(Не)человеческий фактор

В нынешних условиях жизни нет места слабостям — их лучше вообще не иметь. И Еве казалось, что она вполне соответствует этому миропорядку, но из-за последних событий начало складываться ощущение, что девушка вот-вот станет клаустрофобом. Сначала тесный багажник и духота, затем подземный грот с телами дорогого человека и ребёнка. Теперь — маленькое помещение без окон, где из мебели только два стула и стол. Прямо карцер. Не самые радужные перспективы, когда принимаешь протянутую руку помощи. Впрочем, винить Лекса было сложно — он явно ожидал другого приёма. Где он сейчас и что с ним, она не знала. Долго ждать не пришлось — в дверь вошёл незнакомец. Его облик словно сошёл со страниц старых криминальных сериалов из её детства: тяжёлый взгляд, одутловатое лицо со шрамом на щеке, крепкое телосложение. Расположившись на стуле напротив, незнакомец поставил стакан с недопитым кофе и несколько минут молча рассматривал девушку, которая терпеливо ожидала допроса. Хотя ей сказали, что это будет "беседа" — якобы для выявления её способностей и целей. Обычная процедура для новичков, тем более в мятежной организации. Они называли себя "Менторами", хотя среди чужаков это имя не употреблялось. Справедливости ради, у мужчины действительно были бланки анкет для заполнения после разговора. Именно этим он и занялся, наконец, прервав тишину. - Итак, мисс Лорис, вы долго жили в деревне близ сектора "Е", но не являетесь местной, — начал он с известных фактов. — Всё верно, — кивнула Эвелин. — Семь лет назад меня взял под опеку местный житель, принявший за погибшую внучку. — Голос её дрогнул на слове "взял", несмотря на все попытки сохранить хладнокровие. Внимательно наблюдающий за ответом Евы мужчина кивнул. Приёмный статус девушки был очевиден — почти все жители той деревни были мулатами, тогда как её светлые волосы и европеоидные черты выдавали чужака. Но цель допроса заключалась не только в сборе информации, но и в проверке её правдивости. — Что было раньше? Как вы жили до апокалипсиса? — спросил он, отхлебнув кофе. Ева с тоской посмотрела на стакан — пить хотелось невыносимо. Ещё один минус в копилку «гостеприимного» приёма — ей не дали даже воды, не говоря уже про пищу и тем более — душ. После всех приключений тело, одежда и волосы имели не лучший вид. А ещё очень хотелось поспать. — Изначально я оказалась здесь во время путешествия моих родителей. Это случилось ещё до апокалипсиса. Отец работал бизнесменом. Точнее, кажется, соучредителем в какой-то большой фирме, но я могу ошибаться. В общем, мы довольно часто куда-то ездили, — слегка сбивчиво начала Ева. — После апокалипсиса началась неразбериха и обстрелы. Мы переезжали из города в город, но континент покинуть не смогли. Это продолжалось несколько лет, пока родители не погибли. С тех пор я предоставлена самой себе, — продолжила девушка свой рассказ. Некоторые факты собеседнику уже были известны. Он продолжал искать подвох — вдруг девушка шпион? Пока ничего подозрительного, но вскоре речь зашла о знакомстве с Лексом. Их показания расходились: он утверждал, что они знакомы две недели, Эвелин честно сказала — несколько дней. Осознав ошибку, она пожалела, что не соврала. Мужчине явно был знаком их разговор с командиром на ферме. Тогда Лорис сказала, что не была в штабе и просто подсела в машину. Этой версии она придерживалась и сейчас, но её нервозность не ускользнула от внимательного взгляда. — Что ж, хорошо, — неожиданно легко согласился он, мысленно отметив несостыковку. Кое-какие подозрения имелись, и разрешить их мог просмотр видеозаписей с камер наблюдения, чем он и занялся, войдя в систему безопасности авианосца через свой голограф. Параллельно задал ещё один вопрос: — Мне передали любопытное заявление Лексара Велидана. Что вы его невеста. Как это возможно при знакомстве в несколько дней? — спросил он, не отрываясь от экрана. Ева мельком увидела на голографе кадры с камер. Нужно было проверить всего один день — возвращение Лекса. Когда это было — сегодня или вчера, — она уже не понимала, сбившись во времени. Осознавая, что ложь вот-вот раскроется, она задумалась о последствиях. Чужак в штабе мятежников — не лучший статус. Вряд ли после этого Еву примут с распростёртыми объятиями без каких-либо санкций — хотелось надеяться, что расстрела всё же удастся избежать. Версия Лекса хотя бы давала шанс на снисхождение. — Вы же знаете, при каких обстоятельствах мы познакомились? — спросила Эвелин, пытаясь уточняющими вопросами оттянуть время, чтобы что-нибудь придумать. — Я спасла его из лаборатории, где над ним проводили опыты. А потом он спас меня от военного. Мы вместе сбежали и вместе переживали дальнейшие трудности. Такие обстоятельства очень сближают людей. Мы решили, что это наша судьба, — наплела она какой-то бред, изо всех сил пытаясь выглядеть убедительно, но получилась не очень. Её внимание привлекло прерывание записи на голографе — изображение сменилось белым шумом. Мужчина хмыкнул, явно встревожившись. Время сбоя совпадало с возвращением Лекса. Дефект распространялся на все записи до выхода отряда на задание. Это требовало срочной проверки — он уже торопился к IT-специалистам. — Что ж… заполните анкету, после чего вас проводят в выделенные апартаменты, — явно торопясь, бросил мужчина. — Решение о вашем статусе в организации будет принято в течение суток. Если оно будет утвердительным, вам нужно будет пройти процедуры медосмотра, профпригодности и получить голограф, — пояснил он уже на ходу. Он не стал уточнять, что будет в противном случае. Дверь открылась — в проёме стоял мужчина в деловом костюме, похожий то ли на бизнесмена, то на серьёзного дядю из отдела охраны. Видимо, он наблюдал за допросом извне. Его взгляд заставил Еву ёрзнуть на стуле. Она поспешила заполнить анкету — десятки вопросов о происхождении, семье, психологических особенностях. Очень уж хотелось понаставить галочки наобум, но это могло выйти ей боком, так что Лорис честно вникала в суть вопросов. Тестов оказалось несколько. Через час мучений её повели по коридорам к жилому блоку. Авианосец имел шесть жилых зон. Перемещение на электрокарах совершалось между блоками и к выходу, в то время как внутри одной части передвигались пешком. Зайдя в грузовой лифт, двое отправились на третий этаж, где очередной коридор напоминал отель — такой, в которых они когда-то останавливались с родителями. Одинаковые двери по обе стороны, пара растений на этаже — больше тут ничего и не было. Воспользовавшись голографом, как электронным ключом, сопровождающий мужчина пропустил девушку в одно из помещений и без комментариев удалился. "Каюта" оказалась вполне комфортной: шкаф, широкая кровать, письменный стол, мини-холодильник. Как и в других помещениях, окон здесь не наблюдалось, отчего понять время суток возможным не представлялось. На одной из стен висели три расположенные вертикально монитора, огороженные друг от друга брусами с имитацией оконной рамы, но они не работали. Первым делом Ева бросилась в санузел — крошечное помещение с душем и раковиной. Она напилась прямо из-под крана — вода имела явный привкус сырости. Видимо, её брали из ближайшей реки и плохо очищали. Удивительно, что на авианосце вообще удалось наладить такие условия после аварийной посадки в горах. Напившись до состояния вздувшегося живота, девушка скинула грязную одежду, замочив её в раковине, и поспешила под тёплые струи душа. Она давно об этом мечтала — несколько дней уже точно. В доме дедушки Иши душ хоть и имелся, но насос давно сломался, поэтому воду приходилось носить из колодца и подогревать. Здесь же Лорис вновь вспомнила о благах цивилизации, некогда доступных гораздо большему числу людей. Мысли о смерти старика нахлынули с новой силой, сменившись тревогой о будущем. Поддавшись эмоциям, она впервые за годы ощутила себя по-настоящему одинокой. Раньше Эвелин и не думала вступать в группировки. Пригодится ли она здесь? Хотелось верить, что её не отправят на передовую. Лекса она не видела с момента возвращения на базу — их везли в разных машинах. Не то чтобы она сильно переживала — к нему у неё были вопросы, как впрочем, и у многих других. Но мысли снова вернулись к дедушке, затем к собственной судьбе — этот круг повторялся снова и снова. Закончив водные процедуры, Ева вернулась в комнату и прилегла на кровать. Она планировала облюбовать холодильник на предмет наличия хоть какой-либо еды, а если её нет — отправиться на поиски. Тут наверняка есть какое-то организованное питание, ну или у соседей можно было что-нибудь попросить. За этим планированием Ева сама не заметила, как уснула в считанные секунды. Сны Лорис видела довольно часто, но сейчас мозг был настолько уставшим, что в сознании осталась одна чернота. В следующий раз девушка проснулась, поняв, что мёрзнет. Перед глазами обрисовалась пока ещё не успевшая стать знакомой комната, и несколько секунд ушло на то, чтобы вспомнить последние события. Взгляд сфокусировался на тусклом свете ряда ламп, включённых ранее над столом. Достатка сил по-прежнему не ощущалось. Перевернувшись на бок и накинув край одеяла, Эвелин опять подумала о приёме пищи и вновь провалилась в объятия Морфея. На этот раз сон показался мгновенным — как бывает при крайней усталости. Такое часто ощущают люди, которые ложатся спать в полночь с поставленным на шесть утра будильником. Её же будильником стало шуршание одеяла, которое само по себе перемещалось вдоль тела. Ступни отдавали холодом, как и руки, и Лорис нехотя разлепила глаза, чтобы вновь укутаться. Перед взором возник силуэт. Сердцебиение тут же участилось, когда мозг понял, что это не дедушка Иша. Более того, Ева вовсе не в их доме в деревне, а в новом месте — в апартаментах на авианосце. И в этих апартаментах не должно быть кого-то, кроме неё. Невольно вскрикнув и резко сев, девушка стала озарятся в поисках чего-либо для защиты. Только теперь, окончательно проснувшись, узнала Лекса. И застыла в недоумении — он стоял в одних трусах, с маленьким полотенцем на голове. В их первую встречу он и вовсе был голый, но сейчас не было оправдывающих обстоятельств в виде колбы. — Что ты здесь делаешь? — спросила она и уже собиралась возмутиться его видом, пускай сложно было придраться к его телосложению, как вдруг вспомнила детали своего отхода ко сну. Она не планировала засыпать. И уж точно не ожидала гостей. После душа на ней не было одежды — менять попросту не во что. В сидячем положении одеяло прикрывало только ноги с животом, и девушка с поджатыми губами и выступившем румянцем поспешила сгруппироваться и тут же натянуть одеяло аж до подбородка. — Извини, не хотел будить, — сказал Лекс, повернувшись спиной и продолжая вытирать волосы. — Ты раскрылась, и мне показалось, что замёрзла. — Что. Ты. Здесь. Делаешь?! — повторила она, теперь уже с нотками ужаса. Ужас был от осознания возможного ответа, с которым девушка в очередной раз не прогадала. — Меня распределили в эту каюту, — спокойно пояснил Лексар, словно в этом не было ничего странного. Лорис уже не сомневалась, с чем связано решение о именно таком соседстве. Говорила же мама, врать — плохо.