По-соседски

Дверь захлопнулась, и Тимоти замер в прихожей. Не двигаясь, он просто стоял, глядя в пустоту, пока отдающийся в висках гул не начал понемногу стихать. Он чувствовал себя выжатым, как тряпка, брошенная в углу. Первым делом — душ. Он побрел в ванную и скинув с себя с себя все до последней нитки, забрался в душевую, и его сразу же окутал густой, пряный аромат чужого геля для душа. Арми. Он включил воду почти кипятком и встал под раскаленные струи, закрыв глаза. Пар щекотал воспаленные ноздри, в груди хрипело. Он намыливал тело автоматически, промыл гениталии, мошонку, а затем и анус — кожа там была непривычно влажной и горячей, напоминая о подкрадывающейся течке. Пальцы сами скользнули ниже, пытаясь повторить привычный ритуал: массировать вход, проникнуть внутрь, найти ту точку, что обычно заставляла забыться. Но сегодня тело было чужим и разбитым. Никаких вспышек удовольствия — только тупая боль в пазухах, тяжесть в костях и предательский спазм кашля, вырывающийся из груди. Сдавшись, он с раздражением домылся, выбрался из кабинки и вытерся насухо. Перед зеркалом он мельком заметил свое бледное, уставшее отражение. Пора. Из шкафчика он достал упаковку блокаторов. Одна таблетка в месяц — и ненавистная течка превращалась в тихий, почти незаметный фон. Проглотив таблетку, он бросил пустую пластиковую пластину в мусорное ведро. И замер. Поверх смятой бумаги лежали три использованных презерватива, аккуратно завязанных в узлы. Бесспорное доказательство чужой, бурной ночи. Тимоти резко выпрямился. Глупое, ядовитое раздражение скрутилось под ложечкой. «С чего бы? Он тебе никто. Вы просто соседи», — попытался он убедить себя, но кислый привкус во рту оставался. Он вышел из ванной. Дверь в комнату Арми была распахнута настежь, внутри царил привычный хаос, но самого альфы не было. Тимоти направился к своей комнате и почти сразу увидел — на его дверной ручке висел маленький полиэтиленовый пакет. Внутри лежало противовоспалительное, витамин C, капли в нос и леденцы от кашля. Внезапное теплое чувство стеснения и благодарности смыло предыдущую досаду. Он сжал пакет в руке, смущенно улыбнувшись. Он воспользовался всеми медикаментами и забрался в кровать, укрывшись с головой, выставив будильник на шесть утра. Перед самым сном последней мыслью было: Интересно, мы с Арми завтра пересечемся? **** Смена в «The Daily Grind» тянулась медленно, душно и безрадостно. Воздух был густым от запаха кофе и сладкой выпечки. Он как раз убирал тарелки из под съеденных десертов со столика с двумя оживленными омегами, бурно обсуждающими очередную жизненную драму семейства Кардашьсян, когда один из них внезапно ахнул и приосанившись, схватил своего друга за рукав. — О боги, смотри-ка, — прошептал он, притворно уткнувшись в телефон. — Тот альфа у окна… просто божественно красив. И он смотрит прямо сюда! Второй омега тут же бросил взгляд через плечо и замер, на мгновение забыв о капучино. — Ты прав… Святые угодники! Тимоти, машинально повернув голову вслед за их восторженными взглядами, застыл с подносом в руках. За столиком у окна, сидел растягивая губы в улыбке Арми. Развалившись в кресле, он беззастенчиво смотрел прямо на него, а его ладонь оторвавшись от бедра на котором покоилась до этого, медленно и лениво покачивалась в воздухе — явное, недвусмысленное приветствие. - Он машет нам! Омеги, решив, что этот жест адресован им, тут же вспыхнули румянцем и радостно замахали в ответ, захихикая. Тимоти почувствовал, как по его щекам разливается густой, предательский румянец. Он видел, что взгляд Арми прикован именно к нему. Сжавшись от внезапного смущения и пытаясь загнать обратно дурацкую, радостную улыбку, он на цыпочках, крадучись, как вор, рванул за стойку, чтобы избавится от грязной посуды, оставив смущенных омег разбираться с последствиями своей ошибки. Не прошло и минуты, как он уже стоял у столика Арми, сияя как прожектор и пытаясь перевести дух. — Привет! — выдохнул он, и голос прозвучал срывающеся-восторженно. — Чем могу помочь? Уголки губ Арми поползли вверх, образуя ту немного хищную и безумно притягательную улыбку. — Привет, офицер. Работаете под прикрытием? Тимоти издал смешок. Нечто среднее между хихиканьем и хрюканьем. - Мне требуется что-нибудь смертельно калорийное и невероятно вкусное. Ко мне сегодня нагрянет один наглый тип, мы уже трое суток не виделись, хотя, по идее, живем под одной крышей. Нужно его встретить достойно. Тимоти фыркнул, не сдержав смешка. Арми парировал улыбкой, но взгляд его стал серьезнее, деловитее. — Ты же через пару часов отсюда сваливаешь? Тимоти кивнул, но тут же, вспомнив все свои скромные обязанности, поправил: — Через три. Мне еще нужно тут все убрать, столики протереть, салфетки разложить… — Что ж, тогда мне нужен кофе. Прямо сейчас, — объявил Арми, его пальцы потянулись к меню, лежащему на столе. — И… штрудель. — Штрудель уже подсох за день, — почти выпалил Тимоти и тут же, подмигнув, добавил конспираторским тоном: — А меренговый рулет только приготовили. Лицо Арми озарилось понимающей улыбкой. — Меренговый рулет, значит. Идет. — Кофе — американо? Как обычно? — уточнил Тимоти, уже готовый повернуться к стойке. — Как обычно, — кивнул Арми, и вдруг его глаза блеснули озорством. — А еще… пиццу. С собой. Какую ты там любишь? Тимоти смутился, почувствовав, как уши вновь наливаются жаром. — Да любую, я не привередливый… — Выбирай ты, — парировал Арми, — На твой вкус. И… картошку фри. Но чтобы ее приготовили прямо перед закрытием, понимаешь? Чтобы она была хрустящей и обжигающе горячей. — Этого же так много… и не обязательно… — начал было Тимоти, но Арми уже демонстративно достал свой ноутбук, щелкнул крышкой и уткнулся в экран, нахмурив брови и бормоча себе под нос с комичной серьезностью. — А теперь — марш! Не отвлекайте творческую личность. На меня напал писун. Тимоти расхохотался. — Писун? Это что еще за зверь? — Так я называю вдохновение, когда оно решает меня удостоить своим визитом, — не отрываясь от экрана, пояснил Арми, а затем внезапно поднял голову и с наигранным возмущением потребовал: — Где мой кофе? Шевелитесь там, а то я в книге жалоб напишу! Напишу, что обслуживание у вас черепашье! Тимоти, все еще хихикая, развернулся и побежал выполнять заказ, ощущая, как усталость разом улетучилась, сменившись легким, почти пьянящим головокружением. Арми же проводил его долгим задумчивым взглядом, и на его губах играла самая что ни на есть настоящая, не сдерживаемая улыбка. *** Пицца лежала на коробке, остывая, а по столу были раскиданы обертки от леденцов. Кола в стаканах Арми и Тимоти почти закончилась, но ни один из них не торопился вставать. Тимоти, подперев щеку рукой, с широко раскрытыми глазами слушал, как Арми с неподражаемым актерским пафосом зачитывал отрывки из своего нового сценария. — И тогда Сатир, величественно выпрямившись, провозглашает: «Не печалься, дитя леса! Ибо мой стержень — это волшебный улей, источающий нектар слаще амброзии! Лети ко мне, пчелка трудолюбивая, и вкуси даров моих!» — Арми сделал паузу, чтобы посмотреть на реакцию Тимоти. Тот покраснел до корней волос и, закрыв лицо ладонью, подавил смешок. — Это ужасно! Это же самый примитивный и пошлый обман на свете! — Я знаю! — Арми беззастенчиво рассмеялся, откидываясь на спинку стула. — Но я не мог отказаться! Это же весело, как в четырнадцать лет, начитавшись «Плейбоя» и греческих мифов одновременно. Чистая, бесстыдная халява для Порнплэйс! Платят хорошо, напряг минимальный! — Я представляю, каково бедным актерам это будет играть, — фыркнул Тимоти, изображая в воздухе кавычки на слове «играть». — Особенно тому, кто будет с энтузиазмом говорить про «волшебный улей». - О поверь веселее будет тому, кто из это улья будет потягивать медок, - хохотнул Арми и уже собирался извергнуть очередную шутку, но в этот момент на телефоне Тимоти ярко вспыхнуло и завибрировало оповещение. На экране возникло имя агента — Майлз. Тимоти потянулся за телефоном, все еще улыбаясь, но его выражение лица быстро сменилось с веселого на сосредоточенное, а затем на ошеломленное. Он замер, смотря на экран. — Что такое? — спросил Арми, уловив перемену в его настроении. — Майлз… — тихо произнес Тимоти, не отрывая глаз от текста. — Он прислал… пробу. Эпизод! - Вау! Со словами? - Да, - оторвав восторженный взгляд своих выразительных зеленых глаз от экрана сообщил Тимоти. - В «Законе и порядке». Нужно записать… как можно скорее. — «Закон и порядок»! Класс! — воскликнул Арми, его голос сразу же стал поддерживающим. — Какая роль? Тимоти медленно опустил взгляд на экран телефона. Вчитываясь. Восторг в его глазах быстро таял, сменяясь растущим напряжением по мере того, как он перечитывал описание. — Жертву… — он сглотнул, подняв взгляд на Арми. — Жертву изнасилования. Нужно ответить на вопросы следователя и… — он замолчал, его пальцы сжали телефон так, что кости побелели. — И? — мягко подтолкнул его Арми, его игривое настроение полностью испарилось. — И закатить истерику. Полноценную, на камеру. Надо записать пробу, отправить на рассмотрение. Как можно скорее. - Я могу как то помочь? - Нет, - спешно вставая из-за стола и цепляясь ногой за стул воодушевленно ответил Тимоти спотыкаясь. - Я сам! Пойду подготовлю текст ! Запишу пробу! Не убирай со стола! Я помою за нами посуду! Спасибо за ужин! - исчезая в коридоре благодарно выкрикнул Тимоти. - Спасибо что послушал сценарий, - в свою очередь поблагодарил Арми. В момент Тимоти выглянул из дверного проема с улыбкой признаваясь: - Мне понравилось! - Что? - Сценарий! - улыбнулся омега. - В смысле это не бездумное порево! А интересная эро-стори с развитием персонажей! - Тимоти коротко закатил глаза, в задумчивости с после сказал. - А главное эмоции! Я как будто почувствовал себя соучастником подростковой шалости! Это прикольно! - Класс, мне приятно, - Арми даже немного смутился. - Все я убежал! - Удачной пробы!