Монстр в стенах этого дома

Цепляясь за всё подряд, он только заводил в себе бомбу замедленного действия. Все ветви цеплялись за его одежду: за колхозные штаны и рубашку, удерживая будто бы в своих длинных тонких костлявых пальцах. Они как будто специально наровились сделать ему больно. Вонзались в его горячую плоть, волосы. Царапали до кровавых полос и фиолетовых луж. Весь лес был против него и не трудно было догадаться: он явно принимал его не с распростёртыми объятиями. Уж больно точно они напоминали ему окружающих его и старшую сестру, людей. В такой ситуации он был никем, обычной глиняной вазой, только-только убранной с гончарного круга. Никакой защиты и твердой брони. Абсолютно ничего... Тот животный страх, что переполнял Дота, был до боли в коленях, ужасающий. Никогда в жизни он не чувствовал сзади себя такой опасности. Даже в детстве, когда пьяный отец занёс над ним стеклянную кружку, наровясь ударить его, но та полетела в маленькую Мальту, защищающую его. И тогда, и сейчас Барретт просто пытался выжить, но в отличие от сегодняшнего дня, в детстве ему это позволила родная сестра, а сейчас, он как на ладони судьбы, которая с каждой проведённой минутой грезится чужой смертью. Сгустки тяжелых деревьев его не хотели отпускать, и дело было даже не в том, что лес не хотел заканчиваться, он был огромен и Дот это очень хорошо знал, знал также, как и знает, что солнце заходит на западе, а в том, что каждый сучок, паутина с членистоногим монстром, иголка сосны и незамысловатые комки грязи: всё было его. Где только его лицо не успело побывать... Он бежал так яро, так по-настоящему круто, что ненароком отвлёкся от лесной тропинки и споткнуться об первую грязевую кучу, смачно стукнувшись головой об кривой столб дерева и в дальнейшем поцеловавшись с землёй. Он упал. Мужчина это понял от того, что его голова болела так, как будто на неё уронили чугунную ванну, она просто раскалывалась от звона и давящего ощущения в висках. Было плохо. Но как бы ему не хотелось ещё полежать, он не мог. Дот слышал его, чувствовал каждой частичкой своего тела постороннего человека, который в отличие от него, шёл, в то время как младший из кожи вон лез, лишь для того, чтобы хоть на лишний метр уйти от него. Призрак будто бы играл с ним. Как волк играет с лисой в голодный момент их жизни. Ему это нравилось. Барретт не уловил тот момент, когда от погони Краун начал получать больше удовольствия, больше экстаза, чем от явного издеваться в своем доме. И кто бы что не говорил, мужчина с огненными волосами не спятил. Он видел, видел чужую улыбку, Его оскал, напоминающий забор с острыми концами. Каждый клык, коль их было там штук под сотню. И все, все сияли как новые, такие белые и девственные зубы. От одного их вида было противно и жутко... Слыша легкие завывания детского смеха, подросток не смотря вперёд быстро, не обращая внимания на ноющую боль, встал и, глядя только на другого мужчину, рванул вперёд. Неосторожность его и погубила... Сразу, как тот встал и сделал пару шагов, он не почувствовав земли под ногами, ринулся вниз в, как ему показалось бездонную яму. Но, к счастью, он пролетел недолго и лишь неудобно приземлившись ногой, упал на торс, больно приземлившись ложбинкой на что-то твёрдое. И тогда, помяни его Господь за то, что он посмотрел вниз и встретился взглядом с остатками какого-нибудь парня. На половую принадлежность указывал только грубый череп и длинный рост. — Да ëптвою мать... — ударившись локтем об второго человека, Дотт оценил обстоятельства. — Это блять, что вам? Семейная могила...? Дёрнув ногой и проверив её на наличие ушибов, он почувствовал как сломал чьё-то ребро. *** — Брат, брат. Куда мы идем? — глаза младшего были покрыты пеленой дури. Голова отдавала резкой мигренью по вискам и заставляла сжимать веки в полную силу, чтобы чуть-чуть отвлечься от боли. — Финн, перебирай ногами! — с волнением в голосе проговорил тот, сжимая холодную руку младшего брата на своём плече. — Нам лучше уйти от сюда как можно живее, иначе... — того прервал резкий звук грома, который добрался до них после яркой вспышки света из-за бушующей в природе непогоды. Морозные капли дождя окропили их лица, а после ручьем по телу скатывались вниз. Деревья, повинуясь нахлынувшему на них ветру, подгибали стволы к земле и грозились сломаться в одно мгновение. — Рэйн, зачем ты это делаешь? — задал вопрос младший, висевший на теле брата. — Почему пытаешься убежать от неизбежного...? Почему не оставил меня, когда появилась возможность? — спрашивал Финн. — Зачем напоролся на тот же гвоздь...? — горячие обжигающие слезы начали скатываться по холодной коже щёк, впитываемые белой рубашкой брата на широких плечах. — Почему...? Я же видел это, брат. Я не слепой.— мышцы лица свело от нахлынувшей истерики. — Финн. — с дрожью в голосе процедил старший Эймс.— Твои слова разбивают мне сердце. — на выдохе произнес он. — Но я не устану тебе повторять, что жизнь без тебя - это не жизнь. Все свои года я мечтал о том, что у тебя будет большая семья, с детьми и любящим человеком рядом, а сам ты будешь здоровым и радостным... Я хотел, чтобы ты передал фамилию Эймс дальше. Чтобы подарил своим детям любовь, которой самому не хватало. — на одном дыхании рассказал Рейн, крича в такт дождю, чтобы его слова были услышаны, а не пропали под шумом звона капель. Тому уже было похрен, услышит чудовище, следовавшее за ними это или нет. Это отходило на второй план, когда времени оставалось совсем мало. — Возможно... Я сейчас звучу глупо... Но... — Брат. Ты полный дурак. — размеренно произнес тот. — Ты никогда не спрашивал у меня того, чего хочу я, и поэтому, сейчас звучишь очень эгоистично. С правой стороны был слышен звук ломающихся стволов деревьев. Жуткий крик разнёсся по округе, уведомляя родственников о скорой встрече с монстром. — Я никогда не хотел нормальнлй жизни. — прошептал младший Эймс. — А какже слова сказанные в детстве?... — спросил старший. Рейн, споткнувшись, рухнул на колени вместе с братом. Капли бурно стекали по лицу и дальше. Не хотелось ничего. После того, как вес с ног переместился на колени, он понял что все время держал икры напряжёнными, а те, в свою очередь, начали ныть. Рейн через силу захотел вновь подняться, но его остановил захват Финна на запястье. Тот лишь вопросительно посмотрел на него. — Не нужно. Все кончено... — смиренно говорил меньший, глядя в глаза своему старшему брату. — Мы проиграли. Тот сдался. — Финн, нет. У нас еще есть шанс убежать! — подбадривая брата, говорил он, но продолжал быть в капкане из рук. — Не сдавайся! — Рэйн, я больше не могу... — сказал он, облокотившись об ближайшее дерево. — Не говори так... Мы обязательно выживем и пойдём д... — тут он себя остановил, чтобы не наслать еще больше ответственности на маленькие плечи брата. — Финн... Давай только не сейчас! — сердце пропустило больной удар. Старший Эймс смотрел на младшего и видил как его тело становилось бледнее с каждой секундой. — Рэйн, давай останемся здесь... Дождь не переставал лить. — Хорошо, хорошо... — он, взяв младшего за руку, оттащил того в небольшое заглубление. Надеясь выйграть больше времени побыть с Финном наедине. Тяжёлые шаги слышались ближе с каждой секундой проведённой в яме. — Брат. — откликнул Рейна Финн. Его тело уже не отличалось от трупного. — Мм... — отозвался тот, приблизившись в грудной клетке меньшего, чтобы вслушиваться в биение его сердца. Руки, налитые свинцом, легли на худую талию и обняли ту. — Я... Люблю тебя... — на предсмертном выдохе, произнес он. — Я тоже. — отчаянно прошептал тот. — Я тоже люблю тебя... На лице младшего Эймса застыла легкая, но мёртвая улыбка. Тот перестал дышать в объятиях любимого человека и брата. Слеза скорби скатилась по скуле, а после была впитана грязной рубашкой мёртвого брата. Свирепые шаги достигли двух особ и старший, уловив движение сверху, безразлично сказал: — Делай, что хочешь, но не разлучай нас... Нечто окинув их ледяным взглядом, приступило к трапезе. *** — Прошу простить меня, но мне нужно бежать... — встав и сделав поклон, тот ринулся дальше. Из-за незнакомой местности он потерялся. Оглядываясь по сторонам, Дот увидел свет, а то есть светлую фигуру, стоящую за стволом дерева. Та стояла склонив, голову вниз. — Эй, ты кто? Свет, что после приобрел силуэт парня, исчез и оказался в другом, гораздо дальнем месте леса. Младший Барретт последовал за ним. Тот исчезал и появлялся в другом месте как только человек подходил близко. — Эй! — крикнул юноша, но был проигнорирован. — Да подожди ты! Он лишь пытался угнаться за ним. Но уже в конце до него дошло, что тот подошел к краю леса, а силуэт мальчика дальше не шёл, только стоял и дожидался кого-то. После, рядом с ним возник силуэт, на голову выше его самого. Дот с раскрытым ртом на блюдал за этим и боялся пошевелиться. — Не каждый день встретиш призраков... — прошептал он и услышал шаги, которые по истечению времент переходили в пустой звук тишины. Обернувшись, Барретт увидел своего приследователя и тот же, но гораздо меньший силуют маленькой девочки, которая радуясь, хотела забраться на руки высокого монстра. Она кружилась, как маятник вокруг того и напевала песню, от которой в дальнейшем становилось легче. Рыжие глаза парня, увидели, что тот самый монстр, который следил за ним в стенах дома, оказался достаточно красивым и молодым юношей со светлыми волосами. Глаза того стали мягче и смиреннее. — Спасибо. — услышал он благодарность со всех сторон лесопосадкоа. — За что...? — спросил он себя и сразу получил ответ. Настырные капли дождя потихоньку переходили в обычный проливной дождь. Серые тучи заменялись блаками, а потом солнцем. — За то, что на шел мою сестру... — отозвался парень, что был на месте чудовища. — Но это не я... — запутался он и повернулся в сторону двух силуэтов, которые помогли ему выбраться на ружу. Тех не было. — Простите меня... *** Через сорок восемь часов после. *** С тяжелым сердцем прибыв "домой", Дот заглушил двигатель и вытащил ключ из замочной скважины. Теперь можно и расслабиться, долгая дорога позади. Разносимый по всему салону чарующий аромат вишни заставлял голодный желудок мужчины рвать и метать пустое пространство. Он наслаждался им. Да и вообще вся стрепня старшей Барретт была не из мира всего, ведь в отличие от резвого брата, Мальта как истинная девушка, умела удивить своими кулинарными способностями всех мужчин в округе. Дот соврëт, если скажет, что выпечка у его сестры просто ужас, что её просто невозможно есть. Ну... Если только отчасти. Готовит она не всё... Каша у неё получается просто отвратной. Вроде бы ничего трудного: молоко, крупа, замешиваем и готово, но она способна из жидкого состояния довести блюдо до её первичного, твердого состояния, при этом ещё и спалить её... Но не будем о плохом... Забрав переплетенную корзинку с переднего сидения своего автомобиля со всякими хранящимися в ней вкусняшками, Барретт не забыв прихлопнуть за собой дверь, вышел на свежий воздух и увидел такую родную, но забытую им картину. Тот же домик, забор, старая калитка и обросший сад. Всё осталось неизменным... — Ну, вперёд! — медленно рванув в нутро знакомого участника, парень в кожаной куртке и серой майке с длинным джинсами, приступил к осуществлению своего плана. Медленно ступая красными кроссовками по сухой траве, мужчина подошёл к деревянному крыльцу и начал раскладываться. В ход пошло всё, всё что было приготовлено за один вечер: вишнёвый пирог, простые вафли, одноразовые стаканчики и упаковка виноградного сока. Дот ни разу не пожалел о том, что попросил в час ночи свою сестру приготовить вкусный торт. Ни тогда, когда она проклинала его в её кровати и ни тогда, когда вырывая собственные волосы, Мальта заканчивала вафли в четыре часа утра. Бедная женщина, но большое ей спасибо!.. Разложив всё, что было, по пяти тарелкам, и налив в пять стаканов сок, Барретт спрятав в машину всё ненужное, вернулся обратно. Теперь можно начать... — Ох.. — он присел на нижнюю ступеньку и взял в ладони пятый кусочек пирога. — Сегодня вот так, а ещё через месяц я обещаю, что привезу конфеты... Возникла тишина. — И кстати, я здесь ненадолго. Мне сегодня надо ещё успеть купить продукты домой... — Дот взял в рот кусочек хлеба и откусил большую часть. — Ммм, это так прекрасно! Поблагодарите потом за угощение Мальту! Она ради вас старалась. Через минут пять, Барретт выпил виноградный сок и с завершением, как с виски, опрокинул на стол пластиковый стаканчик. — Оо... Спасибо этому дому за еду! — тот приподнялся и с хрустом в коленях встал ровно. — Ну что ж, друзья мои! Я поехал. Не скучайте... Он махнул рукой вслед крыльцу и, прихватив с собой свою посуду, открыл дверь большого кузова автомобиля. Сев в него, он положил ладони на рельефный руль и решил в последний раз взглянуть на "тёмное" место. Около двери стояли люди. Двое братьев держась за руки махали очевидцу в добрый путь, маленькая девочка с голубыми волосами и васильковыми глазами с улыбкой уплетала за обе щеки вишнёвый торт, в то время как её мужская копия с ярым почтением, через легкий кивок выразил свою многовековую благодарность. Он и в правду был слишком красив для мертвеца... Ну и ладно. Старые друзья улыбались и наконец-то нашли умиротворение в стренах малого дома. О большем Барретт и не мечтал... — Хах... Пришли попроведовать меня?! — мужчина ухмыльнулся и ответил им взаимностью через фары. — Я ещё приеду, не сомневайтесь... Одних вас, теперь я оставить не могу. Будто-бы слыша живую речь, один из призраков улыбнулся и как будто подмигнул рыжему. Дотт не понял намека, пока не почувствовал как его собственные губы сперва обдало жаром, а следом холодом. Он понял, что тот сделал... — Ай... Сердцеед хренов! — уши человека покраснели. — Если сильно хотел, мог бы и подойти... Барретт открыл окно. — Это взаимно, ублюдок! — крикнул он, после чего увидел как остальные призраки посмотрели с него на голубоглазого парня. Тот притворился что ничего не случилось. — И как тебе такое, красавчик? Теперь оправдывайся перед ними...