Утро вечера мудренее

      Катя шла по пустым вечерним коридорам школы, грозно цокая каблуками. От грандиозных мыслей её отвлекли тихие всхлипы за дверью одного из кабинетов. Всё её любопытство прилило к башке и заставило прислушаться, прилипнуть к несчастному косяку. Сквозь плачь были слышны резкие ругательства, произнесенные тонким, женским голосом. Это была Полина. Её в очередной раз отшил Антон и она попыталась подкатить хотя бы к Бяше, на что тот лишь рассмеялся и сказал, что его сердце уже занято. Но если эти двое просто избегали Морозову, то Ромка и на метр не подпускал и яростно материл. А ведь девочка просто хочет быть любимой... Катя приоткрыла дверь и заглянула в класс. Черноволосая неловко сидела на краю парты спиной ко входу, смотрела в окно, терла рукава рубашки и содрогалась от рыданий. Блондинка молниеносно подбежала к учительскому столу, схватила ключ, чей блеск подметила ещё при осмотре всего кабинета и закрыла себя и одноклассницу вдвоем. Наедине. — К-катя? Ч-что ты ту-ут делаешь? — недоумевающая Поля резко поднялась и начала тереть лицо рукавами, — Зачем ты закрыла нас!? Сплетница лишь прислонила палец к губам и медленно подошла к подруге, разглядывая её бледное, милое лицо в лучах закатного солнца. Это было прекрасное мгновенье, когда Смирнова ощущала полную власть над ситуацией. Вечер вообще был для неё тем временем, когда все дикие мысли лезли наружу, как сейчас. Она понимала, что может позволить себе всё, и позволит. Первое, что она хотела сделать, это как осмотреть одноклассницу. Ощупать, как следует изучить тактильно и визуально. Полина была как всегда обворожительна, даже учитывая опухшие глазки. Пусь и покрасневшие от трения, они не отталкивали, напротив, лишь казались привлекательнее, блестели и отражали оранжевый свет. Тонкие губы подрагивали и втягивали воздух, и такой невинный вид больше наталкивал блондинку на мысль о том, чтобы совратить эту девчушку. Поломать её хрупкую личность и освободить ядовитую. Впрочем, зачатки уже имелись, потому это не казалось невозможным. Надо лишь подтолкнуть. Надломить. — Ты красивая, — наступила Катя, и протянув руку погладила подругу по щеке, завела волосы за ухо, — и я ценю это. — Ч..что ты имеешь ввиду? Сплетница придвинулась ближе и потянулась к фарфоровому личику, привстав на носочки: — То, что ты нравишься мне, — она аккуратно чмокнула Морозову, чуть прикусила её нижнюю губу и облизнулась. Та лишь дернулась, глупо моргнула и покраснела. Смирнова усадила девушку на парту, причесала ей рукой волосы и резинкой с руки подвязала в низкий пучок, оголяя изящную шею. Обошла со всех сторон, рассмотрела как экспонат и хмыкнула. — И что же ты будешь, черт тебя дери, делать? — спросила Поля, величественно облокотившись руками о парту и неожиданно улыбнулась. — А чего же ты сама желаешь, куколка? — блондинка наклонилась к однокласснице и заглянула глубоко в глаза, открыла все замки на сердце и залезла в чужие трусы лишь взглядом. Черноволосая не стала медлить и неумело, но напористо поцеловала подругу. Та, в свою очередь расстегнула чужой жилет, распахнула блузку и сжала упругую, нежную грудь одноклассницы, проводя большим пальцем по рельефу черно-желтого кружевного лифчика. Отстранилась и (не помню, во что она одета, днем допишу) частично раздевшись надменно взглянула на тяжело дышащюю Полину. Её грудь вздымалась, ноги подергивались, а руки лежали на краях юбки, готовые в любой момент её поднять и отдаться. — Ну вы посмотрите, как задрожала. Я ещё ничего не сделала, а она уже ноги передо мной раздвигает. Как маленькая...шлюшка. — усмехнулась сплетница и сдернула с девушки полностью верхнюю одежду, кроме бюстгальтера. Его чашечки она просто приспустила, чтобы грудь казалась еще сексуальней, — Такой дрянной вид... Вылитая куколка! Катя положила колено на парту между ног Морозовой и начала медленно прижимать к телу под юбкой, приговаривая: — А представь, сейчас сюда войдут Антошка с Ромкой! И тут ты, лежишь полуголая, на парте, жалобно стонешь подаваясь навстречу моим пальцам, наслаждаешься столь грязными вещами, — ногой блондинка почувствовала влажную ткань трусов Поли и потерлась, от чего та дернулась, ахнула и сомкнула бедра, — Ха-ха! Намокла дура, как течная сука! От мыслей о Петрове или о моих пальцах, приносящих кучу удовольствия? Впрочем неважно, ведь получишь в реальности ты только второе. Полина не могла терпеть и уже сама, сжимая бедра посильней, подалась навстречу чужому колену, простонала. Смирнова тут же отдернула ногу: — Э-э нет-нет-нет! Заслужить еще надо. Повернись, встань на четвереньки и мастурбируй, куколка. Полина сглотнула и бархатная кожа залилась красной краской. Но она сделала, как ей приказала одноклассница и сняв юбку намереваясь грохнуться с парты, девушка спустила белые трусики. Дрожащие пальчики она смочила слюной, раздвинув ими половые губы, провела по клитору, дрогнула и сладко простонала. Девушка пару минут очень нелепо возилась и уже бы вновь расплакалась, но Кате надоело за этим наблюдать. Блондинка шагнула к развратнице и звонко шлепнула её по мягкой попке, оставляя красный след и заставляя брюнетку крикнуть. Оголенная киска намокла ещё, жаждя большего. Смирнова большим пальцем отодвинула стенку чужой вагины и захихикала: — А так ты выглядишь не такой невинной? Она еще раз ударила по другой ягодице и резко ввела два пальца в пульсирующую, истекающую смазкой промежность, заставляя Полину вжаться в парту и прикусить свою руку, стараясь сдержать возбуждённые стоны. Катя уже открыла рот, чтобы потребовать у своей куколки не сдерживать свой сладкий голос, когда тоже услышала слабое шуршание у двери. Возня в коридоре усилилась, в дверь постучали и задергали ручку. Катька резко натянула на Морозову трусы, и громко спросив "Кто?", подала ей юбку, торопливо помогла застегнуть рубашку и жилет. За дверью послышался голос Лиллии Павловны, кажется, она забыла забрать тетради на проверку в этом классе. Блондинка отперла дверь, объяснив все тем, что они собирались решить тут пару заданий, и чтобы им никто не мешал, например уборщица, закрылись. Звучало хоть и странно, но вполне убедительно для учительницы. Забрав пачку тетрадей, та поспешила удалится, похвалив девочек за усердие. Но Смирнова не продолжила начатое. Вечерние дикие мысли стихали, и она лишь чмокнула Полю в губы на прощание и, подмигнув, ушла домой.