлопком тот взрывается над их головами, раздутый до гигантских размеров. Тысячи мелких клочков черной ткани падают дождём на пол, который возвращается в своё нормальное состояние. Джинджер не спешит вставать с колен, головокружение всё ещё не покидает её. Мукуро изящно приземляется перед носом у Червелло, держа в правой руке свой трезубец, а в левой целое кольцо Тумана. – Хроме Докуро получила кольцо, и она победитель этой битвы. – громко оповещает она. С Мармоном даже не придётся заканчивать его дружкам или акуле – он разорван в клочья. Буквально. Безумный принц почти сам взрывается от смеха, и Джинджер в очередной раз убеждается, что они не так уж и бесчувственны. И такая реакция говорит о многом. Не зря смех считается психологами защитной реакцией психики на внешние раздражители – Эй, подожди! – Тсуна окликивает Мукуро. – Ты не должен был заходить так далеко... – Жалеть врагов в такой ситуации... – Мукуро, стоя в пол-оборота и готовясь уйти, одаривает парня одобрительным взглядом. – Ты остался хорошим парнем, Савада Тсунаеши. Не нужно волноваться, вот о чем я хочу сказать. Тот малыш сбежал. Тем, кто дарит Тсуне спокойное мгновение, становится тот, кто познал ад. Вот так шутки судьбы. И самое главное, это действует. Мукуро говорит ровно то, что хочет услышать Савада. Он и этого преступника был рад видеть живым, без конца допрашивая своего репетитора насчёт известий о Мукуро после инцидента в Кокуе. – Гола Моска, после битвы уничтожь Мармона. – приказывает Занзас, пребывая во вполне спокойном расположении духа. За всю битву он не покинул своего любимого трона, заботливо сделанного Леви-а-Таном. Джинджер представляет себе, как самого варийца несут на этом бархатном троне и едва сдерживает смешок. Головокружение утихло, и все они уже стоят на ногах. – Боже мой, ты действительно тёмная сторона мафии, Занзас. – обращает внимание на него Мукуро, и Джинджер не знает, что уморительнее: его обращение к всевышнему или замечание о черной карме Занзаса. Взвалив ногу на ногу, сын Девятого молчит, а Рокудо продолжает свой монолог с охотливым блеском в глазах. – Отвратительные планы, что ты готовишь, даже мне внушают страх. Но я не собираюсь совать в это свой нос. Все-таки, я не особо хороший человек, кроме одной вещи... Ты не должен легкомысленно относиться к другому кандидату в наследники, к тому, кто слабее и младше тебя. На неожиданное откровение никто не отвечает, но видно, как Тсуну задели эти слова. Значит, Мукуро разглядел в нем то, чего никак не ожидал увидеть в мафиози и это стало решающим фактором. Иметь такого союзника намного желаннее, чем быть его врагом. Ни их боссу, ни преступнику не хотелось ввязываться в мафию, но они принадлежали ей безвозвратно, вот что их связывает. Чикуса и Кен подлетают к своему ненаглядному главарю, осчастливившие от его чистой победы. Троица вместе приближается к ним, Рокудо не договорил. Хаято сразу хватается за оружие, хотя всем им понятно. То противостояние окончено. – Вы должны быть с ним осторожней. – предупреждает Рокудо с намеком на Занзаса. – У меня нет желания связываться с мафией. Причина, по которой я стал Хранителем Тумана лишь в том, что так мне будет проще завладеть твоим телом, Тсунаеши. Фраза, произнесенная бархатным голосом, звучит двузначно. Мукуро не скрывает вожделения, с которым желает осуществить задуманнон, но Хаято уже давно готов осадить выскочку. – Я так и думал, ты... – шипит Динамитная Бомба, выступая вперёд. Он зря горячится, потому что сейчас иллюзионист ничего не предпримет против них. Мукуро слишком искусен в плане стратегии осуществления своих планов. Однако, Джинджер помнит о том, как больно, когда в твой разум вторгаются посторонние личности, потому не предпринимает попыток остановить блондина и воздерживает от этого Ямамото, ладонью преграждая ему дорогу и не сводя взгляд с высокой фигуры Рокудо Мукуро. – Се-сейчас, спасибо тебе. – почти строго благодарит Тсуна, но не кланяется, как делал это прежде, когда был искренне благодарен. Мукуро тихо посмеивается, довольный и этим. – Я немного устал. – прощается он, падая уже без сознания. На его месте появляется та же девушка, Хроме, крепко держащая трезубец в ладошках. Джинджер подаётся вперёд и присаживается перед ней на корточки. Никаких повреждений нет, ее живот приобрёл здоровую форму. Только обжигающе холодные коленки, к которым Джинджер прикасается случайно в попытке получше осмотреть живот, на короткое мгновение пугают. Двое из Кокуе что-то бормочут, возвышаясь над девушками, а обувь Кена едва не касается спины Докуро, когда он подходит ближе. Шипя как кошка, Каен поднимает голову и одаривает парня испепеляющим взглядом. – Идём, Кен. – меланхоличным голосом подгоняет очкарик своего товарища. – Эй, вы оставите её здесь? – возмущается Тсуна, недоумевая о таком отношении к хрупкой девочке. – Когда она проснётся, сможет идти сама. В любом случае, я не собираюсь баловать эту девчонку только потому, что она не Мукуро-сама! – отвечает Кен и уходит следом за Чикусой. Не ожидая от них ничего большего, Джинджер все же снимает с себя тёплую молочную кофту–зипку и укутывает ею почти все маленькое тельце девочки, сама оставаясь в одной тонкой майке. По телу тут же пробегается табун мурашек, последствия иллюзий ещё не исчезли полностью. На вид, Хроме лет двенадцать-тринадцать, сложно представить себе, куда она может пойти посреди ночи с такими приспешниками Рокудо. Как она помнит, у них не было дома, так и насчёт девочки есть сомнения. В этой глупой маленькой форме она выглядит как беспризорное дитя. – Итог: три победы с каждой стороны. – оглашают Червелло. За всеми этими разговорами Каен совсем забыла, что осталось дело за малым. – Завтра будет последний сбор и битва между Хранителями Облака. Реборн весьма некстати решает поддеть сына Девятого. Джинджер плевать уже на все. Хибари получит поделом, если проиграет в завтрашнем бою, будет над чем подтрунить его. Но, к ее сожалению, этого не произойдёт, высади они вокруг поля боля тысячи деревьев цветущей сакуры. Хмыкая про себя, она приподнимает девушку за плечи – нужно переместить её с холодного пола хотя бы на спортивные маты – и на помощь приходит Такеши. Такеши легко подхватывает девочку на руки, словно та ничего не весит и несёт в показанную Джинджер сторону. Вновь уложенную калачиком девочку Джинджер аккуратно прикрывает мягкой тканью и проходится тёплой ладонь по контрастно холодному лбу, убирая с лица длинную чёлку. Теперь ей, из–за её непредусмотрительного сострадания, придётся идти домой в майке, но она не жалеет об этом. Школы, а тем более спортзалы, в Японии не отапливали. Провести ночь в холоде хуже, чем перенести короткую прогулку до дома. Занзас, уверенный в том, что его Моска выиграет, уверяет, что в случае победы Хибари отдаст им все. То есть, все кольца и права на места в десятом поколении Вонголы. По наглой улыбке ясно, что в своем Хранителе Облака он чрезвычайно уверен. Постепенно, все они начинают расходиться. День давно закончился и всем пора на боковую.

***

До дома Хаято и Джинджер идут в обнимку, оба трясутся от холодного осеннего ветра. – Зачем ты отдала ей свою кофту? Хоть у одного из нас был бы шанс выйти на работу, как только вся эта история закончится. – говорит он, выдыхая сигаретный дым прямо ей в лицо. Сам Хаято пахнет приятно, табаком, но не так, как в машине, например, если в ней постоянно курить и хранить окурки в пепельнице. – Ты сам видел её – одно дуновение и она не жилец. – отвечает Джинджер. Эти слова не сильно его убеждают, и она добавляет: – Тсуна её признал, так что она нам нужна живой. Хаято хмыкает и воздерживается от дальнейших комментариев. Сказанное девушкой верно, да только почти все сделал Рокудо. Все они растут, стоит дать девочке шанс. До первой оплошности. Пышущее теплом тело Гокудеры под её боком контрастирует с порывами ветра, на открытой стороне появляются крупные мурашки. Непроизвольно, парень растирает плечо подруги, прогоняя мурашки прочь. Все ее мышцы напрягаются, застывая от неожиданного прикосновения. – Убери свои патлы, они лезут мне в лицо! – отплевываясь и другой рукой убирая сигарету из рта Хаято продолжает шаг. Не хватало ещё волосы подпалить, хотя это могло бы облегчить положение и согреть. – Всё тебе не так! Мы могли зайти к Ямамото и взять пару кофт у него, но нет же! Мы выше этого! – причитает она, точно заставляя кого-то проживающего на этой улице проснуться. Зато от эмоций тепло приливает к её лицу с заметной скоростью и несмотря на ругань, Джинджер перекидывает волосы через другое плечо. – Ты сейчас пойдёшь сама. – тихо отвечает он. Девушка действительно пытается отпрянуть назад, чтобы доказать свою независимость. Но Хаято притягивает её обратно за плечо. Ему тоже холодно в одной майке и тонкой рубашке. – Сейчас я устрою тебе тепло. – Джинджер шипит в его ухо и толкает парня в кусты. Не ожидая такого поворота событий, Хаято валится в траву на спину, а сверху напрыгивает Джинджер, вцепляясь в его рубашку. – Что ты творишь, женщина, бл..! – На секунду он медлит, не понимая, чего хочет озверевшая подруга. Когда он точно убеждается, что его не избивают и не, упаси Господи, насилуют, Хаято отвечает тем же. крепко хватает её за затылок, стараясь убрать от себя. Они копошатся в кустах около пяти минут, перекатываясь на сырой траве со спины на спину. В какой-то момент недоумение перерастает в азарт, кто быстрее выдохнется и сдастся? Джинджер ощутимо, но без боли, шлепает его ладонями по рукам и лицу и парень злится сильнее с каждым ударом. Ему же приходится только ловить её тонкие руки и ноги, чтобы обездвижить. Каждый раз, когда он приближается к этому, одна из конечностей девушки высвобождается, вновь хлестая по всему, до чего достаёт. – Отдай рубашку. – требует она, обеими руками держась за ворот. Ему только удалось успокоить её ноги, зажав между своими бедрами, как высвободились руки. Спасибо на том, что она не бьёт его больше. Как мало ему надо… И теперь обнаглевшая Каен требует рубашку, уже намокшую от росы. Пока они боролись, стало заметно теплее и влаги он не ощущает. – Отдай рубашку, я тебе сказала. Будь джентльменом, Хаято. – Да на, забирай! – ревёт Хаято, снимая мокрую тонкую ткань и кидая её за спину, на дорогу под тусклыми по фонарями. Высвободившейся ногой, Джинджер отпинывает парня вслед за предметом гардероба и поднимается с примятой травы. – Каен, ну ты тронутая точно! Мы могли бы уже быть дома! – Зато согрелись. – аргументирует она с улыбкой на лице и поднимает рубашку с пыльной дороги. Из-за влаги вся дорожная пыль прилипла к ней, лишая обоих подростков возможности согреться. Ей хочется кинуть эту тряпку в лицо своего обожаемого соседа, и она даже переводит взгляд на него, чтобы уж точно не промахнуться, как спутанных волос касаются. – Что ты делаешь? Одно дуновение ветра, и они снова замерзнут. Тянуть время больше нельзя, иначе простуды точно не избежать. Хаято, с упорством примата, вынимает из её волос все травинки, которые запутались в них во время их маленького матча по непрофессиональному рестлингу. – Не пугай меня. – говорит Джинджер, прерывая процедуру и поворачивая голову. Эта забота была излишней. – Идём. Девушка оборачивается и шагает вперёд, подозрительно держа контакт их глаз. Это нормально, что они вновь сближаются, но переходить черту Каен не желала. Неопознанная сильная паника распространяется внутри, лишая любых других чувств. – Я слышу твои мысли. – произносит Хаято, нагоняя её шаг и разряжая напряжённую атмосферу неожиданной шуткой. – Только не превращайся в одну их тех девиц, которые не дают мне прохода в школе. Иначе нам придётся разъехаться. Так они и доходят до дома. Джинджер скачет по крыльцу и забегает внутрь, чтобы успеть привести себя в порядок и выспаться до наступления утра.