Нет покоя для грешников.

Роберт был уверен, сегодняшней ночью он не заснет. Вернувшись в комнату, уселся на пол, облокотив голову о кровать, пытаясь осознать случившееся. Флейм не сделала аборт. Передумала? Но почему? Она хотела этого, избавиться от ребенка, а он смирился и перестал ей мешать. Что же тогда заставило ее изменить свои намерения? Информация о том, что это двойня? Погубить одну жизнь ей проще, чем две? Могли ли быть иные причины? Возможно ли, что все это время она обманывала себя и никогда действительно не хотела убивать жизнь, зарождавшуюся внутри нее. Или же он упускал из виду более простую и очевидную причину. Гормоны сыграли свою роль, и Флейм на самом деле захотела стать матерью. Возможно, их недавний откровенный разговор о ее прошлом подтолкнул ее к переосмыслению себя и своего будущего? Вот только какая роль при этом будет отведена ему? Захочет ли Флейм, позволит ли ему остаться частью своей жизни и жизни их детей? Или намерена вычеркнуть его полностью? После всего, что происходило между ними на протяжении многих месяцев, она, вполне закономерно, не захочет воспитывать своих детей с мужчиной, который вел себя совершенно неподобающим образом. Хотя этот вариант не устраивал Роберта, но исключать подобное развитие событий он не мог. Как и то, что Флейм коварна. И вполне могла решить не делать аборт, чтобы подчинить его себе и манипулировать. Бесспорно, для нее давно не секрет, насколько ее беременность важна для него. И она способна использовать это знание против него. Да, они стали гораздо ближе друг другу после ее откровений, но Флейм при этом не превратилась в абсолютно другого человека, как и он сам. Роберт прекрасно понимал, пока они с Флейм откровенно не поговорят, правды он не узнает. Хотя совсем не факт, что она скажет ему правду о своих дальнейших планах. А если он предается очередным иллюзиям? Если Флейм все еще намерена избавиться от их детей, а случившееся сегодня лишь временное помутнение рассудка? Нет, в это Роберту верить не хотелось. Она не сказала бы ему о двойне, если бы все еще собиралась… Роберт все-таки лег на кровать. Больная нога не предполагала долгого нахождения в неудобной позе. Взбил подушку, устаиваясь поудобнее. Его мысли продолжали крутиться вокруг поведения Флейм, ее слов, возрождая внутри надежду, что шанс, предоставленный судьбой, не будет упущен. Его дети родятся, дав ему возможность исправить множество допущенных ошибок, наверстать многие упущенные годы. Неважно, что матерью этих детей будет Флейм, это его дети, что является самым главным. И в чехарде всех этих мыслей Роберт не заметил, как его сморил сон.