Criminal

Ноги тряслись, когда он зашел в полицейский участок, остановившись у стола дежурного, краем уха слыша, как где-то вдалеке люди оживленно спорили. Джисон чувствовал себя потерянным, не видя никого, к кому бы можно было обратиться, пока высокий мужчина, одетый по форме, похожую на ту, какую он видел в фильмах, не заметил его, подходя ближе. Желудок Джисона совершал кульбит с каждым его шагом. — Могу ли я вам чем-то помочь? — дружелюбно улыбаясь, спросил офицер. — Я… я хочу сделать заявление. *** — Хён… если не возражаешь, я бы хотел сделать это один, — объявил Феликс, когда они оба стояли напротив офисного здания. — С ума сошел? — воскликнул Чанбин. — Этот парень опасен, я ни за что не отправлю тебя в пасть к волку в одиночку. — Я знаю, что он опасен, — с нажимом сказал он, — но я умею за себя постоять. Я не хочу подвергать тебя опасности, ты можешь подождать внизу, и, если ты решишь, что что-то идет не так — просто позвони в полицию, — Феликс изо всех сил старался убедить Чанбина в своих словах. Было видно, что в его голове происходил внутренний диалог. Чанбин не хотел отпускать Феликса одного, но он знал, что так нужно. И что его парень — слишком упрямый, чтобы отступить, поэтому, в конце концов, он капитулировал. — Хорошо, я останусь в вестибюле, но если я замечу хоть что-нибудь, хоть что-то на йоту подозрительное, я немедленно вызову полицию. Феликс кивнул, сплетая с ним пальцы, и они вместе перешли улицу, заходя в здание. Чанбин тут же сел на один из диванов, расположенных в приемной, в то время как Феликс, ободряюще ему улыбнувшись, подошел к секретарше. — Чем я могу вам помочь? — официально улыбнулась, спросила та. — Я хотел бы поговорить с генеральным директором, — сказал Феликс, стараясь звучать также официально и серьезно. — У вас назначено? — Н-нет, — пробормотал он. Сейчас нельзя было нервничать и отступать, но он чувствовал, как потели его ладони. — Тогда не думаю, что это возможно, — любезно сказала она. — Генеральный директор очень занятой человек, и… — Вы можете передать ему, что здесь брат Лино? — Феликс прервал ее, отмечая легкое узнавание, промелькнувшее в лице секретарши. Она вспомнила того парня, с которым директор разрешил встречу неделей ранее, такое не сразу забывается, поэтому, набрав номер, она передала сообщение, получая положительный ответ. *** — Офис на последнем этаже, вас проводят, — сказала она, передавая нервничающего Феликса мужчине у лифта. Через пару минут он уже стоял перед дверью, ведущей в огромный кабинет, не зная, чего ожидать и нервно вытирая вспотевшие ладони о ткань джинсов. Собравшись с духом, Феликс сделал шаг вперед и легонько постучал костяшками пальцев в дверь. — Войдите, — сказал глубокий голос по ту сторону. Феликс повернул ручку, делая шаг вперед. Необъятность кабинета на секунду ошеломила его, а мужчина за столом, одаривший его жуткой улыбкой, сразу же вызвал подозрения. На первый взгляд он казался обычным бизнесменом, однако холодные, цепкие глаза, твердые черты лица и шрам над левой бровью придавали ему некую устрашаю ауру. — Ли Феликс… младший брат нашего Ноу, — нараспев сказал он. Тот вздрогнул. — Откуда вы знаете, как меня зовут? — Это не важно, важно то, что привело тебя сюда? Неужели твой брат передумал и послал тебя вместо себя? — он улыбнулся. — Какая трусость. — Мой брат не знает, что я здесь, — сказал Феликс, тут же пожалев о своих словах. Теперь взгляд мужчины сменился на любопытный: — Хочешь заняться бизнесом? Феликс не ответил. Он хотел спросить, о каком бизнесе шла речь, но понимал, что ответ ему бы не понравился. А мужчину, казалось, ситуация крайне забавляла. — О, так ты не в курсе, да? Ну, конечно же нет. Минхо никогда бы не позволил своему миленькому и обожаемому младшему брату замарать руки, —Бан задумчиво говорил это больше себе, чем Феликсу. — Дела у матери идут в гору? Наверное, поэтому Минхо уже несколько месяцев отказывается от моих предложений. — Вы знаете о моей матери? — спросил Феликс, чувствуя, как краска сошла с лица. Мужчина рассмеялся, резким, режущим смехом, которому позавидовал бы любой злодей из какой-нибудь мыльной оперы. — Я знаю все о твоей семье, твоем брате, твоей матери, о тебе, — Феликс вцепился в дверной косяк, чувствуя тошноту, подступающую к горлу. Он был напуган, ноги подкашивались, а голова внезапно закружилась. — Ты правда думаешь, что выбрав карьеру певца чего-нибудь добьешься? Сколько прослушиваний ты уже провалил? Казалось, перед ним разыгрался его худший кошмар. Было похоже, что он оказался в аду, столкнувшись со своими самыми сильными страхами, самым страшным проявлением совести. Чем, черт возьми, занимался его брат? — Но, прости за такое, наверное, ты здесь, потому что хочешь услышать ответы, а не вопросы, — продолжил мужчина. — Минхо был моим киллером пару лет, но не волнуйся, не думаю, что он продолжил заниматься подобным, — сказал он, махнув рукой так, словно они сейчас вели какой-то обыденный разговор. Феликс упал на колени, чувствуя мягкий ворс ковра под собой. Все события и поступки, которые он считал странными, мало-помалу стали обретать смысл: загадочные командировки, отъезды на рассвете, ночные кошмары, посылки без обратного адреса, раны на тебе без объяснения причин… Феликс даже не осознавал, что плакал, пока не услышал голос где-то на периферии сознания: — Не плачь, детка, я же сказал тебе, что он бросил это дело. Тебе дать салфетку? Феликс поднялся, выходя из офиса, словно в трансе, решая спуститься по лестнице, вместо лифта, чтобы успокоиться. Путь на первый этаж у него занял полчаса и он обнаружил Чанбина возле стойки секретарши. Парень взволнованно посмотрел на Феликса, видя его покрасневшие глаза и нос. Он перестал плакать еще минут пятнадцать назад, но лицо все еще его выдавало. Чанбин не задавал никаких вопросов, просто обнимал его, как самый идеальный и понимающий парень, и Феликс растворился в его объятиях, ища хоть какое-то утешение. *** Полицейский обеспокоенно смотрел на него, пока Джисон накручивал подол своего свитера на палец. — Джисон, — привлек его внимание он. — Извините, офицер… Ким, — Джисон заколебался, вчитываясь в бейдж на груди у полицейского. — Можешь называть меня Сынмин, — мужчина ободряюще улыбнулся, отчего Джисону стало немного спокойней. — Что ты хочешь рассказать? Но Хан все еще колебался. — Здесь безопасно, можешь рассказать мне все, что хочешь. Джисон глубоко вздохнул, закрыв глаза, а затем начал: — Я хочу сообщить об убийстве. А также хочу признаться в своем соучастии. Глаза Сынмина расширились от удивления. Джисон же больше не колебался. Он собирался все сделать правильно. С его стороны было бы лицемерием, не взять на себя часть совершенной им вины. *** На часах было почти шесть вечера, а Минхо так и не вставал с дивана. Он не принимал душ два дня, не ходил на работу, он планировал также морить себя голодом, но сегодня он достиг своего предела, поэтому заказал две пиццы на одного себя, и теперь пустые коробки валялись рядом, вместе с упаковками из-под чипсов, бутылками соджу, салфетками и пивными банками. Он бесцельно переключал телеканалы, Дуни лежал на его животе, радостно виляя хвостом, когда зазвонил телефон. Прорвавшийся было луч надежды во мгновение угас, когда он увидел неизвестный номер на экране. Слишком глупо было верить в то, что это был Джисон. Ему не хотелось отвечать, но, возможно, это звонили из магазина, поэтому он снял трубку. — Поздравляю, не думала, честно говоря, что ты на такое способен, — сказал женский голос. Минхо ничего не понял, и думал было, что звонившая просто ошиблась номером, пока та не продолжила. — Хотя мне немного жаль Джисона. Он выглядел таким потерянным… Услышав это, Минхо резко выпрямился, отчего Дуни недовольно мяукнул, спрыгивая с дивана. Минхо чувствовал, как тряслись его руки, когда он нажимал на кнопку «запись». — Кто ты? Что тебе нужно? — Думаю, мы оба с тобой согласны с тем, что его жизнь стоит больше, чем твоя, — засмеялась женщина, и от ее смеха волосы на шее Минхо встали дыбом. — Я хочу, чтобы ты сдался полиции. Даю тебе двадцать четыре часа.