Criminal

Минхо упаковывал с собой только одну смену одежды и кое-какие предметы туалета. Он не планировал уезжать надолго, поэтому сборы не заняли много времени. Оставалось только убедиться, что он взял билеты, кошелек и документы. Вызвав такси, Минхо в очередной раз пытался связаться с Феликсом, как раз тогда, когда парень открыл дверь, заходя в квартиру. — И где тебя носило ночью? — спросил Минхо. — Я знаю, что технически ты тут не живешь, но, по-моему, мы уже говорили о том, что ты должен ставить меня в известность, если собираешься ночевать вне дома. — Нам надо поговорить, — сказал Феликс, не обращая внимания на это отповедь, но отмечая дорожную сумку, стоящую рядом с кофейным столиком. — И куда ты на этот раз? — Командировка. — Ага, конечно, — ухмыльнулся Феликс, скрестив руки на груди. Минхо бросил взгляд на телефон, раздражаясь поведению брата. — Если тебе есть что сказать — говори сейчас, мое такси прибудет через пару минут. — Ты единственный, кому тут есть что сказать, хён, — Феликс искренне пытался сохранять спокойствие. — Мне кажется, мы уже достаточно откладывали этот разговор, так что, расскажешь мне, что Джисон делал у нас дома? Точнее, в твоей комнате? Минхо выругался про себя. Он и правда всеми силами старался избежать неудобной темы, и какое-то время ему казалось, что Феликс и вовсе упустил это из виду. Ошибка с его стороны. Глупо было снимать брата со счетов и не придумать убедительной истории на такой случай. Правда — определенно не то, что ему стоило бы слышать. В этот момент телефон пиликнул уведомлением о том, что такси прибыло. И это правда было спасением. — О, такси уже подъехало, — подхватив сумку, Минхо тут же направился к двери, но Феликс сразу же загородил ему путь. — Ну уж нет, на этот раз ты не убежишь, — раздраженно воскликнул он. — Меня уже тошнит от того, что ты обращаешься со мной как с ребенком. У нас всего два года разницы, и я не слепой, хён, я знаю, что ты что-то от меня скрываешь. Ты хочешь объясниться или предпочтешь выслушать мою версию? Минхо вздохнул, ставя сумку на пол и возвращаясь в гостиную, отписывая таксисту просьбу подождать и усаживаясь на диван. Феликс не знал правды. Он не знал, что за командировка предстояла Минхо. Потому что, будь это так — вся природа брата бы воспротивилась такому, он бы костьми лег, но не позволил бы ему уйти. Так что, говорить правду — все еще не вариант. Но и так откровенно врать уже больше было нельзя. Взвесив все «за» и «против», Минхо решил, что если скажет что-то достаточно приближенное к правде — этого будет достаточно и хотя бы на какое-то время удовлетворит любопытство Феликса. — Я не знаю, какая там у тебя версия про меня и Джисона, — начал он. — Но это не те отношения, о которых ты думаешь. Я многим ему обязан и просто хочу позаботиться о нем, облегчить ему жить, потому что мы во многом похожи, — начинать с «безопасного» всегда проще. Самые искусные лжецы выстраивали свои версии, медленно раскрывая истину. — Мы оба знаем, как трудно расти без отца, а ему, к тому же, не повезло иметь такую сильную и смелую мать, как нашу. Нахмуренные брови Феликса заметно разгладились. — Хён, может быть, это для тебя и правда ничего не значит, — сказал он. — Но ты знаешь, как эту ситуацию видит Джисон? Какими глазами он смотрит на тебя? Ты уверен, что поступаешь правильно? Минхо не знал ответа на этот вопрос. — Я понимаю, что ты чувствуешь, — между тем продолжил Феликс. — Мы с ним не часто общаемся, но я тоже вижу в нем своего брата и стараюсь помогать. Но я знаю, что он не смотрит на меня так, как смотрит на тебя. Минхо никогда об этом не задумывался. Ему было откровенно насрать на то, что люди думали о нем, он поступал куда хуже, чем они могли себе представить. Но сейчас — это был первый раз, когда Минхо вдруг остановился, чтобы подумать о чувствах Джисона и это сбивало с толку. А что он сам к нему чувствовал? Какова была истинная подоплека его действий? — Мне нужно идти, — все же сказал он, поднявшись. — Если я не доберусь до аэропорта в ближайший час — то опоздаю на рейс. Я скоро вернусь, береги себя. Феликс смотрел уходящему Минхо вслед, чувствуя собственную беспомощность. Весь этот разговор — просто фикция. Пять минут голых фактов, которые не принесли никаких ответов. Эта мысль убивала, поэтому, не придумав ничего лучше, он снова позвонил Чанбину, в надежде узнать кое-что еще. *** Несмотря на то, что полет был коротким — Минхо ненавидел его всем сердцем. Добравшись до отеля он чувствовал себя выжатым, словно лимон. Поэтому, только зайдя в номер, он, проигнорировав душ, тут же упал на удобную кровать размера кинг-сайз, расположенную прямо по среди комнаты. Оттуда же он вызвал обед в номер, и, наевшись тут же провалился в сон. В полдень Минхо проснулся с новыми силами, принял душ и переоделся в чистую одежду. Он также пообедал, не выходя из номера, а затем вызвал такси, чтобы то доставило его к месту назначения. Городские пейзажи отражались о стены элегантной офисной башни, в которую зашел Минхо, бросив мимолетный взгляд на свой внешний вид в отражении застекленных дверей. Красивая девушка на рецепции дежурно улыбнулась, склонив голову, слушая просьбу Минхо о встрече с генеральным директором. — У вас назначено? — Передайте ему, что Ноу здесь. Девушка на мгновение колебалась, вероятно, задавшись вопросом, насколько важный он был человек, раз мог получить доступ в кабинет директора только назвав свое имя. — Он ждет вас, — сказала она, связавшись с офисом по коммутатору. — Сюда, пожалуйста. Девушка указала Минхо на лифт, где уже другой сотрудник взял на себя ответственность сопроводить визитера на нужный этаж. Как и ожидалось, кабинет директора находился на самом последнем этаже здания. Минхо вышел из лифта, который примыкал вплотную к офису, где его уже ждал мужчина, сидя за своим столом с самой приветливой улыбкой. — Чем обязан такому визиту? — спросил тот, а в его речи слышался сильный акцент. — Я пришел, чтобы вернуть тебе долг, — прямо сказал Минхо. — Тебе выписать чек? Мужчина вскинул бровь, ничего не говоря. — Или предпочитаешь наличные? — Деньги — это твоя валюта, попридержи свои моральные дилеммы при себе, я никому ничего не должен. — Я не выполнял для тебя никакую работу, мне заплатили другие люди, чужого мне не нужно. Директор покачал головой, разворачиваясь в своем кресле и поднимаясь. — Ты говоришь о младшем Хане? — Минхо, услышав это, приложил все усилия, чтобы на его лице не дрогнул ни один мускул. — Если ты хочешь загладить свою вину, то почему бы тебе просто не дать ему денег. Не думаю, что его мать-алкоголичка может позволить себе оплатить ему хорошее обучение в университете при ее посредственной работе переводчицей. Минхо сжал кулаки — и это была его единственная видимая эмоция. — Дело не в нем. — Ну, конечно, нет, — фыркнул мужчина. — Но я не тот человек, кто может дать тебе моральные уроки, и, я напоминаю тебе, что мы не враги, а наоборот! — он улыбнулся. — Ты мой партнер, которого я ценю больше всего, и ты тот человек, которому я непременно отправлю самую красивую открытку на Рождество. Кровь Минхо кипела, а руки задрожали от желания ударить прямо по лицу этого ублюдка. — Спасибо, как-нибудь переживу. Просто держись подальше от моей семьи и семьи Хан. Я не заинтересован в том, чтобы продолжать вести с тобой бизнес. Улыбка мужчины резко исчезла. — Тогда проваливай отсюда, пока я не вызвал охрану. Минхо молча вышел из офиса, всем сердцем желая свернуть себе шею, за опрометчивость. Но он точно знал, что поступал правильно. Выйдя из здания, выпустив вместе с собой все известные ему ругательства, он направился обратно в отель пешком, чтобы успокоиться по дороге и все еще раз обдумать. А думать было над чем: все произошедшее, разговор с Феликсом, и, в конце концов, вся его чертова жизнь. Нужно было поскорее вернуться в Сеул и наконец покончить с этими никому ненужными фантазиями.