Spider sense

      Хината Шое сел, фыркнув, и свесил ноги со стены здания. Он подался назад, опершись на одну руку, и со вздохом удовлетворения стянул с себя тесную маску.              В комиксах о супергероях никто никогда не предупреждал его о том, как летом может быть жарко в маске. Порывистый ветер трепал его яркие пушистые волосы, чуть ли не вызывая у того гортанный стон удовольствия. Он откинул голову назад и закрыл глаза, наслаждаясь тем, как прохладный летний ночной ветерок ласкает его разгоряченные щеки.              Хината открыл глаза после того, как температура его тела вернулась к норме, и посмотрел на город. С того места, где он сидел, было видно весь Токио, раскинувшийся прямо перед ним, улицы и проспекты, извивающиеся между холмами и долинами.              Когда Хината был маленьким, его отец умер, поэтому мама перевезла его и его сестру Нацу в маленькую квартирку в центре города. Конечно, это место и в сравнение не шло с тем домом в пригороде, в котором они жили раньше, из-за чего женщина извинялась снова и снова, постоянно пытаясь как-то загладить вину перед детьми.              Однако Хината был вне себя от счастья.              Он проводил каждую минуту бодрствования на пожарной лестнице за окном своей спальни, и к тому времени, как ему стукнуло десять, он научился уговаривать домовладельца пускать его на крышу в любое время, когда он того захочет.              Идти туда сейчас определенно было рискованно. Он знал, что дверь на крышу оставляют незапертой в течение дня для жильцов, которым нужно любое место перекурить, кроме их собственной квартиры. И там был Хината, сидящий в своем облегающем костюме со своими ужасно узнаваемыми волосами, выставленными напоказ.              Но Шое смертельно устал. Честно говоря, он не мог даже представить, как он тащит свою задницу обратно в Карасуно, чтобы переодеться в повседневную одежду, поэтому он решил просто вернуться сюда. Окно его спальни выходило на ряд холмов, которые в настоящий момент не были заселенными, поэтому Хината, хрустнув шеей, спустился по стене на четвёртый этаж, тщательно избегая окон.              Он заглянул в комнату, чтобы убедиться, что его мама не собирается оставить ему постиранное белье или что-то ещё, прежде чем запрыгнуть на пожарную лестницу и пролезть внутрь. Он быстро запер дверь, дабы защититься от любопытных глаз своей младшей сестры, перед тем как рухнул в постель. В глубине души он знал, что должен снять свой костюм до того, как мать или сестра ворвутся внутрь, но он чувствовал истощение буквально каждой косточкой своего тела.              Пыхтя, Хината потянулся рукой за спину и расстегнул ткань в том месте, где она сходилась на затылке, медленно снял костюм, вздохнув, когда остался стоять в одних боксерах.              Он накинул футболку, которая выглядела так же, как и та, что он надел утром перед уходом, достаточно похожую, чтобы его мама не заметила разницы, и направился на маленькую кухню, где она помогала Нацу с ее домашним заданием.              — Шое! Я не видела, как ты вошёл, — сказала женщина, заприметив сына. Хината только поднял руку в приветственном жесте и начал ковыряться в кастрюле с карри на плите. — Ты выглядишь уставшим, сильно вымотался на волейболе сегодня?              — Оу, да, было тяжело. Много… атакующих ударов, — сказал парень, надеясь, что эта неловкая пауза не выдала его. — И я безумно устал, наверное.              В действительности же Хината не состоял в волейбольной команде, однако так получилось не из-за того, что он недостаточно старался. Он тренировался и тренировался, практикуясь денно и нощно только для того, чтобы его выгнали с отборочных за его низкий рост. Ему даже не довелось поиграть.              Но Шое понимал, что у его матери, вероятно, случился бы сердечный приступ и она привязала бы его к кровати, если бы узнала, чем ее сын на самом деле занимается после школы. Так что волейбольный клуб стал его оправданием. К удивлению, таким способом можно было легко объяснить травмы и синяки.              Его мама что-то неразборчиво напевала, накладывая Хинате тарелку с ужином. Он благодарно улыбнулся и сел за стол рядом с сестрой.              — Брати-и-ик, я ничего здесь не понимаю, — взвыла Нацу. Хината откусил кусочек и жестом попросил ее прочесть условие задачи.              — Если у Кайто есть десять лимонов, и он покупает пять лимонов через каждый один день, сколько лимонов у него будет через месяц? — прочитала Нацу.              — Кому вообще нужно так много лимонов? Ответ — «слишком много», вот сколько у него есть, — объявил Хината, съедая еще одну заполненную до краев ложку карри. — Нацу, если я сделаю твою домашку, ты сделаешь мою?              — И что мне нужно было бы сделать? — Нацу сощурила глаза.              — Документ на четыре листа по истории японского правительства.              — Я лучше останусь со своими лимонами, братик, — подытожила девочка.              — Попробовать стоило, — вздохнул Хината.              — Не разговаривай с набитым ртом! — отругала его мать. Шое наклонил голову в знак извинения и проглотил остатки своей еды, прежде чем, попросив прощения, вернуться к себе в комнату.              Он плюхнулся обратно на кровать и схватил свой телефон с того места, где оставил его на тумбочке.                     суга: ты где?              суга: пожалуйста, скажи мне, что ты не умер где-нибудь в канаве              суга: Хината?                     Шое выругался себе под нос. Он собирался написать Суге, как только вошел, но запах карри с кухни был сам по себе отвлекающим.                     я: прости!!!!!!! я ужасно устал, поэтому просто пошел домой, я занесу костюм завтра после школы              суга:????????              суга: и ты уверен, что тебя не заметили? кто-нибудь мог бы вычислить тебя, если бы увидел, как ты забираешься в окно своей спальни              я: все в порядке, мое окно выходит на кучу пустых холмов                     Хината сделал фото своего вида из окна, просто для верности, и отправил.              суга: ладненько. я расскажу Такеде и Укаю, что происходит              суга: и не смей проливать свое бэнто на костюм, или я убью тебя              я: да, сэр, есть, сэр!              Хината отложил телефон в сторону и потер глаза. Он неохотно вытащил из сумки школьные учебники и положил их на стол. Это эссе явно само себя не напишет.              Спустя час он смог написать только два предложения. Со стоном отчаяния Шоё достал свой телефон и набрал номер, который недавно внес в список контактов.              После нескольких гудков ответил мягкий голос.              — Алло?              — Ячи! — воскликнул Хината. — Слава Богу, ты взяла трубку! Я думаю, что я, возможно, совсем безграмотный!              — Что? — сказала Ячи.              — Я пытаюсь написать эссе, которое нам задали по истории, уже около часа, и я почти что ничего не написал. Я же японец, как я могу не знать историю Японии?! Это единственный ответ, — объяснил Хината. Парень резко повернулся на своём стуле и зажал карандаш между зубов, совершенно раздражённый ситуацией.              Ячи почти неслышно хихикнула.              — Не хочешь прочитать мне то, что уже написал? — предложила она.              Хината драматично прочистил горло.              — Япония — одна из стран Азии. Правительство существует на ее территории уже несколько сотен лет.              Тишина на другом конце провода была оглушительной.              — Это… это все? — спросила Ячи.               — Да, — ответил Шоё, чувствуя себя полностью разбитым.              — Хината, я не хочу показаться грубой, но нам дали неделю на это задание, и оно должно быть сдано уже завтра.              — Я знаю! — вздохнул он. — Просто в последнее время я был очень занят и совершенно отключился от происходящего, а сейчас… Сейчас я просто жалуюсь тебе вместо того, чтобы на самом деле работать. Прости, Ячи.              — Не хочешь… Не хочешь зайти ко мне домой? Я могу помочь тебе, и ты можешь взять мои конспекты! — предложила девушка.              Хината буквально вскочил со стула.              — Да! Да! И ещё сто раз да! Ячи, ты моя спасительница. Огромное тебе спасибо. Напиши мне свой адрес, и я приду так быстро, как только смогу!              Ячи согласилась и повесила трубку, оставив Хинату запихивать различные книжки и бумажки в его школьную сумку.              — Эй, мам? — спросил он, зайдя в гостиную. — Мне нужно сдать одну работу, и у меня не получается разобраться самому, поэтому я пойду к подруге, чтобы она помогла мне с этим. Я скоро вернусь!              — Шоё! Я не хочу, чтобы ты катался на велосипеде после наступления темноты. Вернись домой до этого, — ответила она, сидя за своим компьютером. — Там много опасных людей, милый.              Хината попытался сохранить серьезно выражение лица, лишь кивнув в ответ. Он не стал поднимать тему о том, как он стал жертвой попытки ограбления несколько недель назад. Выражение лица того парня, когда он осознал, что такой с виду хиленький пятнадцатилетний подросток может нанести такой нечеловеческий удар, было настолько удовлетворительным, что Хината уже почти мечтал о том, чтобы как-нибудь провернуть это снова.              Он схватил свой велосипед со стоянки возле жилого дома, несмотря на тот факт, что он мог бы добежать туда за такой же промежуток времени. Но он должен был соблюдать приличия.              Его уставшие ноги на отрез отказывались преодолевать огромной холм между ним и Ячи, но он переборол себя и уже через десять минут стучался в ее дверь.              Девушка открыла немного робко, однако улыбнулась, когда увидела Хинату.              — Ячи! Ты себе даже не представляешь, насколько я ценю то, что ты для меня делаешь! Я у тебя в долгу! — воскликнул Шоё. Она закрыла за ним дверь, пока он сбрасывал с себя обувь с громким «извините за вторжение», сказанным в пустоту.              — Моей мамы нет дома. Она часто работает допоздна, — сказала Ячи, когда они шли по коридору в ее комнату. Ячи села за стол, а Хината — на деревянный пол, вытащив свой компьютер. Пустая страница смотрела на него, стило ему только открыть документ.              — Она будто издевается надо мной, — хмуро сказал он. Ячи рассмеялась и протянула ему небольшую стопку разноцветных тетрадей.              — Ячи, как ты остаешься такой организованной? — пожаловался Хината, просматривая эту кипу красочных записей.              Вечер прошел без лишнего шума: Хината просто не понимал многих важных вещей, пока Ячи задавалась вопросов, как он до сих пор сдавал свои промежуточные экзамены.              Однако был один конкретный разговор, который заставил сердце Хинаты биться в бешенном темпе.              После нескольких минут тишины Ячи повернулась на своем стуле и подалась вперед.              — Эм, Хината, мне кажется, я всегда вижу, как ты убегаешь куда-то после школы, но ты не состоишь ни в одном клубе. Куда ты постоянно уходишь?       Хината застыл. Он совершенно точно не мог сказать: «Ну, Ячи, знаешь, на самом деле я борюсь с преступностью каждый день, ведь я народный мститель. Ничего особенного». Это точно не то, в чем можно было признаться своему другу, которого знаешь около месяца.              Он даже не сказал своему лучшему другу, которого знает с детства. Его личность была тайной для общественности, и так оно и должно остаться.              — Если бы не знала тебя лучше, то я бы подумала, что у тебя есть секретная личность или что-то типо того, — Ячи засмеялась.              Хината попытался рассмеяться вместе с ней, молясь любым доступным божествам, чтобы его голос не звучал наигранно.              — Эм, нет, у меня… стажировка. В центре города. В технологической компании, — заикаясь, произнёс он.              — Я не хочу тебя обижать, Хината, но ты не выглядишь, как человек, который хочет работать в сфере технологий.              — Ты права. В основном я занимаюсь сортировкой вещей. Организацией. Двигаю коробки. Такого рода вещи, — сказал он. Это была дерьмовая ложь, но Ячи выглядела убеждённой его словами, поэтому они оставили эту тему.              К тому моменту, как Хината уже завершал свою работу, мама Ячи позвала дочь от входной двери.              — Милая, я дома!              Быстро постучав в дверь Ячи, она вошла, не дожидаясь разрешения.              — Я увидела туфли у двери, привет, Кийо- Оу! Ты не тот, кого я ожидала увидеть, — сказала она. Ее мать была очень собранной женщиной с длинными волосами, накрашенным лицом, высокими каблуками и деловым костюмом. Хината вдруг болезненно осознал, как должно быть неряшливо выглядела его рыжая копна пуха, которую он зовёт волосами, по сравнению с ней.              — Я Хината Шоё! Ячи помогала мне с эссе, и мы как раз заканчиваем. Я должен добраться домой до темноты, — сказал Хината, вставая, чтобы пожать ее руку.              — Хорошо, Хината-кун. Возвращайся домой в целости и сохранности, ладно? — сказала она, мягко улыбаясь. Он кивнул, и, извинившись, направился ко входной двери.              Поездка обратно домой выдалась приятной: солнце садилось прямо у него на глазах, и груз невыполненной домашней работы наконец спал с его плеч. Хината скатился с холма, который мучил его всю обратную дорогу, наслаждаясь набранной скоростью и тем, как ветер трепал его волосы. Он стоял на педалях, мчась по боковым улочкам района Ячи, и что-то в том, что он ехал так быстро, казалось таким правильным прямо сейчас.              Он не может объяснить этого, но даже когда он был ребёнком, все, чего Хината хотел, — это ходить быстрее, прыгать выше, забираться дальше. Какое-то врождённое желание глубоко внутри него постоянно толкало его вперёд.              А потом его укусил паук.              Сначала он почти ничего не заметил, было только ощущение присутствия насекомого на его затылке. Он смахнул его с себя, как выбившийся волос или грязь, и продолжил свой день. Его мама беспокоилась о нем, спрашивая о шишке на его затылке, но от неё он тоже отмахнулся. «Наверное комар», — сказал он.              Следующим утром он проснулся крайне разбитым и ужасно больным. Самое первое, что случилось тогда, — он побежал в ванную комнату, где его стошнило, вероятно, тем, что он съел вчера вечером на ужин. Его мама заставила его остаться дома, и он просто лежал в своей постели, весь потный, чувствуя тошноту и сильную боль, пока внезапно все не прекратилось.              И Хината почувствовал себя непобедимым.              Затем он случайно сорвал дверь в свою спальню с петель. Ему потребовалось достаточно много времени, чтобы привыкнуть к своей новой силе, что привело к множеству сломанных карандашей и порванных футболок, и это было трудно объяснить.              Хината почувствовал эту силу, когда летел с холма, издав возглас удовлетворения от ощущения бешеной скорости.              Он затормозил у своего дома, кивнув человеку, привязывающему свой велосипед к другому концу стойки. Солнце уже опускалось за горизонт, когда Хината вбежал по лестнице на свой этаж.              Когда он осторожно открыл дверь, его мама все ещё сидела за компьютером, помахав Шоё рукой в знак приветствия, не отрываясь от своей работы.              Он прошёл мимо Нацу за кухонным столом, надеясь, что она все ещё не разобралась с Кайто и его лимонами. Но, когда дело доходит до учебы, то она определено пошла в своего брата, поэтому такая возможность до сих пор существовала.              Хината переоделся в свою пижаму, особо не задумываясь над этим действием, и крепко заснул, несмотря на то, что было всего лишь около девяти часов.       

      ***

                    — Кенма!              Парень повернул голову, встречаясь взглядом с Хинатой, который ехал к нему на велосипеде на полной скорости. Кенма даже не вздрогнул, когда подросток затормозил в нескольких метрах от него, полностью привыкший к его утренним выходкам.              — Кенма! — повторил Хината, на этот раз говоря на обычной громкости.              — Привет, Шоё! — ответил Кенма, хотя и более сдержанно, чем его друг. Он держал телефон в своих руках, на котором загорелся яркий игровой экранчик, означавший победу.              — Знаешь что? Ячи вчера вечером помогла мне закончить мое эссе по истории, так что сегодня я его точно сдам! Сначала все шло плохо, но, учитывая, что она написала где-то половину, я думаю, что теперь все хорошо! — заявил Хината, закрепляя свой велик на стоянке.              — Кажется, она написала больше половины, — сказал Кенма. Ни его интонация, ни выражение лица не изменились, однако Хината знал, что это была шутка. Они были друзьями детства не для того, чтобы сейчас Шоё не смог понять его юмора.              — Так грубо, Кенма! Да будет тебе известно, что я написал целых пятьдесят процентов от всех слов, — возразил Хината.              — Пятьдесят процентов от названия, может быть.                     Хината возмущенно усмехнулся, когда они пробирались сквозь толпу школьников в вестибюле. Он оставил Кенму в классе информатики, заработав шлепок по запястью, когда попытался обнять того на прощание.              Первым уроком у Хинаты была история. Его учительница, молодая женщина, едва окончившая университет, которая почти не имела никакого контроля над классом пятнадцатилетних подростков, была очень довольна (и немного поражена), когда Хината прихлопнул свое эссе ладонью, оставив его у нее на столе.              Он пытался делать заметки во время чтения, но его кое-что отвлекало. Он почти физически ощущал, как его костюм лежал на дне его школьной сумки, как будто он излучал звуковые волны, которые только Хината мог услышать. Откровенно говоря, это вполне могло бы быть правдой. Он все еще не был уверен, насколько сильно изменилось его тело с момента укуса.              Он был в десять раз сильнее, в десять раз быстрее, исцелялся с невероятной скоростью, его рефлексы были безумными, и у него было шестое чувство, предупреждающее об опасности. Еще ему захотелось американских гамбургеров, но он не был уверен, что это как-то связано с укусом паука.              И он мог ходить по стенам. Что было просто отвратительно, и к тому же потребовалось много времени, чтобы привыкнуть. Однажды он проснулся, подвешенный к потолку, и был так напуган, что упал на пол и так сильно ударился коленом, из-за чего потом хромал два дня.              Он пытался проверить свою способность приклеиваться к стенам, забравшись на настоящее здание, когда оступился и врезался головой в штаб-квартиру «Karasuno Tech Inc». Именно тогда он познакомился с Такедой и Укаем, и их помощниками, Сугой и Даичи. Он не смог точно объяснить, почему он ползал по их окнам в лыжной маске, — чтобы сохранить свою личность, конечно. Кто захочет дружить с ненормальным паучком? — поэтому ему пришлось прямо рассказать им все, что с ним приключилось.              Хината решил, что если они были достаточно умны, чтобы управлять модной технологической компанией, то они будут достаточно умны, чтобы помочь ему выяснить, что, черт возьми, с ним произошло.              И так оно и было. Эти четверо мужчин были одними из самых умных, компетентных людей, которых Хината когда-либо встречал в своей жизни. После множества сканирований и анализов крови Такеда дал ему супер-подробное объяснение, которое он сразу же забыл. Тем не менее, он уловил его суть.              Сверхспособности.              Ничего схожего с полетом (но это было бы потрясающе), но зато — увеличенная сила, скорость, ловкость, рефлексы. Ползанье по потолку, словно паук.              Хината вздохнул, пытаясь сосредоточиться на странице перед ним. Он уже некоторое время смотрел на одно и то же предложение, совсем не понимая его смысл. Может быть, это было потому, что на самом деле он его не то чтобы читал.              Звонок прозвенел прежде, чем он успел дочитать страницу, хоть и предполагалось, что он прочитал пять.              — Хината-кун? — он обернулся и увидел, что его учительница машет ему в сторону своего стола.              Его сердце забилось быстрее, ладони вспотели.              — О, не волнуйся. У тебя нет проблем, Хината-кун. Я просто позвала тебя, чтобы сказать, что начала читать твое эссе и, знаешь, оно очень хорошее. Я могу сказать, что ты действительно становишься лучше, — сказала она, улыбаясь.              — Спасибо вам, сэнсэй! — воскликнул Хината, слегка поклонившись, прежде чем выскочить за дверь, перед тем как его сознание смогло обвинить его в том, что он едва справился с этим эссе.              У Ячи сейчас урок в моем классе! Тогда я просто поблагодарю ее еще раз. Это заставит меня чувствовать себя лучше.              Приняв решение, Хината протолкался сквозь толпу около своего класса. Он заметил Ячи, сидящую за дальней партой, и плюхнулся рядом с ней, ухмыляясь.              — Ячи! Мэй-сенсей сказала мне, что мое эссе было действительно хорошим! — с энтузиазмом воскликнул он. — Поэтому я подумал, что должен сказать тебе, потому что это похвала и для тебя тоже!              Ячи ухмыльнулась в ответ.              — Это здорово, Хината! Она уже поставила тебе оценку?              — Э, нет. Она подозвала меня к себе после урока, чтобы сказать, что гордится моим ‘развитием’. Наверное, это потому, что ты умнее меня, — сказал Хината, уронив голову на сложенные руки и глядя на нее снизу вверх.              Ячи покраснела. Хината собирался сказать что-то еще, но его грубо прервали.              — Это мое место, тупица. Ты вообще знаешь, что такое закрепленные места?              Хината поднял глаза и вздрогнул от убийственного выражения на лице парня.              Кагеяма Тобио, первогодка, начинающий игрок волейбольного клуба средней школы Тихая.              Безумно привлекателен. Полный засранец.              Полностью ненавидит Хинату.              — Ну? Ты так и будешь пялиться на меня, как идиот, или пошевелишься? — Хината пискнул и вскочил со стула.              — Прости! Я поговорю с тобой позже, Ячи! Еще раз спасибо!              Хината бросился к своему месту на пару рядов впереди и раздраженно сел. Парень справа от него, Ямагучи, с любопытством посмотрел в его сторону.              — Ты в порядке? — спросил он шепотом.               Хината кивнул.              — Он ужасен! Я думал, он собирается ударить меня!              Ямагучи подавил смешок.              — Я тоже так подумал!              Хината украдкой оглянулся назад, туда, где сидел Кагеяма, сердито уставившись на свою ручку. Ячи, сидевшая рядом с ним, выглядела совершенно окаменевшей.              Хината вспомнил выражение ее лица, когда распределили места. Вся кровь отхлынула от ее щек, и она моргала снова и снова, пока Хинате не пришлось мягко подтолкнуть ее к месту. По крайней мере, Кагеяма никогда с ней не разговаривал.              На самом деле он никогда ни с кем не разговаривал.              Так что Хината не понимал, почему у него порхали бабочки в животе каждый раз, когда он видел темноволосого парня. Это было просто то, что было, а не то, что можно было объяснить.              Даже если и так, в конце урока Хината вернулся к парте Ячи, чтобы поболтать, и это было так потому, что он хотел поговорить со своей подругой, а не потому, что он хотел побыть рядом с Кагеямой.              По крайней мере, так он говорил себе.              Остаток дня пролетел быстро, его костюм казался двадцатикилограммовым грузом в портфеле. Каждый раз, когда кто-нибудь хотя бы бросал взгляд в его сторону, его охватывало чувство паники, убеждая его в том, что все знают его секрет.              Большую часть занятий он проводил в состоянии легкой паранойи.              Когда Хината выбежал из парадных дверей, он невольно бросил взгляд на второй спортзал, где открытая дверь давала небольшую щель в комнату за ней. Он мог видеть людей там. Волейбольная команда. Где, по предположению его матери, он должен был быть. Хорошо, что она была слишком занята, чтобы когда-либо пытаться посмотреть игры.              Проезжая на велосипеде по улицам Токио, Хината задавался вопросом, какой была бы его жизнь, если бы он попал в команду. Возможно, он не был бы дома, если бы его укусили, довольный тем, что живет своей жизнью без знания о радиоактивности, шестых чувствах и сумасшедших техно-костюмов.              Но, возможно, волейбол мог бы стать его сверхспособностью. Возможно, он мог бы быть безумно хорош, поражая людей направо и налево своими природными навыками.              Но он был слишком низким.              Так что он довольствовался обычными, заурядными супер-способностями из комиксов.              Не то чтобы он жаловался.              Он остановился перед «Карасуно» и привязал свой велосипед, открыв массивную стеклянную дверь. Охранник сразу узнал его и проводил до лифта с широкой улыбкой, на что Хината ответил сполна.              В тот момент, когда двери лифта на тридцать второй этаж открылись, Хината почувствовала запах горящего металла. Он поморщился и медленно направился к источнику неприятного запаха, чтобы обнаружить, что Суга и Такеда стояли поодаль и наклонили головы в почти одинаковых позах, уставившись на бесформенный кусок металла.              Они одновременно повернулись к Хинате, и Суга помахал рукой.              — Что это? — скептически спросил Шоё.              — Я думал о твоем костюме в последнее время, Хината-кун. Такое чувство, будто в нем чего-то… не хватает. Но я не могу понять, в чем дело. Так что я попробовал свои силы в сварке, и… — Такеда замолчал и указал на кусок металла.              Сугавара кивнул в знак согласия.              — Такеда-сан прав. Чего-то не хватает, но я, хоть убей, не могу понять, чего именно, — Суга на мгновение нахмурил брови, прежде чем снова повернуться к Хинате. — Ты принес костюм?              Хината раскрыл свою сумку за спиной и вытащил пластиковый пакет, сквозь материал которого просвечивали оттенки красного и синего.              — Хорошо. Он вообще поврежден? — спросил Суга, вытаскивая рукав, чтобы осмотреть.              Хината покачал головой.              — Нет. Если ты не против, можешь поработать над ним после того, как я выйду сегодня? Я весь день нервничал и не знаю, как долго смогу ждать! — Хината подтвердил свои слова, подпрыгнув на носках ног.              Суга посмотрел на Такеду, который просто пожал плечами, прежде чем вернуться к своей куче металлолома. Хината ухмыльнулся, когда Сугавара вернул ему сумку.              Он умчался переодеваться, увернувшись от потного Даичи после тренировки, прежде чем скрыться в ванной.              Ощущение легкой ткани, скользящей по его коже, было тем, что никогда не надоест. Он ухмыльнулся себе в зеркале, несмотря на то, что черты его лица были скрыты под маской. Помахав Укаю, который высунулся из окна, чтобы покурить, Хината открыл другое окно и вылез наружу.              Он спустился быстро, отработанное движение стало его вторым инстинктом в этот момент. Было время, когда он немного нервничал, поднимаясь так высоко без поддержки, но это время давно прошло.              В тот момент, когда Хината приземлился на землю, он побежал в поисках чего-то, что можно было бы сделать, кого-то спасти. Он повернул за следующий угол и резко остановился. Перед ним распростерся жилой комплекс с толпой людей около него, и языки пламени, вырывавшиеся из одного из окон.              — Там еще кто-нибудь есть? — он ни к кому конкретно не обращался, просто обычно кричал в толпе.              Пожилая женщина повернулась к нему.              — Мы думаем, что там может быть молодая пара с маленьким ребенком. Никто их не видел, но обычно в это время они дома, — тихо сказала она.              Нигде в поле зрения не было спасателей, поэтому, не особо задумываясь, Хината побежал на полной скорости, перелезая через кирпичную стену и проскальзывая в окно.              Он сразу же заметил семью, забившуюся в угол, а яркие языки пламени пожирали входную дверь, блокирую пути к отступлению.              Хината немедленно подбежал к ним, опустившись на колени рядом с женщиной, держащей своего сына.              — Я могу взять только одного из вас за раз, но я обещаю, вы все будете в безопасности. Хорошо?              Женщина кивнула, слезы текли по ее лицу, когда она передавала своего сына в руки Хинаты. Он вцепился в него, как коала, уткнувшись своим маленьким личиком в плечо.              — Тебе придется держаться очень крепко, ладно, приятель? — прошептал Хината, запрыгнув на подоконник.              Мальчик кивнул и крепче прижал его к себе. Хината мрачно отпустил его спину, чтобы раскачаться как можно мягче, стараясь изо всех сил не слишком трясти мальчика, когда спускался вниз.              Он передал его на руки пожилой женщине, прежде чем снова взбежать по стене. На этот раз он держал женщину, которая вцепилась в его шею мертвой хваткой. Хината был почти уверен, что она не сделала и вдоха, пока они не достигли земли.              Глубоко вздохнув, он снова взобрался по стене и забрался в окно. Мужчина уже вставал, и Хината начал пробираться к нему, когда время стало замедляться.              Он видел все это ясно как день. Пот на лбу мужчины, отражение огня в его глазах. Треск деревянной балки прямо над ним.              Действуя чисто инстинктивно, Хината нырнул вперед, повалив мужчину на землю и отпустив его предплечья, ловя догорающую балку.              Мужчина отбежал от греха подальше, и Хината позволил балке упасть с глухим стуком и шипением, прежде чем перевернуть мужчину на спину и выпрыгнуть из окна, поймав себя кончиками пальцев, когда он в последний раз спускался по стене.              Он со вздохом опустил мужчину на землю и довольно наблюдал, как семья крепко обнимает друг друга, просто благодаря за то, что они живы и вместе.              Хината воспользовался возможностью, чтобы ускользнуть и проверить свои руки. В ту минуту, когда он посмотрел вниз, он чуть не выронил свой обед на тротуар. Предплечья его костюма были в тлеющих клочьях, а кожа на руках покраснела и покрылась волдырями.              Шоё почувствовал головокружение, как будто мир накренился. Он немного пошатнулся, сначала в одну сторону, потом в другую, прежде чем закрыл глаза и отключился.