Spider sense

Кровь отхлынула от лица Хинаты, когда он смутно осознал ситуацию. Ушиджима Вакатоши был здесь. В этой случайной, малоизвестной лавке с раменом. Волейбольная команда тоже была здесь. Ойкава был здесь. Нишиноя и Танака были здесь. Кагеяма был здесь. Пальцы Хинаты начали дрожать. Ушиджима, конечно, был один, но это не делало его менее устрашающим. Он занимал место пятерых мужчин одним своим присутствием. Он был из тех людей, из-за которых хочется съежиться и спрятаться. По крайней мере, это объясняло странный озноб, который Хината почувствовал, когда впервые вошел в ресторан. — Ушиджима Вакатоши. Я понял, что ты будешь преследовать меня по всему городу, как только ты заявился сюда. Неужели тебе больше нечем заняться? — протянул Ойкава, глядя на Ушиваку сквозь свои длинные ресницы. Лицо Ушиджимы даже не дрогнуло. Он оставался целиком и полностью отстраненным. Это было самое пугающее в нем, если Хината был бы честен. — Ойкава Тоору. Ты обдумал мое предложение? — Ушиджима принял невозмутимый вид, намеренно сцепив руки за спиной. От этого его плечи стали казаться еще шире. Хината украдкой переводил взгляд с одного на другого. Ни один из них не отвел взгляда, оба были поглощены каким-то состязанием в гляделках, которое очень походило на волевую битву. — Я говорил тебе в прошлый раз, Ушивака. Я собираюсь в колледж с Ивой-чаном. Меня не волнует ваша дурацкая компания, — выплюнул Ойкава. Иваизуми придвинулся к нему ближе, защищая, но Ойкава либо не заметил, либо ему было все равно. — Я принял решение. Оставь меня в покое. Ушиджима сделал один-единственный убийственный шаг вперед. Хината почувствовал, что его сердцебиение участилось, и он точно вытер бы вспотевшие ладони о штаны, если бы только вообще мог двигаться. Нет, все было в порядке. Ушиджима пришел сюда не за ним. Он ни за что не смог бы сказать, что Хината — человек-паук, просто взглянув на него. Сейчас Хината был просто членом волейбольной команды. Он не был супергероем, так что у Ушиджимы не было причин даже мельком посмотреть на него. — Ойкава Тоору, я даю тебе возможность. Приходи в Шираторидзаву. Ты бы преуспел там, твои способности были бы… — Ойкава принял решение, Ушивака. Перестань пытаться давить на него, чтобы он изменил свое мнение, — резко выплюнул Иваизуми, его слова были насквозь пропитаны ядом. Все за столом в шоке повернулись к нему, не ожидая, что у кого-то хватит смелости встрять в перепалку Ойкавы и Ушиджимы. Взгляд Ушиджимы все еще оставался неподвижным, он смотрел на Ойкаву, даже когда говорил с кем-то другим. — Иваизуми Хаджиме, я не с тобой разговаривал. Это дело касается меня и Ойкавы, так что я… — Просто заткнись! — Ойкава усмехнулся. — Если бы я уже не принял решение, то того, как ты относишься к Ива-чану, было бы более чем достаточно для отказа. Проваливай, Ушивака. Я не хочу, чтобы ты снова ходил за мной по пятам. Ушиджима открыл рот, чтобы ответить, когда его взгляд впервые с тех пор, как он подошел, остановился прямо на Хинате. Хината полностью застыл. Его мышцы напряглись, сердце остановилось, дыхание замерло. Каждый дюйм его тела был в состоянии повышенной боевой готовности, уверенный и готовый к драке. Волосы на всем его теле встали дыбом. Я обычный старшеклассник. Я член волейбольного клуба. Я не человек-паук. Я обычный старшеклассник. Глаза Ушиджимы слегка сузились, голова наклонилась, как будто он искал причину узнать Хинату, причину, по которой он обратил внимание на случайного старшеклассника, сидящего рядом с человеком, за которым он пришел. Нет никакой причины смотреть на меня. Я обычный человек. Я не особенный. Глаза Ушиджимы сузились еще больше. Сердце Хинаты, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Его пальцы, лежавшие на коленях, задрожали, и он судорожно сглотнул под тяжелым взглядом Ушиджимы. Наконец, наконец, спустя, должно быть, столетие, Ушиджима отвел глаза и снова посмотрел на Ойкаву, который усмехнулся и отмахнулся от него. Вакатоши нахмурился и глянул на Иваизуми, чье лицо оставалось совершенно бесстрастным. Бросив последний леденящий душу взгляд на Хинату, Ушиджима вышел из раменной. Вся команда молча наблюдала, как блестящая черная машина подъехала к обочине и умчалась с высоким мужчиной внутри. Только когда машина свернула на улицу и скрылась из виду, весь стол коллективно вздохнул с облегчением. Кроме Хинаты. Хината все еще дрожал. Все еще не шевелившийся. Все еще окаменевший. Ушиджима был прямо там. Он уставился на Хинату. Он знает. Он знает о тебе. Он знает о Карасуно. Он придет за тобой. Дрожь в конечностях Хинаты усилилась. Откуда он мог знать? Как он мог узнать? Все в безопасности. Небольшой вдох. Короткий выдох. Как ты можешь быть уверенным? Они все в Карасуно, совсем одни. Что, если он направляется туда прямо сейчас? Нет, нет, нет, все были бы в порядке. Даичи и Суга настояли на том, чтобы участвовать в тренировках Хинаты, они оставались с ним на каждом уроке боевых искусств и рукопашного боя, который он когда-либо брал. И он многое вынес. Но Кенма и Куроо тоже там. Они не знают, как защитить себя. Они могут умереть, потому что тебя не было рядом, чтобы спасти их. Звон в ушах Хинаты наконец утих ровно настолько, чтобы он смог расслышать конец фразы Ойкавы. — …он просто не оставит меня в покое! Честно говоря, он как будто одержим мной. Отвратительно, — разочарованно проворчал Ойкава. Хината видел, как Иваизуми сжал колено Тоору под столом в знак поддержки. Тот одарил его благодарной улыбкой. — Мой отец был одним из «сильнейших умов Шираторидзавы». Но он ненавидел это место. Когда он уволился, старик Вашиджо сошел с ума, пытаясь заменить его. Предполагалось, что он будет правой рукой Ушиваки, но поскольку они не могут добраться до отца, они думают, что я сделаю это вместо него. Как будто я вообще хочу заниматься техникой, — беззаботно усмехнулся Ойкава, но было ясно, что все это довольно тяжелая ноша на его плечах. Хинату сейчас вырвет. Если бы Ушиджима знал, что Хината — человек-паук, не было ни единой причины не использовать это против Ойкавы. Черт, он мог бы использовать это и против Хинаты тоже. Будет угрожать Хинате, чтобы добраться до Ойкавы, и угрожать Ойкаве, чтобы добраться до Хинаты, в конце концов, исход был бы один. Что бы ни случилось, во всем будет виноват Хината. Сильная дрожь сотрясла его тело, и он внезапно встал, его стул с грохотом упал на пол. Все головы за столом дружно повернулись к нему, и Хината воспротивился такому вниманию. — Я должен… извините… Д-должен… Выйти, — пробормотал он, засовывая руки в карманы и переступая через упавший стул. Мышечная память была единственным, что удерживало его от того, чтобы сорвать дверь с петель, когда он грубо открыл ее и вышел на свежий воздух снаружи. Его руки дрожали, когда он нащупывал телефон в кармане, целеустремленно шагая по дороге, чтобы позвонить, подальше от любопытных глаз волейбольной команды. На линии послышались гудки. Гудки. Гудки. Никто не брал трубку. Суга не отвечал. Неужели Ушиджима уже добрался до них? Было ли уже слишком поздно? Могло ли это… — Хината-кун? Хината разревелся, когда услышал голос Суги. — О, Боже мой, Хината, ты в порядке? Что случилось? Ты ранен? — поспешно спросил Суга. Хината схватил свой телефон обеими руками, чтобы не уронить его. Он подавил второй сдавленный всхлип в горле, чтобы иметь возможность говорить. — Я… я в порядке. Я… я думаю. Суга… — голос Хинаты надломился и задрожал, несмотря на все его усилия сохранять спокойствие. — Суга, он был здесь. Сугавара на мгновение замолчал. — Кто был, Хината? — Уши-Ушиджима… Он просто… Он пришел поговорить с Ойкавой и уставился на меня, Суга, клянусь, он видел меня насквозь! Я-я-я даже ничего не с-сказал, но он п-посмотрел на меня так, как будто все знал, Суга, — заикаясь, сказал Хината. Коуши втянул воздух сквозь зубы. — И теперь он ушел? — Ойкава сказал ему уйти, и он с-сделал это, — ответил Хината. — Он сел в какую-то модную черную машину, которая подъехала. Он… Он ушел. Суга сказал что-то еще, но его слова были едва слышны, как будто он прижимал телефон к груди. Кто-то другой ответил, и Суга сказал что-то в ответ, прежде чем снова заговорить с Хинатой. — Кто-нибудь приедет за тобой. Где ты сейчас? Хината прочитал вслух название раменной, и Суга повторил его ему для подтверждения. — Хорошо, Хината. Оставайся там некоторое время. Скоро там кто-нибудь будет. Держи свой телефон включенным, на всякий случай, — приказал Суга. Хината кивнул, хотя и знал, что Сугавара его не видит. — Хорошо. Мне нужно идти помогать Такеде, поэтому я вешаю трубку. Увидимся, когда ты приедешь сюда. — Пока, Суга, — промямлил Хината. — Скоро увидимся, Хината-кун, — ответил семпай, прежде чем линия оборвалась. Хината судорожно выдохнул и попятился назад, пока его спина не ударилась о кирпичную стену позади него. Он опустился так, чтобы упереться лбом в колени, и просто позволил себе дрожать, все его тело вибрировало от странного сочетания страха и адреналина. Он рассеянно отметил ощущение слезы, скатившейся по его щеке, но он чувствовал себя отстраненным от этого. Как будто он стоял над самим собой, наблюдая, как незнакомец испытывает эти эмоции. Как будто он действительно был обычным старшеклассником, просто наблюдающим, как народный мститель Токио разваливается на части возле лавки с раменом. — Эй, тупица, почему ты… Оу. Ты… что? — Хината услышал голос из-за угла. Вопрос был явно адресован ему, но у него не было возможности ответить. Он боялся, что если поднимет голову, то разобьется вдребезги, как стекло. — Хината? — спросил голос, на этот раз гораздо мягче. — Хината, ты… Звук медленно приближающихся шагов. Они остановились прямо перед ним, затем поразительно нежная рука мягко надавила на макушку Хинаты. — Черт, Хината, ты весь дрожишь… …Кагеяма? — Хината, ты в порядке? Ты просто ушел… так внезапно… и ты… ты чертовски дрожишь, и… Хината медленно поднял голову, уставившись на парня, стоящего перед ним на коленях. Рука Кагеямы все еще лежала на чужой голове, его колени были согнуты, чтобы оказаться на уровне глаз Хинаты. Он выглядел… напуганным. — Что ты здесь делаешь? — прошептал Хината. Он не был уверен, что его голос не дрогнет, если он заговорит в полную силу. — Я… а ты как думаешь, тупица? Ты всех напугал, сбежав вот так! Я хотел убедиться, что ты, типа, не умер где-нибудь в канаве! — защищаясь, ответил Кагеяма, выдергивая руку из волос Хинаты, как будто он забыл, что она все еще там. — Ты был… напуган? — Хината медленно повторил, слова из его уст казались забавными. Кагеяма усмехнулся и сердито уставился на точку на кирпичной стене над головой Хинаты. Ты был напуган. Ну, конечно. С Хинатой было небезопасно находиться рядом. Он был опасен для всех: как бомба замедленного действия, отсчитывающая секунды до гибели каждого. Неудивительно, что Кагеяма боялся его. Вероятно, какой-то животный инстинкт подсказывал ему, что быть с Хинатой, — это практически смертный приговор. Отойди от меня! — хотелось ему закричать. — Убирайся отсюда, пока я не причинил тебе боль! Но он этого не сказал. Он не мог. Потому что Хината был эгоистом. Он не сказал Кагеяме убегать далеко-далеко. Он уставился на него глазами, которые умоляли придвинуться ближе. — Хината, что с тобой происходит? — тихо спросил Кагеяма, нахмурив брови. Хината чувствовал, что ответ вертится у него на кончике языка. Ему так отчаянно хотелось что-нибудь сказать, рассказать правду. Но он не мог. — Хината… — повторил Кагеяма, больше как вопрос, чем что-либо еще. — Почему тебя это волнует? — Хината огрызнулся. Он не хотел этого говорить, слова просто сорвались с его языка, как яд. — Почему меня… Почему меня это волнует? … Ладно! Я действительно был напуган, ясно? Ты вел себя странно в последнее время, потом ты взбесился сегодня, и теперь ты дрожишь как осиновый лист, и никто не знает почему… и мне страшно, ясно? — Кагеяма выплюнул это так, словно слова причинили ему физическую боль. — Я чертовски напуган. Хината просто моргнул по-совиному, слова не укладывались у него в голове. Кагеяма заметил его поведение? Кагеяма… волновался? Кагеяма не боялся его… Он боялся за него? — Кагеяма, я… — начал Хината, оборвав себя резким всхлипом. — Ты не должен беспокоиться. Не беспокойся обо мне, — пояснил он, его голос был гораздо менее дрожащим, чем когда он звонил Суге. Ты должен бояться меня. Когда-нибудь я причиню тебе боль. Уходи, пока ты еще можешь. Пока ты все еще в безопасности. — Не указывай мне, что делать, идиот! Если ты настаиваешь на том, чтобы быть таким странным и выводить всех из себя, тогда… Тогда я буду волноваться за тебя, и тебе просто придется с этим смириться! — сердито заявил Кагеяма, выставив палец вперед, чтобы надавить на лоб Хинаты. Хината скосил глаза, чтобы посмотреть туда, куда его тыкал Кагеяма, и невольно начал улыбаться. С этого момента он медленно перешел к хихиканью над абсурдностью заявления. Как будто Кагеяма был тем, кто должен был защищать Хинату. — Над чем ты хихикаешь, тупица? — Кагеяма зарычал, но Хината только сильнее рассмеялся. Тобио фыркнул и кисло скрестил руки на груди, пристально глядя на него, пока Шоё, наконец, не успокоился. Переведя дыхание, он на мгновение уставился на Кагеяму. — Спасибо, — серьезно сказал Хината через мгновение. Кагеяма выглядел озадаченным. — За что, тупица? Хината сделал неопределенный жест. — Ты. Сейчас здесь. Это помогло. Так что… спасибо. Конечно, он никогда не смог бы объяснить Кагеяме, почему именно это заставило его почувствовать себя лучше, но это произошло. Хината теперь так привык быть героем. Он был тем, кто каждый день рисковал своей жизнью. Было приятно осознавать, что кто-то действительно верил, что сможет защитить его. И, честно говоря, Хината был бы более чем счастлив пережить любую бурю в объятиях Кагеямы. Не то чтобы Кагеяма позволил бы ему. Нет, только потому что Кагеяма боялся за него, не означало, что глупая влюбленность Хинаты никуда не денется. В любом случае, он не мог этого допустить. Его мама и Нацу, Кенма и Куроо, ребята из Карасуно, — на спинах каждого были нарисованы мишени, и не по их вине. Просто непосредственной близости к Хинате было достаточно, чтобы сделать их потенциальными жертвами. Хината не мог позволить этому продолжаться. Так что, нет. Он не мог позволить себе приблизиться к Кагеяме, не таким образом. Если бы он заботился о Кагеяме — а он заботился — он не смог бы причинить ему такую боль. Он не мог подвергать его такой опасности. Все эти мысли пронеслись у него в голове за долю секунды, прежде чем он принял решение. Если Кагеяма хочет быть друзьями — конечно. Если он хочет спрашивать о домашнем задании или переживать друг за друга — отлично. Но не более того. Ничего больше. Темная машина, подъехавшая к обочине, на мгновение остановила сердце Хинаты, страх перед возвращением Ушиджимы совершенно парализовал. Но водительское окно опустилось, и оттуда высунулась знакомая колючая шевелюра, выглядевшая особенно обеспокоенной. — Чиби-чан? Ты в порядке? — крикнул Куроо с края улицы. Хината встал на все еще дрожащие ноги, и рука Кагеямы автоматически вытянулась перед ним, которую он с благодарностью принял в качестве поддержки. Кагеяма переводил взгляд с Хинаты на Куроо, его брови сошлись на переносице, выражая раздражение. — Неужели он… здесь за тобой? — пробормотал Кагеяма сквозь стиснутые зубы. Хината в замешательстве посмотрел на него, не понимая, почему он так быстро разозлился. — Эм, да, — подтвердил Хината, когда они шли к машине, Кагеяма отпустил его только тогда, когда Шоё положил руку на ручку дверцы машины. Куроо смотрел на них, приподняв бровь и лукаво улыбаясь. — Привет, Кагеяма-кун. Как у тебя дела? — спросил Куроо, подперев подбородок рукой и продолжая ухмыляться. — Я в порядке, — выплюнул Кагеяма, свирепо глядя на него. Хината в замешательстве переводил взгляд с одного на другого, не желая прерывать их состязание в гляделках. После минуты напряжения Куроо просто рассмеялся и кивнул сам себе. Кагеяма и Хината обменялись растерянными взглядами, прежде чем Шоё практически рухнул на заднее сиденье машины, его трясущиеся ноги в конце концов подкосились. Глаза Кагеямы сузились, что могло быть беспокойством, прежде чем он скрестил руки на груди, почти как если бы он надулся. Что ж, если кто-то и мог надуться и при этом выглядеть на грани совершения убийства, так это Кагеяма Тобио. — Мы должны ехать, Чиби-чан. Суга… Суга очень хочет поговорить с тобой, — сказал Куроо с переднего сиденья. Хината кивнул и повернулся к Кагеяме. — Не мог бы ты… Не мог бы ты сказать Танаке-сану и Ное-сану, что мне пришлось уйти? Пожалуйста? — тихо попросил Хината. Кагеяма сузил глаза, и его рот сжался в твердую линию. Шоё уже собирался отступить и взять свои слова обратно, когда Кагеяма заговорил. — Ладно. Но я не собираюсь защищать тебя от их вопросов в школе или чего-то еще, — сказал он сварливо. Хината одарил его искренней улыбкой, но Тобио просто отвернулся с хмурым видом, распахнул дверь ресторана и исчез внутри. Куроо плавно отъехал от бордюра, и Хината почувствовал, что сдувается, кратковременное спокойствие, которое обеспечил Кагеяма, ускользает от него, как песок сквозь пальцы. — Хината… — медленно начал Куроо. — Суга не сказал мне, что именно происходит, только то, что мне нужно забрать тебя. Ты… в порядке? Шоё судорожно вздохнул. — Ушиджима Вакатоши показался. Машина внезапно дернулась, прежде чем снова выровняться. Хината уставился на свои руки, беспокойно теребя их на коленях. — Он был там не ради меня… или, скорее, не ради Человека-паука. У него с Ойкавой есть… какое-то общее прошлое. Он пытается завербовать Ойкаву для Шираторидзавы, но тот ненавидит его. И… Когда он разговаривал с Ойкавой, он… он посмотрел на меня… — холодок пробежал по спине Хинаты при воспоминании о силе этого взгляда. — Я клянусь, Куроо, это было так, как будто он знал. Его глаза были такими… Я не мог пошевелиться. Я просто… я остолбенел. Куроо молчал, но Хината видел, как побелели костяшки его пальцев на руле. — Черт, чиби-чан, — он издал неубедительный смешок. — И это мы думали, что это мы должны быть начеку. Хината почти опроверг это, утверждая, что все по-прежнему должны быть настороже, но, хоть это и было правдой, в конечном счете бесполезно было говорить. Куроо знал это. Суга и Даичи знали это. Хината просто должен был верить, что они смогут защитить себя. — Я был напуган, — признался Хината. — Я боялся, что единственная причина, по которой он ушел, заключалась в том, что он пойдет за вами, ребята. И я ничего не мог с этим поделать. Куроо испустил долгий выдох. Остальную часть поездки в машине царила тишина. К тому времени, как Куроо подъехал к Карасуно, Хинате удалось унять дрожь в руках и ногах, но его пальцы все еще слегка подрагивали. Он просто засунул их поглубже в карманы, не желая сталкиваться с физическим проявлением своей слабости. Потому что он был слаб. Появился Ушиджима, весь ресторан мог оказаться в опасности, и что сделал Хината? Он застыл. Он был парализован. Черт, он все еще не перестал дрожать. Действительно ли он заслуживал того, чтобы его называли супергероем? Нет. Супергерои не должны быть такими слабыми. Хината был в лучшем случае второсортным. Он не в состоянии противостоять такой силе, как Шираторидзава. Не в том состоянии, в котором он находился. Этот град язвительности пронесся у него в голове, когда он наблюдал, как лифт медленно поднимается на тридцать второй этаж. Когда двери открылись, дрожь в руках Хинаты прекратилась, но только из-за того, как сильно он сжал кисти в кулаки. Суга беспокойно стоял у лифта и сразу же крепко обнял Хинату, легко рассеяв напряжение, сковавшее его конечности. Шоё поник, как тряпичная кукла, и позволил себе стать податливым, страх и ненависть таяли с его конечностей, как снег в солнечный день. Сугавара неохотно отпустил его из-за резкого кашля Укая, медленно разъединяя их руки и позволяя Хинате сесть на диван. Шесть пар глаз уставились на него, когда он неохотно пересказал историю по просьбе Суги, подтянув колени к груди. Он опустил ту часть, где Кагеяма утешал его, игнорируя любопытные взгляды Куроо. Это казалось личным. Почти сакральным. Закончив, он опустил подбородок на колени и тяжело выдохнул, словно тяжесть свалилась с его плеч. Все были здесь с ним. Все были в безопасности. Ушиджима ничего не сделал. Пока. Хината оглядел комнату и застыл, встретившись с бешеным взглядом Укая. Мужчина, казалось, полностью погрузился в свои мысли, закусив губу и пристально уставившись в никуда. — …Укай-сан? — тихо сказал Хината, выводя мужчину из задумчивости. Укай секунду смотрел на него, прежде чем внезапно вскочить и броситься в соседнюю комнату. Раздалось несколько негромких ударов, прежде чем он вернулся к дивану, сжимая в кулаке конверт. — Хината, кто, ты сказал, твой друг? Тот, чей отец работал в Шираторидзаве? — пристально спросил Укай. Хината уставился на него в замешательстве. — Ойкава. Ойкава Тоору, — ответил он, не уверенный в том, почему эта деталь была важна. Укай резко втянул воздух и сунул конверт под нос Хинате, который моргнул и медленно взял его. По настойчивому кивку Укая он вытащил письмо изнутри и осторожно развернул его. Кейшин, Прошло много времени с тех пор, как мы разговаривали. Я знаю, вина лежит на мне, но все же я глубоко сожалею о потере контакта с тобой и твоим отцом. Я хотел бы просто обратиться к тебе для бессмысленной беседы, но, увы, это невозможно. Может быть, когда-нибудь мы сможем встретиться при не очень тяжелых обстоятельствах и выпить по чашечке чая. ‘В чем смысл этого письма? ’ — ты, должно быть, спрашиваешь. Ты всегда был из тех, кто сразу переходит к делу. Кейшин, я знаю, что это ты создал человека-паука. Видишь ли, я сразу узнаю дело рук близкого друга, когда вижу его, и ты не исключение. Я вижу изобретения твоего отца в этом костюме и помню тебя достаточно хорошо, чтобы увидеть и твою руку в этом деле. Я признаю твой рост и мастерство. Я не знаю, кто такой Человек-паук и как он может совершать те подвиги, которые он совершает, но я уверен, что он не смог бы сделать это без вас. Я уверен, ты слышал о том, как Ушиджима Вакатоши взял бразды правления в Шираторидзаве. Ты умный человек. Я знаю, что ты понимаешь, что это значит как для Карасуно, так и для вашего человека-паука. Однако я не думаю, что вы осознаете, до какой степени это может повредить вам всем. Есть вещи, которые я не могу раскрыть в письме, но о которых, я считаю, ты и твоя команда должны быть осведомлены. Кое-что связанное с Шираторидзавой и Ушиджимой Вакатоши. Вещи, которые я узнал за время, проведенное с Вашиджо, о которых я слишком боялся рассказать кому-либо еще. Именно из-за деликатности вопроса я смиренно прошу о встрече с человеком-пауком. Пожалуйста, пришли мне письмо с твоим ответом. Хотя они могут и не знать, что я в курсе, Шираторидзава отслеживает мою онлайн-переписку с тех пор, как я был молодым человеком. Я ожидаю твоего ответа по почте. Я с нетерпением жду возможности встретиться с настоящим супергероем, Человеком-пауком. Всего наилучшего, Ойкава Чикао Хината уставился на письмо, едва дыша. — Что… что это значит? — задыхаясь, прошептал Шоё. Он с тревогой посмотрел на Укая, игнорируя озадаченные взгляды всех остальных вокруг него. — Твой приятель, Ойкава, сын одного из ближайших приятелей моего отца по колледжу. Они были соучастниками преступления, пока Шираторидзава не схватил дядю Чикао. Насколько я знаю, они не разговаривали уже много лет. И, похоже, у Ушиваки может быть больше секретов, чем мы думали, — сухо ответил Укай, скрестив руки на груди и перенеся свой вес. Хината заметил, как письмо забрали у него из рук и передали по кругу, пока все его читали, шок и недоверие проступали на лицах каждого, одного за другим. К тому времени, как Такеда закончил, Хината обхватил голову руками. — Что теперь? — спросил Куроо, нарушая напряженное молчание. — Что теперь? — ответил Даичи, звуча намного увереннее, чем чувствовал Хината. — Мы отправим ответ.