Птаха

Глава 17 В гостевом доме идзумо в комнате мии Мия сидела в своей комнате, погружённая в наблюдение за записью боя, где её сын с лёгкостью устраивал резню среди солдат. Лицо Мии было спокойным, как всегда, не выдавая ни волнения, ни радости. — Его скорость и движения… очень хорошия, — произнесла она, её голос был ровным и холодным. Мацу, сидевшая рядом, с удивлением посмотрела на неё. — И это всё, что ты скажешь? — спросила она, не веря своим ушам. Мия спокойно повернулась к ней, её взгляд оставался сосредоточенным. — Да что я ещё могу сказать? — ответила она с тем же спокойствием. Мацу не могла скрыть своего недоумения. — То есть тебя не волнует, что он показал скорость, равную тебе, а то и превосходящую тебя? То, что он показывает повадки, как у Карасубы? Что он с лёгкостью порубил всех этих людей? Это тебя не беспокоит? — спросила она с растущим удивлением. Мия ответила с той же невозмутимостью, что и раньше. — Я не в праве ему что-то говорить. Я ему не мать, и не имею права вмешиваться в его жизень, — сказала она спокойно, продолжая смотреть на экран. Мацу подняла палец, как бы готовясь сказать что-то ещё, но опустила его, встретив взгляд Мии — взгляд, полный доброты и понимания. — Вообще-то ты его мама, — тихо произнесла Мацу, но её слова остались неуслышанными, ведь Мия уже направила взгляд на экран, где её сын продолжал действовать с холодной точностью. Мия взглянула на Мацу, и её лицо стало ещё более холодным и решительным. Атмосфера в комнате резко изменилась, напряжение сгущалось. — Мацу, эти люди из Энбиай, верно? — спросила Мия, её голос был мягким, но в нём звучала угроза. Мацу побледнела, с опасением взглянув на Мию, словно та была хищником, готовым в любой момент прыгнуть. Она кивнула. — Да… — её голос дрожал от страха, и она осторожно смотрела на Мию, как кролик на удава. — Что ты хочешь сделать? — спросила Мацу, её голос теперь звучал испуганно. Мия не отводила взгляда, её глаза сверкали холодным огнём. — Я хочу передать вежливое, но весьма ясное послание Минаке, — произнесла она, её тон был непреклонным. — Я ему наглядно продемонстрирую, почему нельзя нападать на жильцов дома Идзумо. Мацу приподняла бровь и, не выдержав, задала вопрос с лёгким сарказмом: — Это потому что он жилец твоего дома, или всё-таки потому что он твой сын? — её голос был едва слышен, но в нём проскользнуло любопытство. Мия взглянула на неё, и в её глазах мелькнула искра, гнева будто она рассматривала возможность препарировать её, но потом её лицо снова стало нейтральным. — Всё, всё понятно, — быстро сказала Мацу, нервно моша руками, глядя на Мию с страха в глазах. В это же время в том же парке Тодзё Я стоял среди трупов силового отряда энбиай, глаза были устремлены на появившееся окно системы. Мои глаза Вновь и вновь перечитывал его, пытаясь понять чего такого эпичного я сделал чтобы получить такую награду. Поздравляю! Вы выполнили скрытое задание. Получена награда: Артефакт «Ключ от межпространственной базы клана Фут» из мультсериала Черепашки-ниндзя. Описание артефакта: Чтобы использовать артефакт, вставьте ключ в любой замок двери в любом мире, затем проверните его и откройте дверь. Только при выполнении этих действий вы сможете попасть в базу клана Фут, которая находится вне пространства. — Эм… да, всё же… чего такого эпичного я совершил, чтобы получить такую награду? — задумчиво произнёс я, принимая награду. Закрыв окно системы, я перевёл взгляд на трупы. — Нет, вряд ли такая награда за этих слабаков, — пробормотал я, смахивая с катаны остатки крови и убирая её в пространственное хранилище. Я поднял голову к небу и вздохнул. — Ладно, пора уже идти домой. А то Акицу, похоже, начала волноваться, — сказал я, ощущая её беспокойство через нашу связь. Конечно, я мог бы попытаться связаться с ней ментально, но в данной ситуации это было бесполезно. Эту способность мы освоили совсем недавно, радиус действия пока был ограничен десятью метрами. — Придётся поторопиться, — заключил я, разворачиваясь и направляясь в сторону дома. Через пять минут я уже был возле другого выхода из парка, как вдруг услышал торопливые шаги, приближающиеся в мою сторону. Мгновенно начав напитывать своё тело хамоном, я напрягся в ожидании нападения. Но вместо врага из кустов вылетела девушка с серебристыми волосами. На ней было что-то среднее между платьем и кимоно — с определением этого чуда одежды было сложно. Однако её целеустремлённый взгляд фиалковых глаз не оставлял сомнений в одном: она направлялась ко мне. Прежде чем я успел что-то предпринять, она бросилась ко мне и обвила мою шею руками. — Я вас наконец-то нашла, Ашикаби-сама! — воскликнула она с неподдельной радостью. На мгновение я застыл. Только чудом мне удалось удержать своё лицо от позорного выражения растерянности, хотя внутри я был совершенно ошарашен. Через пару мгновений я пришёл в себя и мягко, но уверенно отстранил от себя эту девицу. Как только мы оказались чуть дальше друг от друга, мой взгляд сразу упал на её помятый вид. На её одежде местами виднелись порезы, явно оставленные серповидным оружием. На коже проглядывались несколько синяков, а лицо было испачкано грязью. Однако самым странным было её состояние головы. Точнее, то, что на голове у неё действительно было… птичье гнездо. «Это что, шутка?» — мелькнула мысль, пока я, ошарашенный, разглядывал эту импровизированную «корону». Более того, в гнезде сидела самая настоящая птица, которая смотрела на меня так же удивлённо, как и я на неё. На мгновение мы с этой птицей встретились взглядами, словно пытаясь понять, кто из нас больше в шоке. А затем, словно посчитав, что здесь её больше ничего не держит, птица схватила своё гнездо лапками и взлетела, унося своё «домик» с собой. Я невольно моргнул несколько раз, пытаясь осознать происходящее. «Я и не знал, что птицы так могут», — пронеслось у меня в голове, пока я провожал улетающую птицу взглядом. Но долго раздумывать над этим не стоило. Я перевёл взгляд обратно на неизвестную девушку, которая уже начала приводить себя в порядок — поправлять одежду и вынимать листья из своих волос. — Простите за мою несдержанность, Ашикаби-сама. Моё имя — Кочё, Секирэй под номером 22, информационного типа, — сказала она уже более серьёзным тоном. Судя по её виду, она старалась изо всех сил держаться сдержанно и профессионально, будто пару мгновений назад это была не она, кто радостно висел у меня на шее. И, честно говоря, если бы не один важный нюанс, я бы, возможно, ей поверил. Её лицо выражало полное спокойствие, а поведение было чётким и уверенным. Но вот румянец, который ярко горел на её щеках, выдавал её с головой. — Меня зовут Фушигура Тодзё, но можешь называть меня просто по имени, — спокойно сказал я, глядя на неё. — Итак, что же с тобой приключилось, Кочё-чан? — добавил я, не скрывая интереса, разглядывая её. Её вид, мягко говоря, был не в лучшем состоянии: порезы на одежде, несколько синяков на коже, следы грязи на лице, а ещё… остатки птичьего гнезда на голове. Кочё слегка вздрогнула от моего вопроса, но быстро взяла себя в руки. — Я… столкнулась с небольшими трудностями, Ашикаби-сама. Меня атаковали другие Секирэй, — произнесла она, слегка дрожащим голосом. — Скорее всего, они хотели устранить меня ещё до начала первого этапа игры… или, что ещё хуже, отнести к своему Ашикаби, — добавила она и невольно вздрогнула. — Эм… — я замешкался, пытаясь подобрать слова. — И где же сейчас твоя преследовательница? — Я смогла оторваться от неё в районе красных фонарей, — спокойно ответила она, но в её голосе всё ещё угадывалось напряжение. Я ненадолго задумался, обдумывая её слова, и тут до меня дошло. Я дурак! Я полностью забыл обчистить логово наркоторговцев, которое зачистил. Там должно было быть куча ценного, помимо денег и трофеев, а ещё тела тех бойцов из энбиэй. Конечно, их оружие для меня бесполезно, но оставлять такой арсенал просто так — глупо. Сейчас возвращаться туда уже нельзя. Во-первых, рядом со мной теперь находится Секирэй, и её безопасность сейчас важнее всего. Во-вторых, логово наверняка уже обследуют. Скорее всего, это агенты НБА, которые сейчас активно заметают следы. Им совсем невыгодно привлекать к городу лишнее внимание со стороны правительства или других организаций. По камерам они точно наблюдали, как я разделываю их людей. Я уверен, что они уже проанализировали мои боевые навыки, и теперь стоит ожидать от них какую-то пакость. Это могло быть всё что угодно — от новых атак до ловушек. Эх, ладно, с этим я разберусь позже, — сказал я, мысленно возвращаясь из своих раздумий . Но тут я заметил её внимательна, сосредоточенный взгляд фиалковых глаз Кочё. Она поправила свои очки и начала говорить, её голос стал уверенным. — Тодзё-сан, я хочу быть вам полезной. Я понимаю, что не обладаю физической силой, как другие Секирэй, но мой интеллект может стать ценным ресурсом для вас. Я могу анализировать ситуацию, разрабатывать стратегии и давать вам нужную информацию, чтобы победить в игре Секирэй. Она продолжила свой монолог, рассказывая о плюсах и минусах своего окрыления. Я не мог не заметить, как она уверенно говорила, несмотря на то, что до этого выглядела немного нервной. Всё это время мы шли в дом Идзумо, и я молча слушал её аргументы. Она явно понимала, что её интеллект — это её главный козырь, и видимо, готова была использовать все свои знания, чтобы помочь мне победить в этой опасной игре. — Хорошо, ты меня убедила, — сказал я, мягко поглаживая её голову, и одновременно с этим вливая в её тело лечебную порцию хамона. Раньше я не мог делать этого на виду, камер несмотря на её очевидный дискомфорт от ран. Всё это время камеры внимательно следили за нами, но сейчас мы стояли в одной из слепых зон, и наконец-то я мог подлечить её, не опасаясь лишнего внимания. Она сразу почувствовала эффект, и её лицо несколько изменилось. Не удивительно — хамон был мощным средством исцеления. Кочё удивлённо посмотрела на меня, но не задала ни одного вопроса. — Спасибо, что вылечили мои раны, — тихо сказала она, поняв, почему я выбрал это место для лечения. Она также осознавала, что я не хотел раскрывать свой уникальный навык на виду у камер. Я лишь улыбнулся ей в ответ, не говоря лишнего. Мы стояли в этой тени, и момент казался довольно личным. Простите за мою наглость, Ашикаби-сама сказав эта она. И, не дождавшись моего ответа, она внезапно наклонилась и быстро поцеловала меня в губы. Это было неожиданно, и, возможно, даже немного бесстыдно, но в том моменте я просто не смог ничего сказать. В ту же секунду за её спиной возникли прозрачные зелёные крылья, которые мгновенно исчезли, как только она отстранилась. Я заметил, как она едва удержала свою радость. В её глазах был искренний восторг, который она сдерживала, но её лицо не могло скрыть эмоций. Я лишь улыбнулся ей в ответ, понимая, что она была искренне рада. Дальше мы шли в молчании, и я задумался, как это снова произошло. Почему я опять так легко принял Кочо? Почти так же легко, как когда-то принял Акицу. Но в этот раз связь с Кочо оказалась гораздо слабее. Она даже близко не сравнима с той, что была изначально с Акицу. Почему так? Очень интересно. Может, это потому, что Акицу сильнее её, и поэтому связь с ней крепче? Нет, связь Секирэй с Ашикаби зависит не от силы, а от эмоций между ними. Но и тут всё не сходится: я не могу сказать, что эмоции Кочо ко мне при окрылении были слабее, чем у Акицу. У обеих был одинаковый уровень чувств. Тогда в чём дело? Может быть, дело в том, что у Акицу была психологическая травма? Потому что она так не могла окрылиться, и, возможно, именно это усилило нашу связь, когда она почувствовала что я могу стать её ашикаби. Или причина в расположении печати Секирэй? У Акицу она была ближе к мозгу, а мозг напрямую связан с эмоциями. Может быть, это тоже играет свою роль? Нет эта не может быть так ведь, имена потому что её печать была на лбу она не могла окрылится. Значит дела в другом. Тогда… почему это влияет на меня? По сути, я ведь всегда был достаточно сложным в схождении с людьми. А тут раз — и всё произошло само собой. Непонятно. И Чем больше я думаю об этом, тем сильнее мне хочется перестать об этом думать. Может, это какое-то влияние той сущности, которая переместила меня в этот мир? А может, я просто пытаюсь найти логическое объяснение тому, что не поддаётся логике. Ладно, буду считать, что это из-за того, что моё подсознание знает: что все Секирэй невероятно чисты в своих эмоциях и чувствах. Они искренни до глубины души и скорее умрут, чем предадут своего Ашикаби. Под этими размышлениями я и не заметил, как мы дошли до поместья Идзумо. Остановившись перед дверью, я вздохнул и, открыв её, громко произнёс: — Я дома! Звук моего голоса эхом отразился от стен, пока я входил в прихожую. Из зала сразу же вышла Акицу с ничем не выражающим лицом. Подойдя ко мне, она без слов уткнулась в мою грудь, излучая эмоции радости, которые я мог почувствовать через нашу связь. Из кухни в этот момент появилась Мия, с улыбкой на лице встретив меня: — С возвращением, Тодзё-кун, — сказала она. — Через пять минут ужин будет готов. С этими словами она повернулась обратно к кухне, но, словно что-то вспомнив, остановилась и выглянула из-за угла: — У нас новая гостья? — спросила она с интересом, внимательно глядя на Кочё. Я кивнул, отступая немного в сторону, чтобы Мия смогла лучше рассмотреть новоприбывшую. — Её зовут Кочё, и она хочет снять комнату, — спокойно сказал я. — Хорошо. После ужина обсудим, — ответила она, в её голосе скользнула лёгкая усмешка. На миг её глаза сверкнули знакомым мне лукавством, и я понял: что она, знает, что Кочё — Секирэй. Более того, Мия, похоже, уже знает, что я её окрылил. Не теряя времени, я представил Кочё: — Кочё, это хозяйка дома. Её зовут Мия Асама, — сказал я, указывая в её сторону. — Здравствуйте, Асама-сан, — спокойно ответила Кочё, сделав лёгкий поклон. Мия кивнула, оценивающе посмотрела на Кочё, и, не сказав больше ни слова, вернулась на кухню.