Утро вечера мудренее

      Морозные дни на пороге зимы. Голые деревья и сухая трава покрыты тонким инием, но снег задерживался. В этот особенно холодный вечер в дом Петровых агрессивно постучали. Старший сын поспешил недоверчиво приоткрыть дверь, но её резко распахнули и на пороге гневной аурой засиял Роман во всей красе. Он бесцеремонно ввалился в коридор впуская за собой дубак, потому блондин поспешил запереться и продолжать прогревать дом. — Ромочка, ты чего в одном костюме? Что случилось такое? — Петров серьезно взглянул на парня и суетливо ощупал крепкие плечи, не обращая внимания на запястья с самого начала спрятанные в карманах, — Да ты же замерз весь, — продолжил шепотом, — милый мой, давай на кухню. Но Пятифан лишь выдохнул, остужая пыл и наклонившись, нежно поцеловал Антона, повернулся и развязной походкой отправился на кухню. Смущенный голубоглазик последовал за ним. — Я подрался, — шатен сел за стол, снял и повесил олимпийку на стул. В парадной было темновато, поэтому Тоша только сейчас разглядел рассеченную бровь и сбитые, окровавленные костяшки пальцев у парня и ахнул. Подлетел, присел у ног гопника на колени, схватил грубые руки и прижался щекой, слегка касаясь потерся и поцеловал фаланги. — А ведь тебе повезло, что мама сейчас отдыхает... Температурит — Тоша-а... — Рома прикрыл глаза и прильнул лбом к пушистой макушке любимого, вдыхая запах шампуня с алоэ. За это время Пятифан стал заменять сигареты объятиями, поцелуями, сексом... Но иногда все-таки срывался на вредные табачные трубочки, если не виделся с Петровым дольше пары дней. Бяша конечно от такого поворота долго отходил, но зато воровать пачки из магазина приходилось реже чем в былые времена. Антон поднялся и достал перекись, пару кусочков ваты и пластырь. Раненый как-то сонно пялился в пол и чуть качался, пока блондин ставил чайник на плиту. После внимательно следил глазами за действиями парня, когда тот обрабатывал царапины. Перекись с неприятным покалыванием шипела и он морщился. Костяшки они не заклеили, но это и не требовалось. Светловолосый приступил к брови и, чтобы было удобнее, нагло уселся у любимого на коленях, сосредоточенно начал подтирать кровь. Рома в упор смотря на блондина, как-то невзначай положил обе ладони на его красиво раздвинутые бедра и начал медленно скользить к талии. — Рома. — голосом остановил его Антон, не отвлекаясь от дела, — Всегда, но не тогда, когда моя семья дома, — чуть промокнул лишнюю влагу чистым рукавом и налепил пластырь Пятифан понял, но не остановился и залез под теплую кофточку парня по локоть, обнял, ткнулся в горячее плечо и хрипло простонал. Тоша хихикнул, чмокнул его в макушку и в ответ накрыл руками, гладя всё ещё холодную спину. Но чайник слишком быстро закипел и Петров спрыгнул с колен партнера, из вредности заставляя того стукнуться лбом об стол и без сил повиснуть над полом. Выключил газ. В две довольно большие кружки он налил чуток заварки и добавил поровну кипятка. Из холодильника достал банку с красным вареньем калины, добавил по столовой ложке в чай и ещё немного меда, для сладости. Тоненькие руки тряслись от тяжести кружек, но всё же не пролив ни капли, он подал одну Роме, а вторую отставил себе. Вытащил из шкафа корзиночку с сушками на середину стола, почесал так и не сменившего позицию парня ноготком о щеке. Тот поднял голову и обнял Антона за бедра, уперся головой в его живот. Блондин повернул голову на бок и улыбнувшись, выбрался из крепких рук, сел на колени гопника. Прильнул спиной к груди партнера, будто становясь с ним одним целым. Пятифан положил подбородок на плечо Петрова и посмотрел в полупрозрачные кружки. — Чем он пахнет? Стремно как-то... — Дурак ты, Ромка, калиной пахнет, калиной! — Тоша взял чай и ближе поднес к носу шатена, — попробуй. — Э, это ты тут из «адского котла» пьешь, я такие температуры не вынесу, — парень спрятал лицо. Блондин посмеялся и отпил красной кипяточной жидкости. Она приятно обожгла горло и протянула теплый след к желудку. Тело расслабилось, согрелось изнутри и Антон устало зевнув, откинул голову на плечо Ромы. — Я не люблю калину, — Пятифан потерся щекой о шею партнера и чуть отодвинув воротник его кофты, чмокнул. — Но ты не пробовал. — Ага. Петров хихикнул и шутливо хлопнул ладонью по лбу шатена, взъерошил его волосы. Светловолосый поднял голову, в его глазах явно загорелась какая-то хитрая идея и сделав пару глотков чая, он поцеловал Ромку, сплетая горячие языки, проводя по всей полости рта, оставляя вкус ягоды. Вдоволь насытившись ласковой инициативой партнёра шатен разорвал поцелуй и широко раскрыл глаза: — Это чертовски странно, Тох. Калина горькая такая, жуть, но ты... Ты сладкий очень, — он облизнулся, — невозможное сочетание. Блондин поджал губу и покраснел, а потом глупо нахмурившись, еще разок пригладил пластырь на брови парня. Отвернулся и подобнее усевшись на уже согревшихся бедрах Пятифана, продолжил одиночное чаепитие в тишине. Через пару минут послышали шаги в коридоре и Антон подскочил по стойке ровно, небрежно кидая опустевшую кружку на стол, от чего та сделала пару виртуозных оборотов вокруг себя, случайно разбудил Рому, приятно прикорнувшего на его плече, да и сам чуть не завалился, зацепившись за стул. Опасения оказались напрасны - в проходе появилась всего лишь Оля. — А-а так это вы тут! — девочка прошла на кухню и облокотилась о спинку свободного стула, — Привет, Ромашка, ты чего пришел? — Не называй меня так! — он устало приподнялся, щурясь от света. — Почему? Тоша всегда тебя так зовет... Шатен грозно глянул на светловолосого, но увидев его милое личико с бегающими глазками, тяжело выдохнул и встал, облокотившись на своего Зайчика. — Ну и идите спите! — парни как-то равнодушно посмотрели на блондинку, — Ладно, маме не скажу, но за это вы завтра меня гулять возьмёте! И Бяшу тоже! — последние слова она произнесла шепотом и отвела взгляд в угол. Ну вот, другое дело: Пятифан улыбнулся и потрепал Олю по волосам, Антон тоже хихикнул. Девочка аккуратно налила стакан воды и они втроём отправились на второй этаж. Шли тихо, стараясь не издавать лишних звуков, лишь брат и сестра могли свободно говорить о чем то, и говорили, чтобы не палить третьего лишнего, поскольку мама всегда не шибко то и одобряла такую «веселую компанию» в её присутствии. Крикнув для отвлекающего маневра «Спокойной ночи, Тошенька!» Оля забежала в комнату мамы отнести воду и просто поговорить, пока Антон, схватив сонного Пятифана за руку, шмыгнул в свою комнату и тихо прикрыл дверь. Светловолосый уселся на кровати, стянул штаны— без них удобнее спать и отодвигаясь к стене посмотрел на партнера. Тот, отвернувшись к письменному столу разминал шею, руки и рассматривал недавние рисунки парня. — Ложись со мной, Ром, — Петров снял очки и отложив их на тумбочку, протянул руки к любимому, — пожалуйста. Шатен повернулся и стянув футболку, аккуратно прилег, прижимая к себе его родное худенькое тело одной рукой, второй погладил маленький носик, щечку и поцеловал в пухлые губы. — Спокойной ночи, Ромочка... — прошептал Тоша, и уснул, прижавшись к груди парня и вслушиваясь в биение родного сердца.